Нострадамусу и не снилось

Нострадамусу и не снилось.
Ну, до чего же вредоносный мужик этот Михаил Евграфович, в смысле Салтыков-Щедрин. Как же это он наших чиновников невзлюбил, если из своего такого далёка так на них ополчился.
Вот мы с кумом на днях резину меняли и знамо дело открыли по этому поводу четверть, приняли по граммуличке, а закуси как всегда один сухарик, дай думаю, почитаем чего под стопочку, глядишь, закусочка получится, ну эта интеллектуальная, а тут Салтыков-Щедрин и подвернулся.
Поначалу как-то тоскливо было, но после третьей, занюхали сухариком, и пошло, голова просветлела и, в общем-то, картина стала понятной.
Я так и говорю Лёха, так это же наш собственный Нострадамус. И смотри, как завернул, сразу и не понять ничего, издалека начал, но мы приняли и всё нормальненько.
Есть говорит в Росси так, что «Прокураторами становатся люди, у которых одно око дреманное, а другое - недреманное. Дреманным оком они ровно ничего не видят, а недреманным пустяки всякие.
И от этого своего таланту, закрывая глаза и ничего не слыша быстро растут аж до самого Сената.
Вот говорит один такой мальчишечка стал Прокуратором.
Увидели «мздоимцы, клеветники, душегубы, хищники и воры, что мальчишечка на них  недреманным  оком смотрит, испугались и с недреманной стороны ушли и укрыться под сенью дреманного  прокураторского  ока. И сделалось с недреманной  стороны  так  чисто,  как  будто  ни  лиходеев, ни воров,  ни душегубов  отроду  никогда  не  бывало,  а  были  и есть только обыкновенные лгуны,  проходимцы,  предатели,  изменники  и  ханжи,  до которых прокуратору, собственно  говоря,  и  дела  нет. 
А  мальчишечка и рад, неужто, думает, никто усердия его во внимание не примет?
Ходит гоголем да посвистывает: «Берегись! В ложке воды утоплю!»
Видит:  стоит  человек  и  криком  кричит:  «Ограбили! батюшки, караул!»
Разумеется, он - к ограбленному.
- Что ты, такой-сякой, на всю улицу зеваешь! Вот я тебя!
- Помилуйте, Прокуратор, воры!
- Где  воры? Какие воры? Врешь ты: никаких воров нет, и не бывало (а они у  него  под  ноздрею  с  дреманной  стороны  притаились)!  Это  вы нарочно, бездельники,   не заслуживающими  внимания  жалобами  начальство  затруднить хотите... взять его под арест!
     Идет  дальше, слышит: "Мздоимцы, господин Прокуратор, одолели! Мздоимцы!
Лихоимцы! Кривотолки! Прелюбодеи!"
     - Где  мздоимцы?  Какие  лихоимцы?  Никаких я мздоимцев не вижу! Это вы нарочно,  такие-сякие,  кричите, чтобы авторитеты подрывать... взять его под арест!
     Еще  дальше  идет;  слышит: "Добро казенное и общественное врозь тащат! Чего вы, господин Прокуратор, смотрите! Вон они, хищники-то, вон!"
     - Где хищники? Кто казенное добро тащит?
     - Вон  хищники!  Вон  они!  Вон  он,  какой  домино  на  краденые деньги взбодрил! А тот вон - ишь, сколько тысяч десятин земли у казны украл!
     - Врешь  ты,  такой-сякой!  Это  не  хищники, а собственники! Они своим имуществом  спокойно  владеют, и все документы у них налицо. Это вы нарочно, бездельники,  кричите,  чтобы принцип собственности подрывать! Взять его под арест!
     Дальше  -  больше.
Народишко кричит - "Ни за чем вы, господин Прокуратор, не смотрите!"
     - Я-то  не смотрю? Я вас насквозь вижу! Так далеко, что и вашу бездельникову, душу насквозь  понимаю!  И знаю, что вам, негодникам, хочется: НАШ семейный союз подорвать! Взять его под арест!
     День-деньской  таким  манером  мальчишечка мается, семейные союзы оберегает, надеется, что начальство, труды в надлежащей мере оценит и в сенат определит ежели и слух и нюх потеряет.
Но  тут  случилось нечто совсем неожиданное, остановит его человек с оружием и сказал, дуй мол паря домой глаза-то протри, уши  промой да и ложись с бабой спать!.. А у нас нынче так в здешнем месте  заведено:  чтобы  и голова, и прочие члены - всё чтобы на своем месте было, а глаза и уши - у всех чтобы настежь, чтобы и воров и вымогателей могли видеть!»

Ну, до чего же вредоносный мужик этот Михаил Евграфович ведь предсказал, что в скорости все человеки, у которых одно око  дреманное, а другое недреманное России матушке будут не нужны.
И ведь правду сказал. Кажись, началось. Спаси Господи!