Не жизнь. Главы 7-9

Глава 7

Пытка и безумно эффективный план

 

Дверь в мою комнату отворилась. Пришлось оставить свои размышления и хотя бы посмотреть, кто же это так бесцеремонно вторгся в условно мои владения.

– Анжела, есть дело, – раздался серьезный голос Виолетты.

Я вскочила с кровати. Хм, я попадаю под ее влияние. Не нравится мне это.

Из темноты комнаты пришлось вынырнуть в ярко освещенный десятками светильников коридор. Вета дожидалась меня около лестницы.

– Случилось что-то? – спросила я.

– Спускайся – увидишь, – громко цокая каблуками по розоватому мрамору, кинула она.

Я молча последовала за ней.

Даже и не сомневалась, что она приведет меня в огромную гостиную.

Вся мебель снова стояла на своих местах. Только вот непонятно откуда взявшийся жесткий стул слишком странно смотрелся в этом обилии мягких диванов. На стуле с крайне недовольным видом сидел наш общий старый знакомый – карлик. Хм, не просто сидел. Он был привязан.

– Зачем? – поинтересовалась я.

– В отличие от некоторых, – язвительно начала Виолетта, – я хочу узнать, что этому чудику от меня нужно, – она кивнула на карлика. – Ну? Что скажешь? Откуда ты взялся?

В ответ он захихикал.

– Ладно, – Вета изящно села на диван. – Анжела, спроси, что ему нужно.

– Э-э-э… Что тебе нужно от нас? – довольно мягко спросила я.

И снова хихиканье.

– Ладно, – Виолетта задумалась. – Не хочешь по-хорошему? Как хочешь. Вряд ли тебе понравятся мои методы.

Она осторожно отколола от пояса брюк английскую булавку и подошла к стулу пленника. Карлик бесстрашно посмотрел на нее.

– Дай руку! – властно скомандовала она.

Карлик, пожалуй, даже слишком смело протянул ей свою маленькую ладонь с короткими толстыми пальцами. Виолетта одним точным движением вонзила булавку ему под ноготь.

Карлик сжал зубы. Крик рвался наружу, но маленький человек боролся. Его глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, лоб заблестел от пота.

Я не ожидала от Веты такой жестокости.

– Ну? – сладким голосом спросила она. – И теперь не скажешь, что тебе от нас нужно?

Карлик отчаянно замотал головой.

– Ай-ай-ай, – Виолетта снова засунула острый кончик булавки под его ноготь.

Карлик зажмурился, но ему снова удалось не закричать. Он даже не двигался. Сидел каменной статуей, стоически выдерживая пытки.

Я отвернулась. Не могу больше на это смотреть.

– Бо-бо? – участливо поинтересовалась девушка. Голос ее разливался сахарным сиропом. – Ладно, ладно. Только плакать не надо, хорошо? Вот и умничка, – она погладила его по головке. – Кто ты такой?

– Я… слуга, – сбивчиво заговорил карлик. Его голос звучал испуганно и как-то по-детски. Так непривычно.

– Чей? – довольно миролюбиво продолжила Вета, и я позволила себе обернуться.

– Моей госпожи, – карлик боязливо вжался в твердую спинку стула.

– М-м-м, прекрасно. А как зовут твою госпожу?

– Я не… Янина, – выпалил он, неотрывно глядя на Вету.

– Просто замечательно! И кто она такая?

Карлик замотал головой с такой силой, что, казалось, она сейчас оторвется. Виолетта снова потянулась к его непропорциональной руке, и я зажмурилась.

Он больше не смог сдерживаться. Из его горла вырвался звук, узнать в котором человеческий голос было невозможно. Это бы крик зверя. Отчаявшегося зверя. Крик, в сотни раз усиленный страхом.

Судя по повторявшимся воплям, Вета снова и снова загоняла булавку под ногти карлика. Я чувствовала его боль. Она просочилась и в меня, и теперь каждая клеточка моего тела словно приумножала ее. Такая неожиданная и острая… Такая мучительная.

Я чувствовала себя такой никчемной. Моя неприязнь к этому существу исчезла. Я ничем не могла помочь этому маленькому человечку. Но я попыталась:

– Вета, перестань…

– Анжела? – она удивленно посмотрела на меня. В ее глазах плескалась только увлеченность и азарт. Ей нравилось это чувство власти. Власти над чужой судьбой. Она похожа на наркоманку, которая все же дождалась очередной дозы. Дозы насилия и жестокости. Подобно энергетическому вампиру она подпитывалась болью своей жертвы.

– Вета, перестань, – попросила я.

– Анжела… Понимаешь, по-другому мы ничего не добьемся! – с видом праведника она нанесла очередной болезненный укол.

– Вета, прошу тебя, прекрати! Не мучай его!

Со слезами в глазах карлик взглянул на меня. Он был таким жалким. Таким беспомощным и бесконечно несчастным.

– Что здесь происходит? – в гостиную вошел Руслан.

– Вета… пытает… карлика, – медленно проговорила я.

Рус перевел взгляд с меня на Виолетту, а затем и на ее пленника.

– А ты что тут делаешь? – Рус задал напрашивающийся сам собой вопрос.

– Сижу, – я не знала, что еще можно ответить.

– Сидишь и смотришь на все это?

– Нет, нет… Просто… Она очень увлеклась… У меня не получилось остановить Вету.

Руслан резко дернул Виолетту за плечи. Она качнулась в его руках. Она не сопротивлялась. В ее глазах горела алчность. Она хотела продолжить пытку. Больше мук, больше боли, больше крика.

– Вета, – тихонько позвал Руслан. – Вета! Ты слышишь меня?

Она вполне осознанно кивнула. Нет, она не сошла с ума. Она все прекрасно понимает. И получает от происходящего удовольствие.

Видимо, неправильно истолковав действия Руса, карлик взвизгнул:

 – Я все расскажу! Все-все-все! Янина не умерла. Ее дух… Дух в глиняном горшочке!.. Дух сильный. Он… Он должен освободиться… Анжела, найди таких же, как и ты! Собери армию мортесов! Отпусти дух моей госпожи! Анжела-а-а, – его крик перерос в судорожные рыдания. Карлик всхлипывал и подвывал. Вытирал слезы, размазывая по сморщенному лицу кровь из пальцев. – Анже-е-ела-а-а… Найди ее дух! Найди… Найди-и-и… А-а-а!

Виолетта, внимательно слушающая его речь, спросила:

– А этот дух… говоришь, сильный? Зачем его отпускать? Он может пригодиться нам.

– Не-е-ет… Анжела, отпусти ее дух на небо… Госпожа хочет отдохнуть… Госпожа устала сидеть в горшке… Госпожа хочет смерти…

– Ее сила может кому-нибудь передаться? – с диким блеском в глазах спросила Вета.

Карлик всхлипывал.

– Скажи: да или нет? – повторила Виолетта, тщетно пытаясь вырваться.

– Не… скажу… – процедил карлик, зажмурившись.

– Анжела, развяжи его, – велел Рус.

Я кинулась к стулу. Какие же крепкие узлы она завязала!

– Нож. На столе, – подсказал Руслан, еле сдерживая рвущуюся на свободу Вету.

Маленький перочинный ножик, как оказалось, лежал на кофейном столике, считай, под самым носом. Если бы он еще и был острым… Кое-как я перепилила веревки, которые связывали маленького пленника.

Он, почувствовав свободу, исчез.

Виолетта, как ни в чем не бывало, присела на диванчик. Руслан с недоумением посмотрел на нее.

– И что это ты тут затеяла? – спросил он.

– Ничего, – Вета заправила за ухо вылезшую прядку. – Все в порядке. Мне просто было любопытно, чего же он от нас хочет.

– Антон тебе помогал, да? – встряла я.

Виолетта недоверчиво посмотрела на меня.

– Да. Сейчас он ждет на улице. Я очень надеялась, что карлик покажет нам, куда ехать на это его задание, – ее голос звучал ровно, словно это был не жестокий план, а простая прогулка по лесу.

– Ехать? – переспросил Рус. – У нашего Антоши появился личный автотранспорт?

– Нет, – в глазах Вета проскользнула досада. Сболтнула лишнее. – Мы хотели взять твою машину. Я думаю, ты бы не отказал, узнав, зачем она нам нужна.

– Ты думаешь? – протянул Рус. – Очень мило. Но зачем же ты устроила пытку?

– Он не хотел ничего говорить, – она пожала плечами. – Тоша оглушил его, и я уже сама привязала его здесь. Думаешь, зачем я позвала Анжелу? Мы пробовали по-хорошему. Я спрашивала, Анжела спрашивала, а он молчал. По-моему, все справедливо.

– Нет, дорогая моя. Мне совсем не нравится то, что ты здесь устроила. Не забывай, ты тут в гостях, – напомнил Руслан.

Виолетта промолчала. Но она была очень недовольна.

– Вета, ну что? – Антон неторопливо прошел в гостиную и плюхнулся на диван рядом с Виолеттой.

– Ничего. Совсем ничего, – она со злостью посмотрела на него. – Карлик сбежал.

– Но ты хоть что-нибудь узнала?

– Да. Подослала его госпожа Янина. Она – дух в горшке. Очень сильный дух. Карлик слезно умолял Энжи, – я вздрогнула, когда Вета так назвала меня. На иностранный манер меня называли лишь самые родные люди. – Он так рыдал, так рыдал, лишь бы она освободила его хозяйку, – она фыркнула. – Но он напрочь отказался говорить, может ли дух вселиться в кого-то другого.

– И что ты об этом думаешь? – Антон улыбнулся.

– Я думаю, что может. И я его заполучу.

Виолетта резко встала и ушла. Антон развел руками и последовал за ней.

– Не вздумай рассказывать ей легенду о мортесах, – сказала я Руслану.

– Ты права, – кивнул он. – Ты хочешь освободить ее?

– Да. Мертвая паненка – это и есть Янина в горшочке.

– Я уже догадался. Только какое отношение она имеет к мортесам?

– И почему карлик являлся к ней во сне, а теперь стал ее слугой? – вопросом на вопрос, ответила я.

– Да уж. Странно.

– Вряд ли карлик снова явится мне. А уж Вете тем более. Как она решилась на такое? Зачем?

– Она не привыкла находиться в неведении. Ей важно было это знать. И что-то мне подсказывает, что Виолетты в армии мортесов не будет, – Рус невесело усмехнулся.

– Ага, – я кивнула. А самой мне сейчас хотелось поговорить с карликом. Слишком много белых пятен осталось. Но я не знала, будет ли он еще что-то говорить. А прибегать к Ветиным методам я не буду, однозначно.

– Надо что-то делать, – протянула я. Молчание меня угнетало.

– Не спорю, – кивнул Руслан.

– И чем быстрее – тем лучше, – продолжила я.

– Согласен. Но что делать? Ты уже собрала армию?

– Нет… – я покачала головой. – Может, мне объявления по городу развесить?

– Анжела, я понимаю, что ты не смогла придумать ничего умнее.

Я скинула кроссовки и легла на диван. Надо думать. Быстро думать. Виолетта наверняка уже ищет этот горшочек с духом. И мы должны ее опередить. Только вот у нас слишком мало информации. Как этот дух освободить? Открыть горшочек, и он вылетит? Или нужны какие-то сложные ритуалы?

– Ну, великие мыслители? – прервал мои раздумья Антон.

– Где Вета? – резко спросил у него Рус.

– Собрала вещи и ушла, – Тоша пожал плечами. – Будет искать этот дух. Вот не сидится ей дома, нужна ей эта чертова сила!

Он сел на тот же диван, где лежала я, и положил мои ноги себе на колени. Нормально! Руслан с интересом на это посмотрел. И что это Антон себе позволяет? Ладно, будь, что будет.

– Почему ты не пошел за ней? – продолжил допрос Рус.

– А оно мне надо? – усмехнулся Тоша, поглаживая мои стопы.

– Ладно. Мы должны освободить дух Янины, – отрезал Руслан.

И я была благодарна ему за это «мы». Он не бросит меня. Он будет мне помогать.

– Я только за! – Антон водил туда-сюда пальцем по моим ногам. – Я очень удивлюсь, если Виолетта не наломает дров. Она одна. А нас, как минимум, трое.

«Нас»… Прекрасно… Мы одна команда. Они поддержат меня.

– Будет больше, – уверенно сказал Рус. – Я знаю еще пятерых мортесов.

– Кого-кого? – Тошина рука застыла у меня на колене.

Руслан в очередной раз пересказал легенду. Я сама скоро ее наизусть выучу.

Антон с излишне умным видом слушал его рассказ. Не перебивал, часто кивал, в задумчивости морщил лоб. И неустанно гладил мои ноги.

– Интересно-интересно, – улыбнулся он. – Так чего мы ждем?

– Карлик сказал, что я должна собрать армию таких же, как и я, – проговорила я. – Что одна я не справлюсь. Понимаешь?

– Ага, – Тоша кивнул. – Я знаю, где мы будем искать других мортесов, – он нарочито медленно произнес последнее слово, словно пробуя его на вкус. – Пшеничное поле. Все новенькие появляются там. А старенькие могут наведаться туда, в поиске ответов на свои вопросы.

Странно, как такое простое решение не пришло ко мне в голову раньше? Все просто, все понятно. День и ночь мы будем бродить по полю, выискивая беспокойных умерших. Мы будем объяснять им все тонкости, мы будем готовить их для своей армии. А верхом удачи для нас будет очередное появление карлика.

– Тогда чего ждем? – Руслан поднялся. – Сейчас все идем, быстренько собираем самые необходимые вещи и едем в поле. Через десять минут жду возле машины.

Давая понять, что аудиенция закончена, он вышел из гостиной. Антон медленно, придержав мои ноги, встал с дивана и положил их обратно. Мне не терпелось побыстрее заняться сбором армии, и я вскочила с дивана, и уже хотела было направиться в свою комнату, но Тоша мягко придержал меня за плечи.

– Постой, – прошептал он.

Его лицо было так близко. Я видела его серо-зеленые глаза, чуть приоткрытые пухлые губы, правильный нос.

– Я думаю, ты поняла, почему именно я решил помогать тебе, – так же тихо произнес он.

– М-м-м… возможно, – проговорила я. – Но… как же Вета? У вас же с ней… э-э-э… роман? – осторожно поинтересовалась я.

– Ну и? Мы довольно давно знакомы с ней.

– А я – свежее мясо?

– Не совсем, – уклончиво протянул он. – Но ты мне нравишься. Очень.

– Но ты же после смерти не ставишь себе цели с кем-то переспать? – ляпнула я.

«Что ты несешь?» – взбунтовался голос. – «Он же не знал, что ты подслушивала! Ты выдаешь сама себя! А-а-а, опомнись!»

Я шла по лезвию ножа. Хорошо, что сердце уже не бьется. Я представляю, с какой бы силой оно колотилось сейчас. Оно бы выпрыгивало. И в голове бы кружились пузырьки шампанского.

– Не важно. На войне все средства хороши, – туманно прошептал он.

– Мило. Очень мило.

Я мягко вырвалась и, взяв кроссовки в руку, быстро пошлепала из гостиной.

Коридор, холл, лестница, опять коридор, моя комната.

Фу-ух. Кошмар.

Самых необходимых вещей оказалось немного. Я покидала их в рюкзак.

Я боюсь. И боюсь не миссии. Я не боюсь, что наш план может оказаться провальным. Что самое странное, я не боюсь Антона. Я боюсь того, что испытываю к нему.

Меня тянет к нему. И я пытаюсь сопротивляться. Глупо. Магнит не может оторваться от другого магнита без посторонней силы. Или магниту нужно повернуться другой стороной, чтобы это притяжение прекратилось?

Я боюсь сорваться. Боюсь в один прекрасный миг потерять контроль над собой. Боюсь поддаться соблазну. Запретный плод сладок.

Но я не могу понять, как вообще такое может быть?! Как я могу испытывать влечение сразу к двоим? Как  такое получается?

Они оба одинаково интересны мне. Они абсолютно разные. Меня тянет к ним обоим. Сразу. Один держится на отдалении. С ним мне приходится сдерживаться, чтобы не подойти ближе. Второй с каждым разом все приближается. И я наоборот стараюсь отодвинуться, чтобы не потерять рассудок.

Ужас. Я запуталась. Я понимаю, что рано или поздно мне придется сделать выбор. В любом случае придется. И этот выбор будет самым сложным решением в моей жизни.

Собрав все мыли в один ящик и упрятав его в самый дальний угол сознания, я вышла из комнаты. Слава Богу, Антона в коридоре не оказалось.

На цыпочках я спустилась по лестнице. Сама не пойму, зачем я скрываюсь? Зачем я прячусь? И от кого? От тех, к кому стремлюсь?

Нет-нет-нет. Все мысли оставим на потом. Сейчас есть дела поважнее.

В темноте ночи яркие круглые фары БМВ выглядели пугающе. Прикрыв глаза, я прошла к машине.

Ну, кто бы сомневался! Руслан уже сидел за рулем. Я кинула рюкзачок в заботливо открытый багажник и села на заднее сидение.

– Ты думаешь, этот план эффективен? – спросила я. Глупый вопрос. Но ничего лучше придумать не получилось.

– Не знаю. Доля здравого смысла в нем есть, – он провел рукой по кожаному рулю.

– Да?.. Нам остается только надеяться на удачу?..

– Да. Иначе придется быстренько придумывать другой план.

Разговор на этом закончился. Странно это все.

Удача. Интересно. Что это за план такой, если только на нее и можно положиться?! Удача – слишком норовистая лошадка. И непредсказуемая. Приходит тогда, когда ее совсем не ждешь. Или тогда, когда ждешь сильно-сильно. А часто, когда ты уже отчаиваешься и опускаешь руки.

В общем, если очень мучиться, что-нибудь получится.

Антон не заставил долго себя ждать. Как только он устроился на переднем сидении, кабриолет с закрытой крышей покатился по погруженным в ночную темноту лесным дорогам.

Я чувствовала на себе их взгляды. Руслан поглядывал в зеркало заднего вида, Антон просто часто оборачивался.

Я смотрела на свои руки, хотя ничего интересного в них не было. Выступающие вены, длинные сильные пальцы, короткие ногти. Отчетливо проглядывающиеся на ладони линии. Тонкая, но четкая линия судьбы. Идущие почти параллельно, и разветвляющиеся на уровне третьего пальца линии ума и сердца. Все как у обычных людей. Даже странно. Линия жизни длинная, до самого запястья. И не прерывается – ровная такая, изящная. Очень интересно. Я же вроде бы мертва.

Я часто задаюсь вопросом, что бы было, если бы я не умерла? Если бы тогда, после падения с высотки, меня спасли? Наверно, я бы осталась калекой. А если бы я вообще не упала? Наверно, вернулась бы домой. Продолжила бы свою обычную жизнь – школа и ночные прогулки по крышам. Потом, видимо, поступила бы куда-нибудь. Стала бы образованным взрослым человеком. Как тысячи других людей каждый день тряслась бы в общественном транспорте по дороге в офис и из него. Жила бы в скромной небольшое квартире, варила бы мужу борщ и водила ребенка в садик. Я наверняка стала бы обыкновенной среднестатистической женщиной. Прожила бы скучную и бездарную жизнь и умерла бы в окружении плачущих детей и внуков.

А может, оно и к лучшему? Может, это моя судьба? Жить после смерти и освобождать проклятые души?

Не знаю. И вряд ли когда-нибудь узнаю.

А что станет с мортесами, когда мы выполним свою миссию? Мы же созданы лишь для нее! И задержались на земле только для выполнения этого задания… А потом… Потом же мы станем просто-напросто ненужными…

Лесная дорога сменилась узкой, не шире автомобильной колеи тропой. Вокруг беспокойным морем разливалось пшеничное поле. Со всех сторон лишь колосья, колосья, колосья. А вдалеке на фоне темно-фиолетового неба чернеет громада леса.

Руслан неторопливо ехал меж пшеницы. Понемногу наливающиеся колосья нещадно хлестали машину по бокам.

– Остановись где-нибудь, а? – поторопил Антон. – Мы же не будем твоим трактором урожай топтать.

Руслан бесцеремонно свернул направо, примяв днищем пшеницу. Он отъехал чуть подальше от тропы и заглушил двигатель.

– А что теперь? – спросила я.

– Теперь мы идем гулять, – Тоша усмехнулся. – Ночью по полю – романтика!

Чуть приоткрыв дверь, которой мешали жесткие колосья, я выбралась из машины. Хм, как мы тут будем пробираться? Из колхоза трактор угоним?

Антон и Руслан уже поджидали меня на дорожке.

И мы пошли куда-то в неведомую даль по тропинке. Я посередине, парни по краям. Я на автомате передвигала ногами, копошась в своих мыслях.

Как ни странно, но я хотела побыстрее справиться со своим заданием. Мне надоело жить в тревоге и спешке. Но меня пугала перспектива исчезнуть, выполнив миссию. Вот был бы тут карлик… Наверно, все было бы проще.

Наверно… Кто его знает? Но почему-то мне хочется еще пожить.

«Как будто не знаешь, почему!» – буркнул голос.

Знаю. Но сомневаюсь.

«Хватит сомневаться! И вообще, быстрее надо определяться. А то исчезнешь, так и не успев изведать настоящей любви».

Да. Голос прав.

Я хочу любви. Осталось только выбрать, с кем.

– Черт!

Я не поняла, кто это сказал. Но застывший воздух всколыхнулся. По колосьям пробежал ветер.

– Черт! – повторился удивленный голос.

И теперь я поняла, что это кто-то совсем незнакомый. Не Антон и не Руслан.

«Но голос приятный» – шепнула моя часть.

Хм, правда.

Рус и Тоша переглянулись. И не сговариваясь, уверенно пошли на звук. О, припустили! Едва поспевая, я последовала за ними.

Пробираться пришлось прямо через посевы. Чтобы усики не поцарапали руки, пришлось пониже обтянуть рукава байки. Парни даже не обращали внимания на такие мелочи.

-Черт! Черт, черт, черт! – обладатель голоса злился.

Ну, вроде немного уже осталось. Сейчас увижу, кто там чертыхается.


Глава 8

Тяжелый выбор

 

– Кто там? – крикнул Тоша.

– Черт… – сейчас голос звучал раздраженно.

– Подождите здесь, – шепнула я парням и, собравшись с духом, отправилась на голос.

Я чувствовала, что этот некто с приятным голосом где-то недалеко. А может, он просто прячется?

– Ты где? – негромко позвала я. – Мы… я не причиню тебе вреда!

Из пшеницы поднялась человеческая фигура.

«А он высокий» – почти с восхищением выдохнул голос внутри.

Парень с любопытством смотрел на меня. Руки в карманах брюк, довольно длинные светлые волосы. Я подошла ближе. Прямые брови, темные глаза, нос с небольшой горбинкой.

«Симпатичный».

Ну, этот голос мне уже надоел! Чего ему там не сидится?

– Э-э-э… Привет, – поздоровалась я.

– Привет, – кивнул незнакомец.

– А что ты здесь делаешь?

– Стою, – ответил он.

– Э-э-э… А как ты вообще тут оказался?

– Мне тоже это интересно. Алексей. Для друзей Алекс, – представился он и протянул руку.

– Анжела, – я протянула ему свою ладонь.

Он чуть сжал ее и, проведя рукой по моим пальцам, отпустил.

– А что же девушка делает ночью на поле одна? – поинтересовался он.

– Ну… я не одна, – протянула я. – Мы… э-э-э… гуляем.

Сначала нужно к нему присмотреться. Я не уверена, мертвый он или живой. Темнота сейчас только мешает.

Я довольно быстро шла к дороге. Примятые колосья не давали возможности сбиться с пути.

– Э-э-э, познакомься – Антон и Руслан, – указывая на парней, сказала я. – А это Алекс.

– Так что ты тут делаешь? – буркнул Тоша.

– Да я сам не знаю, – немного обескураженный таким немилостивым тоном проговорил Алексей.

– Думаешь – мортес? – спросил Антон у Руса.

– Похоже на то, – кивнул тот. – Но сначала нужно удостовериться. Анжела, думаю, ты лучше справишься с этой задачей.

– Алекс… Значит, ты не помнишь, как оказался на поле? – осторожно поинтересовалась я.

– Нет, – он покачал головой. Разговаривая со мной, он чувствовал себя комфортнее, чем при беседе с Антоном или Русланом. – А вот вы кто такие?

– Постой, Алекс. Сначала мы установим твою личность, – я улыбнулась. – Тебе не составит труда рассказать, что ты делал до того, как оказался на поле?

– Ладно, – он кивнул. – С утра я встал, позавтракал и ушел на тренировку.

– На какую тренировку? – полюбопытствовала я.

– Теннис. После тренировки, это было где-то два часа, может, пол третьего, я решил не дожидаться автобуса, а пройтись пешком. Мой путь лежал через парк. Ну, подойди сюда, – позвал он.

Я приблизилась к Алексу. Он указал на свою серую майку-поло. Она вся была в каких-то темных пятнышках. А на груди слева…

– Да-да, дырка, – проследив направление моего взгляда, ответил он. – Насколько я понял, в меня кто-то выстрелил. Но не осталось ничего. Ни раны, ни боли.

– Ни жизни, – шепнула я.

– Я умер?– задал он простой, но такой дикий вопрос.

– Почти. Ты не можешь дышать. Ты не чувствуешь боли. Твое тело осталась целым и невредимым. Верно?

Алекс кивнул.

– Ты мортес. Такой же, как и мы.

– Интересно, – по его тону невозможно было понять, поверил он или нет.

– Руслан, расскажи, пожалуйста, легенду, – попросила я.

– Хм. Мне, честно говоря, уже надоело. Но так уж и быть, – он начал свой рассказ.

– Эта паненка, – продолжила я легенду, – заключила свой проклятый дух в глиняный горшочек. И мы, мортесы, должны найти его и освободить. Но у нас есть один… враг. Она хочет забрать всю силу паненки себе. Мы должны опередить ее.

– Добро пожаловать в армию мортесов! – усмехнулся Антон.

– Анжела, а ты – типа главнокомандующего? – усмехнулся Алекс.

– Э-э-э… – я поняла, что покраснела. Нескромный вопрос. И я даже не знаю на него ответ. – Просто… Именно ко мне приходил карлик…

– Значит, да.

– Анжела, я ненадолго отойду, – сказал Рус. – Позвоню остальным мортесам, пусть идут сюда. Чем нас больше – тем лучше.

И он пошел куда-то вдаль по темной тропе, теряющейся меж бесконечного пшеничного простора.

Антон с недоверием приглядывался к Алексею. Между ними сразу же появилась какая-то странная неприязнь, причины которой были мне неизвестны. Я вообще никогда не понимала, как люди могут возненавидеть друг друга с первого взгляда? Ведь это не может произойти просто так! Но именно такие отношения самые прочные. Если ненависть – то на века. Если презрение – то на долгие годы. А вот с любовью или симпатией сложнее. Слишком хрупко все прекрасное. Один неверный шаг – и чувство разбито вдребезги.

Мне не сиделось на месте. Было какое-то безумное желание идти куда-то, что-то делать, лишь бы не сидеть сложа руки. Мне хотелось действовать. Мне хотелось собрать всю эту армию и наконец-то найти горшочек с духом.

Эта паненка – джин? А то странно как-то: заточить себя в глину и сидеть там несколько веков. Но я абсолютно уверена, что она ответит на все наши вопросы.

Ноги сами несли меня куда-то. Я особо не следила за дорогой. Да и пейзаж вокруг не менялся.

– Анжела! – услышала я голос позади себя. Все тот же приятный голос. Алекс.

Я обернулась.

– Не поладил с Тошей? – поинтересовалась я.

– С каким Тошей? А… Нет, не поладил, – признался он.

– С ним сложно, – чтобы хоть как-то поддержать беседу, продолжила я. – Но он хороший.

– Хм, – Алекс усмехнулся. – Он твой парень?

– Э-э-э… – вопрос меня, почему-то, смутил. – Нет…

– А второй, Руслан?

– Нет.

– Странно, – Алексей задумался. – Они оба так на тебя смотрят.

– Как – так?

– Как будто готовы защитить тебя от всего и всех. Разорвут каждого, кто посмеет к тебе приблизиться.

– Да? – сама я даже не обращала на это внимания. – Ты наблюдательный.

Он неопределенно пожал плечами.

– Прости за банальный вопрос, но как ты умерла? – спросил он.

– Я… упала с крыши многоэтажки.

– Да уж. Повезло, что после смерти наши тела достаются нам без повреждений. От тебя бы наверно мокрого места не осталось… Извини. Глупо я себя веду.

– Да ладно. Я тебя понимаю. Это шок – осознать, что ты умер, но не до конца. Когда я умерла, меня на поле не ждала компания дружелюбных мортесов. Сама добиралась до города. Сама крала из собственной комнаты вещи. Сама обустраивалась на чердаке. Сама искала работу.

– А почему ты не вернулась домой?

– Нас теперь никто не узнает. Тела прежние. Но для всех мы умерли, – я вспомнила о девушке Руслана, но промолчала.

– А сейчас ты где живешь?

– У Руса свой дом. И мы все там поселились. Еще была Виолетта, но она ушла на поиски этого духа в одиночку.

– Предательница?..

– Наверно…

Как же ужасно звучит это слово – «предательница». Из него так и тянет тухлостью. Такое противное, такое безнадежное. И в моем представлении «предательница» – это клеймо. Сама я не задумывалась, что Вета стала именно ею. Но Алекс это произнес. И не согласиться с ним я не могу. Он прав.

– Тебе не кажется, что мы уже отошли слишком далеко? – поинтересовался Алекс, останавливаясь.

Я стала рядом с ним и огляделась вокруг. Все одно и тоже. И только одна сторона неба просветлела, приобретя чуть розоватый оттенок. На востоке зажигается рассвет.

– Да… Ты снова прав, – кивнула я. – Пойдем обратно.

Мне было легко рядом с ним. Словно я познакомилась с Алексеем не сегодня ночью, а знаю, как минимум, пару лет.

«Нравится» – подытожил голос.

Мой милый, но надоедливый внутренний голос. И ведь он никогда не ошибается!

Что это такое со мной творится? Я не могла себя понять, когда разрывалась между двумя парнями. А теперь появился третий. И опять-таки, он мне не безразличен. Он безумно милый, честный, искренний. Я с уверенностью могу это сказать, хоть и знаю его совсем недолго.

– О чем задумалась? – весело спросил он.

– Честно?

Он кивнул.

– О тебе, – спокойно ответила я.

– Приятно, – он улыбнулся. – Редко можно встретить девушку, которая вот так просто в этом признается.

– Ну, а что в этом такого? – что-то я не до конца поняла.

– Нормы общества. Девушка никогда не позвонит первая, не пригласит на свидание, не признается в любви. Так было испокон веку.

– Я же не сделала ничего из этого списка…

– Но ты сказала, что думаешь обо мне, – он чуть нахмурился.

– А-а-а, ну да… Девушка никогда не признается в своей заинтересованности! – прямо сказала я.

– Ты особенная девушка. Не похожа на других.

Я промолчала. Видимо, стоит это расценивать как комплимент.

– С тобой приятно общаться, – продолжил он. – И я бы с удовольствием пригласил бы тебя, если бы не было необходимости патрулировать поле.

Я чувствовала себя так, словно взлетела куда-то высоко в небеса, а потом со всей силы рухнула вниз. Разбилась на кусочки и соединилась вновь.

Это было неожиданно. Я и не знала, что все может получаться так быстро. Он меня почти не знает, я его почти не знаю. Мы практически чужие люди. Чужие мертвые люди.

– Я рад, что умер, – Алекс улыбнулся.

– Да? – я ощущала себя полной идиоткой. Тупо смотрела в одну точку на небе и думала. Думала так, что, казалось, мозги сейчас закипят.

– Стоило умереть, чтобы хоть один раз пообщаться с тобой.

– А-а-а, – протянула я.

Вот что он во мне нашел? Я обыкновенная девушка. Была ею. Но и сейчас я не сильно отличаюсь от миллионов других девушек. У меня нет каких-то необыкновенных талантов. У меня довольно заурядная внешность. Или это просто кризис жанра дает о себе знать?

Как-то незаметно мы добрались до машины. Руслан стоял, облокотившись о капот. Антон сидел, прислонившись спиной к черному полированному боку автомобиля. Они переглядывались между собой, но молчали.

– Э-э-э… Маша придет? – спросила я.

Антон дернулся. Руслан лениво повернул голову и взглянул на меня. На нас.

– А тебе не все равно? – недовольно пробурчал Тоша.

– Нет, ну… Мы же должны освободить эту паненку… – проговорила я.

– Можно подумать, без нас ты не справишься! – воскликнул он.

– Антон, успокойся, – безразличным холодным голосом одернул его Рус. – Анжела, ты же нашла себе нового друга, – он красноречиво посмотрел на Алекса.

– Подождите, – я закрыла лицо руками, пытаясь совладать с собой. – Руслан, Антон, ну… Мы же должны собрать эту армию!

– Мы? – Антон вздернул бровь. – Анжела, это ты должна!

– Черт возьми, вы же остались в этом мире, чтобы помочь Анжеле, – вмешался Алекс.

– Молчи, – велел Рус. – Мы сами разберемся. Анжела, нехорошо как-то получается. Помогаем тебе мы, а под ручку ты ходишь с ним, а?

– Я не хожу с ним под ручку, – выпалила я.

– Не важно, – буркнул Антон.

– Слушай, ты что, ревнуешь?! – не выдержала я.

– Да, – кивнул Тоша. Его глаза оставались все такими же возмущенными и горячими. Искры на дне, как сумасшедшие, вспыхивали. В эти глаза долго смотреть нельзя. Обожжешься.

– Руслан, а ты чего? – уже спокойнее спросила я.

– По той же причине, – он подошел ко мне. – Ты же знаешь, что нравишься мне. А уходишь с ним.

Я закрыла глаза и закусила губу. Кризис жанра, и ничего больше.

«Глупое объяснение. Точнее, утешение».

Нет, нет, нет. Это все мне просто снится.

«Ты не можешь спать».

Ну и что. Мне сниться. Такого не может быть в реальности. Это невозможно. Я не доступная девица, вокруг которой крутятся десятки парней. Я не королева школы, на которую летят, как мотыльки на огонь. Я простая девчонка. Совсем простая.

«Может, их и привлекла простота?»

Я так не могу. Я просто не в силах сделать счастливыми сразу всех! Рано или поздно, мне придется выбрать кого-то одного. Но кого?

Руслана? О нем ничего плохого сказать нельзя. Но он до сих пор любит Веронику. И меня это просто-напросто расстраивает. Она лучше меня. Она дарит радость и свет.

Антона? Он классный. Только слишком независимый и эгоистичный. И у него есть Виолетта. Вета перебесится и вернется. Она тоже лучше меня. Хоть и предательница.

Алексея? Я его знаю совсем немного времени. Можно сказать, что совсем не знаю. Но он справедливый. Он добрый.

Все они по-своему хороши. И каждый безумно нравится мне. И хорошо, что меня пока что не подгоняют. Я должна все обдумать. И только потом уже сделать выбор.

Для меня они равны. Каждый со своими достоинствами и недостатками. Каждый со своим характером и своей внешностью. Они все хорошие люди. Они прекрасные парни. Они чуткие и отзывчивые друзья. Друзья, которые ждут чего-то большего.

– Анжела, ты сама понимаешь, что так не будет продолжаться бесконечно, – негромко сказал Антон. Надо же, озвучил мои собственные мысли.

– Я понимаю, – кивнула я. – Но мы никуда и не торопимся.

– Нет смысла тянуть, – отрезал Руслан.

– Но спешить не стоит, – настаивала я.

– Анжела, думай, сколько тебе нужно, – любезно позволил Алекс.

– Именно так и поступлю, – подытожила я. – Так кто-нибудь мне ответит? Маша со своей компанией придут?

– Маша – да, – Руслан нахмурился. – Арина еще думает. А вот Алина уже c Ветой.

– А этой, Диане, ты звонил?

– Да. Она обещала притащить еще кого-то. Сюрприз, – Руслан встревожено оглянулся на восток. – Солнце встает. Днем на поле делать нечего. Все мы появлялись тут под покровом тьмы.

– А что мы будем делать днем? – поинтересовался Тоша, которому явно наскучило подпирать спиной кабриолет.

– Ходить по лесу. Мы должны найти горшочек раньше Веты и Алины.

– И сейчас мы только ждем остальных мортесов?

– Здрасте! – воскликнул Антон. – Мы все в машину не поместимся! Так что мы… да-да, Алексей, и ты тоже, едем в лес. А с остальными как-нибудь там встретимся. Это был намек, чтобы все занимали свои места.

Я устроилась на своем привычном месте – на заднем сидении справа. Алекс сел рядом со мной. Антон с крайне недовольным видом уселся спереди, Руслан, как всегда, за рулем.

Почему-то все разговоры сразу притихли. В машине царила мертвая тишина. По грунтовой дорожке чуть шуршали шины. Двигатель работал почти бесшумно.

Я снова погрузилась в свои мысли.

Предстоящее решение пугало меня. Я боялась ошибиться. Хотя, грубо говоря, это беспроигрышная лотерея. Какой бы выбор я не сделала – я буду права. Так что мне, скорее, надо решить, кого обделить мне будет легче.

Дело в том, что я не хочу никого расстраивать. Я каждому желаю счастья.

А может, будет проще, если я откажу всем?

Не будет зависти и обид. Не будет победителей и проигравших. Они все равно найдут кого-нибудь другого. И я найду.

Хм, интересный вариант.

А вот если бы можно было бы сделать так, чтобы все они оставались рядом… Чтобы никого не обидеть, никого не предать. Оставить все как есть…

Но это устроит лишь меня. Их злит неопределенность.

– О чем задумалась, красавица?

Ну, вот и кто это спросил?

– Ни о чем, – буркнула я.

– А раньше обо мне думала, – протянул Алекс.

Атмосфера накалялась. Антон фыркнул. Руслан нахмурился. Я видела его сдвинутые темные брови в зеркале заднего вида.

– Анжела, а помнишь, как ты мне рану обрабатывала, а? – сладко поинтересовался Тоша. – Я бы с удовольствием это повторил.

Он не оборачивался, но я знала, что сейчас он улыбается своей хитренькой обаятельной улыбочкой, искоса поглядывая на Руса.

Руслану, видимо, было нечего сказать. Он молчал, неотрывно смотрел на дорогу. Специально игнорировал зеркало заднего вида, чтобы не смотреть на меня.

Я тоже ничего не говорила. На душе было как-то совсем паршиво. Как будто прошел ливень, смывший все позитивные эмоции. И осталась после него только сырость и грязь.

Машина, как назло, медленно тащилась по лесной дороге. Я уже не обращала внимания на неистово хлещущие по бокам автомобиля ветви. Мне все равно. Мне надоело. Я действительно хочу уйти в небытие. Выполнить миссию и исчезнуть.

Дико взвизгнули тормоза. Перед кабриолетом стояли две уже знакомые мне девушки – Маша и Арина.

Рус кое-как припарковался. Первым из машины выскочил Антон, и первым делом открыл мне дверь. Затем пулей вылетел Алекс, и, встав возле открытой дверцы, протянул мне руку. Тоша одарил его испепеляющим взглядом. Если бы мортесы могли умирать – то от Алекса осталась бы лишь горстка праха.

Я прикоснулась к его руке. Странно. Она казалась такой живой. Такой теплой и настоящей. А может, он не умер? Я скользнула пальцами к его запястью. Нет, умер. Пульса нет.

Алекс с интересом смотрел, как я ощупываю его руку. Хм… Я, наверно, даже слишком поспешно вскочила с сидения.

Руслан уже разговаривал с девушками.

– Арина, и ты решилась пойти против сестры? – обеспокоено спросил он.

– Да, – блондинка грустно кивнула. – Пришла эта ваша, Виолетта. Рассказала о карлике, о духе. Алина сразу же загорелась этой идеей. А я так не могу. Мне эта сила и даром не нужна! – девушка всхлипнула. – Я только за нее боюсь…

– Я сама была готова с ней пойти, – призналась Маша. – Она убедительно говорит. Хочется просто все бросить, и делать так, как она скажет. Но я знала, что это жутко глупо.

– С Ветой больше никого не было? – поинтересовался Рус.

– Была… Еще одна девушка. Но она не понималась наверх, я через люк видела, – проговорила Маша.

– Опиши ее.

– Ну-у… – она в задумчивости теребила прядку своих рыжих волос. – Невысокая, это точно. Волосы светлые, были собраны в хвост. Она еще на лису похожа, – Маша запнулась. – Глазами бегает туда-сюда, крутится, вертится.

– Не знаешь, как ее зовут? – продолжал Руслан.

Маша покачала головой. А Арина воскликнула:

– Я знаю! Виолетта, когда уже спускалась из нашего домика, сказала: «Никуся, нашему полку прибыло».

– Никуся? – я сама не узнала свой голос.

Это было что угодно – крик, вопль, визг. На меня это было совсем непохоже. Но разве я могла по-другому произнести столь ненавистное имя?

Внутри все разрывалось. Взрыв за взрывом. Сотни раз в секунду. Я больше ничего не слышала и не видела. В ушах – гулкая пустота. Перед глазами – непроглядная всепоглощающая тьма. И ураган внутри.

Никуся… Черт! Только не это. Никуся… Нет, нет, нет! Не хочу! Ни за что!

Страх сбылся.

Она стала мортесом. Она почти жива. И Вета не упустит возможности свести ее с Русланом…

– Анжела… Анжела! – кто-то тряс меня за плечи.

Голос зовущего звучал, как через подушку. Приглушенный, тихий. Пустой… Никаких красок. Серый, однотонный.

– Анжела! – хм, это уже другой голос. Но такой же бесцветный.

Темнота перед глазами рассеивалась. Клубилась и съеживалась – как туман.

Первый голос, по всей видимости, принадлежал Руслану, а второй – Маше. Или наоборот. Неважно.

Вопреки своим опасениям, я не упала. Я все еще стояла на том же месте. Рус продолжал сжимать мои плечи, Маша встревожено смотрела на меня.

– Что с тобой? – наконец, спросила она.

– Ничего, – я покачала головой.

Судя по выражению ее лица, соврать у меня получилось неубедительно.

– Анжела, не ври, – мягко сказал Руслан. – Ты побледнела, выкрикнула «Никуся?», а потом замерла. Ты была, как мраморная статуя – белая и неподвижная. Мы звали тебя, трясли – ты не отзывалась.

– И долго это продолжалось? – негромко поинтересовалась я.

– Секунд тридцать, не больше, – ответила Маша. – Но мы жутко переволновались. Что на тебя нашло.

– Руслан, а ты не понял? – прошептала я. – Никуся… Ника… Вероника… Необыкновенная девушка, которая умела просто радоваться жизни… – и хоть я и не точно повторила его слова, он должен понять.

И он понял. Он нахмурился и прикусил нижнюю губу. Отвернулся, посмотрел куда-то в теряющуюся между бесконечных стволов даль. И надолго закрыл глаза. Я видела, как подрагивают его ресницы. Он вспоминал о ней.

Маша  отошла. Она не лезла в чужие дела. Она уважала тайны. Если не уважать тайны других людей, то никто не будет уважать твои. А у любого человека есть, что скрывать.

– Руслан… – позвала я.

Он повернулся ко мне. Слишком резко. В его глазах пылало адское пламя боли. Казалось, что в темно-карих, почти черных глазах совсем не осталось ничего светлого. Боль и обида, горечь потери, призрак надежды и снова боль. Потерянная и вновь обретенная. Снова потерянная. И вот забрезжил свет – она жива. Возможно.

– Анжела, зачем ты мне о ней снова напомнила? – спросил он абсолютно ровным голосом. Таким спокойным, что в это было сложно поверить. – Я хотел забыть ее.

– Я тоже, – шепнула я.

Я сама не понимала, что делаю. Я подошла к Русу вплотную. Мы хотим одного и того же. Забыть Нику. Забыть, как страшный сон. Навсегда оставить ее в прошлом. Я осторожно коснулась руками его шеи. Теплой и чуть влажной от пота. Он испугался? Не важно… Я провела рукой по его волосам. Таким мягким и приятным. Я, наверно, целую вечность смогу провести, лишь гладя его волосы. И медленно, нарочно растягивая сладкий миг ожидания, коснулась губами его губ.

Сначала чуть-чуть. Легкое касание, а такая буря эмоций. Я еле сдерживала себя. Спокойнее, спокойнее.

Но он меня опередил.

Легкое касание переросло в страстное воссоединение. Словно два кусочка паззла совместились. Казалось, что наши губы созданы друг для друга самой природой, и этим поцелуем мы лишь поставили все на свои места. Так и должно быть. Мои ладони должны гладить его голову, его руки должны крепко обхватывать мою талию. Мы должны сливаться воедино. Мы одно целое, лишь по ошибке разделенное надвое.

Неожиданно волшебство прекратилось. Так же внезапно, как и возникло. Я лишь услышала глухой звук. А стоило мне открыть глаза – Руслан уже не стоит передо мной. Он полусидит на земле, а над ним, подобно разъяренному быку, навис Антон.


Глава 10

Поцелуи на закате

 

Мортесы, моя команда, уже собирались на уютной, окруженной деревьями со всех сторон, лесной полянке. А я думала, что же им сказать. Если карлик и прояснил ситуацию, то совсем чуть-чуть. Ни точных координат, ни каких-нибудь ориентиров он не оставил. "Ищите в этом лесу". И все. А вот КАК ищите, одному богу известно.

– Анжела, все собрались, – шепнул мне Антон. – Начинай!

Я обвела взглядом присутствующих. Точно все. Семь человек, не считая меня. Ну очень большая армия.

– Э-э-э... Все уже знают о нашем предназначении? – спросила я.

"Огромнейшая" толпа дружно закивала.

– Карлик снова приходил. Минуты две назад.

– Что за карлик? – подала голос Диана.

– Карлик, который и дал нам это задание. Он приходит ко мне, чтобы подсказать, что нам нужно делать, – пояснила я. – Горшочек с духом, как ни странно, находится в этом лесу. Нам остается только найти его!

– И как же мы это будем делать? – с выражением крайнего непонимания протянула Арина.

– Очень просто. Но одновременно чертовски сложно. Мы должны будем ходить по лесу. Заглядывать под каждое дерево, под каждый кустик! Если никто не будет лениться, то, рано или поздно, мы его найдем. Главное – опередить Ветину компанию. И не забывайте поддерживать связь. Надеюсь, телефоны есть у всех. Только вместе мы справимся с этим заданием. И еще: как только найдете горшочек, не разводите никакой самодеятельности, сразу зовите меня!

– А с какой стати ты возомнила себя нашим командиром? – это был, наверно, первый раз, когда я услышала низкий и глухой, медленный голос Егора.

Вопрос застал меня врасплох. Действительно, чем я могу это объяснить? Но мне на помощь пришел, как ни удивительно, Руслан:

– Карлик являлся лишь двоим из нас, мортесов. Но, так как Виолетта теперь стала нашим врагом, ее кандидатуру мы исключаем сразу. Оставить наш милый табун без руководителя тоже невозможно. Поэтому Анжела и взялась за это нелегкое дело. И ведь неплохо справляется! Или кто-то из вас сам хочет занять ее место?

Желающих, конечно же, не оказалось. Егор снова погрузился в себя. Диана задумалась. А остальные с интересом уставились на Руса.

Я молчала. Я так понимаю, это он пытается загладить вину. Хотя, и заглаживать-то в принципе нечего. Сердцу не прикажешь.

– Прекрасно, – чувствуя собственную неуверенность в голосе, сказала я. – Давайте сейчас разделимся на пары. Маша, ты пойдешь с Ариной, хорошо?

Они кивнули.

– Егор и Диана, вы, как всегда, вместе.

Не спорят. Это и так понятно. Больше никто их не вытерпит.

А мне осталось самое сложное. Разделить на пары Руса, Антона, Алекса и себя. Руслан и Тоша, надеюсь, еще не сильно испортили отношения. Алекса они оба на дух не переносят. Решено.

– Антон и Руслан, вы пойдете вместе, ладно? – осторожно, готовясь к любой реакции с их стороны, поинтересовалась я.

Тоша был чернее тучи. Он со странно спокойным сдержанным гневом смотрел на меня. Он злился. Но ничего не говорил. Руслан же невесело улыбнулся. Он и не сомневался, что пару мне составит не он. Алекс, догадываясь, с кем пойдет он, заулыбался. Как же контрастно выглядела его радость и Тошино разочарование!

– Возражений нет… – протянула я. – Мы пойдем с Алексом. Все. С наступлением темноты возвращайтесь на эту поляну. Думаю, можно приступать к поискам.

По толпе пролетел шепоток. Никто не был удивлен. Только Антон был обижен. Но он ничего не сказал мне. Позвал за собой Руса, и они первыми покинули полянку.

За ними потянулись Егор и Диана. Они, как вечные, но очень медлительные двигатели не могли долго находиться на одном месте. Они из разряда тех людей, которые всегда хоть что-то, да делают. Криво, плохо, медленно – но делают. Егор тихо, Диана всячески привлекая к себе внимание. Но эту странную парочку даже можно назвать идеальной. Они нашли друг друга.

Арина боялась. Маша всячески убеждала ее, что ничего страшного в этом нет, что все будет хорошо. Но если вспомнить, что Арина погибла прямо в этом лесу от зубов волка, девочку становилось жаль. Она совсем не приспособлена к жизни в этом мире. Она как фарфоровая кукла – милая и бесполезная. Арина беспомощна и наивна, как ребенок. Всю жизнь ее тащила на себе цепкая Алина. Теперь роль сестры бедной девочки исполняет Маша. И очень даже хорошо исполняет. Маша не такая, как Алина. Она другая. Она честная и справедливая. И умная. Умная не в каких-то точных науках, а в житейских делах. Она может быстро и точно оценить ситуацию и принять правильное решение. Но при всех этих качествах она остается просто девушкой.

– А почему ты сейчас выбрала меня? – спросил Алекс.

– Ты чем-то недоволен? – слишком резко спросила я.

– Всем доволен. Просто интересно.

– С тобой легко, – ответила я. Порой правда бывает удобнее любой лжи. – Ты меня не грузишь. А если не будешь задавать ненужных вопросов, то цены тебе не будет, – я улыбнулась.

Мы не спеша отправились в путь. Я чувствовала себя грибником. Ничего необычного – просто ищу что-то в лесу. Стараюсь рассмотреть все, ничего не упустить.

Вдалеке все еще мелькали силуэты мортесов, не успевших отойти далеко. Вот тонкие фигурки Маши и Арины. А вон Антон. Злиться, по движениям видно. Руслан идет метрах в двух от него. Он о чем-то задумался. Вроде бы он здесь, но как-то не очень похоже. Ушел в себя. Диана перебегает от одного дерева к другому. Как горная коза перепрыгивает поваленные деревья. Егор, с упорством танка следует за ней. Для него словно не существует препятствий. Он везде находит самый легкий путь.

А фигуры все отдалялись и отдалялись. Сами собой как-то рассеивались по бескрайнему лесному пространству. Алекс так и норовил вырваться вперед, но я специально шла медленно. Я не хотела больше никого видеть.

Непонимание самой себя уже стало привычным состоянием. Я не знала, почему я прямо сейчас отправила всех на поиски. Почему я не успела задать карлику другие, более важные вопросы. И, в конце концов, почему я сейчас выбрала Алекса?

То, что я ему ответила, было правдой. В принципе. С ним действительно легко. Но с таким же успехом я могла выбрать и Руслана, и Антона. Но Рус бы пытался объясниться. Однозначно. А мне совсем этого не хотелось. Пусть все будет так, как есть. Не хочу слушать его оправданий, не хочу снова загораться надеждой. Не хочу опять думать о Нике. Мне надоело ее ненавидеть. Ненависть – неплодотворное чувство. От него не становится легче. Без ненависти легко можно было бы обойтись. Вот только не получается. Антон наверняка взялся бы за старое. Я нужна ему. Он так решил. Ну и пусть. Только я боюсь потерять над собой контроль. Боюсь, что действительно отдамся ему. По собственной воле.

Почему возле меня сейчас сразу три парня? Три парня, которые безумно мне нравятся? Это наказание или подарок? Проклятие или благословение? Непонятно. Приятно пользоваться вниманием. Но сложно выбирать. Мне нравится, что они помогают мне, готовы защитить. Но я боюсь обидеть их. Боюсь причинить им боль.

А они сами вступили в эту борьбу. Каждый мог бы отказаться в любой момент. Каждый мог бы сдаться, свернуть назад. Но никто этого не сделал. Из упрямства ли, из самолюбия – неизвестно.

Наверно, у мортесов времени больше, чем у живых людей. Мы знакомы совсем недолго. А мне кажется, что прошла уже целая вечность. Разве простой человек успел бы столько всего за каких-то пару-тройку дней? Нет, конечно. Люди бездарно тратят время на сон. Мы же ночами бодрствуем. Значит, и свободного времени у нас больше в два раза. Времени, которого с лихвой хватило на то, чтобы узнать друг друга.

Природа вокруг жила своей собственной, скрытой ото всех жизнью. Солнце уже клонилось на запад. Прощальным светом, словно оно уже никогда не появится здесь, оно озаряло верхушки сосен и елей. Его золотистый и невероятно яркий свет разливался по всему лесу. Солнце навевало тоску. Его заход означал смерть очередного дня. Бездарно прожитого дня. Дня, непохожего на сотни других. Дня, принесшего огромное количество самых разнообразных эмоций. И я наверно никогда не забуду этот день. А так хотелось бы…

– Солнце скоро сядет, – не прикрывая глаз, Алекс уверенно смотрел на застрявший в верхушках желтый блин.

– Не скоро, – ответила я. – Мы возвращаемся лишь с наступлением темноты. Еще пару часов придется побродить.

– Наверно, ты права, – протянул он. – Раньше я редко наблюдал за закатами. Точнее, никогда не наблюдал. Жизни для этого не хватило.

– Бывает. Людям всегда чего-то не хватает. Кому-то славы, кому-то денег. Кажется, что вот получишь еще чуть-чуть, и будет тебе счастье. А потом нужно будет еще что-то, и еще… Тебе вот не хватило жизни.

– По сути дела, жизнь-то продолжается, – Алекс усмехнулся. – Я же двигаюсь, думаю, разговариваю. Хотя и ощущения весьма странные.

– Да? – что-то я не припоминаю ничего необычного.

– Это все кажется сном. Таким м-м-м… качественным. Захватывающим и интересным. Словно я сам управляю всем, что происходит. Я захотел – получилось!

– Интересно… Например?

– Когда я только оказался в поле, моей мечтой было найти кого-то. Лишь бы скрасить одиночество. И появилась ты. И вот сейчас, я очень-очень хотел, чтобы ты выбрала меня. Так и вышло.

– А проснуться не боишься? – тихо спросила я.

– Боюсь. Боюсь, что это действительно окажется сном.

– Это не сон. Честно.

– Я хотел, чтобы ты это сказала, – он улыбнулся и остановился.

Я стала рядом с ним.

– Ты красивая, – сказал он.

Я промолчала. Мне редко говорят комплименты. А тут… Такая ситуация. Да уж.

– Ты не такая, как другие. В тебе есть что-то большее… Ты настоящая.

Я смотрела в эти темные глаза. Темные, с невероятно отчетливым бликом и незаметным зрачком. Не было никаких переливов радужки – однотонная черная бездна. Хотя нет, не бездна. Глаза Алекса теплые. Они согревают. Они дарят душевный комфорт.

– Алекс, мне сейчас очень тяжело, – проговорила я. – Я запуталась. Я уже совсем ничего не понимаю.

– Не надо ничего понимать, – он мягко коснулся губами моей щеки.

Это был словно летний ветерок. Легкое мимолетное касание. Его губы едва ощутимо скользнули по моей щеке. Потом отпрянули. Но лишь на миг. И он совсем легонько коснулся моих губ.

Нежность… Нежность и ничего более. Так ласково и мягко… Я не могла оттолкнуть его. Мне было приятно. И я просто стояла не шевелясь.

Из головы улетучились все мысли. Словно налетел ветер и все сдул. Ветер по имени Алекс.

– Все в порядке? – осторожно поинтересовался он.

– Да… – я кивнула. – Мне хорошо.

– Ты всегда говоришь только то, что хочется услышать?

– Не всем… – коротко ответила я.

Я знала, что надо идти дальше. Разбросанные ветром обрывки мыслей медленно и неохотно возвращались обратно. Нужно продолжить поиски. Пока не стемнело. А вот в темноте можно будет уже разобраться в себе. Но потом, все потом. Пусть эта легкость и умиротворенность никуда не уходят.

– Романтика, – протянул Алекс. – Поцелуи на закате.

Да… Я совсем забыла про закат. Небо окрасилось в нежно-розовый цвет. Полоска перистых облаков светлым росчерком разрезала простор неба на две неравные части. Словно лист бумаги, щедро закрашенный неведомым художником в невероятную розовую краску. Такую естественную, такую прекрасную. И тот же художник случайно обронил на лист баночку белой краски. И она, попав на невысохшую розовую бесконечность смешалась, растеклась продолговатыми полосками. Полосками неровными, с рваными краями, но такими совершенными. И эта полоса медленно плывет по небу, пытаясь закрыть собой грустное солнце.

И это был, пожалуй, лучший закат в моей жизни. А я повидала немало закатов. Сидя на крыше, я часто наблюдала, как садиться солнце. Я встречала конец дня и на озере, и у реки, и на море. И каждый новый был непохож на десятки других. С каждым разом закаты становились все прекраснее. Цвета совершенствовались. Они были все глубже и глубже, ярче и ярче. А солнце все грустнело. Оно так боялось, что каждый день будет последний. Тревога солнца все нарастала. И в каждый закат несчастное светило вкладывало все свои силы, всю свою странную космическую любовь к этой бедной маленькой планете, к каждому крохотному человечку, живущему на ней.

– Алекс, слушай, – начала я и остановилась. – Ты не думай… ай, ладно…

Нет, лучше промолчу. Не стоит сейчас ничего говорить.

– Анжела, что ты хотела сказать? – негромко спросил он.

– Нет, уже ничего.

– Сказала А – говори и Б.

– Думаешь?

– Да.

– Ну… Только правильно пойми, ладно? Ты мне очень нравишься, честно… Но… Не ты один, так сказать… – я тщательно старалась подобрать правильные слова. Но, видимо, у меня плохо получалось. – И я просто не могу вот так сразу все бросить… Хотя, хочется конечно… Но нет.

– Честно говоря, я ничего не понял, – улыбнулся Алекс. – Успокойся и повтори.

Боже, вот зачем я вообще начала?

Я набрала в легкие побольше воздуха и заговорила:

– Я должна разобраться в себе. Ты мне нравишься. Руслан мне нравится. Антон мне нравится. И я не могу решить, кто же нравится больше, понимаешь?

Господи, что за ахинею я несу?

– Анжела. А теперь соберись и открыто скажи то, что хочешь. Не пытайся быть деликатной.

– В общем… Не принимай мои поступки близко к сердцу! Все эти поцелуи на закате ничего не значат, – ну вот, опять что-то не то сказанула. – Алекс, прости. Я даже сказать ничего толком не могу!

«Заткнись!» – буркнул внутренний голос. «Замолчи, пока не наломала дров. Будь на месте Алекса кто-то другой, было бы намного хуже. Больше никто не будет терпеть твои странности!»

Отлично. Мой внутренний голос уже, похоже, определился.

«Конечно. Нет смысла тянуть».

Но и торопиться не стоит.

«А если найти горшочек сегодня-завтра, выполнить миссию и – фуух! Раствориться в бесконечности».

А так будет проще…

«Людям всегда чего-то не хватает».

Так не честно.

«Кому-то не хватает мозгов».

Докатилась. Свой собственный внутренний голос уже грубит. Хотя… Он же прав. Пока я не исчезла, нужно жить по-максимуму. Я должна успеть все, что не успела до смерти.

Мортес – самое странное существо в мире. Особенно с точки зрения биологии. Вот как такое вообще может быть? Сердце не бьется. Но кровь есть. И кровь вполне свежая, не загустевшая. Погибнуть заново нельзя. Но можно пораниться. Будет течь настоящая кровь. И все зарастет в несколько раз быстрее. Мы не едим. Но и не устаем. Мы чувствуем температуру. Но не испытываем от нее дискомфорта. Парадокс за парадоксом!

«На то мы и мортесы» – снова заговорил внутренний голос.

Что-то много сегодня говорит!

«Тебя что-то не устраивает?»

– Анжела! – о, это уже не внутренний голос. Это Алекс.

– А? – отозвалась я.

– Ушла в себя, просьба не беспокоить?

– Ну да, – я кивнула.

«Он тебя понимает. Всегда. Видишь, вы просто созданы друг для друга!»

– Анжела, ты здесь или нет?

– Не совсем… Сама с собой разговариваю. Мысленно.

– И о чем же вы так напряженно говорите?

– Как ни странно, о тебе, – в очередной раз сказала правду я.

Все удивляюсь, как же с ним легко. Можно говорить все, о чем думаешь. Он все правильно поймет. Он всегда поддержит.

Голос в голове довольно захихикал.

– Прислушайся, – тихо сказал Алекс и остановился.

Полная тишина. Странно для леса. Абсолютная пустота. Ни шороха ветвей, колышущихся от ветра. Ни щебетания мелких птиц. Ни стрекотания цикад, заранее выбирающихся из своих дневных укрытий. Но… Вой. Нет, плач.

Алекс выжидающе смотрел на меня. Я кивнула, и мы отправились на звук.

В густых зарослях папоротника сидел ребенок. Девочка лет шести. С чудесными кудрявыми волосами, золотом покрывающими вздрагивающие от рыданий плечики. Заслышав наши шаги, она подняла голову. В ярко-синих, как лазурит, глазах застыли хрустальные капли чистых детских слез. Она снова спрятала маленькое личико в белых ладошках. Плакала. Отчаянно и безнадежно.

– Крошка, что с тобой? – тихо, чтобы не спугнуть малютку, спросил Алекс.

– Я не знаю… – всхлипнула она.

– Как ты тут оказалась? – продолжил он.

– Я проснулась, а вокруг поле, – несмотря на страх, девочка говорила довольно спокойно. Ее речь прерывали лишь всхлипы. – И я просто пошла вперед. Я долго шла. И оказалась в лесу, – она с надеждой посмотрела на нас.

Нехорошие подозрения закрадывались в мою голову. Такая знакомая схема… Забытье, поле, страх, лес.

– А что было до этого, ты помнишь? – поинтересовалась я.

– Плохо помню, – девчушка покачала головой. Золото волос блеснуло в свете почти спрятавшегося солнца.

– Расскажи, пожалуйста, что помнишь, – попросила я.

– Уже было темно, – наморщив лобик, начала она. – Я почти заснула, но услышала шум. Встала из своей постели, пошла посмотреть, что же там такое, – девочка остановилась.

– А дальше? – поторопил Алекс.

– На кухне были мама и папа. Папа кричал на маму, – слезинка скользнула по ее неестественно бледной щеке. – Мама плакала и молчала. А он ее… ударил.

Крошка пыталась бороться со своими слезами. Вот только ничего не получалась. Предательские капельки рождались в уголке глаз и бесшумно падали вниз, на подол голубого платья.

– Я хотела помочь ей, – малютка тяжело вздохнула. – Но он был очень зол. Он замахнулся на меня. Все, я больше ничего не помню!

Девочка резко отвернулась. Ее спина сотрясалась плачем. Но теперь она молчала. Заглушала все всхлипы. Тщетно пыталась успокоиться.

– Малыш, а у тебя получается… дышать? – бестактно встряла я. Зря конечно. Но любопытство оказалось сильнее вежливости.

Она отчаянно замотала головой. Золотые кудри заметались в разные стороны.

– Я ничего не могу! – взвыла девочка. – Я не могу дышать! Я не могу вернуться обратно! Я потерялась! Я боюсь…

– Милая, как тебя зовут?

– Настя…

– Настюша, вставай. Пойдем с нами, я все тебе объясню, – я протянула девочке ладонь.

И она поверила. Выжидающе посмотрела в глаза, попыталась улыбнуться, и, крепко ухватившись за руку, встала.

Солнце уже почти закатилось за горизонт. Если бы не непредвиденные обстоятельства, можно было бы еще побродить до наступления полной темноты. Но так как наши ряды пополнились еще одним мортесом, да еще и ребенком, пришлось срочно возвращаться на место нашей временной стоянки.

К моему приятному удивлению, никого из наших там еще не было. Можно понадеяться, что в данный момент они честно выполняют свое задание. Приятно.

– Настюша, ты стала мортесом, – негромко сказала я.

– Мортесом? – недоверчиво переспросила она.

– Да. Ты умерла.

– Это царство мертвых? Ты ангел?

– Нет, крошка. Ты осталась в этом мире, потому что не все дела закончила. Так же как и все мы.

– Вас много?

– Восемь человек. Меня зовут Анжела. Это Алекс, – я указала на него, сидящего рядом со мной, рукой. – Мы должны освободить один заплутавший дух. Только сначала нужно его найти.

– Понятно, – малышка кивнула. Она уже успокоилась. – Вы сейчас его ищете?

– Да. И ты нам поможешь, хорошо?

– Конечно! – Настюша улыбнулась. – Ты меня спасла.

– Оба-на! – воскликнул Антон. Кто бы сомневался, что он вернется первым. – Что это за юная леди?

– Настя? – выдохнул подошедший Руслан. – Анжела, как она здесь оказалась?

Я оставила девочку с Алексом и Тошей и отошла с Русом подальше.

– Откуда ты ее знаешь? – тихо, чтобы больше никто не услышал, спросила я.

– Она моя двоюродная сестра, – Рус, видимо, сам не мог в это поверить. – Где ты ее нашла?

– В лесу. Она тоже стала мортесом. И ты ее узнал.

– А она меня нет.

– Обратная связь. Сначала узнали тебя, потом узнал ты, – протянула я, не до конца уверенная в своей теории.

– Что с ней случилось?

– Ее убил собственный отец, – сказала я и невольно зажала рот ладонью. Боже, как же ужасно это звучит!

– Дядя Толя… – Руслан запустил руку в свои волосы. – Не ожидал. Ты знаешь, как это случилось?

– Со слов Настюши. Она уже легла спать, но услышала шум на кухне. Побежала посмотреть, что случилось. Ее отец ругался с мамой, а потом ударил ее. Малышка хотела помочь маме, но отец замахнулся на нее. Настюша больше ничего не помнит. Очнулась, как и все мы, на поле.

– Я не понимаю, почему она, совсем еще ребенок, стала мортесом?

– Знаешь, я тоже не могу этого понять. Слишком запутано все.

Руслан вернулся на поляну. Я решила остаться наедине с собой, чтобы обдумать произошедшее за сегодня. Стоя в зарослях молодых елей, я наблюдала, как Рус разговаривал с Настюшей. Она сама тянулась к нему. Потом вернулись Арина и Маша. Парни кратко ввели их в курс дела. Самыми последними пришли Егор и Диана. Лишь мельком взглянув на девочку, они отошли к дальней сосне и уселись там.

Рус успел развести в центре поляны небольшой костерок. Настюша уже ни на шаг не отходила от него.

Все. Хватит наблюдать за бытом мортесов. С каждым днем загадок все больше! Надо просто спокойно подумать в тишине и темноте.

Мой внутренний голос сделал свой выбор. А я сама еще нет. Но чувствую, что думать об этом бесполезно. Мое решение все равно будет, как всегда, принято экспромтом.