Рецензия на фильм Я прихожу с дождём

Французский психотриллер о поиске иголки в  чреве азиатского мегаполиса.



В мединститутах шесть лет учат не обижаться на больных. Это профессиональная сверхзадача.  Научишься это делать – значит, научишься каждого жалеть (не рыдать над пациентом, а дёргаться и напрягаться ментально в поисках оптимальной помощи – авт.), - и  сможешь лечить.   

Перед походом на фильм французского режиссёра вьетнамского происхождения Ан Хун Трана  «Я прихожу с дождём»("I come with the rain") надо в качестве сверхзадачи понять, что садистские сцены, которых в фильме очень-очень  много,  - это «бури-ураганы режиссёрского и частично актёрского подсознания», и что кровь, которой в фильме тоже очень много – бутафорская. Она течёт, течёт и течёт - не сворачиваясь,  – это помогает относиться к ней отстранённо-метафорически….

Фильм мне понравился – гораздо больше скандального «Антихриста», хотя надо сразу признать – они очень похожи по стилистике и методам визуального воздействия на психику зрителя.  Это кино спокойно можно показывать  будущим психиатрам как иллюстрацию темы «Раздвоение сознания». Надо сказать, что и у зрителя это изменённое состояние сознания периодически возникает во время просмотра – поэтому людям с неустойчивой психикой лучше наверное его не смотреть.

Фабула фильма проста, на первый взгляд банальна, и очень незатейлива,  Более того – зрителю её буквально озвучивают сразу же после титров. У богатого фармаколога пропадает сын;  - где-то между Филиппинами и Гонконгом и он нанимает профи сыщика для того, чтобы сына найти и вернуть домой. Профи берётся, едет по следам пропавшего и погружается вместе со зрителем в мистический триллер.

Роль сыщика  сыграл американский актёр Джош Хартнетт, которого мы все видели в «Пёрл–Харборе». Отчётливо видно, что он значительно вырос в профессиональном смысле и играет просто превосходно…

По-сути, - у сыщика раздвоение сознания, - причём в данном случае оно вызвано профессиональными вредностями. Разыскивал он, убийцу маньяка-каннибала по кличке «Скульптор», который складывал «композиции» из расчлёнённых тел своих жертв. (Дали «отдыхает», хотя визуал этих «творений» «слизан» у Дали буквально - авт.).  «Скульптор» – законченный садист с внешностью чем-то напоминающей внешность артиста Балуева,  и философией типа: «Страдания Человечества – это шедевры Вселенной. Разве может быть что-нибудь более прекрасным на этой Земле?» (это цитата – авт.).  В конце концов,  он сам сдался нашему сыщику и более того – дал тому себя убить прямо в своей некрокомпозиции «Страсти Христовы», которую своим трупом и завершил. От этого наш сыщик, который во время розыска Скульптора вжился в его психологию, практически свихнулся – т.е. получил перманентное раздвоение сознания, о чём свидетельствуют нетрадиционные методы розыска и непрекращающиеся ночные кошмары.


В фильме, повторюсь ещё раз, - очень много насилия,  показанного буквально – т.е. крупным планом и на грани человеческого восприятия.  К этому надо быть готовым – некоторые сцены снимали методом макросъёмки   буквально истязая живых актёров – это видно на экране.
 
К слову об операторской работе. Она превосходна, – природа Азии, урбанистические пейзажи Гонконга сняты великолепно и очень помогают зрителю,  хоть на мгновение вынырнуть из подсознательного сумрака героев,   для того чтобы чуточку передохнуть в реальном мире….

Весь фильм в голове крутилось киплинговское эпохальное «Запад есть Запад. Восток есть Восток»… Оказывается,  есть ещё и Азия  - очень нетрадиционно показанная режиссёром в смысле экзотики убийств, особенностей ментальности, яркости психоделики   и прочего эзотерического кровавого антуража.

Нетрадиционного вообще в фильме много,  –   буквальные ремарки из Библии (Нового  Завета – авт.), да ещё визуально практически повторяющие мировые шедевры от «Сотворения Адама» Микеланджело до «Снятия с креста» Рубенса и взятые с фотографической точностью "Три эскиза фигур у подножия Распятия" Фрэнсиса Бэкона, -  хотя, повторюсь, - эстетикой Дали авторы явно увлекались больше … 

Пришествие Мессии можно трактовать по-разному – много фильмов снято на эту тему.  В фильме «Я вернусь с дождём» такая трактовка присутствует и очень кроваво показана на вечном противопоставлении мирового Добра и мирового Зла. Фильм буквально  пронизан этой философией противопоставления.

 
Мессия этого фильма – «спаситель и пастырь человеков» с детским лицом, -  берёт на себя всю боль страждущих и покрывается кровавыми стигматами. 
Грешник - садист с детским лицом  эту вселенскую боль создаёт. И вроде бы Грешник к концу фильма раскаивается, но Мессию как обычно «добрые люди» распинают….

Выводов окончательных  авторы фильма не делают –  спасибо им за это.


P.S. За иллюстрацию "Три эскиза фигур у подножия Распятия" Фрэнсиса Бэкона - картину, которая была с фотографической точностью использована авторами фильма, - отдельное и огромное спасибо автору Прозы.Ру с ником  Мария Иванова 4.