Платье

Клавдия Тимофеевна брезгливо поморщилась, вынимая из чашки кусочек штукатурки, и с ненавистью посмотрела на потолок. Над головой продолжали раздаваться неритмичные удары.
- Черт бы побрал эти коробки! Черт бы побрал этих соседей – распалялась женщина. – Это просто невыносимо, придется подняться, - решила она и направилась к двери.
Этажом выше по съемной, и от этого местами очень неухоженной, маленькой однокомнатной квартирке, прыгал роскошный белокурый центнер, и, прижимая к груди телефон, напевал:
Настоящее платье… на китовом корсете…
Буду я королева… лучше всех в целом свете…
Из глаз очаровательной пампушки струилось детское, безудержное, ничем незапятнанное счастье. Она несколько минут назад закончила лучший разговор в своей жизни и только что услышанные слова все еще музыкой звучали у нее в ушах.
- Платье! Мы сошьем на тебя настоящее королевское платье, я уже начала рисовать коллекцию – написались в воздухе огненными транспарантами слова Нетовой.
- Мечты сбываются! Все-таки они сбываются. Самые потаенные и бережно спрятанные глубоко под пресс сотни необходимостей, – улыбалась Туська, не думая ни о чем, кроме так неожиданно свалившегося на нее счастья.
Еще в далеком детстве, маленькая девочка, гладя белье в бабушкиной комнате, сооружала себе из платков наряды и величественно разгуливала в них по квартире, пока на нее не натыкался кто-нибудь из взрослых и не говорил, что она выглядит как попадья или старая салопница. Слова эти Туське понятны не были, но по тону она, как зверюшка, определяла, что это отнюдь не комплимент. Приходилось расставаться с чудесными нарядами и возвращаться к заждавшемуся, и уже раскалившемуся от негодования, забытому утюгу.
И все равно, всякий раз, когда выпадала возможность загадать желание – Туська всегда представляла себе ПЛАТЬЕ. Это был такой собирательный образ женского великолепия: кринолин, широкая юбка до пола, декольте. Все остальное, в общем, совершенно несущественные детали, и маленькая Туська готова была принять их как сюрприз. Она просто хотела когда-нибудь стать обладательницей настоящего платья.
А потом и вовсе случилась взрослость в которой покупка машины или квартиры, ремонт в ней и прочая обстановка оказались гораздо важнее какого-то платья… И тогда Туська, бережно завернула свою детскую мечту в вышитый батистовый платочек, времен обожаемых мушкетеров, и спрятала его под сердцем… Иногда, только когда никто не видит, разворачивая его и в одиночестве любуясь не стареющей детской мечтой.
Она доставала его перед обоими бракосочетаниями, вздыхала и прятала снова, выходя замуж совсем не в тех нарядах, о которых мечтала.
А вчера, когда ее племяшки купили себе настоящие «принцессные» свадебные платья… и кружились по комнате, хвастаясь чудесными нарядами, Туська вдруг почувствовала как глаза наполняются слезами, и где-то там, под сердцем, сам по себе разворачивается драгоценный сверток, сдавливая грудь. Так захотелось хоть раз, хоть на пять минут оказаться самой красивой, самой женственной, демонстрируя все великолепие роскошных форм...
В этот раз Туська небрежно сунула свою мечту в карман, и, стараясь ничем не выдать своего состояния, поспешно удалилась. Настроение не выправлялось ничем. Маленькая девочка и взрослая женщина, обнявшись, рыдали в груди у Туськи, всхлипывая, что она живет как ломовая лошадь, что они устали от джинсов  и свитеров каждый день, что даже на праздники у них свитера и джинсы… Так что спать Туська легла с тяжелым сердцем.
А утром случилось чудо! Точнее Нетова, как сказочная фея, залечила чудесным бальзамом раненое Туськино сердечко. Теперь у Туськи была своя женская тайна. Самая что ни на есть настоящая.
- Белошвейки Мариинского театра, – произносила Туська шепотом, как заклинание, - это такие особенные женщины с волшебными руками, которые творят настоящие чудеса.
Туська кружилась по комнате, и у нее в душе взявшись за руки, ликовали и смеялись от счастья маленькая девочка и красивая женщина.
Требовательный звонок в дверь вернул Туську, уже мысленно разгуливающую по подиуму, обратно в квартиру.
- Кто? – посмотрела она в глазок, и, увидев соседку снизу, скривилась. Эта дама недавно вышла не пенсию, и всю свою кипучую энергию теперь обрушивала на головы ни в чем не повинных жильцов, работников ЖЭКа и пр. коммунальных служб. Однако, надо отдать ей должное, Клавдия Тимофеевна добилась установки на подъезд домофона, косметического ремонта на лестнице, укладки асфальта на дорожках. А так же ремонта в ванной у Туськи, чтобы ее, Клавдию Тимофеевну, не дай Бог, не залило. Короче, не дама, а дорожный каток.
- Наташа, откройте, это соседи, - в привычной манере, жестко произнесла она.
- Как бы не так, - скривилась Туська и для начала проверила сухо ли у нее в ванной и в туалете, и, решив, что разговор не будет носить обвининтельно-коммерческого характера, все же открыла.
- Что у вас случилось? Вы что переезжаете? У меня такой грохот стоит, что штукатурна начала осыпаться, - выпалила гостья.
- Да Бог с Вами, Клавдия Тимофеевна, - рассмеялась Туська, - Вам еще придется потерпеть наше присутствие, и даже может быть, вы увидите нас по телевизору, - вдруг выпалила она.
Глаза соседки округлились. – Вы попали в криминальную хронику?
- Да, репутация у нас среди Вас – оторви и брось, - уже держалась за живот от хохота Туська. – Все не так плохо, просто с сегодняшнего дня – я королевская модель.
- Что королевское? – переспросила, отягощенная негативным мышлением женщина.
- Модель, – терпеливо повторила Туська, - на меня шьют платье моей мечты. И я в нем буду жить целый день!
- С корсетом? – вдруг оживилась Клавдия Тимофеевна. И широкая юбка до пола? И декольте? – Женщина засыпала Туську вопросами, незаметно для себя присаживаясь пить чай и уплетая печенье. Ее глаза мечтательно светились…
И тут Туська поняла, что не только в ней все это время страдала маленькая девочка, мечтающая о великолепном женственном наряде. Похоже, такая девочка живет в каждой женщине и ждет своего платья.