Свадьба

Регистрация в Загсе назначена на 10 утра, что, с учетом вчерашнего мальчишника, налагала на жениха дополнительные обязательства. Одного свидетеля пришлось будить минут двадцать, благо он жил в соседнем доме. А кто-то из товарищей только успел добраться до дверей своей квартиры, как уже звонил предусмотрительно настроенный будильник.
Ничего предосудительного, парням и раньше приходилось засиживаться до глубокой ночи за парой джойстиков и медовухой, под славный гитарный перегруз, другого занятия для мальчишника они так и не придумали. А чем еще заняться десятку молодых людей, запертых в одной комнате, как не “Про эволюшен соккером”? Максу очень хотелось бы узнать, как развлекалась его невеста с подругами в абсолютной тишине за соседней дверью, но доставшаяся от прадеда-немца деликатность рода Рейтеров в последний момент таки заставила отпрянуть от замочной скважины.
Нынешний турнир по виртуальному футболу, гордо окрещенный “Лигой штампа в паспорте”, отличался только слегка отредактированным свидетелем Славиком регламентом: проигравший утром женится на Екатерине Стасенко. Что не помешало Максу одержать 14 побед, - на его невесту никто из товарищей не посмел покуситься. Как говорится и рыбку съел и под венец пристроился. Последним воспоминанием о мальчишнике остался спор – произошли ли слова “муж” и “жена” от “мужчина” и ”женщина”.      
Итак, двор забит людьми, многих из которых Рейтер видит впервые. Розовый лимузин. Да, розовый! Потому, что кое-кому очень хотелось. Костюмчик из бутика. Как бы. На самом деле, взятый в последний момент Славиком у собственного начальника под полную ответственность с залогом в виде месячной зарплаты. 
Макс, повинуясь не свойственному ему порыву, рванулся вверх по ступеням, расталкивая встречные толпы. Пролет, еще пролет. Кто-то виснет на шее, кто-то хватает за руки, плевать! Наш паровоз не остановить, эй вы, аккуратнее с пиджаком, он же новый! Перед дверью в палаты суженой неведомый архитектор воздвиг непреодолимую стену из человеческих тел.
- Расступись! – рявкнул жених, беря разбег, с той же интонацией, с какой провозглашались нетленные “Напасаран!”, “За Родину!” и “Свободу попугаям!”. Испуганные гости бросились в стороны, решив не связываться с сумасшедшим, жених ворвался внутрь двухкомнатного терема.
Отец невесты сидел на кухне, поправляя на круглом животе зеленый галстук, к сожалению, не подходящий расцветкой сиреневым семейникам. Будущий тесть предложил кофейку, но Рейтера уже утянули обратно в коридор, времени, к сожалению, не было. Голос Славика возбужденно шептал на ухо:
- Она здесь, ты мимо прошел, хватай на руки и тащи свое сокровище в машину!
Макс окинул взглядом пестрое сборище разновозрастных девиц и приуныл.
- Которая из них?
- Геныч, ты дурак?
- А, в белом платье, что ли?! – Рейтер на мгновение зажмурился, вызывая в памяти образ любимой. Девушка в фате и кружевных перчатках, конечно, смутно походила на Екатерину Стасенко, хотя вот рядом, в черном вечернем… а, нет, это ее мама. Или вот эта, во втором ряду, вроде смахивает…а, тоже нет, это сосед не вовремя выглянул с мусорным ведром. Эмо, что с них взять, вечно путаются под ногами с чем-то вонючим. Так, пожалуй, потратим еще минутку драгоценного времени на консультацию со свидетелем.
- Это не Катя, у нее родинка была над бровью! А у этой на щеке.
- Геныч, проснись, она свою замазала, а на щеке нарисовала, так сейчас модно.
- Какая-то бледная, и вот тут как-то не привычно…
- У платья фасон такой, с корсетом, видишь, девочка волнуется, что ж ты за человек такой, вечно неприятности, а я говорил – надо на природу выехать… - на одной ноте завыл Вячеслав. 
Чувствуя себя жертвой колоссального развода, аферы, похлеще проделок мистера Оушена, жених подхватил девушку в белом и, подскакивая на ступеньках, побежал вниз. По дороге, стоя в пробке, дрожащим от волнения голосом, новобрачные вспоминали день, перевернувший их размеренную жизнь с ног на голову.
 Катя и её мама отмечали день рождения последней сидя на кухне тихо, мирно, и абсолютно никого не трогая. Не успел вожделенный кипяток коснуться фарфоровых недр китайского чайника, как послеобеденный покой подверженной припадкам сиесты семьи прервал дверной звонок.
- Может не открывать? – зевнув, предложила будущая невеста, кутаясь в короткий халатик. Как знала.
Демоны, материализовавшиеся за порогом, презрев все приличия, приняли облик Макса Рейтера, уехавшего из города по делам неделю назад с обещанием вернуться через месяцок, и его вечного спутника Вячеслава, фамилия которого всуе не упоминалась. Порождения ада, следуя, вероятно, последним тенденциям моды преисподней, явились не в окружении паров дыма и серы, а с двумя ароматными букетами. Кои и перекочевали в руки хозяевам квартиры.
Макс, переполненный высших благородных чувств, и в помине не помнил про какой-то там день рождения.
- Екатерина, - торжественно объявил он. – А не хотели бы вы быть моей женой?
Екатерина несколько мгновений еще сдерживала нахлынувший изнутри поток, силясь издать хоть звук через преградивший горло ком, затем сдалась, позволив девятому валу излиться горючими слезами. Их было так много, что пришлось срочно сбежать вглубь квартиры.
- Я её заберу к себе, и мы будем жить вместе долго и счастливо, - промямлил Макс, силясь найти поддержку у матери. Через секунду та тоже разрыдалась и отправилась вслед за дочерью.
Рейтер и Славик переглянулись, молчание затягивалось, стоять в такой ситуации на пороге с букетами, в жмущих туфлях – то еще удовольствие.
- Может, мне что-нибудь скажешь?  - осведомился приятель.
- А ты будешь приходить к нам в гости, строго по пятницам 13-го, что бы мы с утра готовились к предстоящему бедствию.
Славик, сделав вид, что заплакал,  убежал в машину переобуваться в кроссовки. Рейтер глубоко вздохнул, стащил в прихожей стульчик, пристроился в коридоре возле электрического стояка, уложив оба букета на колени. Ждать ему пришлось долго.    
Загс, мало отличающийся от мавзолея, приятно радовал глаз разукрашенным мрамором. И близостью к подземке. Правда, идею доехать на метро ортодоксальные родственники старшего поколения отмели со свойственной им ретроградностью. Засмеяли, в общем. Оркестр, расположившийся на ступеньках,  грянул “Аве, Мария”. Макс конечно просил Славика проявить оригинальность, но не настолько же… Приятель поправил галстук, помахал в камеру пристроившегося на подоконнике оператора и дал последний совет:
- Помни, три шага: сказать “да”, поставить закорючку и напялить кольцо. Ну давай, сгибай колени.
Хорошее, своевременное напутствие. Ноги, жесткие, как костыли, потеряли всякий стыд. Жених посмотрел направо, в зеркале отразилась цапля на ходулях. Шикарно. Рейтер сделал над собой усилие и двинулся к женщине с папкой, вскидывая ноги до уровня глаз. Солдат из кремлевской гвардии на параде, один в один.
Пол во дворце бракосочетаний пугал и настораживал. Выложенный вперемешку белыми и золотыми клеточками, образуя причудливую шахматную доску, он напомнил Максу фильм “Подземелья драконов”. Наступишь неудачно, и на голову посыплются змеи, или не познавшее радости медового месяца тело пронзят острые отравленные стрелы. Или, как в фильме “Обитель зла”, в первой части, самой интересной, где Мила Йович такая вся из себя рыжая бегает в облегающем черном костюме, так вот, там лазерные лучи…
Бррр, Рейтер собрал разбегающиеся мысли в кучку, отогнав затем самую дебильную, о том, что его утром отравили блинами и он сейчас расплачивается за грехи молодости в чистилище. Нужно было продолжать движение к папконосительнице, никто не говорил, что свадьба – это легко. Так как Макс стоял сейчас на белой клетке, единственным разумным действием оставалось шагнуть вправо, на другую такую же. Получилось: жив-здоров! Так, теперь вперед, следующая белая - снова вправо, диагональ, шаг назад… Невеста, девушка, выдающая себя за Катю и все это время державшая суженого за локоть, нервно дернула рукав. Новый же костюм! Жених пришел в себя и через минуту уже слушал речь государственного обвинителя.
Секундочку!
…речь государственного регистратора.
Монотонная тягучая, она баюкала и успокаивала. Макс почувствовал себя пассажиром Титаника, уходящим на дно Атлантики. Он опустил веки, что бы блестящие золотом интерьеры не слепили уставшие за день глаза, позволив ледяным водам сомкнуться над головой. По мере погружения, внешние звуки уходили, сменяясь шелестом плавников толстых рыб и скрежетом перекатываемых камней. Я не Ди Каприо, решил Рейтер, но, верно, тоже смотрюсь неплохо. Костюмчик явно получше, из бутика.
Эх… речь подходила к концу. Сказать “да”, не облажаться, не облажаться, не облажаться.   
- Согласны ли вы… - уловили уши знакомый по сотням фильмов вопрос. Нужно напрячься, всего одно слово, всего две буквы… - передать Конопленко В.В. свою жилплощадь?
- Да-а-а! – громогласно выкрикнул Макс, с трудом осознавая смысл происходящего. Через мгновение невеста, находящаяся в той же стадии, подтвердила решение жениха.
Довольная регистраторша доверительным тоном шлепнула жирную точку:
- А теперь подпишите дарственную и поцелуйтесь.
Рейтер, на секунду вынырнув из поглотившей его ледяной пучины, осмотрелся по сторонам. Гости выжидающе уставились на молодых, оператор снимал из-под стола, лежа на спине, оркестр важно надулся, готовясь грянуть марш, Сатана в юбке и с папкой сияла больше всех.
- Кто такой Конопленко В.В.? – дрожащим голосом спросил у собравшихся Макс. Те недоуменно пожали плечами, переглядываясь. Регистраторша отмахнулась, кивая на золотую ручку-перо “Паркер”, зазывно манящую бликующим боком.  Родители Максимилиана Генриховича с детства учили впечатлительное чадо читать документы перед тем, как подписывать. Окончательно растерявшийся жених пристроился на корточки возле стола, вчитываясь в матовые страницы регистрационной книги, пытаясь понять, уж не надувают ли его. Оператор, стоя на голове, снимал крупный план. А в следующий момент рукав не выдержал очередного рывка и разошелся по шву в плече.
Потом провал. Судя по свадебному DVD, дальнейшими событиями были:
- торжественный выпуск на свободу двух зеленых волнистых попугаев, в спешке заменивших застрявших в пробке голубей;
- рисовый обстрел молодых из пневматики (вот тут то и голуби подоспели, причем, с подкреплением);
  - попытка свидетеля захватить в свои лапы управление автоколонной и увезти её в лес;
Некий Конопленко, видимо со стороны невесты, веселился больше всех, но что его настолько порадовало, так и осталось тайной.
А теперь то, ради чего вы и стали читать этот бред – подробности первой брачной ночи. Уже рассеивалась ночная тьма, утренний туман окутал улицы, из окон потянуло прохладой. Только-только скинувший надоевшую одежду, уставший и понемногу приходящий в себя Макс тут же почувствовал необходимость забраться под одеяло. Что и сделал. В следующее мгновение он уже держал в руках услужливо протянутую ему ножку, греющую и руки и замученную душу. Рейтер наклонился, вдыхая вожделенный аромат, провел по ней озябшими пальцами, почувствовав маленькие поры гусиной кожи. Впрочем, кожа, как и ножка, была куриной.
- Не будешь? – кивок сидевшей справа новоиспеченной супруге. Но та оказалась слишком погружена в увлекательное занятие потрошения подарочных конвертов. Что ж, её дело. Однако,  одной бумагой сыт не будешь, решил Макс, погружая зубы в остатки праздничного ужина, а голову – в раздумье о предстоящем первом дне новой жизни.