Я подарю тебе жизнь...

В теплый июльский день девочка торопливо шла к больничному городку. Всё внутри ликовало: скоро маму выпишут домой, и всё станет на свои места. Снова в доме появится лучик света, мягкое тепло и закончится этот невыносимый внутренний холод. Пройдёт чёрно-белая гамма цветов, и всё засияет яркими красками. Только бы ей стало легче, только бы она поправилась и только бы не слышать сквозь сон её тяжелое дыхание…
В такие минуты девочка молилась. Она просила неизвестно кого и неизвестно за что помочь ей. В бога она не верила, а вот в чудо — да, оно им обязательно поможет.

Мама встретила свою дочь радостно, в добром настроении. Больничный городок совсем не казался грустным. Светило солнце, они шли рядом — рука об руку. Мама много говорила, потом ненадолго отлучилась и вернулась с горячим чайником и булочками в целлофановом мешочке. Они пили чай на красивой полянке больничной аллеи и радостно смеялись.
— Вот ведь, доченька, если мне было бы плохо, разве я смогла бы тебя так встретить?! – казалось, что она оправдывалась.
Девочка беззаботно жевала булочку со вкусом и запахом больничной палаты, слушала маму, тоже что-то ей рассказывала и при этом совершенно не понимала, о чём говорила мама. Ведь это так естественно — сидеть вот так вот с мамой, говорить о всяких разных мелочах и ничего при этом не желать. Этот комочек счастья такой мягкий, такой тёплый, большего счастья девочка просто не знала, не ждала и не хотела. Только бы мама не болела…
— Её больше нет, – сообщил доктор.
Слёзы и крики были ничем по сравнению с плачущей душой. Боль утраты пронизывала каждую клеточку, парализовав сознание и перевернув жизнь до неузнаваемости. Исчезли из бытия радость и смех. Яркие краски сменились тёмными и потекли в сознании как свежая акварель. Смешалось всё, вокруг происходили непонятные уму события. Чёрные тучи беспощадно обволокли небо, навсегда забрав всё самое драгоценное и любимое, что было в этой жизни.
 
…Ничего не понимая, девочка окинула взглядом свой двор. Здесь они с мамой хлопотали по хозяйству, а вечерами перед сном выходили подышать свежим воздухом: так маме легче дышалось. Девочка скакала вокруг неё как козочка и не умолкая что-то тараторила, а мама с какой-то долей грусти наблюдала за звёздным небом. Иногда она просто отрешённо смотрела в одну точку и молчала. О чём думала мама, девочка не знала, только эти моменты пугали ее, вызывая в ней непонятную тревогу. Мама ненавязчиво учила всему, что умела сама, вспоминая при этом всякие истории из собственной жизни. Их у неё в запасе было бесчисленное количество, и она ими охотно делилась. Везде и всегда им было хорошо вдвоём. В этих отношениях царило глубокое человеческое счастье, наполненное душевным покоем и теплом их сердец…

…Всё это было вчера. А сегодня девочка пребывала одна. Никогда она больше не услышит мамин голос, не побежит к ней с распростертыми объятиями: слово «завтра» закончилось вчерашним днем. Ни через день, ни через месяц, и даже через многие годы не повторится то, что совсем ещё недавно называлось счастьем. Всё уйдет безвозвратно, и пелена безжалостно окутает настоящее и будущее…

Сколько времени она просидела в таком состоянии, девочка не помнила. Перед глазами мелькали «кадры» чёрно-белого кино: «…почернело небо, потемнели трава и деревья. По их двору ходили чёрные гуси, а с чёрного неба лил чёрный-чёрный дождь…»
— Боже, почему это не сон, да разбудите же, хоть кто-нибудь…
Девочку успокаивали чёрные соседи… Ей было всего тринадцать лет, и жизнь, по всей вероятности, для неё только начиналась...
«Ты будешь жить долго-долго, столько, сколько проживу сама. А жить я буду очень-очень долго: за тебя и за себя. Я подарю тебе жизнь», — шептала девочка вслед «уходящей» маме.
 
 ***
В то время как сын сдавал вступительные экзамены, молодая женщина бесцельно бродила по чужому городу. Всё здесь было чужое и непривычное. Город, который выбрал сын, ей не понравился. Она бродила по его улицам в поиске чего-то такого, чтобы хоть как-то прицепить свою душу к этим местам. Если его выбрал её сын, то она обязательно должна его полюбить. Она снова и снова примеряла этот город к себе…

Женщина долго уговаривала сына:
— Ведь так далеко от дома…
— Но какое красивое название у города, — шутил сын.
Решение сына она приняла как неизбежность, поставив перед ним единственное условие: ехать вместе. Она не была готова к тому, чтобы он оказался один, совсем один в совершенно чужом для него городе. Уж она—то знала, что такое одиночество, и это чувство ой как было ей знакомо. Она в очередной раз пропускала через себя картины из минувшей юности…
 
…Девушка покидала свою деревню и уезжала в большой город, далеко-далеко от дома. Решение было быстрым, и собралась она вмиг, даже не успев понять, что это происходит именно с ней. Никто её не задерживал, не задавал вопросов, всё произошло так, как будто бы ничего и не происходило. Она сама себе была хозяйкой во всём. В свои восемнадцать лет она доверяла только себе и ещё единственному другу и «богу-маме». Отец устраивал свою жизнь с новой мамой, которую с его слов, должны были любить и уважать. Девочка не сопротивлялась, искусно играла эту роль и только изредка спрашивала себя:
— За что?
Она росла и всё больше и больше задавала себе вопросы, на которые не было ответа. Она возненавидела свой дом: теперь он стал для неё чужим. Презирала поступки чужой тёти: она носила мамины вещи. Ей некуда было спрятаться от людского равнодушия, отныне и навсегда поселившегося в их доме. Всё это она ненавидела лютой ненавистью, не находя оправдания всему происходящему. В силу своей молодости она не понимала многих вещей, но знала одно: никогда не примирится с вещами, чуждыми её душе. Не по годам взрослая, она отчетливо знала, как она будет жить дальше. Ведь мама её научила всему, что умела сама. Думать и поступать, как велит сердце, и никогда не изменять себе. Она мысленно бежала прочь — в никуда, забрав все самые лучшие воспоминания о счастливых мгновениях жизни, ведь другого «багажа» у неё не было.
 
…Большой город встретил её холодно. Уставшая от трудностей душа искала тепла. Его не было нигде. Ни в доме, который она покинула, ни в городе, который она выбрала, ни в друзьях, с кем она делила угол и хлеб. Чувство одиночества, уходящее в далёкое детство, ни на минуту не покидало её. Какая-то невидимая сила крепко удерживала ту маленькую девочку из прошлого с теперешней девушкой, словно между ними был только маленький миг. Постепенно она привыкла к этому ощущению и жила молча. Работала, чему-то в жизни училась, ошибалась и обжигалась. Её никто ни за что не ругал, не обвинял. В целом мире не было никого, кого бы это волновало.
В такие минуты девушка «общалась» только с ней… Она гладила её пухленькие ручки, крутила пуговицы на её жилетке, которую мама никогда не снимала, боясь в очередной раз простудиться. Только мама умела успокаивать свою дочь. Девушка общалась с ней молча. Не было надобности что-то ей рассказывать, ведь она и так всё видела, знала и понимала. Тонкая духовная связь двух родных людей помогала девушке жить и быть в этой запутанной и сложной жизни. Просыпаясь утром от этих снов или даже не снов, девушка чувствовала себя обновлённой и счастливой. Она вновь общалась с людьми, строила планы на будущее. Друзья по-своему любили её. Она была простой и сложной, доброй и жесткой. Все эти качества уживались в ней одновременно. В её тонкий мир никто не стучался: все замки были закрыты...

 ***
…Чужой город встретил её сына приветливо. Всё у него получалось, он был доволен и счастлив. Она не заметила, как он вырос. Ей казалось, что время играет с ней. В этой зрелой женщине каким-то образом жила маленькая девочка и не давала ей взрослеть душой, осознавать, что время не стоит на месте. Отношения с сыном были простые и добрые. Иногда ей казалось, что сын старше её. Уверенный и целеустремленный, он, возможно, чувствовал то же самое: оберегая и поддерживая её во всём.
Своё счастье женщина собирала по крохам, изо дня в день, преодолевая и приобретая. Она была счастлива в этой жизни. Только время от времени как-то к душе подкрадывалась тревога, и казалось, что её счастье вот-вот закончится и «пойдёт чёрный-чёрный дождь».

Женщина покидала этот город одна. На перроне провожал сын, сто раз повторяя и успокаивая её, что всё будет хорошо. Чужой город вдруг стал родным и милым, ведь здесь она оставляла частичку своей души. Сын вырос, и дальше он должен идти своей собственной дорогой. Увы, без неё.
Поезд тронулся. Женщина смотрела на мелькающие за окном деревья и дома, на людей, чьих судеб она не знала и никогда не узнает. Боже мой, как же она любит эту жизнь! Она в очередной раз то ли молилась, то ли говорила, обращаясь к единственному другу и «богу-маме»:
— Спасибо тебе, мама, за то, что ты была и есть. За то, что ты есть у своих внуков. За тот лучик света, который ты излучаешь на протяжении многих-многих лет. Ты всегда с нами, где бы мы ни были. Это ты освещаешь наш путь, без тебя мы бы не справились…
…Ты будешь жить долго-долго. Столько, сколько проживу сама, сколько проживут мои дети и будущие мои внуки. Мы подарим тебе жизнь…
               
               
Фото из просторов Интернета