Смерть в метро

Такая приключилась история, короткая. Но в ней присутствует смысл, скрытый от меня. Возможно, он в том, чтобы я рассказала ее вам. И я  постараюсь не упустить ничего.
 
Стоя на переходе в переполненном метро, я вижу ангела. Темно-пестрая толпа с плоскими лицами течет волнующимся потоком мимо, мимо… а я всматриваюсь, ища глазами человека, которого жду. У меня заняты руки, тяжелый компактный рюкзак в одной и компьютерный портфель – в другой. И вот, проходит невысокий молодой человек, его бледное лицо поворачивается ко мне, и словно световая маска накладывается и преображает его облик. На некоторое время мое восприятие отключается. Остается задумчивость – было или не было? Что было?
И молодой человек появляется снова. Он проходит слева направо, и свечение преображает его лицо. Остается ощущение, что меня ждут за поворотом.
Ко мне пришли. Я передаю рюкзак, и у меня освобождается рука. Прощаюсь и иду за поворот.
Действительно, меня ждали. Отошел электропоезд, схлынула толпа, и ко мне бросаются по опустевшему перрону двое – высокий юноша в черном и девушка в коротком белом плаще.
- Вы врач? – на такой вопрос не отвечают, что нет, а спрашивают, что случилось.
В конце перрона у стены лежит женщина в неестественной позе.
- Она подавилась! – говорит девушка, - надо постучать ее по спине, потрясти, только правильно, потому что она может задохнуться. Она уже не дышит… давно.
- Как давно? – спрашиваю я.
- Она вышла впереди меня из вагона, прошла к стене, качнулась и ударилась виском. Потом медленно сползла, и то, что она ела, выпало у нее изо рта… - Действительно, остатки колбасы рассыпались по подбородку и прилипли к губам. На виске виднелся кровоподтек, но опухоль не поднялась.
- Мы не будем трясти эту женщину, - говорю я, наклоняясь к лежащей, - если она ударилась головой, то можно сделать хуже.
Я поднимаю тяжелую белую руку, но не слышу в ней биений. Дотрагиваюсь до полной горячей шеи – там должен биться пульс – не слышу… Однако, все вокруг дрожит - приближается поезд к противоположной стороне платформы, эскалаторы качают вереницы людей вверх и вниз, волны топота и гула переливаются вокруг и над головой. Я не понимаю, есть движение жизни в этом грузном теле, или нет.
Тогда я приоткрываю веко с короткими слипшимися ресницами – и на меня смотрит смерть через расширенный зрачок.
- Когда уже приедет «скорая», двадцать минут, как вызвали, - говорит девушка.
- Надо позвать кого-нибудь из медпункта, - обращаюсь я к молодому человеку в черной куртке, -  там должен быть нашатырный спирт. Если женщина придет в себя, рефлексы возобновятся, и можно будет помочь ей освободить дыхательное горло, если там что-то есть.
Молодой человек уходит быстрыми шагами.
Я говорю и действую совершенно спокойно, и у меня есть одно желание – чтобы ребята ушли, уехали по своим делам. Мертвая женщина примерно моего возраста, и мне положено оставаться рядом с ней, не им. Они уж сделали все необходимое.
Появляется милиционер. За ним маячит черная худая фигура. Милиционер совсем молодой парень, раздраженный и испуганный. Ему тяжело смотреть на лежащую женщину, он встает к ней спиной.
- Нет на станции медпункта, нет! Ближайший – на «Технологическом». Они оттуда приедут позже «скорой». И нечего их вызывать, нет смысла. Понятно?
Это относится ко мне. Мне понятно.
- Давайте посмотрим, что у нее в сумке, - говорит девушка в белом плаще. – Вдруг там лекарства?
Она открывает небольшую сумку с двумя ручками, в которой обнаруживается тетрадка и распечатанная пачка таблеток от гипертонии. Принимать таблетки поздно, но, может быть, именно таблетку заедала колбасой – чтобы проглотить – женщина в душном вагоне.
- Вряд ли эта женщина записывала историю своей болезни в тетрадь, - говорю я девушке, которая старается разобрать карандашные записи.
- Это молитвы, - наконец говорит она.
Появляется бригада «скорой помощи». Только теперь я замечаю, как много вокруг людей, входящих и выходящих из вагонов. Люди спешат, они не останавливаются, возможно, даже не замечают нас. Трое – врач, фельдшер и медсестра в синих униформах пробираются между пассажирами, они видят нас издалека и идут по прямой, словно нас связывает невидимая тропинка.
- Что здесь случилось? – спрашивает невысокая женщина-врач, ставя чемоданчик и немедленно подключаясь к лежащей. Пульса нет, дыхания нет. Есть повторение рассказа очевидцев.
- Она умерла мгновенно, - спокойно говорит врач, - все могут идти.
Молодой человек в черной куртке успел на предыдущую электричку. Мы с девушкой прощаемся, благодарим друг друга.
- Она же была совсем не старая, - говорит девушка, - ей было рано умирать.
Я думаю про себя, что женщина была моей ровесницей или чуть старше, и ей точно было рано умирать по человеческим меркам. Но есть какой-то иной счет времени, и там стрелки остановились именно в момент, когда двое незнакомых молодых людей вышли на станции «Сенная площадь» и оказались возле длинной стены, выложенной голубым кафелем. А за мгновение до этого голубого кафеля коснулся горячий висок, и по скользкой поверхности сползло грузное безжизненное тело.
Я желаю девушке доброго дня, она уходит на поднимающийся в город эскалатор, огладываясь.
Какая причина привела меня на встречу со смертью неизвестной женщины? Или эта женщина была  в моем прошлом, и я не узнала ее?.. Может быть, причина в том, чтобы мы встретились – эти двое молодых людей и я, и это необходимо для какого-то третьего стечения обстоятельств?