Ист. 40 Заполошный Я сел на хвост...

        Заполошный Я сел на хвост. Но в планы Бума не входило тащить его весь гит. Конь был из Бодлеровских конюшен и отличался отменной выносливостью. У них там все стайеры. На длинных дистанциях, когда другие еле ноги волокли,  этот пёр, словно не было за спиной десяти поворотов, и обходил прытких собратьев. У Халдея, кстати, есть капля Бодлеровской крови. Может он даже Заполошному Я какой-нибудь родственник. Но на трассе не до братских объятий. Тут каждый за себя. Всё-таки мы – Бердаутско -Персийтингские резвачи, нам бы до финиша дотянуть.
        Халдей наподдал и ушел в отрыв. Шестерку достал только у четвертого поворота. Оптимальную траекторию, само собой, никто уступать не собирался. Шли гуськом, плотно, не просунешься. Пришлось идти по верхней дорожке. На верхнем отбойнике работали фотографы. Им официально запрещалось там находиться, но практически они всегда в этом месте торчали. Места считались безопасными и их не гоняли. Вот теперь поймут, что зря. Бум злорадно (верно от Халдея заразился) отметил, как особо наглый фотограф побелел, когда конь впечатал копыто в сантимэте от лица, отпрянул и ушел в люди. «А-а» - догнал Бума крик толпы, когда к ним прилетел репортер. «До трибун недалеко, -подумал он, - И лететь недолго и жертв немного».
     Прошли, почти касаясь крылом монитора. «У-у», - отреагировали зрители. Они ещё спуска не видели! «Вспомни. Самолет. Прыжок», - живо представил картинку Бум. Похоже, у них с Халдеем была одна голова на двоих. Конь коротко подгреб крыльями, ускоряясь так, что номера первого и Брадобрея проскочили - не заметили. Вот только был хвост одной лошади, как сразу осталась за спиной морда другой.
      Четверка впереди перестраивалась, занимая места получше. Седьмой номер ушел в отрыв, оставив брешь. Халдей накатом встал на его место. Бум натянул поводья – надо попридержать да темп сбить - экономия силы. Пятый поворот так и прошли – коробочкой, периодически меняя лидера. На шестом догнали седьмого и Бейбоя. Как и прогнозировалось, дыхалки у десятого номера на всю дистанцию не хватало.
     Бум  вспомнил, что сильная лошадь может этот поворот пройти на галопе. Торнадо, и Бум это видел, так и сделал. И Халдей пройдет… наверное.
-Пусти! – крикнул номеру четвертому. Бум его приметил ещё в паддоке, а затем укрепил знакомство путаницей на старте. Это был Жужука – одноконюшенник Халдея. Наездник Жужуки глянул через плечо, хмыкнул и сдвинулся вправо. Верно, рассчитывал отсидется сзади. Понял, что ошибся, когда Бум на рысь не перешел и,  поосторожничав, пристроился за девяткой.
    Нагнали седьмого. Он шел поворот классически, распустив крылья.  Бума предложенная скорость не устраивала, но седьмой вздумал не уступать. Более того, начал принимать вправо. Трибуны засвистел – режет! На Халдея такие штучки не действовали. Он наваливал – давил, опуская оскаленную морду в уровень чужого крыла.    Разозлившийся Бум подзадоривал:
-Куси его!
     Нервный Седьмой шарахнулся и ушел вниз.
-Сбой! – выдохнула публика и зааплодировала.
    Впереди оставались выдыхающийся Бейбой и недосягаемый Торнадо.
    Бум оглянулся – а когда это он тройку обошел?  И кому отдать второе место? Ближайшие – Жужука и девятка. Седьмой справился с ипоэробом и теперь спешно высылал лошадь, но его обходил Заполошный Я, казалось, набирающий скорость. Не зря бодлеров обзывают катами, кат и есть: хоть и кажется рыхловатым, но мощный и  неутомимый. 
     На прямой достали Бейбоя. Тот уже понимал, что место отдает, но делать этого не хотел. По крайне мере без боя. Он тоже решил придержать и нагло, пересекая дорожки диагонально, отжимал Халдея к внешнему отбойнику. Так в седьмой поворот и вошли. Публика свистела и улюлюкала, но положение Бума от этого не улучшалось.  Поворот крутой и высокий, а деваться коню некуда, только к зрителям. Они, кажется, поняли это, потому что в рядах началось волнение и паника.
     Бум достал хлыст. Халдей прижал уши. Но его Бум трогать и не собирался. Достал под брюхо нахалу. Бейбой дернулся, и Бум нырнул «под крыло» влево, отчего противник засбоил. Но бейбойский наездник успел на прощанье достать хлыстом корму Халдея. От неожиданного посыла тот рванул так, что моментально съелось расстояние между ним и  лидером. Вот тебе и «недосягаемый». Бум судорожно принял на себя поводья, чтоб конь морду в горизонт не вытянул, да в разнос не пошел и оглянулся. За его третье место  сражались Заполошный Я,  Жужука  и потерянная тройка, отсидевшая до последнего поворота за спинами, а потому летевшая свеженькая и бодренькая. Но они отставали на пять корпусов, а с лидером он шел ноздря в ноздрю. Буму повис на вожжах, надеясь остаться хотя бы вторым. Зрители это поняли и освистывали вовсю. Особенно, когда он попытался не дать Халдею в повороте опустить голову. Но гаденыш извернулся. А ещё Торнадо благородно уступил дорогу. Бум от безысходности вообще бросил поводья. Ну, неуправляемая под ним лошадь, что ж тут поделаешь?
      Конь сам финишировал, сам перешел на шаг.
     Подбежал Фара:
-Я поседел. Честное слово. Сорок минут, как…
    От избытка чувств слов у помощника не хватало. «Как сорок минут? – думал Бум, - Неужели и получаса не прошло»? А по его ощущениям час, не меньше.
      Халдея привели в какой-то загончик в паддоке. Фара и шесть нанятых Гидом конюхов, руководимые Корни, оперативно приводили коня в порядок. С него хлопьями слетала пена, бока ходили ходуном, но в глазах плескалась такая гордость и умиротворенное достоинство за хорошо выполненную работу, что Буму стояло совсем кисло. Его жалкую попытку сбежать пресекла Марха:
-Это что-то. Если, конечно, за Бейбоя не дисквалифицируют. Это что-то!... Круто, проехать по золотой дорожке.
     Десять минут до объявления победителя прошли для Бума тяжелее, чем  забег. Наскакивали, спрашивали, поздравляли. Откуда-то появился Барик и отсек репортеров:
- Наездник не будет ни с кем говорить. Это обусловлено условиями контракта. Все вопросы задавайте мне….
 - Победителем скачки стал…
     Бум съежился.
-Номер пятый. Жеребец Халдей, бердаутского конезавода под седлом наездника Бума Хосе Хуана Матир….
     Бум и не знал, что у него такое длинное имя. Его взгромоздили на лошадь и заставили снова выехать в поле. Золотая дорожка была исключительно песчаной и Халдей на ней выпендривался по-полной. Медленно, но четко переставляя ноги, дошел до почетного места, встал, как на осмотре-допуске. Бум неэстетично сполз и заныкался под крыло, но камеры доставали и там. Арти – владелица, в шляпке, под полями которой можно было спрятаться вместе с конем, подала себя вперед, и фотографы переключились на неё.
     Пытка славой продолжалась минут пятнадцать. Арти вручили дипломы и конверты, а заодно и приз наездника, которого долго упрашивали вылезти и получить, но он только лик воротил и мычал невразумительно. Повесили коню розанчик на уздечку, накинули расшитую попону.
    После награждения Халдей уходить не хотел, артачился, дожидаясь ВСЕХ положенных аплодисментов. Дождался того, что Бум вызверился по-настоящему. Лишь после этого позволил себя увести.
    В деннике Бум прижал Корни к стенке и стал ей объяснять, что всё вышло случайно.
-Конечно-конечно, - подтвердила Корнелия, решительно отодвигая страдальца.
-Что за придурки занимаются конем?
-Папа, но ты же болеешь! – отчаянно взывала Марха к старшему тренеру Бернаудского профилактория.
    Громогласный старший тренер сказал, что не время сейчас болеть, когда такие дела творятся. Заглянул в денник.
-Это ты, та дамочка, которая здесь всем заправляет? – отдуваясь, спросил он, - Кто ж так досматривает?
    От такой наглости у Корни дыхание перехватило:
-Я что, по-твоему, ипоэробов не знаю? – тихо уточнила она. Бум понял, что место становиться небезопасным. Бочком, бочком выскребся из конюшни и был подхвачен Арти.
-Публика требует героя! Твоя победа – такой сюрприз! - возбужденно воскликнула она, вцепилась в плечо стальными пальчиками и потащила за собой.
    Но сюрпризы для неё в этот день не кончились.
    Пока шли по коридору для своих к ложе владельцев, встретили ловца, за которым наивно пытался спрятаться Ура. Только хорошее воспитание и необходимость улыбаться всем, спасли его.
-Ты почему не на Техносе? – прошипела Арти, радостно кивая Тосе.
-Но я же тоже э-э переживаю за нашего мальчика, - бормотал он, семеня за женушкой. - А ты почему тут пошла? Всегда верхом ходишь, и вдруг… э-э… здесь.
    Арти (в очередной новой шляпке с вуалеткой) энергично махала Тосе не переставая выговаривать супругу:
-Всего на недельку оставила, так даже пару дней самостоятельно присмотреть за хозяйством не мог.
    Ура за её спиной всячески показывал Буму, какой тот молодец. Было приятно,  но больше радовало, что он не один здесь «козел отпущения» - выражение, брошенное когда-то в сердцах Корни. Буму казалось, что оно больше всего соответствует моменту, хотя и не был уверен.
    Под лестницей, ведущей к ложам владельцев, Хан самозабвенно отплясывал в компании креативных девиц.
-Что это? – подивилась Арти.
-Свобода, - пожал плечами Бум, -  Халдей выиграл забег. Теперь ловец свободен, а значит и Хан.
- Взял на себя обязательства? – процедила Арти.
- Ещё чего, - возмутился от такой несправедливости Бум, - Она сама взяла.
    Его слова подтвердила Тоса,  уставившаяся в экран глупыми от влюбленности глазами:
-Раз я пообещала, что не буду претендовать на кота, если Халдей придет первым, то получается, что осталась я без кота и без няня. Как же ты умеешь подбирать персонал!
     На экране распинался Барий, ставший в одночасье кумиром всех репортеров.
-А вас с владелицей Халдея связываю только деловые отношения? – теребили его.
-Умеете вы, журналисты, зреть в самую суть. Но, к сожалению, сейчас попали мимо цели. Исключительно деловые, - отвечал поэт-химик с видом «ах, какие вы проницательные, однако, как порядочный человек…».
      Арти судорожно сглотнула:
-Ты хотела бы заполучить моего секретаря?
       Ситуация была довольно щекотливая.
-Может, возьмешь механиком?
    Тоса мельком оценила Уру и отказалась,  потому  что такого добра у неё навалом, а вот без секретаря она совершенно зашивается.
Арти отправила ставшей ненужной тройку с глаз долой:
-И подготовь,… что там нужно подготовить, - приказала напоследок.
-Почему это я должен быть на Техносе, если все – э-э здесь? – бухтел Ура. Позвонил Гиду и, услышав «вот только тебя для полного комплекта не хватало», пошел к нему, потому что «комплект - хорошо, а без дела – тоска».
    Бум подумал об этом же и решил набрать бонусов перед вечерним общим сбором, предпочитая смерть на людях индивидуальной фирменной гидовской трепке. 
    Пошел прямиком в седьмой черный поворот разбираться с Бибносом, или что там от него осталось.  Хотя место для привидений было слишком людным, проверить его не мешало.
    Бибносовский поворот был огорожен от мира невысоким забором. Высоты как раз хватало, что бы скрыть от людского взора низенькие аккуратные походные домики, выстроенные в ряд почти с армейским порядком и закамуфлированные армейской же сеткой. Аэродромный монитор, укутанный от непогоды тонкой пленкой, был снят на землю, но работал. Большой козырек над ним давал тень и кабинету под открытым небом. Окруженный коммуникаторами и телевизорами, словно паук в паутине проводов сидел старый знакомец козопас. Его три подопечные паслись неподалеку, привязанные к столбу просевшей трибуны.
   Бум очнулся, когда по обе стороны, словно из-под земли, выросли две мрачные фигуры.
-Погляди, кого принесло. Пришибить его, что ли?
-Он не виноват, что ты бабосы прос**л. Он всех красиво сделал.
-Так ставки были самые надежные. Первый – Самый Короткий День («Вот как тройку звали»!), Торнадо и Халдей.... Вот дежурство закончу и точно пойду жучка прибивать.
-Тебе ж говорили, что б рядом с тотализатором не стоял.
-Так ставки были самые надежные.
     Разговаривая самым светским образом, парочка вынесла Бума к козопасу:
-Смотрите, босс, чего к нам пришло, - пожаловался пострадавший от быстрой езды, - Может, мы его постелим?
     Дедок с прищуром осмотрел Бума и улыбнулся:
-Проходи, именинник.
     На выигрыш Бума никто не рассчитывал, так что все букмекеры, включая подпольных, были в барышах.
-Только чего ж ты пришел? Я же сказал – плохое место седьмой черный поворот.
    Бум начал объяснять, что наездник – это так, временная профессия, а так-то он главный специалист по привидениям.
-М-да, - прошамкал козопас, - Глупо вышло. Да только отпустить я тебя сейчас совсем не смогу. Посадите-ка его пока в яму. (Да что ж такое – снова в яму!) До завтра Халдей не побежит, так что не сразу хватятся.
     Но перед тем, как два сторожа его увели, козопас проверил содержимое Бумовского рюкзака. Урин фон вызвал веселый комментарий о деревенских недотепах, отстающих от прогресса лет на сто. Стеклянную бабочку он повертел в руках и положил на место.
-А сумку я внучке подарю. Она ведь молодежная?
     И хотя Бум уверял, что – нет, сумку ему не вернули.
     Ловец гордо задрав хвост, потерся об ноги козопаса.
-Твой котик? Хороший котик, - дедок расчувствовался и предложил перед ямой испить чайку. Так как альтернативы не было, Бум согласился.
      Чаепитие было довольно деловым. Козопас принимал ставки, просматривал забеги и умудрялся беседовать. Голос повысил только раз.
-Папаша Шам? Понятия не имею, кто эта сволочь, но если попадется, придушу собственноручно. Мои мальчики давно на него зуб точат. Мы – честные подпольные букмекеры…. Следующий забег – кобылы двадцатилетки. Делайте ваши ставки…..  Так значит, это ты устроил погром в лагере мальчиков в Бердаутском профилактории? Они говорили о странной лошади. Надо же….  Заря над морем Пира идет в шансах один к трем …
     Так, за разговором, Бум случайно узнал, что дедулька к смерти Гейдера (с чего б я его трогал?), и к похищению (Докатились. Детей крадут!), а так же к недавнему визиту к Халдею на кануне заезда, никакого отношения не имеет.
-Ну, всё, дружок. Посмотри на солнышко в последний раз. Пора тебе.
     Яма оказалась небольшой камерой. Бум спустился по ржавой лесенке. На круг света над головой положили люк, и он очутился в кромешной тьме. Подключил все, что имелось в арсенале. Сканеры и датчики показали - выхода из бетонного мешка нет.  Оставалось только лечь поспать.
     Сначала ничего не происходило, но потом снова пошли эти бабочки и птички. Вывели к ближайшему дереву за забором седьмого черного поворота. На развилке нижних ветвей сидел ловец и вид имел довольный.
-Чего ж тебе ещё надо, - разозлился Бум.
     Вот уж не предполагал, что у котов могут быть такие удивленные морды. Но выражение, дискредитирующие общепризнанное мнение о невозмутимости котов, вскоре сошло с его физиономии.  Лишь глаза на солнце низкое щурил…. И до Бума дошло, что это нужно не ловцу, а ему.  Тут же переместился к люку. Оказалось, что сверху на него при помощи ручной тали ушлые честные букмекеры поставили бетонную плиту, которая  заменяла замок. Наивно веря в несокрушмость такого замка, никакого поста возле камеры не устроили. И чем, спрашивается, люди сообразительней гонэдов? Бум талькой пользоваться не стал, а как-то легко и без натуга (во сне же) сдвинул бетонную чушку в сторонку. Открыл люк.
     Внизу на полу лежал он собственной персоной, свернувшись калачиком.
     Бум очнулся и обнаружил открытый выход. Времени удивляться не было. Вылез. Сначала планировал вернуть рюкзак, но вокруг старика было такое количество народу, что не рискнул. 
-В следующий раз заберу, - пояснил Бум ловцу и где ползком, где короткими перебежками, из седьмого черного поворота слинял.
     В комнате его уже ждали Хан, Ура и Гид.
-Твоего помощника я отправил на конюшню. Сказал, что уволю к гадской матери, если он и дальше собирается так работать, - пояснил директор пиратского радио.
     Бум, предворяя вопросы, начал сбивчиво оправдываться, каким образом у него не получилось быть третьим.
     Гид сидел за столом и мрачно разглядывал свои руки:
-Передо мной дилемма. С одной стороны, ты не соизволил выполнить моей просьбы. Это заслуживает самого сурового наказания. С другой стороны, так как я не мог сделать ставку сам, то пришлось послать тех тупоголовых охранников….
     Бум замер, кажется, не всё так плохо...
-Мне думается, что ты должен как-то их отблагодарить за врожденный дебелизм. Они – твои братья по разуму….
     Гид снова замолчал, но Бум понял, что в мрачном будущем появился луч надежды, который засветили два шкафа, стоявшие около денника.
- Хоть я и дал им абсолютно четкие инструкции, даже написал на бумажке тройку лидеров, они умудрились перепутать. Решили подумать, уж и не знаю чем, но могу предположить…
      Во время монолога он, как и полагалось директору пиратского радио, артистично страдал. Историю рассказывал с большими паузами, закатывая глаза к потолку.
       Охранники, с  одной извилиной на двоих, напичканные под завязку деньгами и шпаргалками, около окошка кассы вдруг засомневались. Как полагал Гид, из-за приступа патриотизма усиленного идиотизмом (патридиотизма).
-Мы ж Халдеевские? Чего мы на Самый Короткий День ставить будем? Первым, конечно, придет наш.
     Его узколобый друг поддержал  товарища, но заметил, что остальных они поставят по списку…
-  Когда ко мне заявились, все такие парадные, я думал в порошок сотру. Ура помешал...
    Но в итоге получалось, что два амбала, благодаря наглой выходке Бума, позволили заработать больше, чем предполагалось.
- Не знаю, что делать, - жаловался Гид, - Сорвал банк! Просто озолотился на пустом месте. Но не люблю я неконтролируемые счастья. Меня от них в дрожь бросает. Точно говорю, когда везет на дурака – следующей будет подстава.