***

                Катюшке
-Эй, там!
Она прислушалась.
Тоненький голосок звал настойчиво, стараясь привлечь к себе внимание.
-Эй! Разве ты не слышишь? Это Я!
Она присела на кухонный табурет. Необычное ощущение заставило ее остановиться и прекратить раскладывать купленные продукты в холодильник.
Из бумажного пакета выглядывало ярко - красное  яблоко. Оно блестело, как отполированное и издавало тончайший аромат. Она откусила большой кусок. Наслаждаясь, съела его почти до самого хвостика.

-Спасибо, было очень вкусно!
-Да кто это?

В доме она была одна. Муж рано утром ушел на службу и обещал вернуться к обеду.
За окном пролетал снежок, снегири возились около кормушки, соседский пес мешал соседям чистить снегом ковровую дорожку.
Закончив перекладывать продукты в холодильник, она глянула на часы. С приготовлением обеда можно было не торопиться.
Она открыла книгу.
…Одиссея Капитана Блада…

Она  так увлеклась повествованием, что даже ёжилась от выстрелов, взрывов корабельных ядер, ударов бамбуковой палки, разбиваемой о спину беглого раба.
Она так увлеклась повествованием, что не сразу обратила внимание на настойчивую, но очень деликатную попытку привлечь к себе внимание.
-Эй! Это я! Обрати же на меня внимание, наконец!

Она отложила книгу и задумалась, глядя в окно. Молодой сосновый лес, припорошенный снегом, через КПП прошел взвод солдат и проехал штабной УАЗ.
Всего несколько месяцев назад она и не подозревала о существовании этого затерянного в лесу гарнизона, так же, как и не подозревала о существовании человека, ставшего её мужем.
Они познакомились в электричке. Вагон был битком набит людьми, даже в проходах стояли. Ей и её подружкам повезло: кто-то успел занять сразу шесть мест, хватило им всем, и они, довольные, всю дорогу рассказывали анекдоты, смеялись и дурачились. Так продолжалось, пока одна из подружек вдруг не показала ей симпатичного молодого лейтенанта, который не сводил с неё глаз.
Она улыбнулась ему, и он ответил такой искренней, обезоруживающей улыбкой, что у неё забилось сердце.
Он провожал её до студенческого общежития, таща неподъёмную сумку, набитую мамиными вкусностями.
На третий день знакомства он сделал ей предложение, узнав в ней родственную душу.

Гарнизон – как Ноев Ковчег. В нем как-то уживалось множество культур, языков, кухонь, сословий, характеров и увлечений.

Мужчины несли службу. Об этом не принято было много рассказывать. Служба – и все!
Женщины, как правило, были заняты тем, что следили за домом, кормили и обихаживали мужей, забегавших домой перекусить и обнять жену, рожали и растили детей, делились друг с другом кулинарными рецептами, узорами по вязанию, выкройками, дружили или ссорились, не разговаривали, мирились, сплетничали или советовались. Гарнизон жил, как муравейник, своими непреложными законами, стереотипами и авторитетами.

Двери в квартирах не закрывались. Воровать было некому.

Дети рождались во многих семьях в одном и том же месяце, поскольку все мужчины одновременно выезжали на учения и возвращались с учений.
 Не смотря на разногласия, в целом все же отношения между людьми были очень добрыми и открытыми.
Все знали друг друга, и "новенькие" были заметны. Их сразу  же окружали вниманием, посвящали в неписанные правила и законы, привлекали к общественной деятельности, помогали, и часто не только советом.
Она вспомнила свой первый день в гарнизоне.

Двое суток, проведённых в купе поезда с "удобствами", измотали её. Но не смотря на все трудности дороги, она все же умудрилась выглядеть свежо.
Она вышла из поезда. Сосед по купе помог  снести чемоданы, и на всякий случай оставил ей свой позывной, если муж не сможет её встретить.
Она даже не знала места, где находился её гарнизон.
Поблагодарив соседа за помощь, она огляделась по сторонам.
Обычная вокзальная суматоха, туда - сюда снуют люди с чемоданами и баулами.
Состав отогнали, и она осталась одна на перроне.
За ней никто не приехал…
Она уже приготовилась заплакать, что обычно делают женщины от отчаяния, вместо того, чтобы подумать, но тут кто-то обнял её сзади.
-Кошка, любимая, приехала наконец! Как ты?
Он крепко обнял её. Она ощутила знакомый запах его шинели, кожаной портупеи и медных пуговиц, и прижалась губами к его чисто выбритой щеке. 
-Да, мой хороший! Я здесь, и всё в порядке!
Они поцеловались. Два бойца стояли в стороне, смущённо поглядывая на командира и его молоденькую жену. Хорошенькая! Повезло командиру!

Он привез её в свою холостяцкую квартиру на втором этаже.
В холодильнике повесилась мышь. Он питался в офицерской столовой.

В дверь постучали.
На пороге стояли соседи - молодая пара с тарелкой, полной румяных пирожков.

Потом был пир горой. На столе появилось тонко нарезанное сало с колечками лука, сбрызнутыми уксусом, салями, черный украинский хлеб, отварная картошка. Хрустящие огурчики и жареные грибы принесли другие соседи. Потом постучали еще, и в доме появились долма  и чебуреки.

 Она, уставшая с дороги, уже и не помнила, кто приходил, кто уходил, людей было много, всех не упомнишь сразу. У неё еще будет возможность познакомиться со всеми.
 Потом ей показали, где в гарнизоне что находится, и потянулись будни в ожидании мужа с работы, в приготовлении всяких вкусностей, которые сразу же не преминули сказаться на внешности недавнего холостяка. Он расцвёл, купаясь в лучах её любви и заботы.

И были у них ночи любви до изнеможения, они пили друг друга, наслаждаясь близостью, и под утро, обессиленные, засыпали друг у друга в объятиях.

-Эй, там! Сколько можно звать?!
Что-то опять заставило её прервать воспоминания. Что происходит? Как будто кто-то постоянно пытается привлечь её внимание.
В последнее время она редко бывала одна. Общительная от природы, она уже давно перестала быть новенькой, обзавелась подружками, с удовольствием играла с их детьми, получая навыки материнства, и соглашалась присмотреть за ними  часок-другой.
Своих детей у неё пока не было. Пока…
А может уже я…

-Ну, наконец-то! Мама, здравствуй, это Я!

-Я беременна?
-Да.
-Кто ты?
-Я - твоё дитя!
-Ты мальчик? Или девочка?
-Не знаю. Я еще очень мало, чтобы знать это.

Она села удобнее. Какое разумное дитя!
-Тебе хорошо со мной?
-Да. Мне тепло и уютно. А еще ты меня вкусно кормишь. Дай еще яблочко!
От спелого красного яблока опять остался один хвостик.
-А что мы сейчас будем делать?- спросило дитя.
-Сейчас мы будем готовить обед папе.
-А какой он, папа?
-Папа еще не знает, что он – папа. Вот сегодня за обедом мы ему об этом и скажем.
-Он обрадуется?
-Конечно! Ведь он так тебя ждет!
Она принялась готовить, воодушевлённая своим открытием.
Дитя, похоже, уснуло, устав от приятных впечатлений.

Вскоре обед был готов.
Муж пришел к обеду, принеся с собой свежесть морозного воздуха.
Придвигая тарелку к нему, она загадочно посмотрела ему в глаза.
Он перехватил её взгляд, и взглядом спросил. Она ответила ему взглядом, ведь двум родственным душам слов иногда не надо. Им все понятно и так.
Он сжал её в объятиях.

Пока дитя росло, вместе они успели сделать множество добрых дел: усыновили зайчонка, приютили кошку, вырастили кукушонка и отпустили его на волю, когда тот встал на крыло.
Они вместе пели, читали книжки про пиратов, плакали, смеялись, любили, путешествовали, гуляли по лесу, фотографировали бабочек и собирали лекарственные растения. И разговаривали...

Наступила осень. Однажды утром она проснулась от боли в спине. Быстро сообразив, что пришло время, она позвонила мужу и принялась складывать в сумку заготовленные заранее детские вещи.

Она очнулась оттого, что кто-то несколько раз назвал её по имени и фамилии, и громко произнес:
-Девочка, 51 сантиметр,2800, ягодичное предлежание, оценка 10 баллов по шкале Апгар.
                26 сентября 1983 года



Спасибо за картинку http://www.demiart.ru