Такая, блин, сиквестория. Наблюдения гамадрила

  -Ты посмотри!-плешивый гамадрил потряс всеми четырьмя руками сухую ветку баобаба,-сколько их нужно? Всё жрут и жрут.

 Вдали  стая падальщиков терзала огромную тушу издохшего двадцать лет назад элефанта. Невдалеке вальяжно лежали два льва. Один ближе, другой поодаль. Время от времени дуэт менялся местами. В такие моменты грифы поднимали свои крылья и издавали ужасный  гвалт. Они щелкали клювами, выражая свое внимание рокировке. Некоторые даже взлетали повыше, относя попутно большие куски падали своему многочисленному потомству.

 Потом всё стихало. Слышно было только треск отрываемого, немного протухшего мяса. При смене ветра один из львов лениво поднимался, издавал громкий рык. Другой нервно бил хвостом по высохшей земле. Часть грифов, как по команде, нехотя и неуклюже отбегало от элефанта. Другие даже вставали на крыло. И поднявшись над тушей, зорко высматривали, чем бы ещё поживиться.

 -Смотри, смотри,-дергал свою подружку за хвост плешивый гамадрил,-очередное сиквестирование органов управления нашим сдохшим элефантом. Каждый год наши львы, меняя друг друга, отгоняют их от туши. А падальщиков становится всё больше и больше. Вот и сейчас сто пятьдесят грифов шуганули, а толку, как от горного козла. Глядишь, через год слетится ещё больше.

 А к ночи вокруг туши собирались гиены. Правда их решили с недавнего времени называть гиеновыми собаками. Но сути свеженькие перемены имени большой стаи не меняли. Вот такая, блин, сиквестория. Циклы миграции. Пока недоеден большой и сильный раньше элефант. Или кончится нефть.