Легенды города Павловска. Бунт Бакенов

        Ночь стояла над Доном, непроглядная и черная, как рубашка сатаниста. Господин Великий Бакен покачивался на волнах и думал о жизни.
        Но Господином и Великим он был только для бакенного народа, а так, с виду- ничем не примечательный бакен с бело-красной окраской. Он выполнял совершенно дикую, по его мнению, функцию – служил, словно какой-нибудь буек, границей заплыва для купальщиков, на центральном пляже, а также ориентиром глубины для судоходства. И это все- на одном и том же водном пространстве, на священном для всех бакенов месте- на стрелке впадения в Дон реки Осереди. Бод боком Господина Великого Бакена возник небольшой песчаный островок – вопиющее свидетельство халатности людей. Дон обмелел. Ни в этом, ни в прошлом году не пришел земснаряд- углубить дно.
        Великий Бакен вздохнул. Так же (он почувствовал это), угрюмо и тоскливо вздохнули все бакены вверх и вниз по течению реки. Этот массовый вздох что-то сломал в ржавой душе Великого Бакена. «Доколе?!» - разъяренно подумал он. И загудел- протяжно и воинственно.
        Его услышали все бакены до единого, стоявшие на реке. В воде звук разнесся далеко и быстро. Бакены заворочались, вырывая якоря из ила и песка, и медленно, а затем все быстрей и быстрей, поплыли к Центральному городскому пляжу - месту сбора.
Сбор занял около двух часов. За это время  в Дону, напротив пляжа, бросили свои якоря около сотни бакенов, закрыв собой всю водную гладь - от берега до берега.
И тогда Господин Великий Бакен держал речь:
       -Народ мой! Досточтимые бакены - конические и цилиндрические. Да не обрастут водорослями ваши подводные части! До каких пор мы будем терпеть гнусные выходки людей?! Дон вконец измельчал, а они носятся туда-сюда на моторных лодках, нередко заливая нас ради собственного удовольствия. Особенно преуспел в этом наш злейший враг – Гриша.
       - Покарать мерзавца! – в запале крикнул молодой бакен с номером 283 на красном боку. Он нес вахту близ Стародонья. Остальные одобрительно загудели.
       -Охолони маленько.- одернул его старый конический белый бакен, обитавший на километр выше по течению.- Как это ты его карать собрался? -  283-й пристыжено замолчал.
       -Прошу внимания! - Загудел Господин Великий Бакен.- Карать мы никого не будем, а вот внимание на себя обратить н6адо. Пойдем и поговорим с людьми. Потому как сейчас глубокая ночь, то людей мы можем найти только на лодочной станции. Засим повелеваю вам всем двигаться за мной туда. А как доберемся - там видно будет.



        В глухую темную ночь на лодочной станции нес вахту Михаил Щукин. Его напарниками были Дмитрий Репьев и бутылка водки. За разговорами, они втроем, просидели уже половину ночи, изредка выходя на мостик к прожектору – поглядеть на лодки.
Один раз Щукин, возвращаясь, заметил:
      - Чего- то там бакена не видно. Может, оторвался?
      -Где?- заинтересовался Дима, выходя к прожектору.
      - Да вон, там - показал Миша – раньше был, а сейчас нет.
      - Да вот же он! – развеселился Репьев, выхватив из темноты лучом прожектора силуэт бакена. – Пить надо меньше!
Посмеиваясь, он вернулся в сторожку и налил по-новой. Через минуту в дверях появился Миша. Его плоское лицо избороздило раздумье.
      - Там же белый бакен стоял..- пробормотал он в пространство, - a сейчас – красно - белый, полосатый.
      - А клетчатого не было?- ехидно поинтересовался Репьев.
      - Тс-с-с. – цыкнул на него Щукин. – Слышишь?
С реки донесся неясный звук.
      - Давай по сто и пойдем, посмотрим. – Дмитрий потянулся за стаканом. Миша дернул, крякнул, и пошел посмотреть. Спустя минуту до ушей Димы долетел его вопль.
Репьев выскочил из сторожки и увидел, что его напарник сидит, прислонившись к перилам, прямо на настиле мостика, и трясется. На его голове - короткий ежик седых волос. Дима перевел взгляд на Дон и обмер. Глаза его выпучились, его кудрявые волосы на голове также встали дыбом.
        Мостики с лодками в несколько рядов окружали десятки бакенов. Они покачивались на волнах и ударялись боками друг об друга, издавая тот самый странный звук. В какой-то момент они протяжно загудели. Словно в ответ на это, начали подпрыгивать лодки на причалах.
        Приподнявшись, Миша увидел, что беда не обошла и его «казанку». Она радостно подскакивала так, что из нее вылетели пайолы. Это зрелище окончательно доконало его, и он упал в спасительный обморок. Дима стоял, намертво вцепившись в поручень. Внезапно послышался новый звук, постепенно перекрывший все остальные. Это сначала на подскакивающих лодках, а затем и в железных будках на берегу, завелись, застучали, завыли лодочные моторы- «Стрелы»,  «Вихри», «ЭлЭмы».
        Среди всего этого гама Репьев заметил, как по причальному мостику к бакенам идет какой-то старик в длинном плаще. Он достиг конца мостика, наклонился, и, похоже, что-то сказал бакенам. Затем он выпрямился. Какофония враз умолкла. Лодки мирно покачивались на волнах. Бакены, разделившись на две группы, сами собой двинулись вверх и вниз по течению реки. Старик повернулся и пошел к берегу. У воды его встретил ополоумевший Репьев.
      - Пронька, это ты?...
      - Я.- Коротко ответил бакенщик.
      - А чего это тут, а? – Диму шатало.
      - А ничего. Много не болтай, если в психушку не хочешь.
Старик окинул Диму суровым взглядом.
      - Дожили! Распустились, бакены людям проходу не дают. Я их, в свое время, всех в кулаке держал!
      - Слушай, Пронька, а ведь ты давно умер…
      - Вот и я о том  же говорю.- Бакенщик надвинул на лицо капюшон дождевика. – нет от вас покоя ни мне, ни бакенам. Стариков забыли, порядки похерили. Но вы, главное, сами ничего не предпринимайте. С бакенами я сам как-нибудь разберусь. Ты, опять же, держи язык за зубами. Проговоришься о сегодняшнем - со дна Дона достану!
Дима стоял с открытым ртом, и смотрел, как его собеседник медленно тает в посеревшем утреннем воздухе. Сквозь силуэт бакенщика уже начал просматриваться берег реки, но вдруг плащ его вновь обрел плотность и почернел.
       - Да, чуть не забыл, Грише, другу своему, передай, чтобы бакены он в покое оставил. Не до шуток уже.               
Пронька повернулся в сторону реки и  окончательно растворился в серой дымке.   


                Август 1997г