Приключение с философией

           В семь часов утра  месяца мая стояла я у окна  напротив  аудитории и уныло просматривала отдельные страницы Спиркина в робкой надежде «надышаться перед смертью». В девять часов начинался экзамен - кандидатский  минимум по философии. Содержание каждой страницы было для меня открытием, а ведь еще вчера я была уверена, что свободно сдам экзамен, если уж не  отлично, то  хорошо. И вот сегодня такой крах. Оказывается, я  полностью  забыла все, что учила в институте и что смогла прочесть в последнюю ночь перед экзаменом в куче учебников и пособий.
          Я работала в лаборатории агрохимии НИИ сельского хозяйства.  В мае работы в полевых опытах в разгаре. Поэтому на подготовку к экзамену мой руководитель Евгения Ивановна выделила мне один день, – "А ночи, Валечка, все Ваши" – улыбнулась она.  Подошел еще один горемыка.  Вероятно, как и я, соискатель, с разрешением сдать экзамен экстерном. Поэтому и пришел так рано.
          – Вы тоже  сдавать экзамен? – спросила я.
          – Ну-у, в некотором роде, –  ответил довольно моложавый соискатель, – а что  Вы перечитываете?
          – Я не перечитываю, я «дышу перед смертью». Мне  выделен один день моим  научным руководителем, – доверчиво поделилась я, –  выучить, сдать,  забыть и к полудню быть на поле. Идет посадка. Каждая пара рук на учете. Тем более,  опыт мой.
          – И все за один день? – удивился соискатель.
          – Поэтому и «дышу перед смертью». Думала, что помню курс с института, кое-что  по ночам почитаю и сдам экстерном. Но ... вообще-то мне главное - определения запомнить, а их толкование я комиссии растолкую, – с юморком,  довольно опрометчиво заметила я. – А Вы долго готовились?
          – Думаю, да! – ответил мне соискатель, и глаза его лукаво блеснули.
          – А он ничего, – подумала я. – Жаль, что не посещала лекции,  познакомились бы поближе.
          Подошли аспиранты, соискатели. Все заговорили, посыпались шуточки, зашептались девочки  «о своем, о вечном». Начался экзамен. Заходили, отвечали и выходили аспиранты и соискатели.  Мой собеседник   как-то незаметно исчез.
           – Наверное, вошел в первой пятерке! – подумала я. Прозвучала моя фамилия. Я вошла в аудиторию и остолбенела. На месте председателя сидел мой знакомый «незнакомый» соискатель.
           Дрожащей рукой я потянулась за билетом, прочла вопросы и поняла – на этом мое соискательство  окончилось.
          – Вам понятны вопросы?
          – Да, – кивнула я головой, продолжая стоять столбиком перед комиссией.
          –  Если все понятно, проходите, готовьтесь к ответу.  Или Вы будете отвечать без подготовки?  Насколько я понимаю, для Вас это не составит труда? – лукаво спросил председатель.
         – Нет, – проблеяла я в ответ, – но мне необходимо уточнить формулировку понятия в первом вопросе. – Боже, что я несу, какую формулировку? От страха в голове что-то зазвенело, она стала легкой как перышко, даже закружилась как оно на ветру. – Это последние  умные мысли покинули мою дурную голову, – поняла я.
           Посидев некоторое время над вопросами билета и, поняв старую истину, что если не знаешь, то и  не вспомнишь,  подняла руку.
         – Вы готовы к ответу? – обратился ко мне председатель. И опять мне показалось, что лукавая смешинка тронула его глаза и губы.
          – А можно формулировку понятия дать не дословно, а в форме пояснения?
          –  Конечно, конечно, мы можем просто побеседовать. Для Вас, я надеюсь, это не  сложно?
          – Ага, не  сложно! Удавить тебя мало. Так проколоться! Я, наивная, доверилась тебе, а ты (у-у, винторогий!) еще издеваешься, - крыла я мысленно председателя.
          Мой ответ напоминал беседу «глухого со слепым», но мои рассуждения и умозаключения (как в известном анекдоте с Ванечкой), вероятно, были близки  к требуемому уровню знаний. Задали пару дополнительных вопросов, уже не связанных с философской тематикой.  Услышав, что я умею не только блеять, но  и  владею нормальной речью, члены комиссии отпустили меня на  волю.
          Настал момент обсуждения наших ответов на экзамене. Обсуждение моего ответа было заключительным. Член комиссии пояснил, что соискательница  работает в НИИ сельского хозяйства.  Характеризуется по месту работы положительно. Лекций не посещала.  Кандидатский готовила самостоятельно. Вот заявление о сдаче экстерном.
         – Экстерном? – переспросил председатель. - Это чувствуется.
         – Все, провалила экзамен. Как покажусь на глаза Евгении Ивановне? Какой позор! Надо искать работу, – заметались мысли. Стало горько и обидно. В  моей неудаче были виновны все, кроме меня.
         –  Но, в сущности, ответы были правильными.  Не стандартная передача содержания материала, а …  – раздался голос одного из членов комиссии.
          – Вот я и предлагаю, – вмешался председатель, – оценить ответ соискательницы не более, чем на хорошо. За смелость, умение логически мыслить, в сущности, правильное понимание и «освещение»  философских понятий. – У меня замерло, а потом бешено заколотилось сердце. Не провалила, ура!
           – Тем более, – продолжал председатель, – что претендент предварительно консультировалась со мной по многим вопросам довольно длительное время.
         Лукавил, ох лукавил председатель. – Видно, и я ему нравлюсь, – самоуверенно подумала я, совершенно забыв, что пять - десять минут назад он был винторогим, и не только.
          Нас пригласили в аудиторию. Каждого  поздравили с достойным окончанием курса и  успешной сдачей кандидатского минимума. В своем заключительном слове председатель посоветовал знакомиться с более фундаментальными трудами по философии, чем «Основы философии» Спиркина. И опять его взгляд  задержался на моем лице, улыбка тронула губы, зажглась огоньком в синих глазах.
          – Главное, я сдала, и успешно, –  смешливо прищурилась я в ответ. Мы говорили глазами на языке, понятном только нам.


                Фото из Интернета