Вига Лжец - Про зверей и про людей глава 2

2.Бола.

Сознание возвращалось рывками. То лучистый свет слепил глаза, то благодатная тьма снова принимала Миху в свои мягкие обьятья…

Звери заходили с двух сторон, Миха пытался бежать, но ноги были как ватные. Он с огромным трудом заставлял себя переставлять конечности, а отродья довольно скалясь, неспешно окружали его. Парень беспомощно оглянулся и приготовился к последнему бою. Хотя, какой там бой – порвут в клочья за мгновения.

- Сдохните, отродья! – кинулся на ближайшего Миха.

Зверь схватил его, но не впился, как обычно это происходило, клыками, а зажал рот теплой и на удивление мягкой ладонью.

- Тихо ты там, - прошипел зверь вполне человеческим голосом.

Миха проснулся, вскочил рывком на ноги, но тут же его повело в сторону, и он неловко завалился на бок как куль с соломой. Он находился в комнате с одним зарешеченным окном и, судя по импровизированной лежанке, под ним он и отлеживался в беспамятстве. Рядом поднимался на ноги человек.

- Горазд ты на людей бросаться, - так же в полголоса сказал человек и откинул с головы капюшон. Под капюшоном оказалась коротко стриженная, пусть и не совсем ровно, зато довольно привлекательная девушка приблизительно одних лет с Михой.

Девушка утирала сочившуюся с носа кровь и исподлобья смотрела на парня.

- Это я?..- Миха кивнул на разбитый нос, пытаясь, преодолев слабость, подняться на ноги.

- Ты, - девушка подошла, присела и мягким сильным движением помогла усесться Михе под стенкой, - вроде тихо лежал, потом вопить начал и с кем-то воевать. Успокоить тебя хотела, рот зажать – отродья-то неподалеку, не ушли – а ты мне в лицо махнул. Не увернулась. Хоть этаж и пятый, но все равно опасно, сам знаешь какой у них слух.

Девушка встала с корточек, подошла к окну и осторожно выглянула наружу.

- Ты прости, не хотел… - Миха смотрел девушке в спину. Та, не оборачиваясь, пожала плечами: - проехали, бывает.

- А как… - Миха вспомнил последние осознанные мгновения бегства и зверя, готовящегося убить его.

- Мы сегодня с Карлом дозорные и тебя еще на том берегу заметили, - перебила его девушка, - ты жажду утолял и расслабился, а звери-то за тобой с самой Росинки шли. Умные, твари – как знали, что не просто так погулять вышел. Молчи-молчи, ты что-то про какую-то весть выкрикивал, пока без сознания был, так что я в курсе… Так вот, ты там водичкой наслаждался, а нам отсюда всё хорошо было видно, как отродья стали все вмести, будто совещались. Потом несколько в обход через речку, чтоб ты не видел, подались, а остальные за тобой бросились. Мой напарник, Карл, в здание, что, напротив через дорогу, подался – ты только сюда мог бежать, не боясь быть пойманным. А там или налево или направо. Или ко мне или к Карлу. В общем, звери тебя гнали, ну, а ты тоже не промах, бежал как заяц.

Миха внимательно слушал. В голове роем клубились вопросы, парень задал самый, как ему казалось, важный:

- А если прямо подался бы?

Девушка не ответила, а только кивнула в сторону двери. Там стоял, прислоненный к косяку самодельный арбалет. Он был разряжен, но тугая кованная автомобильная рессора, служившая луком арбалету, выглядела очень опасно. Болт, пущенный с такого арбалета, со ста шагов пробивал зверя навылет. У Михи нестерпимо зачесалось между лопаток.

- А ты ничего оказался, не пошел к общине прямо, - похвалила девушка, - когда ты в мою сторону повернул, я в подъезде тебя ждала. И даже сама не ожидала, что один из зверей, что в обход подались, так быстро сюда прибежит. Вы столкнулись, кстати, уродец сам этого не ожидал, аж присел от неожиданности.

Девушка улыбнулась, и у Михи даже голова болеть перестала.

- Ну, а потом я тому зверю рост ровно на голову укоротила, - спасительница похлопала себя по бедру, где был ремнями приторочен немаленький нож, практически мачете, размером с предплечье девушки.

Она вдруг кому-то помахала в окно и резко присела, чтоб ее не было видно с улицы. Сквозняк трепал грязные белобрысые вихры и Миха невольно залюбовался.

- Меня, в случае чего, Бола зовут, так что докладывай, какая там весть, от кого и кому, - сказала девушка.

- Нет, увы, нет. С радостью. Но только старостам, - покачал Миха головой, - наши старосты не велели.

- Нет – так нет. Тогда подкрепим силы, дождемся, когда звери уйдут, и к нам в общину, - Бола порылась в небольшой сумке, что была перекинута через плечо и достала пластиковую бутылку с молоком и несколько кусочков вяленого мяса, - не переживай – своих и зверей не едим. Это крыса из крысятника, ешь спокойно.

Пока Миха утолял голод, Бола периодически выглядывала из окна и докладывала обстановку.

- Крутятся неподалеку. Понимают, что не просто так голова у ихнего отвалилась. А может и чуют что-то, - Бола опять подала в окно какой-то знак и присела, - Карл передал, что звери под подьездом караул оставили. Дверь железная, добротная, еще долго не сгниет, на окнах надежные решетки.

- Они не войдут, мы не выйдем, - догадался Миха.

- Это да… Верно, - Бола задумалась, - хотя нет, выйдем, но позже, когда стемнеет, и звери чуть бдительность потеряют.

Время до ночи молодые люди коротали каждый погруженный в свои мысли. Миха время от времени украдкой поглядывал на девушку, а та думала о чем-то своём и изредка подавала Карлу знаки. Когда заметно потемнело, Бола тронула Миху за плечо:

- Приготовься, скоро выдвигаемся.

Парень встрепенулся и потер ладонями лицо, прогоняя уж было наваливающийся сон. Бола взяла в руки арбалет, ногой уперлась в «подкову» и резким движением натянула тетиву. Вложила короткий болт в желоб и замерла, прислушиваясь.

- Могла бы меня попросить, - «зарядил» невидимый арбалет Миха.

- Ты не смог бы, поверь. Я с этой штучкой бок о бок, кажется, с рождения.

- Спорить не буду, - улыбнулся Миха.

Парень подошел к окну и посмотрел за решетку – долго всматривался, пока не начали казаться неясные тени, которые внизу копошились и скреблись по самым темным углам. Он потрусил головой, прогоняя наваждение. Ничего необычного, обыкновенный теплый осенний вечер, сверчки пели свои беззаботные песни, и казалось, что ничто и никто не сможет заставить их замолчать. Если не учитывать зверей, притаившихся внизу, то жизнь вообще прекрасна.

- Чему радуешься? – заинтересованно заглянула Михе в глаза Бола.

- Да так… задумался, - согнал глуповатую улыбку с лица Миха, - просто как-то неожиданно всё это…

- Гм, мне не привыкать – я родилась уже после Большой Вспышки.

Миха потрогал шишку на голове и поскреб запекшуюся на щеке кровь.

- А я был совсем маленьким. Единственное, что помню – это бесконечный страх и отчаяние. Больше ничего. Но конкретно сейчас я имел в виду сегодняшний день. Тебя и этих зверей внизу.

- Смотри, вот так задумаешься и не заметишь, как отродья тебя съедят, - вполне серьезно сказала Бола, - всё, молчим и ждём.

Парень вопросительно посмотрел на неё, но ничего не успел спросить, потому что на улице раздался невообразимый шум. В одном из соседних зданий посыпались на землю разбитые кем-то, и чудом уцелевшие до сегодняшнего дня, стекла. В тот же миг спокойная мгла внизу закрутилась водоворотом, и видимые невооруженным глазом тени полетели по улице в обхват зданий, несколько силуэтов прыгали вверх, хватались за подоконники и переваливались вовнутрь здания. Опять раздался звук падающего на асфальт и разлетающегося вдребезги стекла, а через минуту что-то тяжелое вылетело и разбилось вслед за стеклом.

- Кинескоп, - Миха, прислушиваясь, автоматически классифицировал предмет.

- Что? Чего «скоп»? – не поняла Бола.

Миха махнул рукой:

- Не бери в голову, это я так…

- Странный ты, - девушка посмотрела на него и кивнула в сторону окна, - Карл зверей уводит, значит и нам пора.

Бола проверила, как легко входит и выходит нож-мачете из ножен, потрогала тетиву арбалета и направилась в темный коридор. Миха пожал плечами и пошел за ней. Молодые люди вышли на захламленную лестничную площадку, поднялись на еще один пролет, как вдруг Бола резко остановилась. Подняв руку вверх, девушка в темноте нащупала веревку и потянула ее на себя. Веревка поддалась, а вслед за ней на Болу свалилась веревочная лестница.

- Дырка в потолке. На чердак, - пояснила Бола и, подавая пример, ловко вскарабкалась наверх.

По пыльному чердаку пробирались очень тщательно и практически наощупь, так как подобных дыр хватало, были и такие, что приходилось определив руками края, прыгать, что называется, наудачу. Одно радовало Миху – то, как уверенно впереди шла Бола. Значит, не впервой тут ходит, а значит и я пройду, - успокаивал он себя.

- Ты не переживай, - в полголоса рассказывала девушка, - тут крепкий чердак, не рухнет, а на дыры не обращай внимания – они даже как бы пользу приносят. Никто сверху незамеченным не подлезет. И само здание еще постоит долго. Видал какие стены толстые?

- Ага, и решетки кованные в «сестринской», - усмехнулся Миха.

- Какой такой «сестринской»?

- Надпись в той комнате на двери такая была. Тусклым красным цветом на маленькой грязной табличке. И судя по бумажкам на стенде, тут… э-э-э… госпиталь раньше был. Еще в те времена, когда зверей повсеместно не было. И зверем вот так сразу не становились. Бывало начнет звереть кто, а его сюда и лечить, потому и решетки на окнах – чтобы не сбежали.

- Так ты грамотей! Читать умеешь? – остановилась на мгновение от удивления Бола, - ну и ну!

Миха врезался в спину девушке, и она покачнулась вперед. Парень рефлекторно, но неловко подхватил её за талию.

- Эй, вы посмотрите на него, - тихонько засмеялась Бола, - только попал в темное место и сразу руки распускает. А у меня для этих рук есть кое-что приятное.

И сквозь тишину донесся звук мачете, вытаскиваемого из ножен.

- Я это… ну… - стушевался парень.

- Понятно, что «это», - опять засмеялась Бола, - и понятно, что «ну». Я тоже пошутила. Ты скажи, раньше, когда госпиталь работал, зверство удавалось излечить?

Миха постарался вспомнить, что по этому поводу рассказывал ему дед Артёмыч и что удалось прочитать в порванных книгах.

- Да, иногда удавалось. Тогда многие болели разными формами, в смысле видами, зверства. Кто-то тихо и почти незаметно, а кто-то рано или поздно бросался на всех подряд. Таких привозили сюда и давали лекарство, а так же применяли другие методы…

- Это какие? – заинтересованно спросила Бола.

- Не знаю, - соврал Миха. Ведь до того, как было изобретено Тотальное Лекарство, зверство лечили, копаясь в голове. И сообщать об этом Боле совершенно не хотелось.

- Пришли, - сообщила девушка и открыла маленькую дверцу, за ней оказалась покатая крыша, – Мы вышли с другой стороны здания. Сейчас по-тихому спустимся и вскоре будем у нас в общине. Там безопасно.

- Сейчас нигде не безопасно.

Миха огляделся и заметил кольца веревки с узелками. Один конец ее был привязан к металлическому обрубку, торчащему прямо из шифера. Парень решительно взял у Болы арбалет, перекинул его через плечо, поплевал на ладони и, скинув вниз свободный конец веревки, начал спускаться в темноту.