Шальная троица Часть 27. Отец

Часть 27. Отец

 Пока Прохор прибывал в забытьи, Юлька, со связанными за спиной руками, пыталась выбраться на свободу.

 - Ох, Ирка, Ирка, как ты была права, когда говорила, что человек все должен уметь: и детей лечить, и на машине ездить, и бутылки ключом открывать, - думала она, вспоминая ее наставления.

Взгляд ее упал на торчавший из стены гвоздь.

– Интересно, что бы ты сейчас сделала? – она сползла с топчана и, повернувшись спиной к стене, зацепила узел за шляпку. - Если не получится, то Прохор меня точно убьет, - пронеслось у нее в голове. - Она поднялась на цыпочки и, рванув за веревку, вместе с гвоздем отлетела к двери. Та под ударом сорвалась с петли и, Юлька чуть ли ни кубарем вывалилась в проем.

Очутившись в узеньком коридорчике, она поползла к выходу.

Дверь в подвал была не такая хлипкая, как та, которую он выбила ненароком, зато закрыта была на обычный крючок. Но как ее открыть, если связаны руки?

Поняв, что это конец, Юлька плюхнулась на пол. Ладонь под тяжестью тела подвернулась... и она почувствовала, что веревка, которой были связаны руки, уже не так не сжимает запястья.

Сложив ладошки в ракушку, она поочередно начала вытягивать их из петли.
Веревка была толстая, колючая и поддалась не сразу.

Освободив руки, она стащила ее с запястья и, отшвырнула подальше, начала шарить по полу в поисках какого-нибудь предмета, который помог бы ей сорвать с петли крючок, на который была закрыта дверь.

Неожиданно пальцы наткнулись на какую-то острую палочку, торчавшую из земляного пола, утоптанного чуть ли не под асфальт. У  Юльки от радости чуть сердце не выпрыгнула из груди.

 Предмет, который она пыталась откапывать, напоминал щепку. С большим трудом, но ей все таки удалось разгрести вокруг нее землю. Когда ямка была выкопана, она увидела еще одну щепку, и еще...
Выдернув самую длинную, она поднесла ее к глазам, которые уже привыкли к темноте, и закричала.

Это была не щепка, а фрагмент человеческой кисти.

Лоб покрылся холодным потом.

- Так вот почему Колька не разрешал заходить в погреб.

 - Теперь мне точно конец, - она обхватила руками голову, и тут из волос у нее выскочила заколка, которой была прихвачена челка. Это было спасением.

Вскочив на ноги, она подбежала к двери и трясущимися руками просунула ее в щель. Крючок с лязгом взлетел вверх, дверь качнулась и, со скрипом отъехала назад. В глаза ударил яркий солнечный свет. Юлька зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела то, что никогда не хотела бы видеть.

 Рядом с погребом, на траве, привалившись спиною к сосне, сидел Прохор. Голова его упала на грудь, руки безвольно висели вдоль туловища, из закрытых глаз по щекам текли тоненькие ручейки.

Юлька встала на цыпочки и решила прошмыгнуть мимо него. Но стоило ей сделать шаг, как Прохор тут же открыл глаза.

— Сейчас пойдем в дом и ты сделаешь мне укол, – перевалившись на бок, прохрипел он, вытащив из-з пазухи пистолет, - а ежели что, убью, ты меня знаешь, – он схватил ее за ногу и, отдуваясь, поднялся с земли.
 

***
 В дом они вошли, вернее, вползли, через подвальную дверь.

— Ампулы там, в шкафу — прохрипел Прохор, - шприцы на полке внизу.

Юлька достала из шкафа коробочку с ампулами, подняла над головой.

- Сейчас возьму и  переколочу!

У Прохора закатились глаза, он затрясся и рухнул со стула на пол.

—  А как же клятва Гиппократа, - теряя сознание, проговорил он.
- Придется нарушить.
 - Тогда, прощай, дочь, - он свернулся в калач и замолк.
 Юлька трясущимися руками вытащила из коробки ампулу, шприц, надломила головку...

 Укол подействовал на Прохора моментально. Тусклые глаза его просветлели, дыхание стало спокойным и ровным. Он перебрался на стул, вытащил из тумбочки маленький пакет с порошком.

Юлька попятилась к двери.

— Далеко ли собралась, подруга? —  проскрипел Прохор, встав у нее на пути. - Он схватил ее за руку. — Теперь мы с тобой неразлучны до гроба, - осклабился он, сунув ей под нос порошок. – Угощайся, дочура.
— Что это? – испуганно дернулась Юлька.
— Ты же врач. Возьми на язык. Определи.
Юлька взяла в руки пакет. Наверху послышался скрип. Юльке показалось, что кто-то наступил на рассохшиеся полы. – Значит, на втором этаже кто-то есть?

Прохор вытащил из кармана нож и, схватив ее за шею, провез лезвием по щеке.
 – Пикнешь, в зебру исполосую!   

http://proza.ru/2010/10/01/729