Грань

Коридор изгибается, словно кишечник.
Что ты медлишь? - торопит Рикард и хватает за руку: - Бежим!
Я высвобождаюсь.
Нет. Не могу. Еще не всё.
Замок сейчас рухнет!
Нет, мы успеем.
Я сворачиваю в правый коридор. Он извивается еще сильнее вправо. Впереди виднеется темно-зеленый туман.
Туда нельзя, - кричит сзади Рикард.
Знаю, - я рывком открываю неожиданно появившуюся слева дверь. Рикард вбегает следом за мной.
Будильник. Я открываю глаза. Утро. Когда я успела заснуть? Я не помню, что спала. Странное ощущение.  Надо что-то вспомнить. Ну, еще пять минуток подремать. Я закрываю глаза.
В глубине комнаты виднеется черная ниша. Тусклого света свечей над дверью не хватает, чтобы осветить ее. Я подхожу ближе. Из нее протягивается маленькая тоненькая ручка.
Помоги, - шепчет слабый голос. - Помоги мне.
Я протягиваю руку.
Будильник. Вдыхаю и открываю глаза. Надо вставать. Откуда-то появляется странное ощущение, что я о чем-то забыла. Что-то важное, срочное. Что-то...
Утро имеет много запахов, вкусов и ощущений. Но есть самые главные. Это теплая вода и запах мыла. Вкус вареных яиц и запах свежезаваренного кофе. И желтая циновка на белом столе. Я отглатываю кофе и смотрю на циновку.
Желтый свет льется от сотни горящих под потолком залы свечей. Он стекает по одеждам присутствующих на каменный пол. Среди повернутых ко мне лиц я начинаю различать одно знакомое и близкое лицо...
Дверь ванной открывается и выходит соседка с полотенцем на голове.
Я пытаюсь задержать лица: разглядеть этого человека и вспомнить его. Зал неизбежно тает. Остается только легкая тень воспоминания. Я пытаюсь его вернуть, вспомнить - безуспешно. Допить кофе и бежать на работу.
Хлопает дверь. Соседка уже ушла. Я выхожу в коридор, натягиваю сапоги и достаю куртку. Молния со скрипом застегивается. Я берусь за ручку двери...
Дверь легко распахивается. Темная комната, тусклый свет свечей и ниша в углу. Там что-то есть. Я пытаюсь подойти ближе. Спиной я чувствую немой вопрос. я знаю, что за спиной кто-то стоит. Но это не беспокоит. Комната тает. Нет-нет. Еще чуть-чуть. Но комната тает.
Я защелкиваю замок и выхожу на улицу.
Свежий ветер слегка покачивает ветки берез. На улице немноголюдно. Школа еще не успела проснуться.
Сажусь в поезд. Люди в вагоне тесно прижимаются друг другу, их становиться больше и больше. Я смотрю на покачивающиеся головы.
Скорее, за мной, - Рикард хватает меня за руку. Я с трудом начинаю понимать, что происходит. Он проталкивается сквозь толпу. Я пытаюсь его догнать, замечаю, что он обернулся.
Постой, подожди меня, - кричу вдогонку и пытаюсь протиснуться вслед среди пышно одетых тел.
Рикард оборачивается снова. Его силуэт исчезает в толпе. Тела начинают таять. Надо его догнать. Кого догнать? Зачем? Кто ты? Где ты?
Вагон дергается и останавливается. "Станцыя Кастрычніцкая..." Люди выходят. Почти все. И толпа тянет за собой. Я всматриваюсь с силуэты, ища один единственный, и даже не понимая - какой. Непреодолимое желание выйти вместе с толпой тянет к двери. В вагон уже заходят другие люди. Я держусь за поручень и пытаюсь вернуть, вспомнить исчезнувшую из сознания картинку. Не получается. Вагон дергается, и мы едем дальше. И только где-то на дне сознания и памяти проплывает исчезающий в толпе силуэт.
На выходе из метро передо мной проскакивает девушка. Выскакивая через дверь, она, чуть обернувшись, придерживает дверь.
Черты девушки чуть искажаются, но глаза остаются абсолютно теми же. Шурша тяжелым черным платьем, она поворачивается, и я вижу в глазах злость. Я чувствую, что сейчас скажу ей "Нет". Ее злорадная ухмылка тает вместе с силуэтом.
Придержанная дверь падает мне на руку. Я быстро выхожу в проем и чуть придерживаю дверь для идущего следом. Поворачиваю голову и смотрю вслед спешащей девушке, пытаясь что-то вспомнить - и не могу. Смутное ощущение, что я ее знаю, путается с осознанием того, что мы абсолютно не знакомы. Разворачиваюсь и иду в другую сторону. Что-то не так, все должно быть не так. Все не так.
Прохладный уличный воздух освежает сознание. Кто-то мимо спешит зайти в метро, кто-то выходит вместе со мной. Ветер копошится в моих волосах, холодный и грубоватый.
Он врывается в выбитые узкие окна башни. Куски разбитых витражей валяются беспорядочно на полу. Она смотрит на меня все тем же злобным взглядом, приподнимает пышные юбки и отшвыривает носочком туфли один из осколков витража. Я наклоняюсь и поднимаю красное стеклышко.
Ты не понимаешь, - я смотрю на стекло.
Так объясни же мне, - с иронией в голосе предлагает она.
Посмотри на эти стекла. Кусочки витража. Мусор. Выбитые ветром, рассыпавшиеся на осколки, что они значат для тебя?
Она молча опускает взгляд на пол и смотрит на осколки. Губы искажает презрительная усмешка. Совершенно спокойным голосом без тени иронии она произносит:
Ничего, мусор. Я их выброшу и поставлю новые.
Ты не понимаешь, - качаю я головой. - Это стекло состояло из множества разных, совершенно разных кусочков. Но, идеально подогнанные друг к другу они были единым целым. Ты хочешь выбросить их, а ведь они еще не мусор. Смотри.
Я опускаюсь на колени и кладу на землю красное стеклышко. Выбираю среди осколков зеленое и прикладываю сбоку. Потом желтое, белое, еще одно красное и синее. Она внимательно следит за моими движениями. Я поднимаюсь с колен.
Теперь видишь? Он еще не мусор. Из них еще получится чудесный витраж. - и задумчиво добавляю: - может, даже лучший чем был.
Она поднимает на меня взгляд.
Прямо передо мной пролетает машина. Я вздрагиваю. Красный свет светофора. Вдох - выдох. Что-то только что произошло. Я чувствую, что это было что-то важное. Но память вновь не хочет мне помочь. Зеленый. Я перехожу дорогу.
Еще несколько сот метров и я уже на месте. Вызываю лифт. Металлическая дверь мягко закрывается.
В покачивающейся повозке Рикард берет мою руку в свою:
Ты должна с ней поговорить.
Что это изменит? Замок нам уже не спасти, как, в общем-то, и все остальное. Но мы еще можем спастись сами.
Надежда еще есть. Поговори с ней, если она одумается...
Если... Слишком много стало этих «если». Может, хватит? Может, перестать говорить «если…»?
Прошу тебя.
Я отворачиваюсь от Рикарда. За маленьким окошком проплывают маленькие уютные дома, возле некоторых копошатся люди.
Хорошо, - я кладу вторую руку в его теплые ладони и поднимаю на него взгляд.
Дзынь! Двери лифта открываются. Я вижу перед собой дверь офиса. А что, собственно еще я ожидала увидеть в открытую дверь лифта? Я чувствую, что что-то другое, но ответа на вопрос нет.
Через минуту я уже на своем рабочем месте. Ощущение, что все происходит не так и что забыто что-то очень важное, не проходит.
Пальцы привычно стучат по клавишам. В какой-то момент рука на мышке замирает. Черный экран с зелеными точками замирает перед глазами.
Я закрываю дверь и отворачиваюсь от нее. За дверью я чувствую задумчивый и растерянный взгляд, все еще направленный на то место, где стояла я, но не видящий ни меня, ни мозаики из стекол. Я поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с Рикардом. Он полон надежды.
Ничего, - я опережаю его вопрос. - Она ничего не сказала. У нас нет времени ждать. Я сделала все, что могла. Если она теперь не передумает, то все остальное смысла уже не имеет.
Рикард понимающе кивает и берет меня мягко за руку:
Тогда бежим. Времени почти не осталось.
Мы мчимся по темным коридорам, спускаемся по винтовым лестницам и попадаем в подвалы. Рикард достает из кармана связку ключей и, виновато улыбаясь, оправдывается:
Я воспользовался суматохой и стащил у одного из охранников.
Через решетку на нас смотрят изможденные лица. Рикард открывает замок и...
Раздается скрип двери. Я вздрагиваю и открываю глаза. Черный экран с зелеными точками неизменно смотрит на меня. Я не спала. Я пытаюсь вспомнить, что только что произошло. Не получается. На сером окошке плавно поднимаются столбики цифр.
Через час наступает перерыв. Я откидываюсь в кресле и закрываю глаза.
Я хватаю тоненькие ручки и вытягиваю из ниши ребенка. Маленькую девочку в перепачканном платье. Рикард подбегает ко мне и подхватывает ребенка на руки, хватает меня за руку и мы выбегаем из комнаты. На этот раз он бежит впереди. Коридоры, кажется, бесконечно петляют под замком. Где-то в глубине раздается гул переходящий в грохот. Рикард оборачивается:
Взорвали!
Впереди появляется полоска света. Я тычу ему вперед:
Свет, мы почти выбрались, Рикард! Мы это сделали... - мои слова тонут в грохоте, заполняющем подземелья.
Через минуту мы оказываемся на поверхности. Сумеречное небо наливается кровью. Мы падаем на траву в тридцати метрах от выхода из подземелий.
Мама говорила, что на закате небо наполняется кровью птиц - потому оно и краснеет.
Мы смотрим друг на друга и начинаем смеяться. Через пять минут из выхода вырывается клубок пыли и проход обваливается. Мы приподнимаемся и смотрим, как вдали рушится замок. Девочка, дрожа, прижимается ко мне и заворожено следит, как башни одна за одной превращаются груды камней и щебня. Рикард берет мою руку:
Все в порядке.
Я просыпаюсь. Перерыв закончился. Я чувствую облегчение. Работа входит в нормальное русло. День становится всего лишь обычным днем - одним из. Дорога домой не более чем дорога домой, а желтая циновка - просто желта циновка.
Я укладываюсь в теплую постель и укутываюсь в теплое одеяло. Глаза закрываются.
Ты говорила, что он бог, - Рикард нетерпеливо перебирает пальцами траву.
Говорила. Он и есть бог, - я откидываюсь, вытягиваю руки назад и едва касаюсь пальцами ствола дерева.
Ну и где он?
Он всегда приходит. Он 40 дней просидел на этом камне.
В пустыне?
В пустыне.
А это что?
Ну... это, наверное, оазис. Посмотри - вокруг пустыня.
Вокруг вообще ничего нет. Это какое-то искривление пространства. А может,  и времени.
Это сон. Или подсознание... Не важно. Важно, что Он придет.
Внезапно на краю поляны появляется фигура в белых одеждах. Глубокие бесконечно добрые глаза смотрят сначала на Рикарда, потом на меня, и я вижу улыбку, несмотря на скрывающую губы густую черную бороду. Густой голос растворяется в сознании:
Тебя давно не было, дитя. Я заждался.
Я улыбаюсь.