Бисерные чёртики

В детстве я боялся находиться дома один даже днём, а меня часто оставляли одного. В квартире у нас всегда работала радио-точка. Там звучали позывные одной радиопередачи, которые меня страшно пугали. Когда эти позывные начинались, я должен был успеть добежать до балкона или хотя бы высунуться в окно, чтобы оказаться хотя бы частично снаружи.

Если я не успевал, моё восприятие сдвигалось, и я оказывался в изменённом состоянии сознания, которое всецело захватывало меня. Уже не важно было, где я находился — на балконе или снаружи, высунувшись из окна.

Страх — могучая движущая сила.

Этот страх, как я понимаю теперь, сдвигал меня в другую область восприятия: я видел и общался с существами, которых назвал для себя «бисерные чёртики».

На самом деле у этих существ не было ни хвостов, ни копыт, ни рогов; почему назвал так — не знаю. Видимо, на тот момент это было самое подходящее, что пришло на ум. Их трудно описать. Выглядели они приблизительно следующим образом: существа ростом около 30–50 сантиметров, состоящие из трубочек. Трубочки были полые, стеклянные, непрозрачные, покрытые чёрной глазурью, зеркально отражали свет и соединялись между собой нитями, выходившими из них.

Всё начиналось со звука цоканья по полу, а затем я замечал боковым зрением движение бегающих существ. При таком восприятии они не могли мне ничего сделать. Между ними и мной словно был какой-то барьер, то есть мы были друг для друга чем-то вроде миража. Я мог наблюдать за их передвижениями и отмечал, что они также наблюдают за мной. Но если «отпустить себя», захотев взаимодействовать с ними, удавалось повернуться к ним лицом и смотреть на них прямо, а не боковым зрением. Тогда с ними можно было играть...

Однако для этого следовало преодолеть ещё один порог страха — приходилось «как бы повернуться к своему собственному миру спиной»...

Очень часто они переходили от игр к пугалкам. Однажды они сорвали с меня волосы, словно парик, и стали перекидывать их друг другу. Мне было стыдно быть лысым. Я бегал от одного к другому с криками: «Отдай!», а они перекидывали друг другу мои волосы и дразнились. Когда я в истерике вываливался из этого состояния, то удивлялся тому, что поверил в этот розыгрыш — ведь невозможно вот так взять и снять с меня волосы, словно парик...