Место культуры в деятельности человека, рассматрив

МЕСТО КУЛЬТУРЫ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЕЛОВЕКА, РАССМАТРИВАЕМОЙ КАК СИСТЕМА
http://www.proza.ru/2010/10/01/1121

Этот текст в несколько сокращённом виде включён как доклад в программу Третьего Российского культурологического конгресса с международным участием (Санкт-Петербург, 27-29 октября 2010 года). Тезисы доклада опубликованы в сборнике тезисов, вышедших из печати до начала конгресса, полнотекстовый доклад опубликован в сборнике материалов конгресса.


Поляков Олег Леонтьевич, Дом учёных им. М.Горького, Санкт-Петербург

После появления в конце 18-го века понятия «культура», в течение 19-го века оно наполнялось содержанием и связывалось с ожиданием того, что понимание тайного механизма работы культуры даст в руки человека возможность управления цивилизационным процессом. Однако идеи разрушения, материализовавшиеся в социальных революциях, авангардном искусстве, первой и второй мировых войнах поставили крест на этих надеждах. Понимание культуры, казавшееся ранее цельным и ясным, парадоксальным образом расплылось в многозначности и неопределённости. Ныне насчитывается более 1000 определений культуры, по-видимому, это рекорд неоднозначности в нашем языке. Появилось бесчисленное количество локальных, отраслевых, относящихся к различным областям деятельности типов и видов культур и вместе с этим отчётливое представление о кризисе Культуры с большой буквы. И сегодня мы вынуждены признать, что мы не знаем, какова роль культуры в нашей жизни, каков механизм её действия и что она может.

Расширенное, ставшее по сути самым распространённым, представление гласит: культура – это всё, что продуцирует человек, всё, что «не природа». Но всё человеческое – это его бытие. Вместе с этим мы понимаем, что культура – это нечто, играющее особую роль в жизни человека, некий исключительно важный элемент в жизни общества. Во второй половине 20-го столетия в результате работ в области кибернетики, системного анализа, синергетики пришло новое понимание того, чем является «всё» в нашем мире. Всё, что существует (и значит, действует), представляет собой системы; как следствие осознания этого «система» стала ключевым понятием в исследованиях 21-го века.

Первым, кто призвал (это было ещё в 19 в.) подходить к любому явлению со стороны его организованности (т.е. системности), был А.А.Богданов. Главная идея, двигавшая основателем общей теории систем Л. фон Берталанфи, заключалась в том, чтобы, воспользовавшись общностью категорий мышления в самых различных областях, построить единую науку на базе изоморфизма законов в её различных отраслях. Согласно У.Уиверу в 20-м веке наука вступила в третий (вслед за «организованной простотой», «неорганизованной сложностью») этап развития предметов научного анализа – «организованную сложность». Из известных нам живых систем деятельность человека является самой сложной, а, возможно, и самой организованной. Поэтому естественно и неизбежно то, что наука в 21-м веке обратится к рассмотрению бытия человека как системы.

Исследования Д.Николиса привели его к пониманию того, что сложное связано с субординацией уровней, иерархическим принципом построения, кроме того, сложное с необходимостью должно рассматриваться в эволюционном аспекте. Уже из сказанного здесь становится понятным, что культура является одной из подсистем бытия человека, находящейся в субординированных отношениях с другими подсистемами (уровнями, областями) деятельности, претерпевающей, как и они, эволюцию и влияющей на неё.

1. Самое сложное в статье и самое важное для понимания «всего человеческого»

В максимально упрощённом виде, но содержащем все требуемые для корректных выводов элементы, система деятельности (бытия) человека представляет собой пирамиду, поделённую на бесконечное число горизонтальных слоёв. Каждый уровень соответствует определённой сложности действий и ценности полученных результатов. Таким образом, по вертикали расположена самая значимая для процесса развития и эволюции человека координата, определяющая уровень действий и ценность результатов. Остальные координаты (когнитивную, социальную, трансляционную и пр.) мы расположим в горизонтальной плоскости. Действующие агенты (отдельные индивидуумы или их сообщества, в дальнейшем будем их называть деятелями) в данной модели расположены равномерно по всему символическому пространству бытия, в результате чего оно принимает форму пирамиды (выше уровень – меньше способных действовать на этом уровне).

Вертикальное сечение пирамиды является верхней частью фигуры, изображённой на Рис.1 Это область созидательной деятельности, иначе говоря, созидательного бытия, бытия со знаком «плюс». У основания пирамиды созидания лежит слой, принадлежащий к нижнему уровню деятельности – быту. Это деятельность, направленная на поддержание и продолжение жизни, обеспечение самых насущных, порой весьма примитивных потребностей.

Второй уровень – конкуренции. Деятельность частично перемещается на него по мере роста потребностей получить что-то сверх самого необходимого (отчасти за счёт других деятелей). На этих уровнях действуют те, кто плывут по течению и лишены ориентиров. Их главная мысль: «Это моё!»

Третий уровень – нормирования, т.е. осознанного введения спонтанной и хаотичной деятельности, первоначально возникающей как борьба без правил, в рамки норм, роль которых выполняют ритуалы, традиции, неписанные правила, законы. В процессе упорядочивания жизни устанавливаются иерархии, сводятся в системы представления о мире, накапливаются знания. На этом уровне осознаются и утверждаются такие ценности как порядок, законопослушание, взаимодействие.

На четвёртом уровне деятель побуждается к поступкам, которые мы квалифицируем как благие, не принуждением, а появившимся сознанием общности, которая выше интересов отдельной личности. Это уровень нравственности. Нравственный самоконтроль – альтернатива богобоязни, сформированной на третьем уровне. На четвёртом уровне активируется стыд, совесть, появляются понятия долга, чести, ответственности. В результате анализа своих поступков происходит осознание себя, формируется представление о своей ценности, гармонии и дисгармонии с обществом, степени своей самоорганизации.

Повышение уровня деятельности является следствием того, что всё живое стремится себя продлить, увеличить количественно и повысить качественно. Или короче: всё живое стремится увеличить себя (т.е. свою жизнь). Тот, в ком это стремление недостаточно, перестаёт существовать. На нижних уровнях происходит преимущественно экстенсивное увеличение жизни, с ростом уровня увеличение жизни всё в большей степени происходит за счёт повышения её качества. К пятому уровню этот переход почти завершается, что обусловлено изменением характера деятельности с воспроизводящего на творческое. Признаком достижения этого уровня является такое редкое качество, как вкус, по словам А.Вайнштейна, «единственный инструмент, улавливающий подлинность задолго до того, как «жизнь подскажет» истинную цену того или иного явления». Большая часть менти- и артефактов, которые мы причисляем к культуре, в том числе произведения подлинного искусства, отвечающие высоким стандартам наука и образование являются результатом деятельности на пятом уровне. Поэтому естественно назвать его культурой.

Самый высокий уровень – духовности. Деятельность перемещается от внешнего к внутреннему: максимальному стремлению к совершенству в ограниченном и несовершенном, достижению полноты жизни в духе. Выражение «духовный подвиг», свидетельствует о том, что поступки на этом уровне мы приравниваем к подвигу. На уровне культуры человек ещё привязан к земному, на уровне духовности устремлён к «горнему». Соображения материальной выгоды, карьеры, положения в обществе перестают играть какую-либо роль.

Картина внутри пирамиды представляет собой пространственную сеть: узлы – деятели, вторичные узлы – результаты их деятельности (менти- и артефакты: идеи, нормы, правила, традиции, произведения искусства, материальные объекты). Нити, связывающие узлы, это те связи – воздействия, посредством которых осуществляются все взаимодействия, управляющие динамикой изменения сети, структурирующие систему.

Деятели, находящиеся в нижней части пирамиды, продуцируют весьма ограниченное количество результатов, соединённых небольшим количеством связей. С увеличение высоты растёт количество результатов и связей. Сеть становится гуще. Это приводит к качественным изменениям, характер которых становится ясным из последующего анализа.

На вершине находится Абсолютное позитивное. Ему мы приписываем действие на самом высоком из тех, какие мы в состоянии вообразить, уровне (в существующей традиции – это Бог). Вблизи вершины позиционируются самые высокие идеалы и ценности и реально жившие и продолжающие в других формах жить творцы высочайших достижений: Перикл, Фидий, Аристотель, Рафаэль, Рублёв, С.Радонежский, Бах, Моцарт, Пушкин, Швейцер, Столыпин, Нансен, Эйнштейн, Солженицын и др. Они составляют элиту человечества. Материальная модель этой системы построена в древнем Египте. Это пирамида, сакральный смысл которой есть отражение процессов, составляющих существо бытия человека.

2. Разрушение! Наш мир переполнен им. Сделайте первый шаг и признайте это.

Наш мир устроен так, что созиданию в нём противостоит разрушение. Как естественное, которое для замкнутых систем описывается вторым началом термодинамики (законом роста энтропии, являющейся мерой неупорядоченности), так и продуцируемое человеком. К естественным процессам деструкции, старения, разложения добавляется ещё разрушение как неизбежный этап развития, смены устаревшего новым. К сожалению, вследствие своего несовершенства человек по своему недомыслию, глупости, лени, а нередко и с явным намерением разрушить добавляет огромный объём разрушения. Происходит это во всех сферах жизни. А мера «разрушения-созидания» (методика её определения изложена в [1]) лежит в основе всех наших оценок.

Символическое пространство, где творится разрушение (бытие со знаком «минус») представляет собой пирамиду, повёрнутую вниз и имеющую с пирамидой созидания общее основание (Рис.1). В его плоскости разрушение и созидание равны нулю. Каждый деятель, если он наряду с созидательными действиями  совершает разрушительные, продублирован в нижнем «антимире». Антибыт необустроен и неухожен, результатом конкуренции является уничтожение, нормирование основано на насилии и несправедливости, вместо нравственности ханжество, лицемерие и предательство, вместо культуры агрессивное бескультурье, вместо духовности фанатизм разрушения. На вершине находится Абсолютное негативное (Дьявол), и в ближайших окрестностях Герострат, Нерон, Джугашвили, Гитлер, Пол-Пот, коррупция, финансовые спекуляции, предательство национальных интересов, вытеснившие истинное искусство инсталляции, коллажи, перформансы, экспозиции западноевропейских музеев современного искусства и многое другое.

3. Структурирование уровней

Нижний уровень наиболее материален, с увеличение уровня растёт способность к различению, абстрактному, образному, метафорическому мышлению, созданию особого символического мира мысли, речи и общения, деятельность всё более одухотворяется. Шесть уровней делятся на три пары, каждая из которых объединяется доминирующим стимулом. Для пары «быт-конкуренция» это обладание, на уровнях «нормирование-нравственность» это организованность, на уровне «культура-духовность» это гармония и красота. На нижнем уровне каждой пары продуцироемое более материально, на верхнем – в большей степени является поступком. На первом целью обладания является то, что обеспечивает поддержание жизни: кров, пища, предметы ежедневного обихода; на втором – власть, богатство; на третьем стремление к упорядочиванию деятельности материализуется в зафиксированных письменно нормах и законах; на четвёртом «в нравственном законе внутри человека» (И.Кант); на пятом принцип красоты воплощается в материальных объектах, известных нам как произведения искусства; на шестом – в высоте поступков.

Пирамида делится на две триады уровней: низшую и высшую. Самое короткое из всех возможных определений культуры (а также нравственности и духовности): «Культура – это высота».

Результатом созидательной деятельности является создание или изменение (в порядке возрастания уровня):
1. объектов материального мира;
2. представлений и отношений;
3. деятелей (активных – в большей степени, пассивных в меньшей).

Прогресс, представляющий собой увеличение степени совершенства системы, обеспечивается переносом деятельности (и управления ею) на более высокие уровни. С ростом уровня, деятельность, не утрачивая рациональности, всё более управляется эстетическим чувством. Совершенство есть образование устойчивых динамических структур развития. Разновидностью его является реализуемая на 5 уровне «подлинная художественность, порождаемая гармоничными образами, обеспечивающими устойчивость рукотворному миру» [2]. Максимальную гармонию Европа обрела в конце 19 века. Это была вершина европейской культуры.

Люди разумны лишь в определённых границах, за их пределами, говоря словами Фрейда, «доводы разума бессильны против их страстей». На уровнях нравственности, культуры, духовности к доводам разума добавляются доводы любви, вкуса, высоты.

Обязательным условием культурности является способность к надрациональному верному суждению, которая обеспечивается чувством меры, вкусом, способностью логической типизации (в т.ч. наличием чувства юмора, стиля). Благодаря этим способностям мы получаем возможность каждый раз делать правильный выбор, неизменно склоняющийся в сторону истинных ценностей. Этому способствуют также чувство гармонии, прекрасного, здравый смысл и необходимость удовлетворения экзистенциальных потребностей в корнях, цельности, высоте.

Если на втором уровне преобладающим стимулом является выгода, а на третьем деятель становится наиболее рациональным, то человек нравственный выбирает поступки «в убыток себе». И также культурный человек выбирает занятие, не приносящее дохода, но позволяющее быть максимально созидательным. Культура (а также духовность) является теми уровнями деятельности, которые обеспечивают максимальное развитие сущностных сил человека.

4. Загадка духовности

Наиболее сложен для понимания уровень духовности. Причины этого в малом количестве деятелей, поднимающихся до этого уровня. Прямо противоположная ситуация со вторым уровнем: о рыночных отношениях и прочих видах конкуренции написано максимальное количество книг и статей.

В понимании Гуссерля «дух есть бытие в себе и для себя». Да, если под этим подразумевается, что бытие на верхнем уровне наименее зависимо от обстоятельств и всецело сосредоточено на совершенствовании. Здесь следует добавить, что с ростом уровня происходит сближение и в пределе слияние всех компонентов деятельности. Она всё в большей степени становится самим механизмом, способом и результатом себя. Часть (системы) образует всё более слитное единство с целым, субъект с объектом, потому что сам деятель всё в большей степени становится объектом своей деятельности. Если на 5 уровне красота создаётся, ориентируясь, в частности, и на спрос, и на заказ («можно рукопись продать» по словам А.Пушкина), то духовность не продаётся, как «не продаётся вдохновение». «Уровневость», иерархичность являются фундаментальным свойством человеческой деятельности. Непонимание этого служит причиной множества ошибочных суждений.

Так в понимании В.Бранского «подлинная духовность заключена в следовании социальному идеалу и тем моральным нормам, которые определяются этим идеалом» [2]. Это не находит подтверждения в описанной выше модели деятельности. Моральным нормам следует нравственность, идеалы (которые могут иметь не только социальную природу) могут быть разного достоинства в зависимости от уровня, на котором они были сформированы. Невозможно представить себе духовность, следующую идеалу, сформированному на более низком уровне. Структуры высших уровней – это ещё одно следствие их иерархической организации – последними формируются и первыми разрушаются. В свете понимания этого более глубоким смыслом наполняется следующий вывод Э.Фромма: «Механизм высоких идеалов до сих пор ещё сильно отстаёт в своём развитии, а мне не остаётся ничего другого, как с грустью констатировать этот факт» [3]. Да, вряд ли сегодня кто-нибудь возьмёт на себя смелость дать прогноз, когда же он сформируется и может ли это в принципе когда-либо произойти.

Духовность – это область приближения к Абсолюту, это предельная полнота жизни, совершенная созидательность, для достигшего её бытие на низших уровнях предстаёт как неподлинное. Причиной последнего является то, что человек живёт в виртуальном виде, в большей или меньшей степени оторванном от реального. Качество виртуальности зависит от уровня деятельности. На нижних уровнях она служит целям приспособления, утешения (в области позитивного бытия) и целям обмана обывателя в негативной области. Политтехнологии, реклама нацелены на то, чтобы заставить его проголосовать за «нужного» кандидата, купить ненужный ему товар. С ростом уровня виртуальность всё в большей степени обретает черты идеала, направляющего вектор деятельность от материального стяжания к служению системе.

На уровне духовности деятель становится теургом, пусть и не равным самому Богу, но бесконечно стремящимся к Абсолюту. В противоположность этому многим исследователям свойственно приписывать духовности функции более низких уровней и соответственно относить её первое проявление к допервобытным временам. Так О.В.Плебанек [12] считает, что формирование духовности «связано с необходимостью выполнения функции планирования, а это в свою очередь связано с усложнением орудийной деятельности». Последнее датируется «возрастом образцов индустрии каменного века», составляющего три миллиона лет, что, по мнению автора, соответствует «возрасту культуры». В соответствии с представленной в данной статье моделью упомянутая деятельность относится к первому-третьему уровням. И до первых проявлений культуры (имевших место в эпоху великих цивилизаций древности) человечеству предстоял ещё долгий путь.

5. Некоторые плоды системного подхода

В отличие от традиционного, системный подход позволяет получить ответы на целый ряд принципиально важных для культуры вопросов. Таковыми, в частности, являются вопросы о роли свободы и продуцировании нового. Традиционно значение свободы преувеличивалось, примером чего является высказывание В.Межуева о том, что «философское открытие культуры и есть открытие свободы в мире природной необходимости. Соответственно, культура – это всё, что существует в мире по законам свободы» [4]. Хотелось бы посмотреть формулировку этих законов, тем более, что существует большое количество фактов, противоречащих сделанному выше выводу. Так культура в тоталитарном СССР была выше, чем в «свободно разворованной» России. Есть ещё много примеров того, что именно поставленное в жесткие жанровые, стилистические, технологические, социальные рамки искусство достигало самых больших высот (например, древнерусская иконопись, архитектура Древней Греции). Сегодня возможно и позволено всё, но на выходе зачастую получается «ничто». Объяснение этому в том, что с ростом уровня в системе увеличивается степень синтеза упорядоченности и свободы. Говоря иначе, реализованная степень синтеза упорядоченности и свободы обеспечивает достижение соответствующего уровня. А отсутствие одного из слагаемых исключает саму возможность достижения высокого уровня. В эффективно регулируемых системах с увеличением упорядоченности растёт степень свободы, на нижних менее упорядоченных уровнях, предоставляется меньше свобод. В соответствие с этим свободный рынок (как и свобода финансовых спекуляций), относящиеся ко 2-му уровню деятельности, являются признаком неэффективности регулирования. Те, кто мыслят категориями 2-го уровня, неизбежно приводят систему к кризису.

Продуцируемое в системе новое является обязательным элементом и свидетельством развития системы с одной стороны, но в равной мере может носить деструктивный характер. Так социальная неустойчивость на рубеже 19-го – 20-го веков стимулировалась духовной атмосферой, культивировавшей новое, как сверхценность. Сегодня темпы продуцирования нового (в том числе информации) в некоторых областях деятельности столь велики, что уже существенно превышают адаптационные возможности человека и дезорганизуют систему его деятельности. При этом новое в искусстве, а отчасти и культуре в значительной мере исчерпало себя. Искусство, мода, начиная со второй половины 20-го века, не рождают нового, а имитирует его посредством комбинаторики. Так как (по словам А.Эйнштейна) «проблема не решается на том уровне, на котором она возникла», решение её надо искать на более высоком уровне. И это решение очевидно: бесконечное поле подлинно нового – в духовности. Но для продуцирования его на этом уровне человека, как мы вынуждены это признать сегодня, явно «не хватает». В результате мы зачастую имеем дело с симуляцией нового. Это имеет место и в искусстве, и в политике, и в государственном администрировании.

6. То, что долго и безуспешно искали: универсальный критерий всего на свете

Гуманистическая традиция невольно представляет человека таким, каким он «должен» быть или таким, каким хотелось бы его видеть. Результатом научного подхода, основанного на исследованиях в области биологии, психологии, кибернетики, теории систем явилось понимание того, что каждый человек, сообщество являются в той или иной степени и разрушителями и созидателями. Осознание этого приводит к возрождению интереса к проблеме «добра и зла». Но как теперь стало ясно, обсуждаться и решаться она должна как проблема соотношения созидания и разрушения. Дело в том, что добро и зло относительны, они носят в большей степени межличностный характер, их оценки субъективны. А созидание и разрушение являются понятиями системными, следовательно, поддаются формализации и количественной оценке как результату изменения состояния системы.

Разрушение и созидание являются теми двумя фундаментальными процессами, к которым, в конечном счете, сводится все остальные. Их конкуренция лежит в основе всего происходящего и определяет его исход, результат каждого дня, каждого человека, каждого государства, эпохи, цивилизации. Как следствие этого соотношение разрушения и созидания является тем междисциплинарным критерием, который уже давно ищет наука. Этот фундаментальный критерий выглядит следующим образом:

          Кф = Р + С

Где  Р = разрушение / (максимально возможное разрушение), С = созидание / (максимально возможное созидание) – относительные значения разрушения и созидания.

Соответственно -1<Р<0, 0<С<1, -1<Кф<1, и  результатом наших усилий должно быть приближение Кф к 1. Как уже говорилось выше, мера «разрушения-созидания» (равная по величине Кф) лежит в основе всех наших содержательных оценок. Каждый раз, давая оценку, мы ориентируемся на её интуитивно определённую величину, хотя и не осознаём этого.

7. Высота определяет всё

Быть может самой сложной проблемой человечества является то, что отличающая его от мира животных способность к абстрактному мышлению служит как для развития системы в области позитивного бытия, так является причиной развития деструктивных тенденций (последнее первым понял создатель общей теории систем Л. фон Берталанфи). Чем же определяется развитие системы? Ощущением высоты, экзистенциальной потребностью в высоте. Вследствие того, что физическое увеличение жизни (продолжительность жизни, численность населения) ограничивается природой и обществом, основной прирост жизни в развитых обществах происходит за счёт качественного увеличения, то есть роста уровня действий. Появляющееся в связи с этим ощущение высоты, по мере его «созревания» в самых глубоких слоях психики и сознания человека превращается в «устремлённость в высоту». Она и является пружиной эволюции созидательного, которой мы обязаны всем самым ценным, что у нас есть.

Определяющему влиянию высоты на динамику «всего человеческого» есть вполне очевидное доказательство в наших ощущениях. Изменения уровня действий ощущается нами, как «подъём» и «упадок». Таковы «душевный подъём», «высокий тонус», ощущение «парения в высоте», «окрылённости». Противоположное состояние мы называем «упадком сил»: «упал духом», «душа ушла в пятки», «опустившийся человек», «низменные чувства», «глубина падения».

8. Новое понимание культуры и культурности

С увеличением уровня изменяется структура системы. Деятелей, способных действовать на каждом из последующих уровней становится всё меньше, а результатов и их вторичных воздействий всё больше. Так выдающееся произведение живописи или музыки не сравнимо с предметом повседневного обихода по продолжительности своей «жизни», силе воздействия и тому количеству людей, которые испытали на себе его влияние. Вследствие этого сеть «воздействий-влияний-отношений» с каждым уровнем становится всё гуще, что свидетельствует о возрастании степени самоорганизации и совершенства системы. Каждый уровень имеет нижнюю границу, но не имеет определённой верхней. То есть, быт можно сделать сколь угодно высоким, но культуру нельзя «опустить» до уровня конкуренции (рынка) или разрушения. В лучшем случае получим «шоу-бизнес».

Каждый последующий уровень является более тонким и сложным регулятором деятельности на низлежащих уровнях. Так как человеческая деятельность обладает ярко выраженной тенденцией к усложнению, обеспечение устойчивости системы требует повышения уровня регулирования. Отсюда становится ясной роль культуры как регулятора высокого уровня и величина проблем, которые ожидают нас в связи с теми процессами в поле культуры, которые мы наблюдаем сегодня. Вышесказанное также приводит нас к пониманию того, что культура (тем более духовность) не могут быть массовыми. Число людей, способных подниматься до этих уровней деятельности невелико. Поэтому получивший широкое распространение термин «массовая культура» лишён смысла. Определяемое им явление имеет с феноменом культуры чисто внешнее сходство.

Культура и духовность – самые уязвимые структуры. Они последними формируются и первыми разрушаются. Стоит подуть ветру перемен сильнее, и тонкий покров культуры исчезает (впечатляющий пример этого являет Россия в 1917 и 1990-х годах). По словам Ф. Фернандеса-Арменисто «цивилизация тонкокожа: стоит её поскрести, и покажется варварство» [5].

Рассмотрение культуры в составе многоуровневой модели деятельности человека приводит к пониманию её не как области (или «отрасли») деятельности, а как деятельности (и её результатов), соответствующих определённому, весьма высокому уровню действии. Сформулируем несколько выводов, следующих из этого принципиально нового понимания явления. Наличие у каждого уровня нижней границы означает, что каждое конкретное действие либо достигает, либо не достигает того или иного уровня. Каждый деятель каждый свой поступок совершает на каком-то из уровней, причём различные поступки в различных обстоятельствах (в семье, на службе) могут совершаться на различных уровнях. Как свидетельствует А.Пушкин: «Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон, в заботах суетного света он малодушно погружён...» То есть действует на 1-3 уровнях. Но, когда «душа поэта встрепенётся», он переходит на более высокий уровень деятельности. А какая-то часть деятелей (и весьма немалая) выше 1-3 уровней никогда не поднимается. Английский антрополог Р.Р.Маррет, предпочитавший комфорт полевым исследованиям,  оправдывал это тем, что ему «нет необходимости изучать обычаи дикарей в поле, т.к. их можно наблюдать в преподавательских Оксфорда». Это остроумное замечание демонстрирует гораздо большее понимание проблемы, чем получившая статус прописной истины сентенция о том, что «нет нации, общества, человека, лишённых культуры» (А.Кравченко, [6]). Увы, есть лишённые и культуры, и нравственности, и минимальных представлений о законопослушании, трудовой дисциплине, порядке. Судя по количеству преступлений, весьма заметная часть общества действует почти исключительно в области разрушения.

Серьёзной методологической проблемой культурологии является то, что существование разрушения, хотя и признаётся (а некоторыми авторами даже полагается частью культуры [7]), но затем выносится за скобки при анализе исторических, социальных и культурных процессов. Гуманистическая риторика публицистики и отчасти культурологии страдает существенным изъяном: человека безмерно восхваляют, не задумываясь о его сущности. Другого мнения придерживаются психиатры и психоаналитики. Э.Фромм считает, что «колоссальный уровень обнаруживаемых повсюду разрушительных тенденций» [3] таит в себе опасность, которую человечество явно недооценивает. «Люди надеются, что катастрофу можно предотвратить, произнося ритуальные хвалы прогрессу» [3]. С выводами Э.Фромма о «гиперагрессивности» человека совпадают наблюдения известного американского психиатра Р.Д.Хаэра [8]. По его мнению весьма значительный процент живущих среди нас является психопатами. Психопат психически здоров, его действия – результат осмысленного выбора. Но ему непонятны ценности, ему безразличен гуманизм великих произведений литературы и искусства. Красота и уродство, доброта, любовь, страх и юмор для него ничего не значат и поэтому не имеют над ним никакой власти. Психопат без колебаний делает всё, что может сойти ему с рук. «Внутренний страж порядка» его не остановит, только наказание. При этом внешне психопаты ведут себя как вполне социализированные и не лишённые культуры люди. Такова «проза жизни». Между людьми существует столь огромная разница в уровнях их мышления и поступков, что они, по словам Д.Леонтьева, «кажутся принадлежащими к разным видам живых существ».

Поэтому правильнее говорить не о культуре отдельного человека или сообщества, а об уровне их деятельности. О нём мы судим, определяя средний уровень действий за определённый промежуток времени. Эта процедура, о которой большинство из нас даже не догадывается, выполняется подсознательно в соответствии в соответствии с собственным жизненным опытом и кругозором. Когда эта процедура будет формализована, осреднение будет проводиться с учётом поступков, совершаемых на всех 12 уровнях разрушения и созидания. Уровень сообщества (например, государства) будет определяться как среднее уровней всех его деятелей с учётом степени их взаимодействия и влияния в обществе. Естественно, что эта оценка окажется ниже, чем интуитивная, которая в основном учитывает высшие достижения. Так под национальной культурой обычно понимается сумма высших достижений, но критически настроенный взгляд обратит внимание на неустроенность быта, грязь, бесхозяйственность и сделает вывод о низкой культуре.

9. Упорядочение терминологии. Не культура, а уклад. А что же является культурой?

Вторым после высоты признаком культуры является цельность, это обусловлено тем, что именно на пятом уровне реализуется экзистенциальная потребность человека в цельности. Это хорошо понимал Д.С.Лихачёв [9]. Так как уровень вычисляется по всему полю деятельности, не имеет смысла представление о культурах (как, впрочем, и нравственностях, духовностях) различных родов и видов деятельности: производственной, политической, экономической, трудовой, бытовой, художественной, информационной, культуре обслуживания, управления, пития. Все перечисленные виды культур есть не что иное, как свидетельство обладания определённой квалификацией и соответствия своим служебным обязанностям.

Также неверно об уровнях, на которых протекает деятельность таких сообществ как первобытные племена, уголовный мир, говорить как о культуре. Отличия в географическом положении, особенности исторического развития накладывают отпечаток на уклад жизни, являющийся комплексом специфических способов и форм жизни. Введение этого термина позволяет разграничить два совершенно различных понятия: локальные особенности уклада жизни, включающего в себя обычаи, традиции, склад ума, производственные отношения, и культуру как общий уровень деятельности сообщества. У каждого из этносов, народов свой уклад, и он влияет на их деятельность на всех уровнях, а не только на уровне культуры (если таковой достигнут). «Соперничество, борьба культур»[10] – явление в принципе невозможное: культура ни с кем и ни с чем не борется. Она «устремлена вверх» и объединяет всех, вовлечённых в это движение. Содержанием мировой истории является конкуренция укладов. Правомерно говорить о «столкновении цивилизаций» (известный тезис Хантингтона), так как цивилизация является апогеем, которого в своём развитии достигает уклад жизни в определённом регионе Земли.

Понятие пусть суб-, но культуры уголовного мира внедряет в наше сознание представление о знаке равенства между уголовным миром и нами: они такие же, как и мы, просто у них немного другая культура. В этой тенденции уравнивания всего со всем, как разновидностей культуры, скрыт опасный разрушительный потенциал. Новые Смердяковы резонно смогут заключить: «Если всё культура, значит всё позволено!» И нечего стыдиться, не к чему и незачем стремиться. Ведь всё, что бы ты ни сделал, объясняется и оправдывается особенностями твоей суб-, локальной или какой-либо другой из множества разновидностей «культур».

Ещё Декарт предупреждал нас о том, что мы до сих пор не вполне понимаем: «Определяйте значение слов и вы избавитесь от половины заблуждений». Немалая часть их вызвана неразборчивостью в употреблении термина «культура». Так В.Межуев считает: «Культур, конечно, много, но при всём своём множестве они – модификация одной общечеловеческой»[4]. Эти надуманные пластичность и «множественность» культуры, порождающие бесконечно растущее число её «модификаций», являются серьёзным препятствием для понимания явлений подлинной культуры, а для читателя – соответствующих текстов. Каждый раз приходится проводить самостоятельное расследование, чтобы выяснить, что понимает под культурой автор текста.

Как было показано выше, много – укладов, а уровень деятельности, который мы определяем как культура – един для всего человечества. Он определяется функциональными возможностями человека как вида. Так же один на всё человечество Эверест. Одни поднялись на него, другие (их большинство) нет. Но разве кто-то упрекает их за это? Так же сельская и городская «культуры» являются не более, чем особенностями уклада жизни сельских и городских жителей.

Уклад отражается на всех сторонах и уровнях деятельности сообществ: у них разные привычки, обычаи, нормы поведения, представления о нравственности, своя веками складывающаяся символика. Но одни в наиболее «высокой» части своей деятельности поднялись до уровня культуры, другие нет, третьи уже опустились ниже этого ранее достигнутого уровня. Исследование динамики этого процесса, определение его закономерностей, выяснение причин подъёмов и спадов, их периодичности, локализации – всё это, в конце концов, приведёт к пониманию механизма действия системы и роли культуры (нравственности, духовности) как высшего уровня регулирования.

После всего вышесказанного становится совершенно очевидно, что представление культуры как совокупности норм, обычаев, традиций, символов, верований, артефактов и ценностей, следующее из определения Э.Тейлора, ничего не даёт для её понимания. Всё перечисленное есть продукт деятельности человека, причём в областях как положительного, так и отрицательного бытия. Ближе к существу находятся ценностное и деятельностное понимание культуры. Но положение культуры ценностью скрывает существо феномена: культура как одна из форм бытия есть не результат, следствие деятельности, а сама деятельность. И не «способ», «механизм» деятельности вообще (Э.Маркарян, В.Давидович), а деятельность – и это принципиально важно – созидательная. То есть культура – это деятельность, представляющая наибольшую ценность для существования и развития системы.

Если проводить аналогию с географическим ландшафтом, где есть долины, возвышенности, горные цепи, то в «ландшафте» деятельности человека явления культуры – это вершины. Вершины разной высоты, может не самые высокие, но вершины. Таковыми являются, например, исполнение Д.Липатти двенадцатой сонаты В.А.Моцарта, В.Фуртвенглером моцартовской тридцать девятой симфонии, всё без исключения искусство Ф.Шаляпина, представляющее одну мегавершину. Возможно, когда-нибудь появится пианист, который превзойдёт это исполнение Д.Липатти, почти невозможно представить себе дирижёра, который когда-нибудь смог бы превзойти эту знаменитую запись В.Фуртвенглера с Берлинским симфоническим оркестром, и совершенно очевидно, что никогда не появится уже певец и артист масштаба Ф,Шаляпина. Культурность – это единичность, вершинность. Но каким-то непостижимым образом при устранении этого малого (в отношении ко всему объёму деятельности человека) ландшафт утрачивает всё своё очарование, а человеческое бытие – страсть и силу продолжать быть.

10. Что – искусство, а что нет?

В культурологии общепринято считать искусство частью культуры, в отношении религии, воспитания, образования, науки мнения расходятся. Но раз культура (наряду с духовностью) является наивысшим уровнем деятельности независимо от области и рода таковой, любая деятельность может достигать или не достигать уровня культуры. Потребность в украшении, символическом отображении бытия характерна для всей деятельности человека, поэтому искусство (явление в принципе созидательное) существует на всех шести уровнях позитивного бытия: на первом, втором – это прикладное искусство; на третьем – искусство, обслуживающее культ, религию, власть; на четвёртом – социально направленное, воспитующее, морализирующее искусство; на пятом – искусство, поднявшееся до воплощения гармонии мироздания и микрокосма человека (Рафаэль, Моцарт); на шестом – искусство, творимое человеком, перешедшим в новое богочеловеческое качество (И.С.Бах, древнерусская иконопись). Созданное Пикассо, Дали, Сутином, Малевичем в большей своей части разрушительно и потому принадлежность его к полю искусства (тем более культуры) является вопросом спорным.

Религия как организация принадлежит к третьему уровню, деятельность её адептов может иметь место на любом уровне в зависимости от высоты и искренности веры. Наука – на всех уровнях деятельности до пятого включительно, но связанное с ней развитие техники, которое сегодня не контролируется человеком – это второй уровень. Образование в России очень разнородно и вряд ли его можно отнести к какому-то одному уровню. Но совершенно очевидно, что оно снизило уровень и не в состоянии продуцировать достаточное количество культурных людей для обеспечения функционирования системы «государство Россия».

11. Культура – это не...

В сложившихся в культурологии представлениях культуру принято наделять свойствами и функциями, якобы присущими только ей и отличающими её от других форм человеческой деятельности. Считается, что именно культура представляет собой «возделанную среду обитания людей», являясь «совокупностью искусственных порядков и объектов, ... заученных форм человеческого поведения, ... сводом правил игры и коллективного существования, символических обозначений окружающего мира» [11]. Но среда обитания создаётся деятельностью на всех шести уровнях, также как включённые в неё объекты. Искусственные порядки начинают активно создаваться, начиная с третьего уровня, но они создаются и в области негативного бытия: разрушение может быть хорошо организованным. Символические обозначения формируются на всех 12 уровнях (например, свастика в области негативного бытия), также как и формы поведения. Также уровень культуры не является единственным, на котором вырабатывается информация. Без передачи информации и выработки некоторых специфических форм поведения ни первобытные люди, ни даже животные не смогли бы добыть себе пропитание. Минимально организованная деятельность невозможна без выработки и передачи информации.

Необоснованным является и приписывание к важнейшим функциям культуры способности к «постоянному порождению новых форм и способов удовлетворения интересов и потребностей людей» [11]. Новые «формы и способы» порождаются и в области негативного бытия (например, гей-парады). В условиях ослабления религиозных запретов и санкционированных либерализмом свобод этот процесс становится всё более активным.

На самом деле сутью культуры, главным отличием её от других форм деятельности является высота. Высота созидания. Как следует из теории систем, развитие системы определяется её способностью к самоорганизации. Всё, что способно подниматься на более высокий уровень самоорганизации продолжает существовать. При этом верхним уровням, где осуществляется самая сложная работа освоения нового, принадлежит главенствующая роль в функционировании системы. По мере увеличения высоты совершается переход от простых форм созидания к продуцированию высших ценностей. Такой смысл в понятие культура вкладывал Н.Рерих. И к такому же пониманию приводит анализ системы «всего человеческого».

12. Созидание – ключ к нашему будущему. Если оно состоится

В процессе развития система приходит в состояние кризиса и далее у неё есть два пути. Либо она оказывается в состоянии подняться на более высокий уровень самоорганизации и продолжает эволюционировать, либо, будучи не в состоянии найти в себе внутренние резервы развития, терпит катастрофу и опускается на более низкие уровни действий (в данном случае – бытия). Первый путь реализуется в процессе созидания, второй представляет своего рода «обналичивание» разрушения. Если с этих позиций подходить к проблеме упадка культуры, свидетелями и участниками которого мы являемся, становится ясным, что всё определяется тем, способны ли мы (то есть человечество) как система перейти на новый уровень функционирования.

В отличие от животных, находящихся в равновесии с природой, человек является открытой для развития системой. По сути говоря, дисгармония его развития, полного противоречий, является причиной кризиса всей системы. Будет он преодолён или нет зависит от того, в какой мере мы сможем изменить природу человека, воспользовавшись её «открытостью» для наших усилий. Полем, где разворачиваются главные события этого сражения за «возможность продолжать быть» являются верхние уровни бытия: нравственность, культура, духовность.

«Будущий 21-й век станет веком духа или его не будет вообще», таково мнение А.Мальро. Автор полностью согласен с этим заключением, но сегодня никто не может предсказать, как эта дилемма разрешится. Кажется, уместнее сегодня быть скептиком. 21-й век уже наступил, но подвижек деятельности к более высоким уровням не видно. Борьба за ресурсы становится всё более жёсткой и беспринципной, совершенно очевидной стала наша неспособность остановить распространение ядерного оружия, терроризма, наркотиков. Человек тонет в мусоре мозаичной информации, глянца, «массовой культуры», потребительстве. Темп жизни, всецелая поглощённость карьерным ростом, успехом, обогащением, не оставляет места для сосредоточенности, являющейся обязательным условием духовного роста. Размен Культуры с большой буквы на множество локальных, отраслевых, специализированных её разновидностей – «каждому по культуре!» – девальвировал само понятие культуры. Красота уже не спасёт мир. Где же выход? Он в созидании. Быть может в состоянии крайнего отчаяния (являющегося точкой бифуркации, ведь мы система нелинейная!) мы вспомним о нашем высоком назначении быть созидателями. Это прозрение – последняя наша надежда.


Литература

1. Поляков О.Л. Созидание как общечеловеческая и национальная идея. Проблемы информационной цивилизации: Международный ежегодник. Выпуск 3. СПб, 2007. http://www.proza.ru/2010/03/29/669
2. Бранский В.П., Пожарский С.Д. Социальная синергетика и акмеология. СПб, 2002
3. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. – М., 1994
4. Межуев В.М. Идея культуры. – М., 2006
5. Фернандес-Арменисто Ф. Цивилизации. – М., 2009
6. Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов. – 7 изд. – М., 2007
7. Драч Г.В. и др. Культурология. Ростов-на-Дону, 2002
8. Хаэр Р.Д. Лишённые совести. Пугающий мир психопатов. – М., 2007
9. Лихачёв Д.С. Культура как целостная среда. Избранные труды по русской и мировой культуре. – СПб, 2006
10. Кондаков И.В. Глобалитеты локальных культур: между диалогом и конфронтацией. Культура и мир: Сб. статей – СПб, 2009
11. Культурология. Энциклопедия в 2-х т. – СПб, 1998
12. Плебанек О.В. Феномен духовной культуры в контексте системного подхода. Культура и мир: Сб. статей – СПб, 2009