Дневник Совы в письмах. Больничные этюды номер три

Письмо №3

                Дорогая моя подруга! Опишу тебе день третий, вместивший кучу всяческих проблем – не моих, а обще-медицинских и даже государственных.
Шесть часов утра. В коридоре  такой шум, словно все вышли на демонстрацию. Это массовая вылазка больных – на сдачу анализов. Я свой уже оставила ночью. Накрываю голову подушкой, чтобы доспать и, кажется, получилось. Смотрю на мобилку – шесть десять. Закрываю глаза...И тут:
                – Доброе утро, женщины!!!
                Вопль такой мощи, что я в ужасе отбрасываю подушку.
                – Еще раз – доброе утро, женщины!
                На пороге стоит толстуха с улыбкой во весь рот. Сердце мое колотится. Подношу к глазам мобилку. На часах  шесть двадцать! Я проспала десять минут! Всего!
                – Какое же оно доброе, если вы нас разбудили?!
                Я возмущена так, что забываю о больной руке  – рывком швыряю подушку на свою несчастную, невыспавшуюся башку. От боли в руке чуть не взвыла...
                Надо сильно постараться, чтобы я так откровенно рассердилась на постороннего человека. Я не могу хамить хамам и до последнего веду себя воспитанно. Но сейчас...
                Нет, мне не заснуть сегодня... Спускаю ноги с кровати, ловлю укоризненный Зинин взгляд: она меня осуждает за  мой выпад.
                – Вы меня извините, – обращаюсь я к  толстухе в ярком халате. – Я плохо спала ночью. А вы так рано пришли и...
                – Рано? – смеется женщина. – Да я встаю в пять утра! И вам советую!
                Да-а, этой беспардонной особе  нужно еще объяснять что-то:
                – Но если вы видите, что мы спим, зачем же будить? Разве шесть часов двадцать минут – это так поздно? А если мы хотим спать?
                – Так вы ж не спали! Нет? А я не заметила! Ладно, не буду. Это я сегодня так рано приперлась, а завтра приду  в восемь.
                Слава Богу, она будет ночевать дома!
                – У меня собачка. Я живу с собачкой. Она еще ни разу не ночевала без меня.
                Хоть тут повезло, думаю я.
                После завтрака (манная каша на воде, без соли, масла и сахара) я обнаружила, что мне опять повезло: Зина и Рая нашли общий язык. Под их болтовню о собачках, кошках, садовых участках, огородах, консервации, дачных соседях можно думать о своем или читать книжку.
                Ну да, тут почитаешь!  Рая не умеет говорить тихо, Зина не умеет слушать, так что обмен информацией через  десять минут набирает обороты и децибелы и больше похож  на базар.
                – Женщины, вы можете потише?! – кричит сестричка, заглядывая в палату. – Обход в отделении, а вы орете!
                Мои сопалатницы сменяют тон и тему – на более   актуальную – о своих болячках. Да только Рая считает, что ее колено болит куда сильнее, чем Зинино,   а это Зину задевает. Она торжествующе демонстрирует наклейки под коленом:
                – Вот! У меня   вода в колене! Мне вчера выкачали несколько кубиков! Три укола сделали!
                Рая добродушнее Зины – она сдается без боя.
                Зато Рая знает больше всяких народных рецептов по лечению подагры. Выкладывая свои знания,  она снова возбуждается и перестает владеть голосом –  кричит:
                – Вон у тебя пальцы накручены, это подагра, а я знаю, как лечить!
                Пальцы у Зины изуродованы и на руках, и на ногах. Давно. Но она с гордостью заявляет:
                – Я никогда не ходила к врачам, терпела! Только вот обувь подобрать нельзя – только тапки и налезают на мои пальцы. Некогда мне по врачам шастать. Все равно они ничего не понимают.

                – А чего сюда пришли? – вмешиваюсь я, хоть и не любительница больниц. Просто понимаю, что есть болезни, которые вне этих стен лечить нельзя.
                – Так колено, зараза, ходить мешает, распухло.
                Зина показывает распухшее колено.
                – У вас ревматоидный артрит, – говорю я, кивая на кисти ее рук, похожие на ласты тюленя.  – Вот увидите, анализ крови на иммунный комплекс диагноз подтвердит. Никакая это не подагра. Реватоидный артрит – аутоиммунное заболевание и травками не лечится.
                Теперь обе уставились на меня, Рая – с уважением, Зина – с подозрением.
                Входит Иван Олегович. Нет, он молодец! Ни одного лишнего слова и  полное персональное внимание к каждой. Вопрос-ответ, совет, назначение, результаты анализов. Ничего не скрывает, толково разъясняет, мило улыбается. Шутит. Хорошо играет роль опытного врача. Толк из него будет. Или уже есть. Умница.
                – А вам направление к физиотерапевту– говорит мне. – Думаю, что плечо – это не только результат артроза, еще и шейный остеохандроз влияет. Массаж, ЛФК, магнитотерапия, лазер. Сначала снимок. Вот направление. Капельница – на закуску.
                Уводит за собой Раису – писать анамнез и историю болезни, Зине:
                – На уколы ко мне в час дня.
                И тут начинается обдираловка!
                Только высунулась из палаты, старшая медсестра кричит:
                – Больная, вы сдали 55 гривень в фонд отделения?
                – Я сдала на иммунный комплекс 60 гривень.
                – То другое! А надо в фонд!
                Машу рукой. Ну да, мне сейчас на снимок деньги нужны,  какой фонд?!
                В рентген-кабинете врач сначала бросает через плечо:
                – С вас тридцать пять гривень.
                – А можно деньги завтра? У меня с собой только двадцать пять.
                – Завтра и придете. В долг не делаем.
                Вхожу в кабинет заведующей физиотерапией – с историей болезни в руках. Сидит красотка бальзаковского возраста, похожая на актрису, которой выходить на сцену: густой грим на лице, а не макияж. Щурится на меня подведенными глазами, брови нарисованные поднимает удивленно, словно я уже что-то натворила:
                – Вы не видите – я занята?
                – Но я постучала. И у вас никого нет. Мне выйти?
                Снова этот надменный взгляд. И ни одного вопроса!
                – Я пришла на массаж, мне назначили, но сначала сказали к вам зайти.
                –  Я вам массаж не назначала. Я еще не знаю, что вообще вам нужно.
                И снова королевский взгляд.
                Вот когда я не выдерживаю. Ну,  нельзя так со мной, нельзя!
                – А почему вы со мной разговариваете в таком  тоне?
                Ее нарисованные брови взлетают под самую прическу:
                – В каком тоне?!
                – В таком – высокомерно-капризном.
                Она сбрасывает улыбку.
                – Откуда вы взяли?
                – К вам пришел больной человек, нервный, с ним надо мягко или хотя бы вежливо, а вы...
                У нее вытягивается физиономия.
                – Может, я тоже нервная!
                Так, хорошее начало! Мне еще скандала не хватало!
                Заведующая сворачивает разговор на другую тему:
                – Вы сдавали в фонд поликлиники ...тридцать гривень? Это минимум.
                – Я сдавала на анализы, в фонд ревмоотделения,  в фонд своей поликлиники, родной, а эта мне чужая. Мне еще за снимок плеча нужно заплатить,  я пенсионерка, фондов много...
                Позор, я чувствую, что сейчас разревусь. Это все правда!  При пенсии в 800 гривень потратить на лекарства и анализы полторы пенсии, а потом еще все фонды пополнить и отдельные кабинеты...А за квартиру платить кто будет? А еду на что покупать?! Не одни же лекарства жрать?!
                Нет, слезу я удержала. Но что случилось с моей красавицей-врачихой?  Она больше не заикнулась о  деньгах, выслушала мои жалобы, прописала леченье и все направления дала на процедуры. И даже встала, провожая из кабинета со словами:
                – Иногда так устаешь от больных! Не  поверите, до того доведут.Вы начинайте с массажа, можно и без снимка обойтись, и так все ясно: лечим шейно-грудной отдел позвоночника.
                Значит, можно по-человечески?
                Массажистка с лицом утомленного палача, неулыбчивая  особа пенсионного возраста, прочитав мне нотацию, что без массажного крема и простыни я могла бы и не являться, все же  уложила меня на узенький топчан. Пока я боролась с блузкой, пытаясь ее стащить,  минуя больное плечо, Нина  Макаровна наблюдала со скучающим видом за моими действиями, не помогая.
                Массаж каждый из нас делал не один раз в жизни. Есть спецы высокого класса, есть похуже, получше, но такого массажа  мне не делал никто. Меня как-то вяло погладили, по лопатке похлопали, слегка помяли, а через пять минут велели одеваться и  – больше не приходить без крема и простынки.
                В коридоре уже выстроилась очередь. Я присела на стул.
                – Ну, как вам Нина Макаровна? – спросила у меня модного вида девица. – Говорят – классная?
                – Кто говорит?
                – Мне к ней посоветовали. Вы из стационара или по блату??
                – Из стационара.
                – И сколько дали?
                – А сколько нужно?
                – Ясно. Ничего не дали. Так она вам и сделала на НИЧЕГО. Наши, я тоже из стационара, в терапии лежу, наши суют десятку. А кто может – больше.
                Ясно, подумала я, завтра суну десятку. Проверим качество.
                Дорогая Милочка, продолжу завтра, сейчас тороплюсь на капельницу. Рука пока болит, хотя с ногами лучше. Хожу бодрее. Пока-пока-пока!


–Продолжение  http://www.proza.ru/2010/10/03/1421