В Одессе чемоданы не разгружать!

Воскресенье

– Девушка, вам помочь? – раздалось у Веры над ухом.
Она отлепила пальцы от тяжелой сумки, которую только что поставила на землю, и разогнулась: перед ней стоял сладко улыбающийся, лысоватый человек с плавающим взглядом суетливых глаз.
Ну, началось. Никуда, видно, от вас, самцы, не спрятаться.
– Сама справлюсь. – Сегодня ничего не могло ей испортить настроения. Она приехала в замечательный город – Одессу, где у причала, на Потемкинской лестнице ее дожидается Дюк, а чуть подальше – знаменитый оперный театр и… Дерибасовская, пройдя по которой заряжаешься весельем от того, что вокруг кипит остроумная толпа.

Она дотащила свой чемодан до остановки, втиснулась в подошедший трамвай и с интересом стала смотреть в окно, где замелькали дома старинной постройки. Сейчас она доедет до Большого Фонтана, где находится ее дом отдыха, сбросит свою поклажу и спустится к морю… О, море! Как давно она ждала встречи с ним! Последние дни перед отпуском оно постоянно, шумом прибоя и разноцветной серебристой гладью, возникало в ее снах.

Но, главное, в этот раз у нее не будет ни одного ухажера! Однако… Куда же от них деться, с ее-то яркой внешностью! Поэтому, конечно, будут, но она дала себе слово, что никому не удастся ее… зацепить, а что касается ее… пристрастий, то она намерена держать себя в руках.  То есть, теперь  она будет менять кавалеров как перчатки.

Почему? Да потому что поняла, что особям мужского пола от нее нужно одного – близости, после чего у них начинается… «дизентерия», попросту их проносит: невесть откуда появляется незаявленная жена и семеро по лавкам. Раньше бывало, что почувствовав в ней самодостаточную женщину, мужчина, не знающий как себя вести дальше, «линяет» с горизонта… навсегда. А теперь она сама будет решать участь претендента.
Потому что…. «Разгружать чемоданы» Вера им помогать не собирается.

Понедельник

Ранним утром Вера сбежала с крыльца санатория, мельком взглянула на раскидистое дерево, что росло под окном ее комнаты, ветками опоясывающее балкон той комнаты, где она остановилась, и легкой стремительной походкой устремилась в сторону пляжа. Ее шелковистые, волнистые волосы и полы длинного халата развевались на ветру, открывая взору длинные стройные ноги. Временами черные дуги бровей приподнимались вверх, и лицо озаряла счастливая, мечтательная улыбка, тут же переходящая в насмешливую, стоило ей поймать на себе заинтересованные взгляды мужчин.

Миновав топчаны, приблизилась к неширокой полоске прибрежного песка, бросила пляжную сумку, скинула обувь с ног, вошла в воду и,  подняв лицо к солнцу, блаженно зажмурилась. Затем раскинула руки в стороны, приподняла одну ножку и как балерина на сцене сделала круговое движение корпусом, стоя на другой ноге, после чего услышала за спиной чье-то восторженное бормотание.

Еще проходя по пляжу, она видела, как  мужские головы заинтересованно поворачивались в ее сторону. А теперь заметила, что и множество женщин посматривает на нее далеко не добрыми глазами. Но к такому положению вещей она уже давно привыкла, поэтому не спеша достала плед, постелила его на песок и легла.

Вскоре возле ее лица возникла две пары чьих-то ног.  Она села, подняла глаза: перед ней стояли два красивых, мускулистых парня:
– Разрешите представиться, – сказал тот, что повыше. И тут же поправился: – Вернее… Представить вам своего друга – чемпиона мира по восточным единоборствам – Карима… Он из Дегестана.
Карим отвел, наконец, от Веры взгляд, в замешательстве потупился, но тут же взял себя в руки и начал быстро, с акцентом, говорить:
– Вера… Я слышал, вас так зовут? Так вот, Вера, вы мне очень нравитесь. И я предлагаю Вам выйти за меня замуж.
Вера опешила от неожиданности, но вида не подала. Она просто  поднялась с пледа и пошла по пляжу. Те двое парней увязались за ней. Вскоре один отстал, а Карим упорно продолжал идти следом. Вера искоса поглядела на «претендента»: он был красив, но чуть ниже ее.

 Приняв ее молчание за разрешение говорить, ее спутник начал обрисовывать ей перспективы и выгоды предстоящего… замужества:
– Я построю тебе большой дом в горах, где ты будешь полноправной хозяйкой… Ты была в горах? Знаешь, как там красиво?
Вера молчала. Он в воодушевлении продолжил:
– Ты читала повесть Лермонтова «Герой нашего времени»? Помнишь, как нравились горы Бэле?.. А тебе знакомы законы гор?.. Когда я привезу тебя в родительский дом и представлю отцу, ты стой перед ним, не поднимая глаз. Говорить начнешь только тогда, когда он разрешит или что-то спросит…

Карим, шествуя рядом, дотянулся до Вериных волос и погладил ее по голове. Она молча отстранилась.
– Волосы придется спрятать под платок. Нечего замужней женщине ходить простоволосой. Кажется, так у вас говорят?
Вера молчала, усмехаясь,  и продолжала идти вдоль берега. «Вроде ничего мужчинка, но ниже меня… А вот нравы у них до сих пор дикие…. Ну, разумеется, ты хочешь взять меня в жены. Как же! А руки сейчас протягиваешь… После первой же ночи… тебя и собаками не найдешь… Опять озабочен… чемоданами».

Она взобралась на неширокий парапет, отделяющий пляжную зону от прибрежного тротуара, намереваясь идти по нему дальше, однако Карим резким движением стащил ее оттуда:
– Нечего выставляться напоказ… мужчинам.
Девушка удивленно посмотрела на него и, ни слова не говоря, снова взобралась на стенку. Он в сердцах повторно сдернул ее за руку с парапета.
– Послушайте, – негромко, с твердостью в голосе, сказала Вера. – Я ведь еще не ваша жена, не правда ли?
Парень заметно смутился: очевидно, он был уверен в своей неотразимости, считал, что девушка должна быть счастлива, ведь предложение ей делает не кто-то, а он… лично.

Тем не менее, все время, пока Вера находилась на пляже, он продолжал рисовать ей радужные картины замужества. Он то ложился возле нее на песок, то соскакивал следом за ней, когда она поднималась, шел за ней к морю и погружался в воду.
Когда она собрала свои вещи и босиком направилась к лесенке, ведущей к санаторию, он последовал за ней. «Ну, надо же, поет как соловей, причем без умолку. Неужели не понял, что мне как свободной женщине не по нраву их национальные… нравы. Ха-ха! Забавная тавтология! Да и…. Стоит мне надеть туфли с каблуками, он будет меня заметно ниже».

Вера вошла в свой корпус, миновала вахтера и устремилась в сторону лестницы, даже не оглянувшись на своего спутника. Буквально через три секунды он уже был за ее спиной. «Какой ловкач! Уболтал-таки вахтершу».
Войдя в комнату, она развернулась и оказалась лицом к лицу со спортсменом. Спросила с нажимом:
– И… что?
Он покраснел и опустил глаза, но тут же взял себя в руки и продолжил:
– Собирайся. Поедем ко мне домой.
Вера уже начала привыкать к той наглости, с которой ее попутчик продолжал штурмовать ее независимость. Подумав, усмехнулась и сказала:
– Щас!
– Не понял. Что?
– Ладно. Расслабься.
Тут Карим бросил взгляд на тумбочку: там, у стенки, стояла старинная фотография молодого… Вячеслава Тихонова.
– А это кто? – возмущенно протрубил он. – Нечего здесь ей делать.
Парень схватив фотографию, метнулся на балкон, вытянул вперед руку и разжал пальцы. Карточка медленно опустилась на землю.
– Ты что, больной? Сейчас же верни фотографию на место!
– И не подумаю!
Вера отвела, наконец, от Карима возмущенный взгляд, и бесшумно направилась по направлению к выходу.
– Ты куда?
– На кудыкину гору…, –  с вызовом, недовольно пробурчала, выходя из комнаты, Вера.

Она сбежала по лесенке, прошла мимо вахтера на улицу, приблизилась к окну дома…. Фотографии там не было! Она подняла голову: Карим стоял на балконе и демонстративно размахивал какой-то четырехугольной бумажкой.
Вот, блин! Он спрыгнул с балкона, подобрал карточку и по стволу дерева вскарабкался снова наверх! Придурок…. Как бы его поделикатнее от себя отвадить?
Придя обратно и надев на себя маску спокойствия и равнодушия, Вера молча переоделась, переобулась в высокие босоножки и встала рядом с Каримом…
Они двое, не слова не говоря, стояли друг против друга, при этом он смотрел на нее снизу вверх, и в его глазах плавал испуг.
– Ну, понял теперь?
Он молча ретировался.

Вторник

Тепло солнца, чередуясь с дуновением ветерка, ласкало кожу. Вера лежала на животе, подогнув под голову руки. На душе было спокойно и безмятежно, ничего не хотелось, даже переворачиваться. Это было бы свыше ее сил! Вот так бы и лежал до скончания века. Господи, век-то только начался, так что, пожалуй, до его конца мне не дожить…

Улыбнувшись пришедшим мыслям, она встала и пошла к морю. По мере приближения к воде, боковым зрением отметила… волнообразное движение мужских голов, которые, то поднимались с места лежанки, то, поймав ее взгляд, в смущении утыкались в песок. У берега ее настиг фотограф, уцепился за руку и настойчиво стал уверять, что именно он, и никто другой, сумеет запечатлеть ее неземную красоту, да так, что она, красота, останется с нею до самой смерти.
– Не дай Бог! – оценив юмор, смеясь, ответила Вера. – Вы что, хотите моей скоропостижной смерти?
– Что вы, что вы, – поняв, что зарапортовался, суетливо воскликнул фотограф.
– Ладно. Валяйте! – и она встала в позу.
– Мужчины, отойдите! – фотограф начал «очищать» площадку. Вера оглянулась: за ее спиной стояли трое мужчин, которые, увидев ее вопрошающие глаза, тут же, потупившись, отвернулись. Кроме одного…
Он протянул Вере руку, приглашая следовать за ним.

Вот они уже подходят к большому, каменному дому с приусадебным садом, входят в калитку, поднимаются по невысокой лесенке… Это его дом. По его словам, здесь он живет… с мамой, которая в столь поздний час прилегла в пристройке (!). А он сейчас покажет ей свой дом. Комнат было бессчетное количество. Вера, удивляясь такому «территориальному» размаху, переходила из одной комнаты в другую, пока не дошла… до разложенной постели.

«Началось», – подумала она и обернулась:
– Давай потанцуем!
Надо было обдумать происходящее и подготовиться к обороне.
– Давай…, – не сразу ответил он.
Вера скинула одежду, в такт музыке повела плечами, затем, взбросив руки вверх, начала медленно вращать бедрами. Он зажмурился. Ей показалось, что она слышит стук его сердца. «Бедный ты, бедный…. Надо сматываться, а иначе меня придавит… разбухшими чемоданами».

Она схватила со стула свою одежду и выбежала вон.  Стремительно минуя все десять комнат, оказалась у выхода. На прощание оглянулась: «погони» не было. «Еще не опомнился, – снисходительно подумала она. – Врать не научился и туда же. Неженатый он, видите ли… Так я тебе и поверила. Не на ту напал».

Озираясь, она бежала по ночным улицам Одессы, постоянно натыкаясь на сплетенные в любовный клубок парочки. «Другого места себе не могли найти…», – лихорадочно думала она. – А тебе вот предложили излишне много… места, а ты… сбежала», – съехидничала  она, хмыкнула и отворила железную дверцу при входе в санаторий.
И как мне теперь пробраться в свою комнату, центральный вход давно закрыт, избушка на клюшке? Пожалуй, можно попробовать через первый этаж. Например, через окно в туалете…

Среда

«Сегодня в санатории танцы. Что-то бы надеть на себя, такое, особенное. А впрочем, зачем? И так сойдет…».
На танцплощадке было уже много народу, но никто не танцевал: центр пустовал, все толпились по бокам. Музыка гремела, поэтому люди, стоящие рядом с усилителем, разговаривая, громко орали. Не в силах докричаться друг до друга, присутствующие начинали… жестикулировать.

Ближе всех к «репродуктору» стояла компания местных ловеласов, как их с ходу окрестила Вера. Она тихо подошла и встала напротив них, за спинами перетаптывающихся в такт мелодии женщин и, вслушиваясь в музыку, бездумно смотрела на сцену. Вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд: на нее смотрел парень из толпы, что обосновалась на другой стороне площадки. Ага, он как раз из той группы, о которой она только что подумала и сделала выводы, что они ни кто иные как ловеласы.
Вот он тронул за руку стоящего рядом с ним атлета, тот перестал смеяться и повернул голову в указанном парнем направлении. Они о чем поговорили и направились… к Вере.

«Интересно посмотреть на местных… мачо. Узнать, о чем они думают, чем живут», – едва успела подумать Вера. В следующий момент ей уже надо было отвечать подошедшим какие-то слова на банальные комплементы, которые, как известно, до сих пор всегда одни и те же.

После танцев Вера и вся компания, образовавшаяся возле нее и  атлета, которого звали Володей, переместилась в двухэтажное здание кинотеатра. Оказывается, здесь работал Володин друг, поэтому сегодняшнюю ночь можно было запросто провести здесь. Они вчетвером поднялись на второй этаж и парами разошлись по комнатам.

Вера погрузилась в глубокое кресло, Влад с ходу припал к ее ногам.
«Фу, как все… однообразно. Скучно…. И здесь те же самые… чемоданы», – наигранно зевая, подумала красавица и постаралась сделать капризный вид:
– Хочу чаю!
– Сейчас принесу. Эй, Никола! Дай сюда термос! Эй, ты слышишь? – он приложил ухо к стенке. Из соседней комнаты доносился ритмичный скрип кровати.
– Ну, все, опоздали… Эта пара уже… в пути, – усмехнулась Вера.
– Сейчас и мы отправимся в путь… на небо, – сладким голосом прошептал атлет.

– Кто тебе сказал? Я еще молода, и… жить хочу, – с вымученной улыбкой, попыталась сострить Вера. После этих слов, страстно промолвленных парнем, она запаниковала, но быстро взяла себя в руки. – Мало того, я хочу заняться гимнастикой. Вот и скакалка здесь есть.
Она вскочила с места, схватила веревку, выбежала на середину комнаты и, улыбаясь во весь рот, начала безудержно прыгать. Ее ухажер ходил возле нее кругами, выплевывая слова:
– Вера, так ведь то, чем мы сейчас займемся и есть гимнастика, и по блаженству ощущений ничто с ней не сравнится.

Вера молча продолжала скакать. Потом сказала:
– Ладно, уговорил. Ты только подожди. Я сейчас, до первой ошибки…
Она продолжала и продолжала прыгать, пока за стенкой не перестала скрипеть кровать и раздаваться недвусмысленные стоны.
– Все! Я устала и… пошла домой. Не ходи за мной! – и она стремительно скатилась вниз по винтовой лесенке.
Только бы окно в туалете было открыто!.. Вот, блин! Кто-то его закрыл и, кажись, на задвижку. Что делать? Постой-ка… Под моим окном стоит раскидистое дерево…

Четверг

«Всё, у кого-то отпуск уже закончился и предстоит обратный путь», –  стоя на площадке трамвая, Вера переложила из одной руки в другую  увесистую сумку, принадлежащую соседке по комнате – она вызвалась проводить ее до поезда – и уставилась в проносившиеся за окном деревья. Водитель объявил следующую остановку.
«Боже, где же она, эта любовь… Заблудилась, знать-то. Вокруг одна физиология… Одни чемоданы. А любовью даже и не пахнет. Может, я не в ту сторону смотрю?» Она подняла глаза: прямо перед ней стоял высокий, представительный молодой человек в черном костюме и белой рубашке с галстуком. Он был очень похож на ее любимого актера Вячеслава Тихонова… И он смотрел на нее!

Что-то сердечко застучало… В его взгляде явно просвечивается интерес и робость… Кажется, он собирается ей что-то сказать. Боже! Хоть бы не свалиться… в обморок.
– Девушка, я вижу, вы кого-то провожаете. И сами не из местных будете. Скажите мне, пожалуйста, где вы отдыхаете, и я вас найду.
«Что ему ответить? Где мои мозги? Включайтесь!» – думала Вера, направляясь к выходу. Вот она уже вышла из вагона, сейчас закроется дверь. Ну, решайся!
– В санатории. На побережье, – только и успела выговорить она. Дверь закрылась, и трамвай поехал дальше.
«Нечего сказать, дала… точные координаты. Этих санаториев здесь…», – казнила себя Вера, продолжая добросовестно тащить чужую сумку.

«Наконец-то вечер. Может, этот мой Герой уже сегодня появится на танцах? Что-то не слышу энтузиазма в этих моих… мыслях», – Вера сбежала вниз по лесенке санатория и направилась к танцевальной площадке. Там уже вовсю гремела музыка. Подойдя вплотную, она остановилась возле группы смеющихся  и переговаривающихся между собой отдыхающих. Никто из них не танцевал, все чего-то ждали.
«Была, не была! Кому-то надо начинать…», – мотнула головой Вера и ткнулась головой в первого попавшего ей на пути мужчину. Как потом оказалось, это был хрупкий, красивый  мальчик, стоявший в окружении jждавших от него приглашения девушек.

Уже после первого танца он глядел на нее влюбленными глазами. Потому что по части шуток сегодня Вера была особенно «в ударе». После второго – он готов был исколесить с нею всю Одессу, а после третьего – остаться наедине… в катакомбах.
– Ага, стало быть, вот с кем сегодня гуляет мой парень…, – раздался  сзади делано-веселый голос. Рядом с ними стояла симпатичная полноватая девушка и, очевидно, ожидала реакции на свои слова.
Вера, увидев, что ее партнер после произнесенных слов недовольно поморщился, на всякий случай сказала:
– Он, что, вами уже к ноге… привязан?
Девушка, надо отдать ей должное, натянуто улыбнулась, и, выставив вперед руки, примирительно сказала:
– Что вы, что вы, пожалуйста…
Они долго еще бродили по берегу моря, мальчик смотрел на свою нимфу влюбленными глазами, но… он не был ее Героем.

Несколько последующих дней Вера активно пряталась от преследовавших ее кавалеров, а вечерами, на танцах постоянно рыскала глазами по сторонам в надежде увидеть-таки своего Героя. Но его все не было…
И вот однажды она услышала за своей спиной негромкое: «Здравствуйте!» Вера почувствовала, как по спине побежали мурашки, тело словно окаменело, и она с трудом развернула его на 180 градусов. Перед ней стоял Он! И не один: с ним была целая компания, во главе которой, окруженный плотным кольцом, стоял человек, очень похожий на… молодого Олега Онуфриева. Или на Борисова… Этот человек, несмотря на поздний вечер, был в темных очках и, по всей видимости, даже не собирался их снимать. Явно ощущая себя главным, и не только среди пришедших с ним товарищей, он сыпал во все стороны шутками.
Когда Вера повернулась к нему, он промолвил почти без задержки: «Очаровательная леди, мы Вас уже целую неделю ищем по всему побережью». И Вера впервые в жизни почему-то смутилась, настолько, что даже не догадалась спросить, почему они ВСЕ ее ищут.

Вопрос разрешился сам собой. Следующей репликой «Главного» было:
– Мой помощник совершенно правильно угадал в вас героиню нашего будущего фильма.
У Веры случился шок. Она долго не могла прийти в себя, произнести хотя бы слово. Ага, стало быть, это Он искал и нашел не Ее, а ему просто поручено было найти… героиню для фильма. Только и всего!
И она исчезла в темноте.
Закончились танцы, закончился и отпуск. На следующий день Вера улетела из приморского города домой. Она сидела в кресле авиалайнера, а в  голове пульсировала мысль: "Оказывается, не все в Одессе озабочены разгрузкой чемоданов!"