Ночь разделения

Тоненький, словно игла, лучик луны коснулся лица Вио, и она открыла глаза. Лучик пробивался сквозь маленькое отверстие в стене их жилища, маленького, уютного, скрытого от любопытных взглядов людей под полом старой мельницы, чей шум сопровождал Вио всю её жизнь. Это отверстие она проделала сама с помощью ржавого гвоздя, который подобрала в начале весны прямо у порога мельницы, в грязи. Гвоздь был почти полностью  покрыт раскисшей глиной, и Вио стоило немалых усилий выковырять его. Затем несколько недель она ковыряла гвоздем стену, пока, наконец, не провертела отверстие. Иногда она спрашивала себя, зачем это делает. Не лучше ли, как её сородичи, заняться чем-нибудь полезным. Например, собирать мох под соснами, или ловить пауков и заставлять их прясть и ткать тончайшие полотнища, из которых фьё-тор шили себе праздничные одежды. Но она с самой ей непонятным упорством продолжала трудиться, и когда гвоздь провертел отверстие, почувствовала странную радость.
Сейчас же, когда луч лунного света проникал в темноту жилища, она почему-то испугалась. Испугалась того, что задумала. Некоторое время она лежала, борясь со своим страхом, затем приподнялась на своём ложе, выдолбленном из ствола осины, выстланном пухом лесных птиц, и вгляделась в обступившую её тьму. Семья мирно спала. Спали отец и мать, переплетя руки и ноги. Спали братишка и две старшие сестры. Она знала, что за перегородкой так же крепко спит Туэль. Пару дней назад он сплёл венок из стрелолиста, и завтра, в Ночь Разделения он преподнесет его своей избраннице. И Вио даже догадывалась, кому.
У неё совсем немного времени, если она хочет исполнить то, что задумала. Вздохнув, она поднялась, и тихонько вышла из жилища. Выбравшись на луг перед мельницей, Вио замерла. Высоко в небе сияла огромная луна. Такая луна бывает раз в году, перед Ночью Разделения. Она заливала серебристым светом всё вокруг, делая знакомые предметы странными и таинственными. Вио, как и все фьё-тор, боялась яркого лунного света. Она предпочитала тёмные безлунные ночи, когда можно бродить в полях и лугах, охотиться,  кувыркаться в муке на мельнице. Но стоит призрачному сиянию залить окрестные поля, и фьё-тор тут же прячутся в свои убежища. И приходит время фьё-вей, сияющих серебристым светом созданий, устраивающих на лесных полянах свои пляски при призрачном сиянии ночного светила. Их-то и искала сегодня Вио. Она знала, что недалеко от мельницы, у излучины реки, есть поляна, на которой в канун Дня Разделения собираются фьё-вей. С опаской, очень медленно, но она продвигалась через луг к реке. Добравшись до её берега, Вио удивлённо вздохнула. Вода в реке сверкала и переливалась.
Она осторожно спустилась к воде и долго смотрела на быстро текущие воды. Затем, решившись, погрузила в них руку. Вынув руку, она ахнула, и её большие глаза стали ещё больше. Рука стала серебряной. Немного поколебавшись, Вио вступила в воду по пояс, присела  и погрузилась в неё целиком.
Когда Вио выбралась на берег, то увидела, что вся она мерцает серебристым светом. Радостно засмеявшись, Вио побежала по берегу реки и достигла излучины. Тут она остановилась и посмотрела на небольшую поляну, окружённую рядом высоких деревьев. Там уже собрались фьё-вей. Их тела мерцали и переливались, они расправляли свои лазурные крылья и поднимались над покрывающей поляну травой, резвясь и кружась под тихие звуки музыки. Вио впервые видела их так близко, и была поражена тем, что фьё-вей так похожи на её сородичей. Значит, это правда, они и в самом деле некогда были одним народом! Она пригляделась внимательнее. Верно, у фьё-вей те де тонкие тела, хрупкие руки и ноги, заострённые уши, которыми они так забавно шевелят. Правда, глаза их меньше, и кожа не тёмная, а серебристая, но главное не это. За спиной каждого фьё-вей пара лазурных, переливающихся крыльев, с их помощью они легко парят над землёй.
Именно из-за этих крыльев и решилась Вио на свою вылазку. Ей так хотелось летать! Она стал мечтать об этом в тот самый миг, как только увидела полёты фьё-вей. С тех пор она принялась расспрашивать сородичей, по крупицам узнавая историю великого Разделения, с которой с ней делились старейшие члены рода с очень большой неохотой. Некогда два народа, фьё-вей и фьё-тор были едины. Они были народом фьё. Фьё жили в прекрасных замках на вершинах высоких гор, и не знали ни бед,  ни печалей. Они летали под небесами, и дни их проходили в веселье. Но однажды на мирный народ напали. Огромные злобные создания разрушили их жилища,  убили сотни фьё, а оставшиеся покинули горы и скрылись в густых лесах, покрывающих  долину, расположенную далеко от их любимых гор. Едва избавившись от врагов, фьё начали ссориться. Одни говорили, что нужно спрятаться в тёмных местах, так, чтобы враги никогда не смогли бы их найти, другие – что нужно найти другие горы и снова  построить замки. Вот тогда и настала Ночь Разделения. Народ фьё распался, и появились фьё-тор и фьё-вей. С той ночи каждый пошёл своей дорогой. Фьё-тор расселились по долине, и начали вести скрытный образ жизни. Они прятались в норах, в домах людей, в самых тёмных уголках. Постепенно они изменились. Глаза стали больше, они теперь могли видеть в полном мраке. Кожа потемнела, но главное, исчезли крылья. Они больше не могли летать. Фьё-вей не нашли гор, но на высоких холмах построили свои жилища на ветвях вековых деревьев, в которых стали жить. Они по-прежнему проводили свои дни в радости и веселье, и лишь раз в году, в канун Ночи Разделения, в самую лунную, светлую ночь прилетали в долину, чтобы отметить своё спасение и выразить презрение бывшим сородичам, выбравшим мрак ночи.
Но одно дело слышать о фьё-вей, и совсем другое – видеть их так, как видела сейчас Вио. Она стояла в густой тени дерева и смотрела, как серебристые создания парят над поляной. Наконец, она решилась выступить из тени. Медленно, очень медленно она дошла до середины поляны и остановилась, подняв лицо вверх. Над головой её фьё-вей сплетались в причудливом танце. Она замерла, в восхищении не сводя с них глаз, заворожённая красотой танца. Вдруг  крылатые создания заметили её. Мгновенно они опустились в траву и обступили Вио плотным кольцом. Один из них, высокий, с длинными, по пояс, волосами, подступил ближе и уставился на Вио своими блестящими глазами.
- Кто ты? – требовательно спросил он.
- Я… я… - запинаясь, попыталась выдавить Вио, но тут фьё-вей протянул руку и провёл ею по её руке. На коже осталась тёмная полоска, а на его пальцах серебристые следы. Фьё-вей расхохотался.
- Она фьё-тор, - его серебристый смех звенел, будто колокольчик, и его сородичи принялись вторить ему. – Фьё-тор, которая выкрасилась и хочет стать фьё-вей.
Вио почувствовала, как глаза её наполнились слезами, а щёки стали горячими. В груди сдавило, и она едва могла вздохнуть. Меж тем, фьё-вей продолжал:
- Глупая, глупая фьё-тор. Она подумала, что мы не узнаем её, и примем в наши игры и танцы, - его сородичи снова рассмеялись, а он обратился к Вио: - Где же твои крылья? Ведь ты не сможешь летать так, как мы. Твой жалкий народец может лишь прятаться в темноте, да шнырять по самым грязным норам.
От обиды подбородок Вио задрожал, и она почувствовала, как горячая слеза скатилась по щеке.
- Мой и твой народы были единым целым! – выкрикнула она.
- Это было давно, - ответил фьё-вей. – Теперь у каждого из нас свой путь. Убирайся, тебе не место здесь.
- Не стоит обижать слабого, Мелион, - послышался голос, и из толпы вышла вперёд фьё-вей с заплетёнными в косу, уложенными вокруг головы волосами. Было видно, что она очень стара. Высокий лоб её украшал обруч, усыпанный драгоценными камнями, а одежда была роскошной и изящной. – Тебе и вправду нечего здесь делать, дитя. Возвращайся к своему народу и не приходи сюда больше.
Фьё-вей тут же вспорхнули в воздух, оставив Вио одиноко стоять посреди поляны. Они возобновили свои танцы, так, словно её и не было. Вио стояла совершенно одна, и горькие слёзы всё катились и катились по её щекам, как вдруг тёмная тень нарыла поляну. Раздался предостерегающий крик, и фьё-вей кинулись врассыпную. Вио побежала к деревьям, но успела сделать лишь несколько шагов. Жёсткие пальцы с длинными, острыми, загнутыми когтями обхватили её тело и, рванув, подняли Вио в воздух. Она подняла вверх лицо, и увидела лишь тёмное тело, покрытое перьями. Она вся сжалась и замерла. Грифон, лазурный грифон, самый страшный враг фьё-тор схватил её и тащит в своё гнездо. Всё, это конец! Ещё никому не удавалось вырваться из цепких когтей этого страшного существа. Вио зажмурилась, и по щекам её потекли слёзы. Как глупа она была! Покинула дом, рискнула всем ради танцев с фьо-вей, а они лишь посмеялись над ней. А теперь и это…
Грифон начал спускаться, и вскоре приземлился на каменистой площадке, расположенной на вершине высокого холма. Вся площадка, как с ужасом заметила Вио, была усыпана костями, и, тут сердце её окончательно сжалось, кое-где поблескивали крылышки фьо-вей. Часть площадки была отгорожена кольями, над которыми кто-то соорудил навес, и за ними Вио различила серебристое свечение. Грифон швырнул  её за колья, и Вио оказалась среди десятка фьо-вей. Вместе с ней туда же упал и Мелион, её недавний обидчик. Вио поняла, что не она одна стала добычей  грифона. Фьё-вей, находившиеся за оградой, тут же кинулись к Мелиону, подняли его и принялись тихонько причитать. Тот же, испуганный, принялся ощупывать крылья.  Тут взгляд его упал на Вио.
- И ты здесь! – воскликнул он. – Похоже, ты принесла нам несчастье. Из-за тебя мы все пропадём.
 Вио ничего не ответила. Взор её приковало к себе ужасное видение. В дальнем конце площадки видна была небольшая пещерка. Там, в её тёмной глубине вспыхивало пламя. Вио задрожала. Она знала, что это. Вернее, слышала когда-то от матери. Мелион проследил за направлением её взгляда и охнул.
- Нет, не может быть! Это…
- Да, это огненный аксолотль, - прошептала Вио. – И, похоже, он болен огненной лихорадкой. А лучшее лекарство от неё – это сердца фьё-вей. По крайней мере, так принято считать, - она хотела добавить что-то ещё, но её никто не слушал, и Вио замолчала.
- Нам конец! – простонал Мелион. Остальные его сородичи лишь подавленно молчали. На глазах их погибли уже несколько фьё-вей, и им оставалось лишь ждать своего часа.
Меж тем, в пещерке рядом с аксолотлем появилась тёмная фигура. Её очертания были столь странны, что можно было принять это существо за дерево с переломанными бурей ветвями.
- Это она, эйзертина, - прошептал кто-то позади Вио. – Сейчас она придёт и выберет кого-то из нас.
Фьё-вей сгрудились вокруг Мелиона, из кучки их раздавались вздохи и всхлипы, шорох крыльев. Эйзертина приближалась. Её огромное, невероятно худое тело с тонкими угловатыми конечностями было огромно.  Глаза её, большие, выпуклые, занимавшие большую часть маленькой головки вглядывались в жалкую группку испуганных крылатых существ. Она подошла ближе и, приоткрыв небольшую дверку, просунула костлявую, обтянутую морщинистой кожей руку, с двумя пальцами-клешнями, за загородку. Фьё-вей сгрудились плотнее, защищая своего предводителя, но эйзертина отталкивала их, и рука её упорно пробиралась к дрожащему Мелиону. Наконец, она смогла ухватить его за руку, и потянула к дверце. Все фьё-вей своими слабыми ручками вцепились в руку эйзертины, но и их совместных усилий было недостаточно, чтобы отодрать пальцы от добычи. Вио, не замеченная никем, дрожа, стояла и смотрела. Мелион оглянулся, и она увидела в глазах его ужас, непередаваемый ужас перед лицом бессмысленной и жестокой смерти.
Взгляд это полоснул прямо по сердцу Вио, и она решилась.
- Погоди, - крикнула она, - погоди, эйзертина! Оставь его, возьми меня!
Поначалу эйзертина на обратила внимания на крики Вио, но та продолжала кричать, и тогда огромные глаза заметили крохотную фьё-тор со следами серебристой краски на теле.  Остановившись, она разжала пальцы, и Мелион тут же юркнул в кучку сородичей. Рука же двинулась к Вио, и спустя мгновение жёсткие пальцы обхватили её.
Эйзертина вытащила Вио и внимательно осмотрела, затем медленно направилась к пещере, где больной аксолотль издавал жалобные звуки. Добравшись  до пещеры, эйзертина поместила Вио в небольшую клетку и склонилась над очагом, в котором висел котелок. В нём кипела вода, и эйзертина принялась кидать в неё сушёные травы, коренья, какие-то порошки. Фьё-тор не сводила с неё глаз, следя за каждым ингредиентом, падающим в котёл. Мысленно она поблагодарила тётушку Доло, которая долгими зимними вечерами вдалбливала в её голову рецепты различных снадобий и зелий. Ну, конечно, эйзертина варила охлаждающее зелье, для которого и нужны были ей сердца фьё-вей. Но Вио знала, что зелье не поможет. Оно и не помогало. Об этом свидетельствовали крылышки и прочие останки маленького народца, видневшиеся из пещерки.
- Эйзертина! – крикнула она. – Послушай меня, эйзертина! Это зелье не поможет аксолотлю.
Та не обратила ни малейшего внимания на слова крошки фьё-тор, и продолжала бросать в котёл травы, периодически помешивая их.
- Сколько таких котлов ты уже сварила? – отчаянно продолжала кричать Вио. – А аксолотль до сих пор болен. Послушай меня, я знаю, как ему помочь!
Эйзертина оставалась глуха к словам фьё-тор. Она оставила котёл и, подойдя к столу, взяла с него большой нож. Приблизилась к клетке, просунула в неё клешни и схватила Вио.
«Всё, это конец» - мелькнуло у той в голове. Теряя последнюю надежду, она простонала:
- Прошу, поверь, я знаю, как помочь твоему аксолотлю.
Эйзертина положила Вио на стол и занесла над ней нож.
- Нет! – взвизгнула фьё-тор. – Не делай этого! Сердца не помогут!
Нож неумолимо приближался к груди, его острое лезвие коснулось кожи и оставило на ней лёгкий надрез, и тут руку эйзертины что-то задержало. Повернув голову, она издала грозное рычание, но клешни её крепко держала когтистая лапа грифона.
- Почему бы тебе не послушать то, что скажет эта бескрылая фьё-тор, - проклёкотал он.
Эйзертина зашипела и попыталась высвободиться. Грифон дёрнул её, и она отлетела от стола в угол пещеры.
- Глупая старуха! – гневно произнёс он. – Ты уже несколько дней варишь эти зелья, я таскаю тебе летунов, а аксолотлю всё хуже. И если эта малявка, - он повернул голову и бросил взгляд золотистых глаз на Вио, - говорит, что знает, как помочь, то почему ты не хочешь прислушаться к ней? Ты упряма, как старый пень в лесу, и так же трухлява!
Эйзертина сердито зашипела и принялась размахивать конечностями, но грифон не обратил на неё ни малейшего внимания. Он придвинулся поближе к столу, на котором распласталась, боясь пошевелиться, Вио, и, оглядев её ещё раз, спросил:
- Как ты предлагаешь вылечить аксолотля?
- У него ведь огненная лихорадка, - голосок Вио был едва слышен, горло её сжималось от страха. – И эйзертина пыталась охладить его.
- Да, верно. Ты хочешь сказать, что она неправильно лечила его?
Из угла, в котором находилась эйзертина, донеслось столь злобное шипение, что Вио втянула голову в плечи, но всё же продолжила:
- Нет, зелье выбрано правильно, и любому другому существу оно помогло бы, но не огненному аксолотлю, - она указала на скорчившегося в уголке страдальца.
- Почему?
- Он и так очень горяч, а при лихорадке раскаляется ещё больше. Сердца же фьё-вей не дают нужного охлаждения. Нужен другой ингредиент.
- Какой?
- Кры… крылья болотного дракончика и… - ту она замолчала.
- Говори!!!
- Немного крови грифона, - едва слышно прошептала Вио и зажмурилась, ожидая неминуемого удара. Прошло несколько мгновений, ничего не произошло, и она осмелилась открыть глаза. Грифон стоял на прежнем месте, напряжённо глядя в одну точку, затем он протянул лапу и, схватив Вио, снова запихнул её в клетку.
- Что ж, я готов поверить тебе, но если ты солгала, и тебя, и твоих сородичей ждёт смерть.
Он пошёл к выходу из пещеры и уже собрался взлететь, но в последний момент обернулся к эйзертине.
- Не вздумай ничего предпринимать до моего возвращения, старуха! – грозно бросил он и, расправив лазурные крылья, взмыл ввысь. Эйзертина покинула свой угол и принялась ходить по пещере, собирая разбросанные травы. Каждый раз, как она проходила мимо клетки, в которой томилась Вио, эйзертина издавала глухое гневное рычание. Наконец, она устроилась перед котлом, тихо булькающем на слабом огне, и, казалось, задремала. Лишь аксолотль то и дело шевелился, издавая жалобные стоны.
Время тянулось медленно, и небо сначала посветлело, а затем, спустя много часов,  постепенно начало темнеть, когда послышался шум крыльев, и вход в пещеру затмила фигура грифона. Он вступил в пещеру и швырнул на пол пару зелёно-синих крыльев. Вио встрепенулась и прильнула к прутьям решётки.
- Вот, принёс, - проклёкотал он. – Эй, старуха, поднимайся! – обратился он к эйзертине.
Та пошевелилась, протянула клешни и схватила крылья. Бросила их в котёл, и жидкость в нём забурлила.
- Ну, что там дальше? – обратился грифон к Вио.
- Теперь нужно добавить несколько капель крови.
Грифон что-то негромко сказал, и эйзертина принесла нож. Полоснув по лапе грифона, она заставила грифона поднести лапу как можно ближе к котелку, и несколько капель его крови упали в бурлящую жидкость. Мгновенно кипение в котле прекратилось, и жидкость стала вязкой, густой. Цвет её изменился, она стала бело-серой, с перламутровыми разводами.
- Теперь скорее! – крикнула Вио. – Нужно дать аксолотлю выпить треть зелья, а в остальное погрузить его целиком.
- Помни, жизнь твоя и твоих сородичей зависит от того, поможет ли зелье, - проревел грифон, эйзертина же, подхватив котёл, вышла прочь из пещеры. Грифон подхватил лапами аксолотля и  вышел следом. Вио осталась одна в тёмной пещере, едва освещаемой слабыми язычками пламени, с замиранием сердца прислушиваясь к доносившимся до неё звукам. Шаги, шорох крыльев, жалобный стон аксолотля, затем его крик…. И тихий вздох облегчения. Час проходил за часом, в небе уже забрезжил рассвет, ночь подходила к концу.
 Затем в пещеру буквально ворвался грифон.
- Помогло! Твоё зелье помогло, фьё-тор! – вскричал он.
Из груди Вио вырвался вздох облегчения, и она осела на дно клетки.
- Проси, чего хочешь, фьё-тор, - меж тем, продолжал грифон.
- Я прошу лишь одного, - прошептала окончательно обессилевшая от всех треволнений этой ночи Вио. – Отпусти меня и всех фьё-вей, которых ты захватил.

***
На залитой лунным светом поляне, в самом её центре, кругом стояли фьё-вей. В центре круга разместились величественная фьё-вей Алинда с обручем, знаком её власти, на голове, Мелион и Вио, чьё тело, покрытое серебристой пыльцой, сияло рассеянным лунным светом.
- Фьё-тор Вио, - громко сказала Алинда, оказала нашему народу неоценимую услугу. Она спасла наших сородичей от верной гибели, но главное, она спасла жизнь нашему будущему правителю, Мелиону.
Фьё-вей одобрительно зашумели, некоторые захлопали в ладоши, крылышки их трепетали за спинами.
- И в благодарность за это мы делаем тебе подарок, - обратилась к Вио Алинда. Она протянула руку, и стоящий рядом мускулистый фьё-вей протянул ей пару переливающихся прозрачных крыльев. – Мы дарим тебе эти крылья, чтобы ты могла летать. Теперь ты – одна из нас.
Вио протянула руку, и коснулась ладонью шелковистых крыльев. Мечта всей её жизни сбылась! Она получила крылья. Она сможет летать! Она взяла крылья и прижала к груди. Как чудесно будет порхать в лунном свете вместе с остальными фьё-вей! Вокруг неё раздавались радостные возгласы. Её новые сородичи приветствовали Вио, улыбались ей, ласково касались её плеч и рук. Счастье затопило её, она приподняла крылья и собралась уже приладить их за спину.
- Вио! – тихий возглас был едва слышен, но она всё же услышала его и обернулась.
Они были здесь все. И Туэль, и мать, и отец, её сёстры, и братишка, многочисленные дядюшки, тётушки, их дети. Все фьё-тор, все её сородичи. Испуганные ярким лунным светом, с подрагивающими от страха кончиками ушей, жмущиеся друг к другу, но всё-таки выбравшиеся из своих уютных укрытий, ни стояли на краю поляны, едва выступив из-под деревьев, и смотрели на неё.
- Мама, отец! – вскричала она. – Что вы здесь делаете?
- Что ты делаешь здесь? – брови отца хмурились. Он с недоверием смотрел на разом притихших фьё-вей. – Ты оставила дом, оставила семью, и нам пришлось искать тебя повсюду.
- Вы искали меня? – она почувствовала, как волна нежности затопила её сердце. Как же они любят её, если не побоялись забраться так далеко от дома.
- Конечно, искали, - едва слышно проговорил Туэль и протянул ей венок из стрелолиста. Лепестки цветов уже увяли, но их тонкий аромат всё ещё был слышен. Огромные глаза Туэля смотрели прямо в её глаза. – Ты пропустила Ночь разделения, - прошептал он.
Дрожащими руками Вио взяла венок, оглянулась на фьё-вей. Крылья, желанные крылья лежали возле неё на траве. Она посмотрела на них, на венок, на фьё-вей, на Туэля, на сородичей. Что же ей делать?
Алинда, будто прочитав её мысли, шагнула к Вио и легонько обняла её за плечи.
- Тебе нет нужды выбирать. Ты – фьё-тор. Фьё-тор, которой удалось вернуть себе крылья.
Затем она обернулась к родным Вио.
- Вы можете гордиться своей дочерью. И, когда бы она ни пришла к нам, мы всегда будем ей рады. Ей и любому из фьё-тор. Ведь, что ни говори, а мы – один народ.