Какого цвета твой край неба. ч3

(в соавторстве с Марией Бураковской
пожалуйста, оставляйте свои замечания. Знать ваше мнение нам очень важно. Спасибо за внимание и понимание.=))

***
Ее ночной город – ее стиль жизни. Это как наркотик. Есть места, в которых человек привык находиться и если лишить его этой атмосферы, характерного только для этого уголка города, воздуха, привычных ему стен, он не сможет быть счастливым. Здесь все до боли знакомое – неоновый свет, изящные стеклянные столики, пластиковые чувства и высокомерные куклы, с задранными вверх носиками. Мартини, сигареты… Текилла, соль и кусочек лимона… вот  парень, в пиджаке и джинсах из ближайшего бутика, пытается сбежать от боли, а эта девушка в мини-юбке с дешевыми бриллиантами, купленными на последнюю зарплату, ищет любовь, а вон та парочка – отличные актеры. Габриэлла знала всех и вся в этом ночном заведении, она слишком долго времени провела в этом клубе и слишком хорошо привязалась. Эти кожаные диванчики, изысканные столики из черного стекла, VIP-зоны, спрятанные от глаз обычных посетителей за шелковыми воздушными занавесками, барные стойки, где рождались взрывные дурманящие коктейли и такие же чувства. Она быстро стала частью этой жизни и уже подумать не могла, что ей когда-нибудь придется оставить это место. Отпускать трудно, уйти легче. Но иногда бывает и наоборот. Сегодня она прощалась с ним и этим городом. Пусть даже всего лишь на месяц, но было немного грустно. Всегда грустно оставлять то, к чему привязался, пусть даже на время. Она сидела на диванчике, смотря, как здешние танцоры развлекают публику. Она думала о предстоящей поездке, и о том, как ей будет не хватать этого города и этих ночей. Любимица фотографов не знала, что такое быть не в центре внимания, но сегодня ей хотелось побыть в одиночестве где-нибудь на заднем фоне, чтобы насладиться этим круговоротом пьяного счастья, алкоголя, дорогих тонких сигарет, громкой музыки и ярких цветных прожекторов, и это для девушки было довольно таки интересным занятием. Стрелка на ее наручных часах приближалась к двум, и было вполне объяснимо, что все безумство было в самом разгаре. Эти пляски в агонии страсти бушевали в зале с неестественной силой. Балл-маскарад двадцать первого века. Каждую ночь этот маскарад разворачивал свои сети и как маленькие насекомые из старых мифов и сказок, заманивающие в топкие болота неосторожных путников своим светом, также и он зазывал в свои объятия. Из них не выбраться и так легко попасть.  Она не спеша потягивала излюбленный Martini Bianco с апельсиновым соком, полулежа на одном из маленьких диванчиков из черной  кожи, и наблюдала за бурным веселием берлинской золотой молодежи. Со стороны достаточно забавно смотреть, как эти подростки пытаются наладить свою жизнь. У кого-то из них получится, и неважно как, а у кого-то нет. Кто-то из них станет прилежной женой, кто-то верным мужем и любящим отцом, кто-то преуспевающим бизнесменом, а кто-то рядовым инженером. У всех у них своя история и каждый делает ее сам. В поле зрения Габриэллы попала девушка, на вид ей было чуть больше двадцати, макияжа, как видно, она на себя не жалела и, судя по ее сплетающимся ватным ногам, любила выпить. Эта девочка еле стояла, и идти сама была не в состоянии, ее чулочки в сеточку были порваны и тушь размазана по щекам. Видимо, она плакала. Из зала ее выводили под руки два охранника. Габриэлла только подумала, что же из такой девчушки может выйти,  как вдруг ее голова начала кружиться, звук стал доноситься будто из далека, и казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Габриэлле показалось это довольно таки странным, ведь сегодня она не танцевала и выпила всего один бокал  мартини и, в принципе, она была вполне здорова. Она усмехнулась сама себе: только что осудила девчонку, как тут же сама чуть не оказалась на ее месте. Габриэлла с трудом поднялась  и отправилась в дамскую комнату немного умыться и привести себя в чувство.
Огромное зеркало на всю стену, идеально белый кафель и ослепительно яркий свет на пару секунд остановили Габриэллу у двери и заставили закрыть глаза ладонью. Никого не было, и девушка подумала, что это весьма неплохо, так как сейчас она не хотела, чтобы ее кто-нибудь видел. Она подошла к раковине, включила холодную воду, критикующим взглядом осмотрела свое отражение в зеркале. «Ну что ж, вполне сносно, только глаза немного красные и уставшие. Возможно, эта поездка пойдет мне на пользу. К тому же никогда не знаешь, что тебя ждет там, за горизонтом», - чуть слышно произнесла Габриэлла и опустилась к шумящей холодной воде из крана, набрала в ладони и поднесла их к пылающим щекам. 
– Да, Габриэлла, я тоже считаю, что поездка пойдет тебе на пользу, - произнес тихий мужской голос за ее спиной. Габриэлла испуганно выпрямилась, уставившись в зеркало, но там никого не было, она  резко обернулась, но в уборной также никого не оказалось. «Паранойя», - подумала девушка, стараясь успокоиться, делая глубокий вдох и выдох, - «Паранойя. Мыслительный процесс, доведенный до иррациональности и иллюзий. И не более». Она медленно повернулась обратно к зеркалу и вскрикнула от неожиданности и страха. В зеркале за ее плечом стоял мужчина из ее ночных кошмаров. Его прямые волосы до плеч были хорошо уложены, на его белом лице играла не свойственная ему улыбка и серые, почти прозрачные глаза, смотрели на Габриэллу с неким легким восхищением, и в тоже время весь его вид излучал строгость и  надменность. Его черная мантия и огромная старинная брошь, служившая застежкой мантии, были несколько не свойственны ни времени, ни месту. Габриэлла снова резко развернулась, но, как и ранее, никого не увидела. Она обреченно посмотрела на мужчину в зеркале и устало спросила: «Кто ты? Что тебе нужно?». Незнакомец слегка поклонился и представился: 
- Меня зовут Абраэль, мы встречались ранее, неужели ты не помнишь? - Абраэль смотрел на девушку, как на несносного малыша.
- Конечно помню, ведь это ты играл Моцарта и в ту ночь в клубе, ведь это был не сон, это был ты, да? Так чего же ты хочешь от меня? Кто ты? Мое воображение или демон? - в голове у Габриэллы вертелись разные вопросы, но она старалась угомонить их и показать ему безразличие и пренебрежительность. Голова уже не кружилась, она видела происходящее четко и ясно, как никогда в жизни.
- Да, это я. Это все я. Но признайся хотя бы сама себе, что ты была вовсе не против наших встреч. – Абраэль засмеялся и от этого смеха у девушки по коже побежал мороз. Она слегка поежилась. «Интересно, - подумал демон, - Ангел поеживался точно так же, как и она. Надеюсь, это всего лишь обман зрения». – Признаться, и мне недостает наших встреч в твоих снах.
- Очень мило, -  недоверчиво сказала Габриэлла. – ты так и не ответил, чего ты хочешь?
- Ты и вправду стала сильнее с нашей последней встречи, если ты способна беспокоиться об этом, в то время как от одного твоего слова зависит жизни двоих. Да, я действительно был глупцом, – говорил сам себе демон, не замечая изумленного взгляда Габриэллы – я сам себя виню в этом. Странно, что я вообще с тобой связался в тот день. Ну что же, Габриэлла, - сказал демон, будто вдруг вспомнил о присутствии Габриэллы, – еще не время узнать тебе об этом. Ты никогда не задумывалась о своем прошлом? О том, кто ты на самом деле?
Габриэлла молча смотрела на него растерянным взглядом. Она не ощущала чувства страха, который должен возникать при виде призрака в зеркале. Она была заинтересована им и с неожиданностью для  себя отметила, что он вовсе не внушает страха, а наоборот, придает ей уверенности. «Кто я? Я – Габриэлла, обычная девчонка и все. О чем он говорит? Какая встреча? Чьи жизни от меня зависят? О какой силе он говорит?» - такой хоровод из разных вопросов кружился в голове у Габриэллы, и пока она пыталась выбрать самый значительный из них, демон, тихо, не торопясь, продолжал дальше:
- Иногда мы намного значительнее в судьбах других людей, чем нам кажется, не так ли? Столько времени прошло. Когда же ты вернешься? Я жду тебя, ты же знаешь. Мой замок всегда открыт для тебя. И пусть все думают, что демоны не способны… это не игра. Я буду бороться за тебя, помни, – он осторожно положил руки ей на плечи и она невольно сжалась. Ей казалось это все бредом, бессмыслицей.
- Объясни мне все толком, я ничего не понимаю, - едва слышно прошептала она.
- И не надо, просто верь мне, я всегда желал тебе только добра. И даже когда отпускал тебя… - он никак не мог объяснить самому себе: что он тут делает, зачем пришел и что с ним будет дальше. И зачем все это рассказывает ей, ведь он не должен, это не в его интересах, он совершает ошибку, на что надеется? Он успокаивал себя тем, что он сможет убедить ее в том, что она должна принадлежать ему, а не этому ангелу - девчонке. Абраэль не понимал точно, что происходит, как в прочем, и Габриэлла. Он понимал лишь то, что она сейчас рядом с ним, его больше ничего не интересовало. Абраэль и Габриэлла или все же Габриэлла и Ангел? Может Ангел прав, может она и вправду святая, если она решает судьбы демона и ангела. Но этот Ангел ненастоящий, он обречен. Абраэль упивался каждой секундой, находясь рядом с Габриэллой. Габриэлла не пыталась вырваться, бежать или кричать. Она даже не хотела, чтобы этот демон убрал руку с ее плеча. Ей казалось, что так и должно быть, будто она встретилась с близким человеком спустя много лет, они оба истосковались друг по другу. Она пыталась избавиться от этого чувства, ей казалось невозможным все это, ведь он демон, а  она юная земная девушка. Они - два разных мира, не способные пересечься и никак не соприкасаются. Каждый на своей орбите. Габриэлла собрала все чувства, одолевавшие ее, и выбросила их подальше от своего сердца. Она подумала, что если бы ее Ангел была здесь, то она не одобрила все это и точно защитила бы ее от этого невоспитанного Абраэля. Она холодно и громко спросила: «ты можешь объяснить все толком, я ничего не понимаю, или тебе так веселее? Чего ты хочешь от меня и зачем пришел?» - она изобразила нетерпеливое раздражение в ожидании ответа. Но Абраэль лишь улыбнулся своим мыслям зловещей улыбкой. Она одернула  плечами и полезла в сумочку за салфетками, показывая Абраэлю, что у нее достаточно других дел, кроме него. Опять этот тихий смешок… она посмотрела в зеркало - он исчез, он исчез так же внезапно, как и появился. Габриэлла в ярости ударила по зеркалу и воскликнула: «Какого черта ты ушел, так ничего и не сказав?!»
Вошли две девушки, как раз, чтобы стать свидетелями ее ярости. Габриэлла сразу поняла, что они в клубе в первый раз, они с испугом и удивлением посмотрели на Габриэллу и захихикали себе в ладоши, посматривая на нее как на «девушку со странностями». Габриэлла была вне себя и язвительно обратилась к одной:
- вчера встретила твоего парня… знаешь, скажу честно, теперь я понимаю, почему он прячет тебя от своих друзей, - она оценивающе осмотрела девушек и всем своим видом показала, что осталась разочарована. – И кстати, он отвратительно целуется.
Габриэлла улыбнулась и вышла, оставив в уборной обиженную, почти плачущую, девушку вместе с ее подругой. Она сама не понимала, почему она вдруг сказала именно эти слова, но в результате они ударили ее по самому больному месту. Она вышла из клуба и не спеша пошла по мощеной дороге к своему дому. Она не прошла и пяти шагов, как резко остановилась, сняла туфли и пошла босиком по каменной дороге, держа в одной руке сумочку, а в другой туфли,  размахивая ими. Она вдруг захотела почувствовать каждый камень на этой дороге, запомнить какие эти камни холодные, твердые и гладкие…
***
- Знаешь, это было беспардонно с твоей стороны. И нечестно. Я никогда не говорил ей об этом так напрямую. Ты ее напугал, – ангел был обижен и раздосадован такой бестактностью демона. Он не думал, что он способен на такое, и если бы он мог, то обязательно бы попытался защитить ее от этого дьявола. Но таковы правила, что пока она не узнает, она не должна видеть их вместе. Его терзала отчаянная ревность, когда он наблюдал за тем, как она поддается его провокациям. Он готов был разорвать этого Абраэля, лишь бы он больше никогда не прикасался и не приближался к ней. Он не мог его остановить, а эти милые дамочки могли. Ведь нет таких правил, запрещающих руководить действиями других людей. К тому же демон успешно пользовался этим отсутствием правил. Жаль, что она не поймет этого, даже если узнает. Слишком хорошо изувечил сознание девушки этот обезумевший от любви демон.
- А ты хотел все рассказать и показать маленькой десятилетней девочке – это, по-твоему, в порядке вещей?
- И все же мы договаривались с тобой.
Абраэль молчал и вспоминал этот вечер до мельчайших подробностей. Ему самому было интересно, почему он это сделал, но объяснить это он никак не мог даже себе, не то, что Ангелу.  Не возвращаясь из своих мыслей, он спросил:
- Так значит, ты был здесь и все видел и слышал?
- Да… - тихо произнес Ангел.
- Значит, и объяснять тебе ничего не нужно. Давай оставим эти обсуждения и посмотрим, что будет дальше. Ты ведь знаешь, куда она едет, и кто там спрятан? – Абраэль развернулся и ушел в ночь, оставив Ангела стоять со своими мыслями наедине перед зеркалом в пустой дамской комнате.
- Берлин - Дортмунд - Хемер - психиатрическая больница Ханс-Принцхорн-Клиник... ну что, поехали?
***
«Билет, мне нужен билет, а где он?» - девушка металась по комнатам, заглядывая в каждую тумбочку и даже в стиральную машинку, ее Ангел сегодня был рядом с ней, но это никак не смущало Габриэллу, она слишком спешила и потом, после вчерашней ночи, она уже не была против присутствия Ангела. В этой жизни все такое непостоянное, так пусть ее Ангел будет с ней всегда.
- Опаздываем, ну же, Габриэлла, соберись, декан раздал всем билеты, ты повертела его в руках и что ты с ним сделала дальше? Знаешь, я ненавижу тебя в такие моменты, давай же, будь хорошей девочкой, вспомни, не заставляй нас нервничать. Да, главное спокойно, знаешь было бы неплохой идей собрать сумку с вечера, но нет же, кое-кто решил отправиться в клуб и этот кое - кто, не будем тыкать пальцем, вернулся домой слишком поздно, очень мило, и не оправдывайся мне, что из клуба ты вышла в начале третьего. А теперь в десять утра отправляется поезд, сейчас семь, а что  мы имеем? Несобранную сумку, отсутствие билета, да, и посмотри на себя, тебе, чтобы только себя привести в порядок, понадобится, как минимум три часа, о, Господи, а еще и доехать до вокзала надо. И за что мне такое горе, как ты, выпало. Почему ты меня никогда не слушаешься, я ведь с тобой с самого рождения, учу тебя, наставляю на путь истинный, а все насмарку. Эх, Габриэлла, Габриэлла… нашла билет! Ура! Открывайте шампанское, включайте музыку, веселитесь, люди добрые, - «я не могу быть уверенным на все сто процентов, что ты выберешь меня, тогда позволь насладиться тем временем, что мы еще можем провести вместе. Этот самоуверенный демон просто не выходит у меня из головы, ну что же, пускай все идет своим чередом, но я не намерен страдать в одиночестве, Габриэлла, мы будем веселиться вместе. Я не уйду, даже если ты меня будешь прогонять, и пускай не вспомнишь, я буду помнить каждую минуту, проведенную с тобой. Пускай это будут лучшие минуты в твоей жизни, пускай они будут связаны со мной, твоим Ангелом».
 -Эй, ты куда пошла! Я же пошутил! Положи шампанское на место, сумка еще не собрана, нет, вернись, сначала сумка, потом ванна. Габриэлла! – «несносное дитя, ты всегда была такой наивной, и…  красивой, за это я и полюбил тебя, полюбил настолько сильно, что позволил себе забыться, и ты окунулась в этот омут эмоций с головой».
- Молодец, Ангел, отпустил ее с бутылкой шампанского в ванную, какой же из тебя опекун?  - Абраэль сидел в кресле и усмехался, наблюдая за происходящим, фальшивка по имени Ангел никак не смущал демона. Единственное, что досаждало ему в этот момент, так это правило, которое нельзя нарушить, пока Габриэлла не вспомнит, она не  должна увидеть их вместе. «Ну что ж, тогда я испорчу настроение этому «Ангелу» - думал демон, за это время он успел заметить, что Ангел не на шутку огорчается, видя его, ведь кроме того, что он его соперник, он еще и смотритель, правила игры не должны быть нарушены, это было и в его же интересах. Квази-Ангел не знал, что Абраэль их смотритель, поэтому воспринимал все его действия в штыки. Как и предполагал Абраэль, резвость, с которой Ангел бегал вокруг Габриэллы, не распространялась на него, но то, как он замер в полу-движении перед креслом, не оставило холодного Абраэля равнодушным. Абраэль одарил Ангела белоснежной улыбкой, его глаза блестели, и было видно невооруженным взглядом, что демон счастлив. «С чего бы это он такой довольный?» - подумал Ангел. Огорчение обещало вот - вот забрать его в свои объятья, но Ангел помнил – осталось не так много времени, поэтому он ни за что не будет терять эти драгоценные секунды, как Абраэль не подшучивал бы над ним, и какими бы манящими не были объятья его любовницы – огорчения. «Для Абраэля это - игра, ну что же тогда я тоже буду играть»
- Как с бутылкой? Разве она не оставила ее здесь? - Ангел только сейчас понял, каких масштабов может достигнуть его проблема, а именно Габриэлла с бутылкой в ванне. – Гааабриээлла, верни бутылку, не распивай ее в одиночестве, подожди меня, будем вместе оплакивать нашу горькую долю. Держись, дорогая, я иду, я спасу тебя! - воинственно кричал Ангел, все ближе и ближе приближаясь к двери ванной комнаты. Абраэль был весьма удивлен, а где тот опечаленный и обиженный жизнью нытик, что случилось с его объектом насмешек, он что, напился вчера тоже, и почему это он должен идти ванну?
- Ангел, куда это ты собрался?  - Абраэль словно из под земли вырос прямо перед носом Ангела, тем самым заграждая ему путь. - Я и сам могу забрать бутылку у Габриэллы - усмехнулся Абраэль, предвкушая столь близкое будущее.
- Уйди с дороги, друг мой, ты не можешь зайти туда, мне очень жаль, но такова реальность - Ангел напустил наигранную печаль на лицо.
- Это еще почему? - на сей раз удивлению Абраэля не было предела. Ангел еще раз окинул демона оценивающим взглядом и как то нехорошо взглянул на дверь, а потом ответил и без того сбитому с толку демону, - Я не хочу тебя разочаровывать, я постараюсь быть очень деликатным, это тебя может удивить и даже шокировать, но ты должен принять это. Против природы так сказать не пойдешь… - опять эта выжидающая пауза, от бутылки шампанского Ангела отделяла только дверь и демон, что ж с первой он справится, но со второй возможны препятствия. Ангел незаметно для демона поменялся с ним местами и теперь Абраэль стоял лицом к двери. Ангел поднял руку над головой и указал на непонятно откуда взявшуюся табличку на двери с надписью «Мужчинам вход запрещен». - Абраэль, я прошу тебя, не расстраивайся… с кем не бывало, так  уж и быть, я открою тебе глаза, ты - мужчина, точнее ты в теле мужчины, в то время как я девушка, поэтому не обижайся, но как я уже говорил, это даже тебе не под силу. Да, кстати вряд ли врачи возьмутся за операцию по изменению пола для демона, рискованно как ни как. -  Воспользовавшись ситуацией, Ангел прошмыгнул за дверь, оставив разгневанного Абраэля размышлять над его выходкой и придумывать план мести в полном одиночестве.
Бутылка с шампанским стояла у бортиков ванной, Габриэлла напевала себе под нос какую – то песенку, наслаждаясь водой. Шторка была задвинута, но Ангелу было не по себе, он находился там, где не должен был быть, как будто читал чужой дневник. 
- Габриэлла, поторопись, уже десять минут девятого, мы опоздаем, - еле слышно произнес Ангел, ему хотелось, чтобы шум воды заглушил его голос, чтобы Габриэлла не услышала его. Надежда, она не покидает нас даже в самых безысходных ситуациях.
- Так поздно, почему ты мне раньше не сказала, я уже выхожу,  - неохотно сказала Габриэлла.
- Я помогу собрать сумку, жду тебя в спальне, тебе кофе приготовить? - Ангел хотел хоть как-нибудь стать полезным Габриэлле.
-  Да, пожалуйста, черный с молоком, без сахара.
- Я знаю, Габриэлла, я знаю, какой кофе ты любишь, – тихо произнес Ангел, его рука лежала на ручке двери, и он уже собрался выходить, как услышал тихий шепот Габриэллы.
- Ты была здесь, со мной все это время, ты не бросала меня, ни на секунду. Прости меня, мой Ангел, я была слишком жестока к тебе, прости, я не знала... не знала, что ты со мной,  - теперь слезы смешивались с водой, Габриэлла поняла свою ошибку, ей было хорошо и весело с ее Ангелом, так зачем же убеждать себя в обратном, - я больше не буду врать хотя бы себе, тот демон был прав, не стоит врать себе, ведь от правды не скрыться,  от самой себя не убежать, не бросай меня никогда, мой Ангел,  - прошептала девушка дрожащим голосом.
- Хорошо, Габриэлла, хорошо, только не  плачь, - Ангел тоже говорил шепотом, он стоял у двери, все также держа ручку, он боялся даже дышать, не то чтобы говорить, боялся спугнуть ту атмосферу, которая витала  в воздухе. - Поторопись, мы опоздаем.
«Поездка в место, где ты можешь вспомнить свое прошлое, меня воодушевляет и пугает одновременно. Я давно не виделся с Элизабет, но жизнь ее наказала ни за что, она попала в сумасшедший дом в Хемере, как только ей исполнилось десять. Если ее так строго наказали за ошибки прошлого, хотя ее проступки – пустяки, по сравнению с нашими, Габриэлла, что же тогда случиться с нами? Знаешь, если выбрав меня, тебе придется нести столь ужасное наказание, как я предполагаю, то ради тебя же, я откажусь от тебя, я заставлю тебя выбрать демона, но прежде чем что – либо решать, мне нужно все хорошенько разузнать. Я не могу пустить все на самотек, ты слишком дорога мне», - размышлял Ангел, добавляя сливки в кофе. Его размышления прервала Габриэлла. Девушка тихонько подкралась к Ангелу сзади и обняла, «больше не обманываю себя и хватит отказывать себе в чем–то только потому, что это было бы некрасиво, или показало, насколько я слаба, только не с моим Ангелом, только не с ней, с ней я буду искренна».
- Габриэлла… - Ангел пытался произнести это как можно увереннее, но столь тщетная попытка не дала никакого результата, ведь в его голове мысли проносились со скоростью  звука; надежда, страх и какая-то непонятная радость одолела его, «неужели ты вспомнила, неужели все закончилось, теперь мы будем вместе? Или это очередная игра?»
- Спасибо тебе, Ангел, спасибо, что все еще рядом со мной, ты очень важна для меня.
«Нет, она не вспомнила, какой нелепостью было так думать» - Ангел укорял сам себя.
- И ты для меня, - тихо сказал Ангел, «даже не представляешь, насколько».  Разочарование сменялось печалью, «Нет, только не сейчас, нельзя показывать ей свою боль, нельзя портить настроение перед поездкой, надо собраться, взять себя в руки» - думал Ангел.
- Вот твой кофе, пей быстрее и побежали собирать чемоданы, а то целый месяц будешь в одной футболке и джинсах ходить.
-Да, - девушка вся светилась, ее лицо озаряло счастье, делая ее еще красивее, сейчас она напоминала Ангелу маленькую девочку, с которой они играли в детстве, такую веселую, искреннюю и добрую.
На удивление Ангелу и Габриэлле, они быстро справились с упаковкой чемоданов и сейчас даже и не помнят, как оказались в поезде. Было такси, была перекличка и вот сейчас они сидят в вагоне. Габриэлла измученно притулилась к стенке, было трудно сказать, о чем она думает, но Ангел и не пытался прочесть ее мысли, он знал, что они всегда разные: нелепые, серьезные, печальные. Ангел обратил внимание на одногруппников Габриэллы. Рядом с ними ехали две девушки и парень. Молодые люди о чем-то увлеченно болтали, по всей видимости, они многого ожидали от этой поездки. Та, которая была в синем платье из хлопка, отнеслась к предстоящей поездке, как к поездке на море, и пыталась убедить своих собеседников, что так и надо, если хочешь добиться успеха - относись ко всему, как к игре, и все будет в порядке. После трехчасовых споров парень сдался. Психиатрическая больница, в которую они направлялись на практику, находилась в Хемере, на земле Северного Рейн-Вестфалия. С Берлина поездом они доедут до Дортмунда, а потом придется пересаживаться в автобус или брать такси. Хемер от Дортмунда отделяют 26 километров. Поскольку никто из группы еще не был в Дортмунде раньше, то все согласились посвятить целый день для того, чтобы посмотреть достопримечательности. Два часа тринадцать минут, за окном чуть больше четырех часов, сменяются пейзажи и уже через пять минут они прибудут в Дортнумд.
***
Они прибыли на главный железнодорожный вокзал города, на один из самых больших вокзалов Германии. Вечная суета, характерная для всех вокзалов, здесь была, кажется, в три раза больше, что довольно таки понятно, ведь этот вокзал соединяет крупные города Германии. Стандартная проверка и сразу же после двух шагов от ворот вокзала они вышли на кольцевую улицу. Быстро закинув в отель вещи, Габриэлла, не дожидаясь группы, отправилась на прогулку по городу. Она знала, что этот город славится своими средневековыми замками и старыми церквями. Они ее завораживали и будто звали к себе. Ей хотелось увидеть всю красоту этих улиц без лишних вздохов и ахов, без этих надоедливых восклицаний знакомых ей девиц. Она не хотела быть частью этой шумной оравы, она хотела насладиться этим городом, его пейзажами и архитектурой в сопровождении лишь одного. И если она пропадет, ее никто не хватиться, все знают о, так называемых, «странностях» Габриэллы. Она не спеша шла по торговой улице, мимо ярких афиш и витрин, зазывающих посетителей к себе в гости. Вокруг мелькали маленькие фирменные бутики и огромные торговые дома. Торговые галереи предлагали подарки для родственников и друзей на приближающиеся праздники и просто бытовые вещи, способные украсить вашу обыденность. Ведь это так здорово, когда какой-нибудь кувшин может радовать вас на протяжении недели или двух, а после нужен еще допинг, что бы хоть на пару мгновений вас отпустила эта депрессия длиною в жизнь. Казалось, что здесь есть все, что душе угодно, даже на самый изощренный вкус. Народ спешил по своим делам: туристы пытались набрать самых изысканных сувениров, а горожане, привыкшие к такой атмосфере стыка античности и современности, бежали кто куда. Старые постройки сменялись новыми, новые - старыми и так далее, как в чехарде. Резкий поворот впереди будто соединял два дома и образовывал тупик, но это был всего лишь обман зрения. Оптическая иллюзия, то, что так прельщало Габриэллу. Она бродила по улицам и надеялась, что этот день не закончится до тех пор, пока она не выучит каждый закоулок этой родины будущей научной элиты. Городские мотивы из прошлых лет не позволяли пресытиться собой и заставляли восхищаться ими все больше и больше, будто они - звезды мирового театра. Гуляя по улицам, Габриэлла незаметно для себя наткнулась на музыкальную школу Дортмунда. Она остановилась напротив, вспоминая свое детство. «Здесь воспитываются юные таланты. У всех них разные судьбы и истории. Кому-то суждено стать великим музыкантом, а кому-то предписана другая участь. Не думай об этом, Габриэлла» - сказал Ангел, стоя позади нее, задрав голову вверх, дабы видеть самую крышу школы. Эта школа, по-видимому, была также построена не вчера, и Габриэлле безумно захотелось прогуляться внутри этого здания, ощутить себя в средневековой школе искусств в огромном платье с пышной длинной юбкой и туго затянутым корсетом. Габриэлла посмотрела на него наигранным, ничего не выражающим взглядом и отправилась дальше.
- Я хочу увидеть замок! - плаксиво воскликнула девушка так, что некоторые прохожие обернулись на нее. Вы бы тоже так поступили, если бы увидели девушку, говорящую сама с собой. - Или… нет, я сначала должна увидеть Вестфальский парк, - задумчиво произнесла Габриэлла и стала искать дорогу к парку. Они молча дошли до парка, всю дорогу наблюдая за жизнью города,  и теперь шли вдоль рядов высоких деревьев, мимо чистого ледяного пруда и скамеек, обещавших усталым гостям парка хорошую передышку и восстановление сил.  На холмах возвышались дома, похожие на замки из сказок и фильмов про принцесс. Венок из роз. Этим славится  парк – своими венками из роз.
- Вот, смотри - Ангел указал на телевизионную вышку, – говорят, что с этой вышки Флориан виден весь парк.
Габриэлла на секунду задумалась и, будто не слыша Ангела, сказала как ценный указ: «а теперь Церковь Райнольди».
- Здесь так много всего, ты хочешь увидеть все за один вечер? - еле поспевая за Габриэллой, вопрошал Ангел.
- Нет, только то, что я хочу, - Габриэлла почти бежала, она хотела успеть посетить еще и замок, хотя бы один. Они пробежали, именно пробежали, а не прошли, около получаса и, наконец, вышли к старому средневековому серому дому с черепичной крышей, где на нижнем этаже располагались магазины. Пройдя еще несколько десятков метров, они оказались перед церковью с высокой башней и длинной иглой на верху, несколькими часами, расположенными  по кругу  башни. Маленькие окошки церкви, казалось, еле пропускали дневной свет. Ей жутко захотелось там побывать. Она потянула Ангела за руку и они пошли по двору церкви. Девушка размышляла о том, что было бы интересно посетить одну из таких неосвещенных комнат раннего средневековья. Ведь, кажется, тогда жили ведьмы.
- Было бы неплохо на некоторое время стать ведьмой, вот тогда бы я… - сказала девушка своему Ангелу, чем жутко испугала бедняжку. Смотря, как солнце освещает шпиль башни, девушка думала, что это место ей безумно знакомо, будто она бывала тут раньше, но не помнит когда и как. Наверно, это сильно отразилось на ее лице, потому что Ангел испуганно задергал ее за руку и потащил к выходу, беспрестанно бормоча: «уже темнеет, девочка моя, поскорее, я не намерена шататься по улицам поздней ночью в незнакомом городе и рисковать нами только потому, что кому-то хочется увидеть все на свете». Габриэлла молча шла за Ангелом. Он усадил ее в такси и они поехали навстречу с ее пристрастием.
***
- Знаешь, день сегодня выдался не из легких, но было безумно весело - Габриэлла и Ангел после столь резвого и наполненного приключениями дня просто валились с ног. Они обе сочли за счастье валяться на двуспальной кровати и немного посплетничать.
- Это точно, давно мы с тобой так не развлекались. Кажется, что последний раз это было сто лет тому назад, - сказал Ангел.
- Да, точно, как быстро время летит, Ангел, что же это получается, что уже почти десять лет прошло с того самого момента, когда мы говорили с тобой по душам? - удивилась Габриэлла, ведь ей было настолько легко и уютно с Ангелом, что казалось, будто они знакомы вечность.
- Хм… получается, что так…
- А давай сыграем в игру? Правила просты, я задаю тебе вопрос - ты отвечаешь на него честно, а ты мне, и я, в свою очередь, отвечаю честно. Если ты не сможешь по каким-либо причинам, ответить на мой вопрос, тогда у меня будет желание, и договоримся сразу - никаких табу на желания, - Габриэлла хитро улыбнулась Ангелу.
- Даже не знаю, будьте так любезны дать мне время, что бы я хорошенько обдумал ваше предложение, сударыня, как ни как,  рискую жизнью, - столь же наигранно ответил Ангел. - Думаю, сегодня я все-таки рискну, дамам положено уступать, поэтому прошу ваш вопрос, - Ангел был счастлив и практически не соблюдал мер предосторожностей.
- С каких же это пор, мой милый Ангел, вы начали относить свою персону к мужскому полу? - Габриэлла выдержала секундное молчание. Ангел, осознав свою ошибку, покраснел, он не знал, что ответить Габриэлле. Не знал, как объяснить ей, что для него она всегда была возлюбленной, в чьем бы теле он не находился. Замешательство Ангела немного напрягло Габриэллу, поэтому девушка решила перейти сразу к игре, ведь Габриэлла уже знала, что от ее вопросов Ангелу придется еще не раз краснеть. Её подруга, Ангел, всегда была такой стеснительной и скромной, что Габриэлле не терпелось начать игру, ведь залившийся румянцем Ангел, был еще милее. - Ну, что же, милый «Сударь», раз такова ваша воля, мне не остается ничего, кроме как подчиниться. - Слово «сударь» Габриэлла выделила специально, ей нравилось подкалывать Ангела.
- Итак, первый вопрос, начнем с легких, ты живешь на облаке одна?
- Нет, после того, как я тебя покинула, я вернулась в обитель  всех Ангелов и жила там вместе с ними. На облаке я могу находиться только с тобой, ведь оно принадлежит нам, двоим. Мой черед, ты скучала по мне во время моего отсутствия? - Ангел поставил себе задачу - разузнать у Габриэллы, как она относится к демону и к нему, посещают ли ее странные виденья, и вспомнила она хоть каплю своего прошлого, это был более чем просто подходящий случай.
- Да, скучала… я просила тебя вернуться, я каялась, я осознала свою ошибку, - на миг пришлось краснеть Габриэлле, ей не нравилось вспоминать свои промахи, но таковы правила и ничего с ними не поделаешь. - Раз ты – девушка, то есть и ангелы – парни, так вот мой вопрос состоит вот в чем: влюблялась ли ты когда – либо в ангела-парня, наверняка у вас там есть симпатичные парни, - Габриэлла хитро подмигнула Ангелу, теперь щеки  ее опекуна были одного цвета с его волосами.  «Как ты можешь у меня такое спрашивать, ведь меня никто кроме тебя никогда не интересовал, ты - любовь всей моей жизни, Габриэлла, иногда ты меня просто убиваешь, и потом я ведь тоже парень, это было бы весьма странным испытывать пылкие чувства к существу того же пола. Конечно, там была пара тройка симпатичных девушек, но ангелам не дозволено испытывать плотские желания к себе подобным или к кому-либо из человеческого рода. Ангел, нарушивший этот закон, рискует пополнить армию падших» - лихорадочно думал Ангел. Он никак не мог понять, зачем ей знать об этом. Может, она хочет рассказать ему нечто подобное? Он перевернулся на спину и уперся взглядом в потолок, будто пытался сделать там дырку. Он ощущал пристальный взгляд его дамы сердца и ничего не мог поделать с этой краской на щеках, заливавшей его еще больше и больше и теперь ему казалось, что он весь покрылся пунцом.
- Эй, ты ведь помнишь, мы договорились отвечать только правду, - это затяжное молчание Габриэлле было вовсе не по душе, что если её Ангел решил укрыть от нее правду, и теперь сочиняет правдоподобную ложь. «Нет, ангелы не могут врать» - успокаивала себя девушка.
- Да, да я все помню. Нет, я никогда не влюблялась и мне не нравились ангелы-парни. - И почему только я краснею. - А ты, влюблялась ли ты еще? - спросил Ангел, сердце его бешено колотилось, Габриэлла и рот не успела открыть, как Ангел поспешно добавил - тот десятилетний мальчишка не в счет.
- Хорошо, его учитывать не буду, - рассмеялась девушка. Габриэлла уже давно заметила, что Ангел неистово красива. Иногда ей хотелось прикоснуться к ее идеальной коже, понюхать ее волосы, ведь от них исходил неземной аромат, даже сложно описать -  сладкое и такое манящее, охлаждающее и дарующее умиротворение. Пристальный взгляд черных глаз, не давал думать, - Да, влюблялась и не однажды, их было много, и все они были такими разными,  что  и не запомнишь имен всех, -  «зачем я это делаю, зачем я вру?» Искра надежды, горевшая в глазах Ангела, вмиг угасла и Габриэлла это заметила. «Она что, ревнует? Неужели за это время ее любовь приобрела другие оттенки?»,  - эта мысль пугала и одновременно воодушевляла Габриэллу.  - Хорошо, чтобы тебя спросить? Хм… придумала, ну с парнями все ясно, а как насчет девушек, привлекают ли тебя девушки? - сказала Габриэлла, подумав - «теперь моя очередь испытывать тебя взглядом».
- Что ты имеешь в виду? - удивился Ангел. «Нельзя себя выдать, притворюсь дурачком. Что, если она догадается о том, что она, именно она и никто иной, и есть та самая любовь, о которой так старательно выпытывает у меня?»
- Именно то, если парни тебе безразличны, тогда, возможно, тебя привлекают девушки-ангелы.
-  Нет, девушки – ангелы меня тоже не привлекают. - Тема обсуждений была слишком интересна обеим сторонам, поэтому правил уже никто не придерживался, вопросы задавались и интересно было всем, как задающему, так и отвечающему.
- А влюблялась ли ты когда-либо, Ангел, может это был простой смертный?
- Влюблялась, Габриэлла, и сейчас люблю.
-  Вот же! Что же ты тогда молчала, давай рассказывай все. Он знает о твоей любви, вы уже целовались или у вас все куда более серьезно?
- О нет, я не призналась, и не целовались мы еще. – Ангел был смущен, ведь это был весьма сложный вопрос, признался он объекту своей любви в этой жизни или в прошлой, какой ответ ее интересует? Наверное, настоящее, которое она помнит.
- Габриэлла, скажи, а был ли у тебя за все это время какой-то особенный возлюбленный, которого бы ты никогда не забыла, который был, есть и будет для тебя единственным? – Настолько серьезным Ангела Габриэлла никогда еще не видела.
- Я понимаю, о чем ты говоришь. Знаешь, это очень странное чувство, я не могу объяснить это. Мне кажется, что я еще не встретила этого человека в реальной жизни, но твои руки, мне очень напоминают его руки. Ты вся такая женственная, но твои руки, они отличаются, в них видна сила, нежность и что-то до боли знакомое, я не знаю, кому принадлежат эти руки. - Сердце Ангела набирало бешеные обороты с каждым словом Габриэллы, надежда вновь оживала в его сердце, ведь  в действительности здесь и сейчас, от его прежнего тела остались только руки, это были его руки. Такие белые с тонкими пальцами, но как сказала Габриэлла, в них действительно чувствовалась сила.
- Я надеюсь, ты встретишь этого человека, и, возможно, я тебе помогу в этом. - Ангел сказал это настолько уверенно, что даже сам удивился своему голосу.
- Да, правда, тогда я должна рассказать тебе еще кое-что, недавно я видела смутный образ, красивого юношу со светлыми волосами по плечи, и руки до ужаса напоминали твои, у него были тонкие красивые черты лица, это было похоже на сон наяву. Воспоминания, конечно, уже потеряли свою четкость, но я влюбилась в него с первого взгляда, это было невероятно.
- Вы обязаны встретиться, такая сильная любовь не может просто так взять и пройти, - сказал Ангел. - «О Боже, Габриэлла, милая, ты ведь только что описала меня в нашей прошлой жизни. Таким было мое лицо. Я так счастлив, что память потихоньку возвращается к тебе, скоро ты все вспомнишь, и я смогу тебя встретить уже без крыльев, ты сможешь заглянуть в мои влюбленные  глаза и утонуть в них, так же, как я сейчас тону в твоих». Ангела поглотили эмоции настолько, что ему даже и не пришла в голову мысль расспросить о подробностях ведения, например, как это произошло, когда и где она в это время была, но всему, как говориться, свое время.
- Ангел, мы ведь ровесники, если верить твоим словам, а оказывается, что ты никогда не целовалась, а значит, и не умеешь этого.  – Габриэлла не оставила Ангелу времени на раздумья или оправдания, она просто прильнула  к губам Ангела, разделила с Ангелом это мгновенье, которое казалось вечностью, наполненной счастьем. Габриэлла надеялась, что Ангел не спросит ее, зачем она это сделала, она и сама не могла сказать, зачем именно, просто желание прикоснуться к ней стало настолько велико, что она перестала себя контролировать и просто сделала то, что сделала. Ангелу же было не до этих подробностей. Ему показалось, что комната отеля начала свое движение по часовой стрелке и с каждой секундой прибавляла скорость, и без того приглушенный свет  становился все тускнее и будто в кровь шприцом подмешивали алкоголь. Бедный Ангел переживал целый букет эмоций. Ему показалось, что этот поцелуй длился целую вечность, хотя на самом деле не прошло и минуты, как Габриэлла отстранилась от него. «Она вспомнила, она догадалась, иначе она бы меня не поцеловала. Значит, скоро мы будем вместе, осталось совсем немного подождать, пока она выберет меня и отречется от демона». Ангел порхал, словно бабочка над землей, вокруг Габриэллы. Он был одурманен счастьем, наконец-то жизнь повернулась к нему лицом, справедливость восторжествовала,  вода в реке снова бежит по течению, а не против него. Влюбленные слишком слепы, чтобы видеть очевидное, но это им прощается, ведь ребенка не ругают за то, что он ребенок, и в большинстве случаях относятся к такому раскладу с сочувствием и пониманием. Теперь рыжее создание не тревожила поездка в психбольницу, и даже наоборот, взбудоражила его кровь, словно та закипала в венах. Ночь миновала, словно это было всего лишь мгновенье. Ангел долго не мог уснуть, он все думал и мечтал о том, каким будет их будущий дом: где они будут жить - в Германии или в другой стране, сколько детей, в конце концов, у них будет, как Габриэлла отреагирует, когда вспомнит все, начиная с того времени, когда их еще не существовало, когда две одинокие тропинки сплелись в водовороте чувств, и с тех пор так и остались лежать змейками на затоптанной лесной полянке. Часы показывали десять минут восьмого, это несказанно удивило Ангела, ведь он и веки не сомкнул, а  уже утро. Ангел повернулся на другой бок, подальше от холодных одиноких солнечных лучей, как это бывает в середине сентября, ведь теперь эти лучи ничего общего не имеют с ним, он больше не одинок. Ангел прикрыл веки, обрамленные длинными пушистыми ресницами, но сна не было ни в одном глазу. Чувство, что что–то или кто-то за ним пристально следит, никак не покидало его. Сначала Ангел подумал, что это Абраэль пришел поиздеваться и решил притвориться спящим, минуту спустя Ангелу пришла гениальная мысль в голову: позлить демона, вывести его из себя. «Смотри и наслаждайся, призрачный князь тьмы», - ухмыльнулся Ангел и, как бы невзначай, пододвинулся ближе к Габриэлле, положив свою руку на изгиб ее талии. «О, Господь Всевышний, она идеальна, Ты создал это создание по своему подобию, но мне кажется, что она слишком хороша даже для твоего творения... » – Думал Ангел, он был немного удивлен, ведь его размышления  прервали мягкие пальцы, осторожно касающиеся его щеки, будто изучающие эту часть его тела. И тут Ангел понял: «здесь нет Абраэля, здесь только мы вдвоем я и мой ангел, мой смысл жизни, моя Габриэлла». Он чувствовал, как ее тонкие пальцы нежно очерчивают его скулу, губы. Ангел боялся пошевелиться и даже дышать, боялся спугнуть Габриэллу, нарушить эту идиллию. Еле слышный смех, который обычно бывает у маленьких хулиганов перед их очередной шалостью: «Что же так ее развеселило?»  - недоумевал Ангел. Он был слишком наивен, как дитя, и никак не мог предположить столь коварного поступка со стороны Габриэллы. В руках у белокурой красавицы непонятно откуда оказалось перышко, для которого Габриэлла не придумала лучшего применения кроме, как щекотать Ангела под носом. Идиллия была нарушена, и терпение Ангела было на пределе, он сдерживался, дабы не взорваться диким смехом, не взять легкую, как пушинку, Габриэллу и закружить в диком танце снега с ветром. Ангелу показалось, что он так и сделал, он даже видел как его руки, те руки, которыми он обнимал Габриэллу в прошлой жизни, вновь сомкнулись на ее стане. Все было так реально... Габриэлла больше не щекотала, и Ангелу пришлось открыть глаза, чтобы посмотреть на сие чудо, которому он посветил жизнь. Нет. Жизни. Взгляд Габриэллы стал слишком серьезен. Девушка молча показала Ангелу горсть перьев, ярко-огненных перьев… перьев, которые принадлежали ему, были частью его тела.
- Они выпадают, почему? - прошептала девушка, ее взгляд блуждал по крыльям Ангела, пока не наткнулся на простыть, усыпанную тысячами, нет, миллионами перьев, как показалось Габриэлле. Они смиренно лежали на белоснежной наволочке, простыне и пододеяльнику. Они были везде, даже на полу, словно лепестки роз, ярко-красные лепестки постепенно превращались в черные, завядшие, умершие перья. Ангел пребывал в легком недоумении, но не хотел, чтобы Габриэлла знала. Повисла тишина, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Ангел улыбнулся и расправил крылья над Габриэллой, укутывая ее в своих объятьях. Тишина нависала и давила на уши, с неба сыпались ярко-красные лепестки из перьев, это было завораживающее зрелище, но в то же время пугающее, устрашающее. Разного рода чувства теплились в сердце Габриэллы, все это было очень странным явлением, на долю секунды Габриэлла вообразила, что этот безумный круговорот для нее, и на лице у девушки появились слезы, никто раньше не делал ничего подобного для нее. «А вдруг ему больно, что, если он болен, или это странная смерть ангела?», - испуг царил в душе и на лице Габриэллы.
- Тебе больно? - еле выдавила девушка. Ангел лишь мягко улыбнулся и отрицательно покачал головой.
- Ты умираешь? - слезы мешали говорить. И опять снисходительная улыбка и отрицательное покачивание.
- Тогда объясни, что происходит? - слезы прокладывали все новые и новые дорожки на щеках Габриэллы.
- Не бойся, это всего лишь перья... мы, ангелы, как змеи, которые сбрасывают свою шкуру, на месте старых перьев вылезут новые, более яркие и красивые. Не бойся, ты ведь не думаешь, что умираешь каждый раз, когда ломаешь ноготь,  – главное быть спокойным, она поверит, она всегда верила в эти сказки.
- Габриэлла, уже восемь, пора собираться, на девять заказан автобус. Тебе кофе, как обычно? - Ангел вел себя как всегда - заботливый, но ненавязчивый.
Время всегда летит со скоростью света или звука, особенно когда спешишь, как будто оно устраивает гонки с тобой и постоянно выигрывает. Ничего из ряда вон выходящего: Ангел и Габриэлла бегут за автобусом, водитель был столь любезен, что нажал на педаль газа прямо перед самым носом Габриэллы. Бегать и кричать, махать руками и ругаться никак не входило в планы Габриэллы, слишком много усилий тратится  впустую.
-Видимо, нам суждено было ехать на такси, - изрекла задумчиво девушка. 
К их общему удивлению, найти таксиста, согласившегося ехать в другой город, оказалось просто, только последний предупредил, что такая поездка будет стоить недешево. Деньги, к счастью, были.
Габриэлла уткнулась носом в стекло и наблюдала за происходящим. Они недолго колесили по городу,  но за это время она успела отметить для себя людей, разных по всем признакам, и занялась своим любимым делом, а именно пониманием человеческой натуры. Первой удостоилась чести попасть на глаза и на суд Габриэлле юная девушка, ненамного старше ее, неспешно прогуливаясь, она была погружена в свои мечты, по всей видимости, о своем будущем ребенке. А о чем еще может думать молодая мама? Совсем недавно она мечтала о сцене, театре или даже Голливуде. Теперь же она закует себя в стереотипы. Ее сценой будет кухня и такие, отработанные до автоматизма, сцены любви в постели рядом с ее мужем. И еще не надо забывать об этих стандартных сценах ревности, также отработанных, формальных, чтобы никто ничего не заподозрил. И с годами отработанная практика честно врать всем о том, что она действительно ездила к маме, а не на курорт с молодым любовником. Эта молодая мамаша никогда не подумает о том, что она смогла бы перевернуть мир, если бы действительно этого желала. Через несколько лет эта девушка начнет винить всех и вся в том, что они ее погубили, и будет упиваться этим чувством горя и обиды на весь мир, завидовать и бессознательно пытаться убить мечту своих детей, воплощая в них свои, как сделали когда-то ее родители. И сколько таких убийц самих себя?  Что же, это их  выбор. Город панорамой проносился перед ее глазами и следующим на растерзание Габриэллы попался детский садик, на площадке играли ребятишки, весело и резво. Девочка бежала за мальчиком, что-то крича ему в след. Первые попытки завоевать внимания противоположного пола. Другие дети забавляются на качелях, прыгают через скакалочку и играют в догонялочки. Габриэлла позавидовала им, ведь именно в таком возрасте думаешь, что мир – это разноцветный шар из разных ярких лампочек. Именно тогда ты веришь себе и всему миру, именно тогда кажется, что способен достать до луны и именно в эти годы чувствуешь себя по–настоящему счастливым. Скоро они вырастут, их начнут волновать другие проблемы, которые внушаются с момента первого появления в школе и до конца жизни. Они научаться лгать, воровать, продавать себя, курить и пить водку. Габриэлла усмехнулась. Ведь действительно, каждый, абсолютно каждый из нас лжет, ворует, продает себя. Только каждый по-разному – как умеет и как хочет. А куда делась  жизненная энергия, которая была у нас в детстве? Где то любопытство и желание объять необъятное? Девушка думала о том, как было бы прекрасно навсегда остаться маленьким, счастливым и по-настоящему живым. Машина неслась дальше, а за окном все также проносился город, оставляя после себя лишь маленькие обрывки воспоминаний. Во дворе маленького домика несколько пожилых мужчин играли в шахматы, а их жены сидели неподалеку на лавочке и рассказывали друг другу последние сплетни. Грусть и тоска смешивались в душе у маленькой девочки, наблюдавшей через стекло машины за происходящим на улице. Она думала, что в большинстве случаев, жизнь так и проходит: сначала ты рождаешься, тебе дарят счастливое детство, после ты взрослеешь, меняешь принципы, появляются социальные заботы, обязанности и другие стандарты, после обзаводишься семьей, скучной работой, от которой тебя тошнит каждый день, но ты держишься за нее, потому что таковы твои обязанности, потом оказываешься на исходе своих лет, и осознав свою ненужность, или просто от недостатка общения и развития действий в жизни, начинаешь искать изъяны у других. Всю жизнь считаешь себя лучшим, особенным, не замечая, что на самом деле ты один из многих. Что ты сделал действительно стоящего за все свое мелкое существование на этой земле? Затрудняешься ответить – это и понятно. Что стало с твоей мечтою? Что ты делаешь с собою? Бороться за свою мечту не так уж трудно, трудно в это поверить.
«Улица — подиум. Ты — модель с обложки навороченного журнала для «резиновых» кукол. Гламур, пафос, слепая самовлюбленность. То, что так завораживает тебя, посылается к черту другими. Или наоборот. Вариантов немыслимо много. Твоя индивидуальность, особый, ни на что непохожий вкус, стиль, неформальность — всего лишь жалкие попытки следовать моде. Моде, которая точно такая же, как и у миллиона таких же подростков. Твоя свобода лишь в твоих мыслях. Ты говоришь: плевать на мнение других, а сам полтора часа прихорашиваешься и выбираешь самый лучший наряд на этот вечер. Что тебе важно? О чем ты думаешь? Кому, на что ты молишься сегодня? А завтра? От такого глянца уже тошнит. Тебе больше интересны кожаные лосины на твоих дорогих ягодицах и мини-юбочка, потерянная где-то в районе  идеальных бедер в 90 см. Конечно, это все так круто. А что дальше? Ночами ты продаешь душу в VIP-местечках дорогих клубов или в шикарных апартаментах отелей. А утром ты подсчитываешь прибыль, измеряешь толщину кошелька и количество платиновых кредиток. Перед кроватью в резной рамочке самый желанный денежный знак. И каждый раз перед сном ты стоишь на коленях и молишься на него. Целуешь,  точно икону. Цивилизация. Мы сами ее придумываем. От такого количества нежно - изысканных прозвищ рябит в глазах,  становиться скучно. Так трудно быть просто самим собой. Какое надоедливое однообразие. Просто слова. И никаких действий. Можешь кричать, бить в грудь и звать на помощь. Звонить в полицию при малейшем промахе твоего разума, и в больницы - при каждой мысли о своих неудачах. Думай головой, в конце концов. Ты так много из себя корчишь, но, на самом деле, ничего не стоишь. В карманах миллион, а за душой ни гроша. Вся твоя любовь построена на одном правиле. Ты — всего лишь дорогая обертка без конфеты внутри. Да ты просто трус». Наблюдая за картинами городской жизни, Габриэлла не могла удержать своих мыслей, проносившихся внутри нее, как табун диких лошадей. Такси мчалось дальше, унося от урбанизации. Дома сменялись деревьями, холмами с маленькой речушкой, дикой и тихой. Погода навевала осеннее настроение. Желтые и красные листья опадали в осеннем вальсе, торжественно и чинно, стараясь укрыть всю землю кроваво-золотистым одеялом. Вдалеке виднелась верхушка маленькой церкви, обещавшей всем верующим спасение и покой здесь, и на небе. Еще одетые в листья деревья прикрывали ее от посторонних глаз, и видно было только ее маленький шпиль, стремящийся к облакам. А дальше все тот же лес, неизведанный и таящий столько тайн, который превращался в единое полотно художника, смешавшее все оттенки осени на своей палитре и холсте. Холмы, равнины.… Вокруг царило девственное спокойствие и его же нежный обман, которому так хотелось верить. Вскоре пейзаж начал утомлял своей обыденностью, и Габриэлла сама не поняла, когда именно ее реальность поглотил сон.  Ангел умиротворенно созерцал спящую Габриэллу, но мысли о таком обильном выпадении перьев все же изредка докучали ему. Ангел не верил в истинную причину такого перьепада, и мысль о том, что перья выпадают для того, чтобы выросли новые, уже не казалась ему настолько бессмысленной, понемногу он начинал верить в сказку, придуманную для Габриэллы, и сам. Это успокаивало его тревожащееся сердце.
- Хочешь поговорить? – чей-то голос нарушил образовавшуюся тишину. «Неужели водитель видит меня?» - на долю секунды мелькнуло в голове Ангела. - «Нет, это невозможно и лишено всякого здравого смысла», - продолжал размышлять Ангел, - «но тогда кто это?». Ангел обернулся по сторонам в надежде увидеть странного нарушителя покоя, Габриэлла все еще спала дивным сном, а водитель такси все так же беззаботно крутил руль. Взгляд Ангела остановился на зеркальце, в нем отражались два серых глаза, обрамленные длинными прямыми ресницами. «Абраэль», мелькнуло в голове Ангела.
- Мне известно об утреннем перьепаде, - голос Абраэля ничего не выражал: ни злости, ни насмешки, ни сочувствия - сухой и безжизненный.
- Ты знаешь, кто я, Ангел? - вопросил демон.
- Знаю. Абраэль, к чему эти вопросы? - Ангел был не на шутку удивлен.
- Что ж, тогда ты должен был бы знать, что сегодняшний перьепад - моя заслуга. - Ангел лишь молча вопрошал взглядом в надежде услышать продолжения сей чудной истории.
- Видишь ли, Ангел, я не только твой соперник, я твой смотритель, - голос Абраэля был все так же сух. Видимо этот разговор не приносил ему ни радости, ни отвращения.
- Хочешь сказать, что ты следишь за тем, чтобы я не нарушал правила?
- Именно так, я могу чувствовать твои эмоции, и при каждом твоем неверном действии я лишаю тебя перьев, - сухость в голосе Абраэля нагоняла страх, как будто он доктор, который намерен вот-вот сообщить трупу о  его смерти.
- Сегодня я предупредил тебя, увы, это тоже входит в мои обязанности, хотя я бы предпочел и не делать этого. Что ж, слушай, надеюсь, ты помнишь о запретных эмоциях, не переступай этой границы, если не желаешь пополнить ряды падших. Я верну тебе часть твоих перьев, пусть это будет моя добродетель, но в следующий раз никаких снисхождений и предупреждений. – Глаза в зеркале исчезли так же мгновенно, как и появились.
- Мы подъезжаем, через пять минут будем на месте. Позвольте спросить, что такая молодая девушка будет делать в психиатрической больнице? – таксист внезапно выдернул Габриэллу из ее сновидений. Габриэлла несколько минут пребывала в молчании, пытаясь отойти от сна и понять вопрос водителя. Молчание несколько затянулось, и водитель укорил себя за столь опрометчивый вопрос. «Вдруг она из тех ненормальных тихонь, которые потом ни с того ни с сего перерезают тебе горло пластмассовым ножом, не стоило ее беспокоить». Таксист прибавил газу.
- Ну что ж, мы на месте.
- Так скоро, спасибо, - Габриэлла расплатилась с таксистом, мужчина помог ей достать вещи из багажника и уже поспешил обратно на свое сидение, как Габриэлла сказала:
- Я - студентка, у меня здесь будет проходить что-то наподобие учебной практики. Еще раз огромное спасибо. Вы и не представляете, как нас выручили, - девушка еще раз кивнула таксисту на прощание и направилась к огромному зданию. Как и предполагала Габриэлла, больница было оббита белым пластиком, пластиковые окна, на некоторых из них стояли решетки, наверное, это для тех, кто склонен к самоубийству или для особо буйных.
Таксист затормозил в нескольких метрах от больницы.
- Вам куда?-  поинтересовался таксист.
- В Дортмунд, - незнакомец был весьма лаконичен, да и по-другому не надо в таких случаях.
- Садитесь, я как раз туда направляюсь, - водитель кивнул на заднее сиденье. - «Ну что ж, сегодня явно мой день, я и не надеялся подобрать кого-то еще на обратном пути от Хемера, а тут на тебе, сразу, да еще и от самой больницы. Пора включить счетчик».
- А вы, наверное, тоже практикант? Я сегодня отвозил сюда девушку, знаете, молодая такая, ну не больше двадцати, я думал, может  родственника навестить, ну зачем же еще ей ехать  сюда из Берлина? Знаете, как бывает, матери нездоровится, вот дочка ее и отправляет в такую даль, чтобы не чаще двух раз в год навещать. Эх, эта молодежь, никакого уважения, слишком уж эгоистичное поколение мы вырастили. Но тут это неуместно, эта девушка ведь на доктора учится, вот и едет сюда, вроде как по специальной программе. Эх, знаете, что я вам скажу, все эти психиатры и психотерапевты  немного странные, видимо профессия сказывается, вот уже мы прощаемся, а она мне говорит: «Вы нас очень выручили». Вы понимаете, в чем тут дело? Ехала ведь она одна, а говорит «Нас», как будто бы я вез  целую компанию.
- Да, наверное, вы правы, - парень с интересом разглядывал огненно-красные перья на заднем сиденье автомобиля. Подбрасывал в воздухе и тут же ловил, пока они не превратились в пепел. «Я искал тебя, Ангел. Жаль, что тогда ты так внезапно исчезла, не попрощавшись, сбежала, не дав мне второго шанса»,- думал парень. Он смотрел в зеркало заднего вида и улыбался серым холодным глазам, которые так же улыбались и  пристально изучали его. - «Спасибо, Абраэль, с этими перышками я найду ее и на краю вселенной». Дома сменялись деревьями, деревья домами. Он уставился в окно. «Жизнь – это банальное изменение, и вот сейчас ради тебя я заставляю себя жить. Помнишь, как мы встретились? Я стоял на крыше в попытке покончить с рутиной, покончить с враньем и обязанностями, а ты сидела внизу на лавочке и разглядывала облака. Ты помахала мне рукой и улыбнулась, не так, как это делают все. Твоя улыбка отличалась, в ней не было фальши, тяжести неисполненных обещаний, презрения и насмешек. Я стоял на самом краю, и глупо улыбался в ответ. Не знаю, почему и зачем, просто улыбался тебе, я старался быть искренним хотя бы в последние секунды своей жизни. Теперь твое внимание было приковано ко мне, я украл тебя у облаков. Наверное, за это я был проклят небесами. Знаешь, в тот момент мне перехотелось прыгать, я подумал, что хочу жить ради тебя, с тобой. Ты изменила меня и мою жизнь, нет, нашу жизнь. Я исполню твою мечту, я подарю тебе белоснежные крылья, те, о которых ты так мечтала. Ты больше не будешь квазиангелом. Верь мне...».
-  А зачем вам в Дортмунд? У вас практика уже закончилась? - таксист не умолкал, видимо, он не был намерен разрушать стереотипы о людях его профессии, с их чрезмерной болтливостью и любопытством.
- Нет, не закончилась, я должен забрать некоторые вещи с ячейки на вокзале. Вы меня потом не отвезете обратно?
- Конечно, конечно. Что-то ценное?
- Да... очень… - парень приоткрыл окно, теперь теплый осенний ветер развивал его черные как уголь волосы.  «А потом все как в сказке, твой смех, мой смех, наш смех. Твои истории - мои слезы. Твоя боль - мои раны. Твои слезы текли в моих жилах, словно яд. Желанный яд – забвенье. Ты любила спать, а я созерцать твой сон. Я был стражем твоего покоя. Мы были идеальной парой. Порой ты исчезала, не сказав ни слова, но я не беспокоился, ведь ты всегда возвращалась. Ты любила летать по ночам. Я знаю, ты любишь эту высокомерную девчонку, но я люблю тебя. Я не в силах этому сопротивляться».