На пенсию. репетиция смерти, ч. 5

     Однажды ей прямо, без обиняков,  сказали, что  она  не  выдерживает  современного  ритма  жизни, вечно  недовольно  брюзжит, и  что пора  ей перейти на заслуженный  отдых, так как она его за-слу-жи-ла. Сказано  было  безапелляционно, возражения  со стороны Жанны Игоревны  не  предусматривались.Ей вручили кучу подарков,организовали вечеринку в честь проводов.Так она стала пенсионеркой.               
     Ей назначили  пенсию, но  что  эта  пенсия столь мизерная, что выжить на неё практически нереально,Жанна Игоревна поняла  уже  через  полгода. Начали  как бы сами собой скапливаться долги.   Что ужасало её всё чаще и сильнее – это парадокс: сколько  бы  она  ни   платила  за  квартиру и жилищно-коммунальные  услуги, всё  оставалась  должна. Это притом, что трубы в квартире были  проржавевшие и гнилые, если до трубы дотронуться рукой, то в ладони  оказывалась железная кашица, в которую превращалась труба. Воды всё лето не было, хотя, судя по  ежемесячно предоставляемой квитанции, Жанна Игоревна так расточительно летом тратила воду, что хватило бы её количества на обеспечение небольшого детского сада. Батареи были вечно холодные, треть года прогревание квартиры вообще не предусматривалось, но каким – то непостижимым образом все жители городка  приговаривались  жилищными управлениями  к оплате  треть года не существующих услуг.
     На Договоры  кивать  обывателю городка было бесполезно, ибо Договор только назывался Договором, а на самом деле никто ни с кем не договаривался, а это был ПРИГОВОР БЕЗ ПРАВА ПИКНУТЬ, потому что  в расчётах за жилищно-коммунальные услуги применялись  такие хитроумные формулы, которые высасывали из своих пальцев ушлые и поднаторевшие в части обмана народа чиновники. Хитроумные подсчёты совершенно не поддавались никакому логическому объяснению, оспорить их также не представлялось возможным в связи с тем, что чинуши ссылались на отсутствие Закона, разрешающего пресечь этот разгул и произвол.  Краны текли, а стены в подъезде, давно не знавшие ремонта, вполне могли послужить интерьером к какому – нибудь фильму  ужасов  о полной и окончательной разрухе.
     Зато на глазах изумлённых жителей, как грибы после тёплого летнего дождичка, стали расти по городу  многочисленные шикарные здания - офисы всякого рода жилищно-коммунальных служб, службочек и службищ. Здания поражали своим шиком и величавостью. Перед каждым таким  монументом-офисом была предусмотрена вместительная площадка, на которой отдыхали в ожидании своих хозяев пузатые шикарные личные авто с затемнёнными окнами. Проходя мимо таких мест даже миллионер-буржуин Рокфеллер бы наверное поперхнулся от зависти.
      Народ попроще проходил мимо таких оазисов благополучия и сытости спокойно, в его голове просто не укладывалось то, как можно шиковать, когда положение-то в жилищно-коммунальной сфере на самом деле ох-и-аховое. Но находились такие, кто срывался с катушек, желая пресечь порочную практику неправедного распределения общественных благ. Тогда один за другим  любители пошиковать и те, кто открыто пресекал эту практику, наперегонки отправлялись на постоянное место пребывания на местные кладбища. Их места в миру занимали другие, почему-то уверенные, что им-то уж позволительно всё и уж с ними-то точно ничего не случится. С приходом новых хватов и хапуг ситуация по большому счёту пока особо не менялась.