трое

Он говорит: «Я люблю тебя, понимаешь? Люблю. Твои ребра настолько тонки, словно слеплены в обхват моей руки», она смеется «Херню. Ты несешь херню. Ты мне нравишься очень. Но не так, чтоб сильнее прочих». Он рычит: «Ты женой моей будешь между прочим!», а она задиристо улыбается - «точно-точно». Он притягивает ее за шарф на шее длинной и что-то лепечет про «нельзя быть такой милой». Она снова смеется и закусывает губу, он шепчет: «Я без тебя пропаду!».
Она приходит домой и выписывает чувства в слова. Потому что иначе: еще чуть-чуть и от счастья бы умерла. Ей нужно немного: ручка, бумага и тишина, чтобы попытаться выложить буквами, как она в него влюблена.

- - -

Этот мальчик сегодня пришел ко мне обсудить, как ему с этой странной девочкой совладать, «как вообще быть?». И когда целовал меня льдом пухлых губ, всё повторял: «ты мой лучший любимый друг». Я, конечно, помнила наш уговор, что мы же брат и сестра, никаких иллюзий и ревностных ссор. «Ей так больно. Ей больно, я чувствую: всё болит», он замер, обмяк и затих. Снова заладил: «Как мне быть? Она всё время молчит, улыбается, глупости говорит, и в блокнот что-то строчит».

- - -

- Не могу больше. Устал. С тобой вроде как рай и точно не ад, как будто я взлетел и замер над.
Она губы нервно грызет. Думает: «Я же умру, если уйдет».
- Не молчи, скажи, что ты чувствуешь, чтоб я знал?
- Как будто провода пьяный электрик во мне оборвал.
- Ты прости, что расстались. Видимо не судьба.
Она только тихо заметила: «видимо да».

- - -

Мальчик лежит рядом
Я глажу его самым нежным
Взглядом.

В груди дерутся синицы
Ночами теперь не спится.

Он меня бросит тоже.
«Помилуй нас глупых, Боже!».