Вига Лжец - Про зверей и про людей глава 5-2

5. Странник (ч.2)

Раны Алика женщины замазали снадобьями еще со старых запасов, тщательно почистили и перевязали чистыми тряпицами, а сам летун был усажен на лавочку под яблоней. Где подобрал сносное на вид яблочко, потёр его о колено, откусил и, скривившись, медленно начал пережевывать. Миха подошел поближе. Обратив на перекошенную физиономию летуна, посочувствовал:

- Больно, да?

Летун скосил на него взгляд, сплюнул в сторону недожеванный плод и нехотя ответил:

- Нет, не больно. Кислятина просто попалась.

Парень улыбнулся.

- Не время еще, поздней осенью, а то и с первым снегом собирать надобно.

- Как скажешь, - вздохнул Алик, - как скажешь…

Подошел Артёмыч и потянул Миху в сторону, рассказывая, что летун потерпел крушение, устал, и нечего вообще приставать к человеку. Вот дождёмся Николу, тогда всё и обсудим. А пока, если нечем заняться, можно выпотрошить крота, которого работающие на огороде женщины, выковыряли из норы и забили палками или помочь Кабану с кормёжкой крыс. Миху передёрнуло – женщины крота забили, пусть сами тогда и потрошат, а для него, Михи, есть более ответственная работа – сидеть на вышке и бдеть по сторонам, дабы звери или прочий неприятель не застали поселение врасплох.

Миха высказал свою точку зрения по поводу распределения обязанностей в общине Артёмычу и, пока тот переваривал сказанное, припустил в сторону вышки. Сегодня вообще-то Капустина очередь дежурить, но тот лежал в боксе – отсыпался после припадка. Глотнул с Кабаном бражки и уснул. Можно было бы присоединиться к Кабану в крысятнике на раздаче объедков и смотреть, как питомцы крысятника дерутся за право быть на вершине пирамиды вывернутых в кормушку очисток, но что-то не особо хотелось отдаляться от происходящих событий, поэтому парень решил посидеть на вышке. Артёмыч смотрел вслед Михе и хитро улыбался.

Никола появился в поселении уже ближе к ночи. Миха метался по «гнезду» на вышке, высматривал искателя во все глаза – до рези, но в темноте всё равно проворонил. Никола несколько раз тихо постучал в ворота и, когда его впустили, махнул охраннику у ворот рукой и без слов пошагал к боксу старосты, по пути окликнув Артёмыча, что-то на пальцах увлеченно поясняющего молодому искателю. Миха стрелой слетел с вышки и, окликнув проспавшегося Капусту, указал рукой на «гнездо» наверху – полезай, мол. А сам припустил за Николой и Артёмычем, которые зашли в бокс к старосте.

Миха отодвинул полог и медленно просунул голову в дверной проем – в боксе уже шло совещание. За круглым видавшим виды столом сидели галдящие люди. Председательствовали староста и Никола, еще там находились летун Алик, уважаемый всеми Артёмыч и несколько наиболее старших и опытных жителей общины. Миха тихонько юркнул вовнутрь и занял место между Артёмычем и Аликом. Гвалт умолк. Советующиеся покосились на парня, но никто ничего не сказал по поводу незапланированного вторжения в виде Михи. С видом, будто Миха сюда и не заходил, староста продолжил прерванную речь:

- Ты уверен, Никола, что звери были, и что было их именно столько, сколько ты говоришь?

Никола развёл руки.

- То, что были – это я уверен, а то, что именно столько – нет, не уверен. Я сказал по минимуму, зверей вполне может быть больше. Много больше. Я сотни две с половиной насчитал, потом по-тихому сюда подался, подворотнями да обходными путями. Звери след не взяли, я за искателями тогда тёртым перцем дорогу посыпал, не всю, сколько хватило. Но звери ручьями растеклись по кварталам. Сюда, в Росинку, вполне могут забрести, поэтому нужно быть начеку и молиться, чтобы всё обошлось…

Артёмыч поднял руку, прося слово. Староста кивнул.

- Давно такого загона не было. Десяток, два, ну, три десятка зверей. Но больше сотни я со времен Красного Взрыва не видел.

Артёмыч запнулся. Староста исподлобья мрачно глянул на него, а Миха взял на заметку – поинтересоваться при случае, почему Большой Взрыв назван Красным, и почему так странно повели себя при упоминании этих слов староста и Артёмыч.

- Так вот, что я думаю про тебя, Алик – насколько ты был необходим нам, что мы так рисковали, - как ни в чем не бывало продолжал старик, - Никола вона вообще страх потерял, не посоветовавшись салют решил устроить.

Никола, видя, что Артёмыч совсем не злится, хоть и старается показать, будто он озлоблен и раздражен, снова развёл руками.

- Видели бы Вы себя в тот момент, Андрей Артёмыч, вопили так, что вероятно услышал самый глухой зверь в столице.

Заседающие заулыбались, и их внимание переключилось на летуна. Тот попытался встать, но староста жестом усадил его назад на расшатанный колченогий стул. Алик обвёл всех присутствующих взглядом и начал рассказывать.

- Как я уже говорил некоторым, имя моё Алик Росток. Я сержант базы погибшего Второго Крымского Авиационно-истребительного Полка. ВКАП. – Показал нашивку на комбинезоне Алик. На нашивке была изображена тёмно-синяя аббревиатура полка и пронзающий её остроносый истребитель, который многие из присутствующих видели только в виде сгоревшего остова возле границ Коммунарки. – Самого полка нет уже. Нет самолётов и вертолётов, но люди остались. Люди отважные и решительные. Которые в трудный час сплотились и не отступили.

Летун перевёл дух и продолжил докладывать с военной выправкой:

- Я и старший лейтенант Белов с заданием следовали на шаре по заданному маршруту. Ночью, став на приколе на крыше высотки, мы забаррикадировали двери, ведущие на крышу, и приняли иные меры недопускающие проникновение чужих к нам наверх. Но твари залезли по стенам, мы подумать не могли…

Голос Алика дрогнул.

- Не волнуйся. – Похлопал его по спине староста. – Что случилось – то случилось. Главное ты жив.

- Нужно было останавливаться на крыше панельного здания, из плит, где не за что зацепиться. – Вставил Никола. - А иначе… какое бы высокое здание не было, хоть сто этажей, если есть за что зацепиться – зверь залезет рано или поздно.

- Вы их зверями зовёте? Удачное сравнение. – Сказал летун. – У нас называют просто тварями.

Артёмыч внимательно слушал, кивая в такт словам летуна, но здесь не совсем согласился.

- Твари все мы. Но мы люди, а они звери. Хищники. Охотники. А мы добыча. Звено в их пищевой цепи. Ну, вернемся к нашему сержанту.

- Да, вернемся. – Алик прокашлялся в кулак. – Тогда на крыше я проснулся от звуков борьбы. Твари… звери накинулись на старшего лейтенанта Белова, ему удалось вырваться, и он открыл огонь на поражение в упор. Но его задавили массой. Он… погиб. А я оставил автомат в корзине, понадеявшись на баррикаду и рассчитывая в случае чего быстро выхватить его оттуда. Я забрался в корзину, звери шли по пятам, и мне ничего не оставалось ничего иного, как перерезать держащую шар веревку и отчалить. Шар, остыв, начал опускаться ниже уровня крыши, я тогда подбросил в горелку несколько топливных брикетов и выбросил мешок балласта. Но твари прыгали сверху с крыши, цепляясь за стропы. Даже то, что некоторые не удержавшись или не допрыгнув падали вниз, их не останавливало. Тех, что зацепились и своим весом тянули шар к земле, я, рискуя жизнью, сбил выстрелами, карабкаясь по сетке, удерживающей шар. Потом, вновь очутившись в корзине, я понял, что мне плохо – так страшно мне никогда ещё не было. Одна из тварей разорвала мне комбинезон на спине и располосовала кожу. Если бы не спал в жилете – вырвала бы рёбра. В общем, до утра меня лихорадило. А когда рассвело, я понял, почему шар так быстро «остывал» в дальнейшем - твари прорвали тент, и мой полет продолжался только благодаря беспрерывному подпитыванию горелки. Не так далеко от вашего поселения брикеты закончились, и я выкинул последний балласт. Совсем уже отчаявшись и приготовившись к наихудшему, увидел вашу зеленую ракету. Честно говоря, не хотелось вам отвечать, ведь множество тварей следовали, не отставая, за мной по земле – была вероятность привести их к вам, но так чертовски захотелось выжить… А дальше вы знаете.

Миха внимательно слушал. На том месте, где на летунов напали звери, а у Алика не оказалось чем себя защитить, парень подпрыгнул. Как же так можно было опростоволоситься? Держи оружие всегда под рукой и будь готов ко всему – еще одно правило, помогающее выживать. Удивительно как Алик дожил до сих пор. Обычно такие погибали во время первой же охоты или рейда по кварталам.

- Расскажи про ваше поселение. – Попросил староста.

Алик снова было дернулся привстать, однако спохватился и медленно опустился на стул, угрожающе скрипнувший под его не таким уж и маленьким весом.

- Не скажу, что это именно поселение. Скорее это группа из разнообразных поселений – сёл, посёлков и городков. Поселение… Да, но не в том смысле, в котором вы употребляете это слово. Это практически маленькая страна. Крымский полуостров, который отрезан высокими, надёжными и крепкими охраняемыми заборами от материка.А за заборами - производственные мощности, дома и просто территории. Которые ценой неимоверных усилий и десятков тысяч погибших очищен от тварей-зверей, - казалось Алик говорил, как по писанному, даже голос его зазвучал в другой интонации, - мы истребляем тварей, постоянно расширяя наше влияние. Мы – не крысы, не жертвы на убой, не мясо… Да, нас тоже убивают, мы гибнем и, тем не менее, держим оборону. Когда Большой Взрыв стер всю нашу историю, я тогда был мелким сопливым перепуганным пацаном. Потерял всех и всё. А теперь я сержант, уверен, единственных вооруженных сил в этой проклятой всеми богами мире. Живой сержант-неудачник, который был отправлен с миссией и не смог её выполнить.

Летун сник и повесил голову. Все молчали. Даже Миха, который порывался всё время вставить какую-нибудь реплику или задать вопрос, сейчас сидел призадумавшись. Алик достал свой планшет и вытянул из него карту в целлофановом пакете.

- Вот. - Карта, шелестя пакетом, упала на стол. - Вот где я был и кого видел. Всё указано и отмечено.

Артёмыч и Никола одновременно потянулись за картой. Секунду они, замерев, смотрели друг на друга, затем Артёмыч улыбнулся и откинулся на спинку продавленного кресла. Никола развернул целлофан и достал карту. Внимательно рассмотрев её, повертев её и так и эдак, он непонимающе посмотрел на летуна.

- Тут же чисто. Нет никаких пометок.

Алик грустно посмотрел на него.

- Верно. Никаких пометок нет. Потому что никого, повторяю, никого нигде не было. Мы надолго зависали над городами в ожидании контакта. Пускали сигнальные ракеты. Только что и собирали под собой так это тысячи и тысячи тварей. И никого из людей мы не встретили. Ну, кроме вас, естественно, и то уже я сам чудом наткнулся. Благодаря зверям, прорвавшим ткань шара. Пока я пытался как-нибудь спасти падающий шар, меня ветром отнесло в сторону от запланированного маршрута. А здесь вы оказались. На этом всё – основное я рассказал. Спрашивайте подробнее, кого что еще интересует.

Староста смотрел в одну точку замершим взглядом. Постепенно взгляд его прояснился, и он поднял глаза на летуна.

- Алик, ты не сказал главного – цели своего задания, того, в чём и состояла твоя миссия. Но, возможно, я уже это понял и, если ошибся или неправ, тогда поправь меня.

Все невольно подались ближе к старосте. Сегодняшние события настолько захватили всех, что даже вечерняя раздача пищи прошла незамеченной за разговорами – чумазая девчонка, заглянувшая пригласить их всех в столовый бокс, чьим-то шипением была прогнана вон.

- Ты сказал, Алик, что вы гибнете. Это естественно и понятно. – Продолжал староста. – При таких условиях жизни смертность намного превышает рождаемость. Нет достойной медицины. Нет гарантированно безопасного места. Постоянное напряжение. Когда я вёл людей к этим боксам, на территорию фабрики вошло более двух сотен человек. Среди них были и солдаты тогда бывшей регулярной армии с автоматическим огнестрельным оружием. Они-то и погибли первыми из тогдашних поселенцев. Сейчас нас нет и полных пяти десятков. Но мы живём, и вот это помогает нам.

Староста показал в сторону стены рукой. Под стеной стояли несколько копий и пара луков со спущенными тетивами.

- Но даже это ничто без нас. Без Николы, без тебя, Алик, и без него. – Указал в каждого, в том числе и в Миху, пальцем староста. – Вот она твоя миссия – найти и по возможности привести за собой живых людей. Новую кровь, которая разбавит собой загустевшую кровь начавшего терять надежду народа - вашего выжившего народа.

Алик сжал в кулаки лежащие на столе руки и кивнул.

- Да, это так. Мы должны были по широкой параболе описать тысячекилометровый полукруг. Всех встреченных людей агитировать на переселение к нам. Если прямой контакт был бы невозможен – тогда сбрасывать листовки. Их я, кстати, сбросил, только не людям, а тварям, когда спасался бегством и выкидывал всё тяжелое и лишнее из корзины шара. В общем, вы все поняли – от лица командования приглашаю вас и вашу общину на полуостров. Относительная безопасность и более приемлемые условия труда и жизни гарантируются. При невозможности добраться самим – за вами будет выслан наземный транспорт и конвой. Я всё сказал.

Алик снова откинулся на стул и закрыл глаза. Артёмыч повернулся к Михе:

- Иди-ка, дружок, проводи нашего гостя в бокс с желтыми воротами – там для него комнату приготовили. А то, видишь, совсем уже он обессилел. А мы тут пока кое о чем помыслим. Затем заодно караулы проверишь и Капусту на вышке шугнешь – не спит ли. Ступайте.

Миха надулся от важности и потянул за рукав к выходу Алика. Тот хмыкнул и пошел за парнем, куда тот его повёл. Уже при входе в «желтый» бокс летун искоса глянул на Миху, потрепал его по лохматой голове и еще раз хмыкнул. Затем отправился вовнутрь помещения, где, не раздеваясь, завалился на лежанку и через секунду захрапел. Миха несколько минут постоял под боксом и, прислушиваясь к переливчатым трелям, думал, что такого Алика он бы сам никогда не отпустил за территорию с важным заданием. Его громкий храп привлек бы всех зверей в радиусе километра. Поколебавшись, парень всё-таки притворил ворота бокса, хотя погода была довольно таки теплая не взирая на стремительно приближающуюся зиму. Уже уходя от бокса Миху посетила мысль, почему Артёмыч так ласково и настойчиво его отправил провести летуна и доверил проверку караула – им без присутствия лишних нужно было принять решение, определяющее дальнейшую судьбу поселения. Летун это сразу понял. Потому так и хмыкал, зараза.

- Досадно… - Процитировал Миха часто употребляемое Артёмычем выражение. – Да ладно.

Парень вскинул голову и вгляделся в ясное звездное небо. Звезды в свою очередь смотрели в лицо Михе, только, в отличие от него, не проявляли на своих далёких лицах никаких чувств.

- Да ладно. – Повторил Миха и пошагал к вышке шугать наверняка дрыхнущего Капусту.