Угон

-1-
Утро, 20-ого, повергло меня в шок. Поднявшись с кровати, я всегда подходил к окну дабы убедиться в целостности автомобиля. Сегодня его под окном не оказалось. Я протёр глаза и вышел на балкон. Это ничего не изменило. Машина исчезла со стоянки.
Выйдя на кухню, я спросил у жены, во сколько она встала и смотрела ли на машину. Она, конечно же, не выглядывала в окно. Я её чуть не завалил от злости, хотя уверен, от этого машина не появилась.
Спокойно подойдя к телефону, я снял трубку и набрал ментов.
-2-
Через месяц я потерял всяк надежду. От пидаров, которые меня разводили по телефону я отмахнулся, бандитам платить пол-стоимости машины за такую же как у меня тачку, которую они своруют, перебъют номера и проведут через продажных мусоров, я не намерен был. Принципиальный был я, сука.
-3-
Время всё лечит и я уже почти смирился с потерей, но мой тесть изрядно вывел меня из состояния равновесия, поставив мне в укор мою расхлябанность и инертность в поиске тачанки.
Я, честно говоря, вспылив немного и выпив пол-стакана смаги, повысив голос на отца моей  жены и дабы избежать скандала, немного сильно хлопнув дверью, вышел в лес, который рядом с домом был, куда приехали мы на выходные, в гости к тёще.
-4-
Обожаю осень. Октябрь, особо середину, где днём тепло и солнце ярко светит. А воздух утром так прохладен, чист и ты его вдыхаешь полной грудью, сквозь сопла носо-ротовых щелей и понимаешь, что осень золотая – прекрасная пора.
Я, всё еще кипя от злости, вошёл в лес. Вековые сосны аккумулировали спокойствие и поглощая яркий свет и шум дороги, обеспечивали неповторимую атмосферу успокоения.
Попинав бледные поганки и красные мухоморы, эротично торчащие из хвои, я забрел в те места, где обычно собирал с женой килограммы боровиков и белых. Сегодня эти места были безлюдны. Грибной сезон закончился и я не особо переживал, что мне кто-то может сейчас помешать выпустить пар.
Установив на дереве мишень, я достал волыну и разрядил первую обойму, не особо и целясь.
Откинув барабан револьвера, я нажал маховичёк и высыпал отработанные гильзы прямо на траву. Присев на пенёк для перезарядки я вдруг заметил боковым зрением какое-то движение слева, в молодняке. Пот прошиб меня насквозь, ведь разрешенья не имел я на пальбу, а лесники здесь водиться и могли.
Вскочив с пенька и спрятав оружие в карман я пристально стал всматриваться в ельник. Но сзади мне вдруг по плечу, довольно сильно, вдруг помацали рукой. Я аж от неожиданности вскрикнул и моментально развернулся кругом.
Бабуля, лет так эдак, под полтинник, какая-то уж сильно старомодная, хихикая, произнесла:
- Здоров, служивый. Ты чё тут палишь, шо немой?
- Здрасьте, - немного успокоившись ответил я. Странноватая она какая-то. Может больная. Одежда совсем не современная и взгляд туманный.
- Покушать и попить не дашь мне, хоть чуть-чуть, милок? – проскрипела женщина.
- Сейчас. У меня есть яблоко и пол-бутылки пива, - и с этими словами я из рюкзака достал провиант.
Бабушка взяла яблоко и сразу начала его грызть. А вот на бутылку пива долго щерилась, но потом всё же осушила залпом и сразу захмелела.
Я было уходить собрался (на фиг мне она сдалась), но женщина мне вдруг сказала:
- Не печалься, милок. Твоему горю уже не поможешь. Но я могу наказать твоих обидчиков.
- А Вы откуда знаете, что горе у меня? – немного грубо ибо надаело мне всё это, вопросил я.
- Неважно, - резко отрубила бабуля. – Ты мне помог, ведь поделился всем, что было у тебя. Теперь в долгу я. И это мне не стоит ничего.
- А что Вы сделать можете? – ехидно так поставил я вопрос.
- Только смерть, - сказала бабка и рот скривился.
- Уж да, уж да, - ответил я всё понимая. И зашагал домой.
- Так ты согласен? – в догонку мне кричала сумасшедшая.
-Да мне пофиг, - буркнул я.
- Договорились, - прошамкала женщина. Но я этого уже не услышал.
-5-
В том, что у нас городе появился ритуальный маньяк, я узнал от своих чад. Им в школе продажные милиционеры лекцию читали. И за ужином мой щёгол залился в страшных подробностях.
- … нашли тело с отрубленными кистями и ступнями. Без глаз, ушей, носа и мозга. И без всех внутренних органов, а ещё….
- Хватит! – заверещала жена. - Опять отец тебе фильмы ужасов подогнал.
- Ни хера, - молниеносно отпарировал я.
На том и закончился наш ужин и я забурился в Инет
-6-
- Георгий Алексеевич? – голос в трубе дебильника явно был муниципальным.
- Да. Это я, - ответил я. И действительно это был я.
- Нам нужно с Вами встретиться, - пробасили в трубке.
- По поводу? – скучно уточнился я.
- Вашей угнанной машины, - и всё. Замолкли. Ждали реакцию мою.
- А мне уже неинтересно. Я думаю, что она уже на родине своей. Там, где её произвели, - отрезал я.
-   Георгий Алексеевич, это не просьба. Это пока неофициальное приглашение в органы. Но если нужно, завтра Вас заберут из дома принудительно, - эмоции в голосе отсутствовали.
- Может действительно какой-то шпик? – подумал я. А вслух сказал:
- Скажите адрес, время. Я подъеду.
- Завтра. 9-00. Владленовская,40. Кабинет 118. Майор Синица. Жду Вас, - и сигнал «Отбой».
-7-
В означенное время был я ровно в девять. С Синицой долго мы общались. Противный старый чмо. Пугал меня, чтоб я ему сказал, зачем же ЭТО сделал я ? Но я не понимал в чём речь и под конец, усатый лысый поц, поведал мне ужасную историю.
- Вначале мы нашли тело мужчины. Без внутренностей и конечностей. Без мозга, *** и анальной кишки. Опознали и оформили в морг. А утром тело исчезло. Сторожа оформить пришлось в дурку ибо старый пень орал, что демон из могилы встал и накинув халат вышел из морга, - здесь птица-синица сделал паузу, чтобы затянуться своими вонючими сигаретами а-ля «Примстон».
- Дальше-хуже. То женщину найдем мы без влагалища, то пидара какого без ануса, то старых педофилов без языка, ушей и носа. Короче сейчас уж двадцать трупов всяких гандурасов и пару тёлок есть, - опять он сделал паузу, чтоб затянуться и налить себя какой-то дряни в засаленный гранчак.
- Майор, а я то здесь какой фалангой встал? – бо раздражать меня всё это стало.
- Дослушай до конца, сынок, - сказал мне этот хрен. А мне то уж годков под 35.
- Да мне домой пора. Там сын и дочь, там … - не дал мне договорить лупатый дебил.
- А у меня дома жена неёбана стоит, - заорал этот защитник Отечества. Ещё бы сказал, про корову недоенную.
- Так, что подъехать, порешить вопросы, - язвить мне очень нравилось.
Белки майора стали красными. Видать представил, как я буду жарить жёнку. Но только матюкнулся, сука:
- ****ь! А может это ты всех валишь, гнида?!
- С чего бы это, блин, майор? – я уже орал на этого вонючего солдата в засаленной рубашке, лоснившемся кителе с погонами, выгнутыми от долгой носки.
-Дык, потому, что все имели отношение, к машине твоей вшивой! – наконец-то хоть что-то становилось проясняться.
- Мы смогли объединить эти все убийства воедино. Все мертвые имели отношение к угону, разборке и перепродаже запчастей с твоей колымаге. Но, сатри мне, сцуко, кому скажешь, жопу разорву, - гнев в глазах Синицы был ужасен.
Я молча встал и покинул кабинет.
-8-
Поверить в то, что бабка выполнила просьбу и стала приводить в исполнение казни, мне не позволяло моё пролетарское происхождение и высшее образование. Тем не менее, в следующие же выходные я был в деревне и бросив свою тачку (купил себе я новую, ведь жопу нужно, блин, возить)   во дворе, лишь кинув: «Всем привет!»  я ринулся в лес.
Побродив возле молодняка и покричав немного бабку, никого я не дождался. Достав револьвер свой, опять вмантулил всю обойму в дерево-мишень. И только уходить засобирался, как вдруг увидел эту бабку вновь.
- Привет, бабуля! Могу ли остановить тот геноцид, что ты устроила в городе? – вопросил я.
- Дык, договор-то не подлежит разрыву. Да ты не сокрушайся. Всего то и делов осталось. Одного органа не хватает, - и тут женщина кого-то позвала.
Я чуть не всрался от испуга. Из молодняка на меня шло что-то ужасное. Человеческое тело, завернутое в тряпье, все в сукровице и гное. Подойдя к нам оно открыло рот и продинамило, наверное, приветствие.
- Это мой любовник. А ты думаешь, что я трахаться не хочу что-ли? Если б тогда в лесу ты меня поимел, то может быть я бы и не стала творить хаос. А так – имеем то, что имеем, - и она даже заулыбалась от предвкушения.
- И чего тебе ещё не хватает? – взяв себя в руки спросил я.
- Члена, - заверещала бабка и содрала тряпки со своего исчядья, обнажив дыру в тазе, обрамлённую гноем и кровавыми подтёками.   
Через миг я уже несся домой, осознавая, что окромя меня поблизости ни одного живого члена им сейчас найти не удастся.