Оно бывает и таким...

...От открывшейся панорамы у Тараски захватило дух.
Гора, на вершине которой он сейчас стоял, была не просто огромной - ее размеры и величие просто подавляли все вокруг. Сверкающий ледник, покрывший ее вершину, простирался, казалось, на многие километры вниз, блистая в лучах всходящего солнца бесчисленным множеством радужных, слепящих огней. Ниже он переходил в каменистые, прихотливо изломленные, взрезанные отроги, а дальше, сквозь воздушно-взбитое покрывало легких белоснежно-прозрачных облаков, виднелись могучие, пышные леса, покрывшие склон почти до самого подножья. Блистая на солнце, сверкали сквозь облака, меж зеленых крон, быстрые реки и хрустальные лесные озера...А дальше, вынесенный на теряющееся в туманной дымке морское побережье, лежал чудесный город, - фантастические, приветливые строения купались в зелени, взмывали в высоту небес, притягивали взор, манили к себе...

И вся гора, весь ее обширный, просторный склон, были усеяны народом, - веселым, неугомонным, радостным народом. Мальчишки и девчонки, в самых разнообразных одеяниях и всех возрастов, с азартным криком устремлялись вниз по склону. Вниз, по блистающему леднику, через россыпи камней и нагромождения скал, через тенистый лес - туда, к чудесному городу. Вперед!

Тараска сорвался и помчался вниз, увлекаемый потоком таких же, как он, сорванцов и сорвиголов, не сдерживая ликующего крика, ощущая, как громко стучит его сердце и как весело гудит навстречу плотный, чистый, невообразимо вкусный воздух! Ноги сами собой замелькали в быстром беге, уверенно стуча по замерзшему насту, солнечные лучи ласкали спину, грели, подбадривали. Вперед же! Он бежал, мчался, буквально летел вниз по склону все быстрее и быстрее, пока и вправду не полетел в буквальном смысле, наполовину споткнувшись, наполовину просто не желая дальше сдерживаться, грохнулся на плотный снег и с разгона устремился вниз, в вихре плотной снежной пыли, искристой и мягко-обжигающей, заливаясь счастливым смехом и слыша взрывы такого же радостного счастья вокруг себя. Как здорово! На пути вдруг попались чьи-то санки, и Тараска, ловко сграбастав их в охапку, плюхнулся на них животом и понесся вниз еще быстрее. Искрящийся снег слился в мелькающее полотно, вихрями клубилась, взрывалась пыль под сотнями катящих вниз ребят, эхом перекатывались визги, крики, вопли, многоголосый гомон радости и веселья, в котором тонули редкие вскрики чьих-то мгновенных испугов или боли. Несясь по гладкому склону, ныряя во впадины, взмывая на неровностях и горках, мальчик стремительно летел по склону, и, когда вдруг кончился блистающий ледник, по инерции врезался далеко в каменистую осыпь, глубоко взрыв землю скрежетом полозьев.

Тараска вкочил с санок, переводя дух. Впереди высились нагромождения скал, и ребята бросались на их штурм с веселым кличем, лезли, карабкались, пробирались вперед. И Тараска тоже лез, карабкался, оскальзываясь, хватаясь за выступы и руки товарищей, подтаскивал просящих помощи, осторожно пробирался по зыбким россыпям и храбро сигал через расщелины...Сердце бешено стучало, казалось, не только в груди, а словно весь он превратился в одно огромное, радостно колотящееся сердце, свежий горный воздух приятно холодил разгоряченное тело. Каменистые дебри скоро кончились, и Тараска огляделся, выбирая, как спускаться дальше. Лес, покрывший гору, был уже совсем недалеко вниз по пологому склону, а облака, напротив, отдалились в туманную синеву неба, хотя и лежали теперь вровень...Внимание Тараски привлекла группа ребят, увлеченно тянущая какую-то лодку к быстрой горной речке. Он подбежал к ним.
 - Можно я с вами?
 - Берись! А не струсишь?
 - Не!
Его руки крепко держались за борт лодки, ноги отчаянно упирались, он слился с массой напряженно сопящих ребят в едином усилии, изо всех сил толкая и таща тяжелое судно к журчащему потоку воды. Наконец, под радостный вскрик ребят, лодка шумно рухнула в ледяную воду, подняв тучу ярких на солнце брызг, - рухнула, разумеется, вместе со всем своим маленьким экипажем.
 - Ну вот, заодно и искупались! - смеялись ребята, с трудом карабкаясь на скользкий, раскачивающийся борт.
Ни свежий ветер, ни теплое солнце не жалели сил, но высохнуть ребятам было не суждено: избрав свой путь, отважная команда неслась по узким изгибам, увлекаемая шумной горной рекой. Лодка стремительно ныряла в повороты,с ходу врезалась в бурлящие пороги, и холодная вода окатывала ребят с ног до головы. Они боролись, изо всех сил работая ведрами и веслами, и ни один не жаловался, - да просто и некогда было, хватило бы дыхания и сил...
Когда в стремительном рывке лодка вдруг ткнулась в берег, многие не удержались на ногах. но тут же вскочили, отряхиваясь, скользя по мокрому днищу и держась (и держа) за руки товарищей. Выбрались на берег, - и радостно засмеялись, вновь переживая свой головокружительный водный спуск, звонко хлопая товарищей по мокрым плечам. Глаза ребят азартно сияли, мокрые, растрепанные головы так и крутились, оглядываясь вокруг. Река, бурля, продолжала свой бег дальше, к обширному озеру, усеянному целым флотом самых разных маленьких судов, но большинство ребят уже потеряли к ней интерес. Тараска, бегло попрощавшись с теми из ребят, кто еще не унесся прочь, подбежал к утоптанной горной дороге, у обочины которой лежало множество велосипедов. Выбрав один, он уверенно вскочил в седло, руки крепко сжали руль, ноги сами легли на педали, нажали...Петляя среди лесистых обочин, дорога неслась ему навстречу, уверенно и радостно гудели шины, тихонько звенела натянутая цепь, поскрипывали сочленения и седло, и весело звенел звонок, предупреждая несущихся вокруг велосипедистов. Оглашая лес веселыми вскриками, вокруг стремительно неслись вниз десятки маленьких велосипедистов и велосипедисток...Лес тоже не только шумел кронами, но и переливался сотнями звонких голосов, и Тараска, повинуясь невольному импульсу, свернул вбок от дороги, влетел в расцвеченную пятнами света тень, понесся без дороги. Под колесами захрустели опавшие ветки, юркая, легкая машина опасно заскользила по устлавшим землю листьям и хвое, стволы деревьев, казалось, нарочно бросались наперерез. Тараска вспотел, натруженные руки судорожно пытались удержать взбесившийся руль, а ноги уже не столько вращали, сколько натужно придерживали прыгающие в дикой скачке педали. Его мотало и подбрасывало в ставшем вдруг жестком и твердом седле, и наконец он вылетел, вырвался из дремучей чащи, лес расступился, открыв взору огромную равнину, ошеломляюще безбрежную после тенистой полутьмы. Тараска невольно раскрыл рот от восхищения, до того эта зеленая равнина, покрытая плавными горбами холмов, была похожа на море...
Переднее колесо предательски нырнуло куда-то вниз, и словно кто-то дал вдруг мощного пинка велосипеду! Мальчишка грохнулся вперед и вниз, кубарем прокатился по мягкой траве, замер, раскинувшись на спине. Перед глазами медленно вращалось синее небо с высокими облаками, окаймленное тонкими зелеными копьями травинок. Тараска с упоением дышал, ожидая, когда небо перестанет крутиться и слушая смолкающий грохот в ушах. Но долго лежать не пришлось: взрыкнул и тут же смолк мотор, и в поле зрения ворвался какой-то растрепанный рыжий мальчишка верхом на непонятном механизме. Мальчишка глянул на Тараску, затем куда-то, где, видимо, остался велосипед, и залился смехом. Потом соскочил и помог подняться.
 - Поехали вместе? - предложил он, сверкая серыми глазами и открытой улыбкой до ушей.
Поехали, а чего уж там! Тараска взобрался на широкое седло тихо урчащего аппарата, оказавшегося квадроциклом, взялся за торчащие у основания поручни, рыжий водитель сел впереди, и мотор снова взревел. Машина ринулась по равнине, лекго подминая высокую траву широкими колесами, качаясь на неровностях. Ух, как захватывало дух, когда квадроцикл со своими седоками то нырял в широкие прогалины, то взмывал ввысь на пологих горках, то, весело рыча, выписывал кружева поворотов! Тараске невольно пришлось бросить ненадежные поручни и покрепче обхватить рыжего водителя, а тот, задыхаясь от счастья, уверенно бросал машину все вперед и вперед, пока впереди не показался край равнины, вздыбленный беспорядочными грудами гладких валунов. Машина, взрыкнув напоследок, мягко подкатила ребят к ним. Тяжело, радостно дыша, мальчишки взобрались по покатому боку огромного камня и уселись на нагретой вершине, переводя дух.
 - Классно! - на все лады повторял и повторял Тараска, еще раз окидывая пересеченную ими равнину взглядом, словно не веря, что все это только что было наяву.
 - Это что! - рыжий протянул руку, указывая вдоль края. - Ты вон туда посмотри!
Тараска посмотрел и сердце, только что буквально разрывавшее грудь на части, вдруг разом замерло. Потому что там, с обрывистого края равнины, с огромных валунов срывались и взмывали в небо, подхваченные тугим горным ветром, яркие треугольники дельтапланов.
 - И я хочу! - вырвалось у него. Он взглянул на соседа, но рыжего уже не было рядом, он уже спрыгнул и бежал куда-то вдаль. Тараска оглянулся, и направился туда, где на земле лежал, трепеща, синий с черными и белыми полосами дельтаплан, словно могучая птица, с нетерпением ждущая, когда ее наконец пустят в родной воздух. Вблизи дельтаплан казался большим и тяжелым. Тараска провел рукой по трепещущему, теплому полотну, по шершавой перекладине, тронул тугие струны растяжек...Он не умел летать на дельтаплане. Но как же хочется! И если другие летают, то почему нельзя ему?!
То и дело оглядываясь на "свой" дельтаплан, словно боясь, что он куда-то денется, Тараска быстро подошел к ближайшему мальчишке, который с умелой деловитостью готовился к взлету.
 - Привет! Слушай...Научи меня, а? - просительно сказал он. И встретил полный напряженной готовности, спокойный взгляд честных глаз.
 - Не умеешь? - слегка покровительственно удивился мальчишка. Аккуратно опустил свой аппарат на землю, отряхнул зачем-то руки, затем тронул Тараску за плечо. - Пошли...Да все просто! Сейчас поможем...
Тараска стоял, цепко держась за перекладину аппарата, мягкие дуги опирались на его плечи, и всем телом он ощущал, как дельтаплан нетерпеливо дрожит под тугим ветром. Он смотрел, как, разгоняясь, прыгают с валунов другие ребята - девочки тоже - провожаемые веселыми криками, оглашая воздух кто воплем, а кто и визгом. Он стоял, не решаясь на разбег.
 - Ну, что же ты? - нетерпеливо кричали ему те, кто поддерживал крылья дельтаплана, чтобы помочь его прыжку.
Тараска не смог поглядеть на тех ребят. Закусив губу, он опустил аппарат на землю, и, глядя только вперед, быстро прошагал к тому, своему первому "летному инструктору".
 - Я не хочу один, - выговорил он через силу. - Давай...Можно с тобой?
Паренек молча взглянул на него...и молча подвинулся, давая встать рядом. Если бы он хоть что-нибудь сказал, Тараска сразу провалился бы сквозь землю, вот честное слово. Но мальчик ничего не сказал. Вернее, он сказал:
- Ты просто возьмись и держись покрепче, вот и все. Ну, побежали, - давай, давай...
Легко говорить "давай", когда на тебя стремительно надвигается, разверзаясь, глубокая пропасть! Тараска изо всех сил вцепился в перекладину, дыхание замерло в нем ледяной глыбой, где-то внизу живота свело болью, а губы, словно заведенные, беззвучно повторяли, вторя замершим мыслям: "давай, давай, да....аааааай!!!"
Мир опрокинулся и ухнул куда-то вниз, ноги заболтались, отчаянно ища потерянную опору, а перекладину в руках вдруг повело, увлекло неведомой силой вниз и вбок, но Тараске было не до нее - в груди словно прокатился взрыв, в горло с новой силой ворвался свежий воздух, ветер зашумел в ушах, а перед глазами качалось, плыло, сверкало вдруг ставшее таким объемным и осязаемым огромное, просторное пространство - и склон внизу, и подножие горы впереди, и сказочный город, и невообразимо высокое небо - все это вдруг, хоть и не приблизилось, стало таким потрясающе настоящим, казалось, протяни руку, - и коснешься! И даже море словно поплыло навстречу, отбрасывая туманную дымку в далекий горизонт...Подхваченный ветром, в уши ворвался новый крик, вопль радости и торжества, и Тараска, словно ожив, уже вполне свободно повернулся к своему спутнику.
 - Здорово, правда? - кричал тот, радостно смеясь. Покачивая перекладину, он плавно положил аппарат на крыло, и у Тараски вновь захватило дух, когда они пошли по дуге. Тело стало совсем невесомым и почти его не слушалось, купаясь, как в воде, в тугих струях прохладного воздуха. Ветер мощно и приветливо гудел вокруг них, взметая волосы. Тараска мельком понял, что даже не завопил, - тогда, от пережитого страха, так захватило дух, что он не смог и пискнуть.
"Зато подумают, что я храбрый" - утешил себя он. И весь отдался радости полета и великолепию проносящейся вокруг панорамы. Земля, вращаясь под ними, становилась все ближе, и когда ноги коснулись ее, Тараска уже жалел, что все кончилось так быстро. Хотя, кто мог сказать, сколько времени они парили в небе, кружась в теплых потоках воздушных рек? Кто знает...
 - Спасибо! - от всей души сказал он спутнику. - А тебя как зовут?
 - Слава...Да не за что. Бывай! - и долговязый мальчишка, хлопнув его на прощание по плечу, помчался вдаль. А локтя вдруг легко коснулся кто-то. Девчонка, по росту Тараске чуть выше плеча, смотрела прямо в его глаза, но как-то нерешительно.
 - Вы так красиво летели...
Тараска понял сразу. То есть, это он так подумал...
 - Если хочешь, бери наш дельтаплан! - предложил он.
 - Спасибо! - девочка, однако, не отвела взгляда. - Но...Давай вдвоем?
"Ух ты..." - пронеслось в голове. Но, после того, как ему помогли, разве мог он отказать? Пусть даже девчонке. И Тараска молча кивнул.
 - Только, давай вот на этом...
Вместе они подошли к обрыву, девчонка наклонилась, с усилием поднимая какой-то рюкзак, и Тараска с удивлением понял, что это...парашют.
 - Надевай, - девочка уже протягивала ему лямки, а ее блестящие глаза, казалось, примагнитились к его глазам (и чего уставилась?!), чтобы пронзить их насквозь.
 - А почему на этом? - только удивился Тараска, принимая парашют, - тяжелый, и как его девчонка только подняла?
 - С дельтаплана можно упасть, а из парашюта не упадешь, - деловито пояснила девчонка, пристраиваясь спереди него и колдуя над лямками. Тараска промолчал, безнадежно пытаясь разобраться с непонятной девичьей логикой и своими запутанными мыслями. Тем временем девчонка закончила, и они оказались тесно связаны сложной системой лямок и ремней, парашют тяжело давил Тараске на спину, а спереди, поддерживая его, упиралась тощими ногами девчонка. Украшенный косичками затылок повернулся, и Тараска увидел решительно нахмуренное лицо девочки.
 - Готов?
 - Да я только тебя жду! - рассердился он; еще какая-то девчонка будет думать, что он...
 - Тогда пошли! - тонкий решительный голосок перебил нахлынувшие мысли. И сразу стало не до лишних мыслей. Неловко, в четыре ноги, ребята подковыляли к обрыву, встали на краю...Хотя Тараска и испытал уже чувство полета, а все же теперь опять стало страшно. Стараясь глядеть только на затылок девчонки (интересно, какое у нее сейчас лицо?), он нащупал кольцо и крепко взялся за него.
 - Когда прыгнем, давай вместе вслух считать! - проговорила девочка, пожалуй, несколько громче, чем надо было. - Надо на счет "три"!
 - Я знаю! - ответил Тараска, и поразился, насколько спокойнее звучит его голос. Казалось, по их внутреннему состоянию все было наоборот. Впереди, совсем уже недалеко, лежал город, его улицы протянулись далеко в стороны...Вниз Тараске глядеть не хотелось. И так ясно, что высоко. Стараясь не слушать визга и криков тех, кто прямо сейчас сыпался с обрыва вниз вокруг них, на много километров и вправо, и влево, он резко вдохнул и решительно толкнул себя и девчонку вперед...
В уши громом ворвался нарастающий гул воздуха, внутри все сжалось, взвыло...И тонкий, резкий, срывающийся голос:
 - Рааааз!..Дваа!..
  -Три! - наконец хрипло выкрикнул и он, слив свой голос с визгом девочки, и дернул за кольцо, сразу вспомнив, что оно есть и что оно спасет. За спиной тихо хлопнуло, затем хлопнуло гораздо громче, на миг оглушив, и словно кто-то очень сильный сердито рванул Тараску вверх, на миг резкой болью впились в тело ремни...И сразу кричать стало незачем, - спуск стал плавным, мягким, воздух лишь ласково нашептывал что-то, мягко ероша волосы и увиваясь вокруг тела, словно ласкающийся огромный кот, мир обрел четкость и неторопливо плыл под ними, раскинувшись вдаль и в стороны, сколько хватал взгляд...Небо пестрело вокруг них куполами всех расцветок, кружась, выписывали замысловатые виражи ребята на прямоугольных парашютах, позади некоторых из них развевались флаги. Меж парашютистами величаво проплывали воздушные шары, из пассажирских корзин гроздьями свешивались вниз вихрастые головы, ласточками мелькали юркие дельтапланы, и даже тихо прострекотал мимо какой-то маленький вертолет с кабиной, похожей на мыльный пузырь. Ребята только и успевали вертеть головами во все стороны, издавая возгласы восхищения. И стало немножко грустно, когда земля внезапно оказалась под ногами так близко! Сильно ударила в ноги. Ребята повалились набок, сверху мягко осел парашют...
Когда, задыхаясь от невольного хохота, они наконец выпутались из всех ремней и строп, и выползли из-под купола, девочка, счастливо смеясь, стала благодарить и прощаться. И Тараска долго махал вслед маленькой фигурке, а в душе не мог понять, - что это с ним?..А, ладно...Он обратил взгляд на такой уже близкий город. Улицы, площади, здания, башни, - все было так красиво, интересно, великолепно, что глаза просто разбегались и мальчик с трудом мог охватить всю картину целиком. Перед городом же простирались поросшие густыми рощами  луга, теряющиеся в зеленой полосе, окаймляющей город и берега рек и озер вокруг него. Может быть, лучше к морю? Тараска посмотрел туда, и на далекой водной глади, сейчас похожей на сверкающее под солнцем голубое зеркало, вроде бы различил  легкие силуэты кораблей...но до моря так далеко! Нет, лучше сперва к городу.

Сперва он шел пешком, снова наслаждаясь запахом земли и мягкой травой, шелестящей вокруг, затем нашел кем-то оставленную машину, - приподнятый корпус опирался высокой подвеской на мощные широкие колеса. На машину уже карабкались и другие, но Тараске повезло успеть за руль. И луга покатились навстречу, а ребята нестройно пели, раскачиваясь в широком открытом корпусе, как на больших качелях...

А солнце все сияло, и светило, и грело, плывя в небе уже высоко над головой Тараски, когда он, снова один и снова пеший, уверенно шагал по тенистой тропинке. Город шумел уже недалеко впереди, над шелестящими кронами взносились в небо высокие шпили и башни...Выйдя на полянку, Тараска оглянулся, на миг остановился, еще раз восхищенно оглядывая оставшуюся позади картину - огромная гора, с вершины которой он спустился, потрясала своей громадой и величием. Просто не верилось, что это вон оттуда, с той теряющейся в облаках вершины, спускался он, Тараска, что весь этот величественный, изрезанный  заснеженными, скалистыми, лесистыми отрогами склон он пересек, преодолел, то катясь, то пешком, то вплавь, то в полете...Невероятно, не верилось, казалось столь далеким - но память, и чувства от всех пережитых приключений так и теснились в груди, они-то никуда не делись и были с ним, словно и сейчас он несся по склону горы, опьяненный радостью и азартом. Множество пестрых точек плыли, спускаясь, на фоне горы, - сотни, тысячи, десятки тысяч парашютов, дельтапланов, воздушных шаров, всевозможных машин...
Кто-то, шагая мимо, тоже остановился и встал рядом. Тараска обернулся, и увидел, что это был ладный, статный парень. Лицо парня было чуть насмешливым, но глаза выдавали его,  -он тоже, как и Тараска, восторженно окидывал панораму горы долгим взглядом, как бы прощаясь с ней и, наверное, обещая когда-нибудь вернуться.
 - Слушай... - Тараска мотнул головой в сторону горы, обвел ее широким жестом. - А что это все?..Что это такое?
 - Ну ты даешь, чудак! - парень рассмеялся. - Это же Детство!
Он вновь поглядел туда, за Тараску, вдаль, и улыбка его сразу стала задумчивой.
 - Здорово! - искренне сказал Тараска. И вдруг понял, что с этим статным парнем он почему-то одного роста. - Жаль, что кончилось...
Парень вдруг встряхнулся, глянул на Тараску, и небрежно махнул рукой.
 - Да ну, ерунда это все! Смысла ноль...Ты лучше взгляни вон туда! - и он указал на не менее потрясающую панораму города, отсюда видного как на ладони. Чего в этом городе только не было, как он тянул, манил молодое сердце жаждой немедленной деятельности!
 - Да...Интересно!
 - Смотри...Вон там, кажется, строят машины, а там, явно, самолеты...Вон парк, простой, а вон, кажется, с аттракционами...Слушай, а порт какой, какой порт!
 - Который, один из речных или морской?
 - Да все хороши! Знаешь, поехали сначала в порт? Хочу на корабли посмотреть, на море...
 - Давай, а потом, может, в аэропорт...

Они шагали все дальше, возбужденно переговариваясь, сливаясь с потоками других ребят, а навстречу им раскрывала свои просторные улицы сама Жизнь...


6.10.2010

*********
***Оно бывает и таким...Как жаль, что не для всех, и не все время!***


Посвящаю писателям Т.Ибатулину и Э.Гамильтону, - свет их произведений, прочитанных мной только что, и отразился в этой искорке...Почему? А фиг его знает, то есть, это не поддается разумному объяснению :)