Шерлок и баскервилльское чудовище

Антон МАКУНИ
ХОЛМС И БАСКЕРВИЛЛЬСКОЕ ЧУДОВИЩЕ
Чтобы попасть в этот городок, нам с Холмсом пришлось прыгать с поезда (причем на полном ходу), поскольку машинисты наотрез отказывались останавливаться на этой проклятой станции.
Открыв дверь, мы взялись за руки и прыгнули… И даже не поцарапались. Всё дело в том, что предусмотрительный Холмс, зная ситуацию с остановкой, захватил с собой из Лондона десятка полтора подушек, коими мы и обвязались перед прыжком.
В результате, мы - целые и невредимые - стояли на баскервилльском перроне и изучали обстановку. И сразу скажу, что обстановка эта нам не понравилась. Но сначала немного предыстории.
Еще в поезде Холмс рассказал мне о том, что в небольшом городке творится что-то страшное. Городок погружен в ужас, который наводит некое животное, напоминающее помесь огромной овчарки и бультерьера, которое съедает всё живое на своем пути. Жители городка поголовно ходят вооруженные до зубов, а многие уже собрали манатки и перебрались в другие, более спокойные места. Со слов Холмса я понял, что человеческих жертв в городке ещё не было, но дело, видимо, скоро до этого дойдет. А пока страшная собака уже съела несчетное количество кур, гусей и прочей мелкой домашней живности.
- Не нравится мне всё это, - оглядывая совершенно пустой вокзал, проворчал Холмс. – Кстати, Ватсон, вы, конечно, взяли с собой оружие?
- А как же! – я распахнул сюртук и показал Холмсу свой армейский револьвер.
- Скорее всего, Ватсон, зря вы это взяли, - нахмурился великий сыщик. – Наше оружие здесь! – и Холмс похлопал по огромному рюкзаку, висящему у него за спиной. – Думаю, оно будет более действенным.
- Взрывчатка! – догадался я. – Вы хотите взорвать это чудовище, Холмс! Я так и понял!
- Господи, Ватсон, - скривился великий сыщик. – Почему сразу взрывчатка? Где ваше воображение, друг мой?
- А-а-а, - дошло до меня, - это – отрава! Вы решили её отравить! Но почему тогда целый мешок отравы, Холмс? На свете немало ядов, одного грамма которых достаточно…
- Ватсон! – Холмс схватился за виски. – Не добивайте меня вашими догадками! Здесь вовсе не яд! – Холмс снова похлопал по мешку.
- А что? – спросил я. – Что там у вас в мешке?
- После чтения прессы я уже сделал кое-какие выводы, - улыбнулся Холмс. – Осталось только их проверить, и если они верны, то мы навсегда избавим этот дурной городок от чудовища. Тем более, возможно, данное существо вовсе им и не является.
Сказав эти загадочные слова, Холмс двинулся к выходу с вокзала. Я, естественно, последовал за ним.
Городок действительно выглядел дурно. Хотя бы из-за повсеместно закрытых на пудовые замки домов и магазинов. Не говоря уже о стоящих через каждые три шага угрожающих табличек: «ОСТОРОЖНО! В ГОРОДЕ ЗЛАЯ СОБАКА!»
Мы осторожно двигались по пустынным улицам Баскервилльска и за час практически обошли весь городок. За этот час мы встретили всего двух жителей. Один был вооружен дальнобойным крупнокалиберным ружьем, второй нес в каждой руке по готовой к применению бомбе. С каждым из них Холмс попытался заговорить.
- Скажите, любезный, – вежливо обратился к бомбисту великий сыщик, - у вас не найдется закурить? Для меня и для моего друга… По вашим прокуренным зубам я вижу, что табак для вас привычное дело…
В ответ тот злобно взглянул на нас, потряс перед нашими лицами двухфунтовыми бомбами, и быстро скрылся за ближайшим углом.
Второго, дальнобойновооруженного, Холмс попросил дать нам по глотку воды, поскольку мы просто умираем от жажды. Житель показал нам огромный кукиш, потом ещё один, потом сразу оба. Лишь после этого он скрылся за трехметровыми воротами своего дома.
- Странно, - побурчал себе под нос Холмс, провожая взглядом аборигена, - всё это очень странно… Понимаете, Ватсон… - начал фразу Холмс, но закончить её так и не успел. Перед нами стояло то, ради чего, мы, собственно, и притащились в этот гадкий городишко. Перед нами стояла собака. Большая. Всклокоченная. С горящими ненасытными глазами. И этими ненасытными глазами она очень внимательно смотрела на нас.
Мы с Холмсом инстинктивно попятились назад, я сунул руку за пазуху в поисках револьвера. Холмс тоже сунул руку в карман и достал оттуда… кусочек сахара. Взгляд собаки стал ещё более ненасытным. Чудовище явно готовилось к трапезе.
«Людей она предпочитает кушать с сахаром! - мелькнула у меня мысль. – А потом запивает кровью, как чаем!»
Холмс тем временем осторожно бросил кусок сахара в сторону собаки.
«А вот и яд! – подумал я. – Дай бог, чтобы она его съела!»
Чудовище поймало кусок на лету и проглотило, не разжевывая. Его взгляд требовал ещё.
Холмс осторожно снял с плеч рюкзак и раскрыл его. Боже! Там, действительно, не было ни взрывчатки, ни отравы. Весь рюкзак был полностью набит жратвой! Куриные паштеты, ветчины, сухарики, сахар, копченая говядина, и многое-многое другое. Всё это Холмс принялся последовательно метать в сторону собаки, которая метала это всё ещё быстрее, чем успевал метать Холмс.
Когда содержимое рюкзака подошло к концу, собака удовлетворенно икнула и свалилась на бок.
«А вот и действие яда!» – понял я и благодарно взглянул на Холмса. Тот пребывал в глубокой задумчивости.
- Вот и конец, дружище! – как можно тише прошептал я.
- Боюсь, это только начало, - вполголоса ответил великий сыщик. – Которое нас с вами, Ватсон, разорит! – зачем-то добавил он уже в полный голос.
- Осторожно! Она ещё дышит! – предостерег я Холмса от слишком громких фраз.
- А куда она денется? – хмыкнул Холмс. – Нажралась, как собака, почему бы не подрыхнуть? Скоро проснется и… всё начнется по-новой…
- Так вы её что, не отравили? – изумился я. – А я-то думал…
- Не знаю, что вы там думали, Ватсон, - ответил Холмс. – Но для начала я её просто накормил. И, как видите, результат налицо! Никакой опасности эта сытая собака ни для общества, ни лично для нас с вами абсолютно не представляет! Пока, конечно, не проголодается. В этом-то и вся загадка этого сложного дела.
Я молчал, потрясенный услышанным.
- Еще по публикациям лондонских газет, - продолжал тем временем Холмс, - я понял, что жители этого городка страшные жадины, для которых в лом дать глоток воды умирающему от жажды прохожему.  Что уж там говорить о голодной бездомной собаке… Вот и результат – Холмс кивнул в сторону храпящяго и икающего во сне чудовища.
Результат тем временем открыл один глаз, потом второй, встал, отряхнулся и медленно двинулся на нас.
- Ноги, Ватсон! – закричал Холмс и пулей бросился в сторону вокзала. Мне ничего не оставалось, как  последовать за ним.
Нам повезло, к вокзалу мы примчались как раз в тот самый момент, когда там проходил обратно тот самый лондонский поезд, с которого мы так успешно спрыгнули несколько часов назад. Мы с Холмсом успешно прыгнули в первое же открытое окно и, на наше удивление оказались в том же самом купе, в котором и ехали в Баскервилльск.
- Фу-у-у, - потирая ушибленную при приземлении голову, произнес Холмс. – Пронесло!
Зря о так говорил. Не пошло и десяти секунд, как в купе огромным мешком с визгом влетело что-то большое и лохматое и шлепнулось рядом с нами. Когда мы с Холмсом открыли закрытые в испуге глаза, то увидели наше баскервилльское чудовище – оно сидело между нами и обиженно повизгивало – мол, зачем бросили собачку в беде…
- Вот вам деньги, Ватсон, - вздохнул Холмс, - и дуйте в вагон-ресторан. Жратвы покупайте на все! Можете и свои деньги добавить, иначе она, - Холмс кивнул на повизгивающую собаку, - не наесться. Я же говорил вам, что эта тварь нас разорит!
В Лондоне мы сдали привезенное из Баскервилльска чудовище в известный собачий приют, где оно прибывает и теперь, собирая толпы любопытных лондонцев, которые платят весьма неплохие деньги за то, чтобы хоть одним глазком взглянуть на «страшное чудовище, повергшее в ужас на целый город»… Так что денег на содержание и кормежку «баскервилльскому ужасу» вполне хватает. Не говоря уже о том, что перепадает и другим бездомным обитателям приюта…
Так великий сыщик избавил целый городок от ужаса и разорения. Хотя, если  признаться честно, его скупые жители этого вовсе не заслуживали…