дети моря

Пролог.
Таится в тишине морской одна,
Что всему свету не мила.
Сокрыта в темноте глубин,
Печальна и грустна.
Запомните же образ
Хрупкой нежной девочки
Лет десяти
С глазами цвета морских волн.

День первый.
Я рождена под светом звезд,
Что лишь едва сквозь толщу вод ко мне пробились.
Их нежные лучи, дрожащие от холода глубин,
Запомню навсегда.
Ты слышишь? – Да.
Я вновь одна.
Покинув чрево матери-ракушки,
Боясь увидеть нечто, а не блеск
Пурпурно-матового перламутра,
Была исторгнута на свет.
Но не подумайте, что не присущ мне детский интерес
Тогда был.
Кружила я вокруг самой себя,
Искала взглядом я конец.
Но не нашла.
Была испугана тогда я бесконечностью всего.
И мысли все мои кружились об одном:
А бесконечна ль я?

День второй.
Настал мой новый день
И я решимости полна
Изведать бесконечность.
И двинулась я вдоль
Отвесной пропасти, что окружила полукругом
Мой дом родной.
И в свете дня,
Жемчужной белизной сияя, и отражая свет,
Возвысилась над дном морским
Величественно, статно, ракушка
Столь больших размеров,
Что даже впредь могла бы уместить меня в себе.
Сплетение тонких и изящных ветвей,
Цветами окруженных,
Воздвигло дом на пьедестал.
И он сверкал, маня.
Но в этот раз я двинусь вдаль
Забыв о всех своих сомненьях, страхах,
Хоть на душе моей печаль и я движима лишь надеждой,
Что встречу мир еще прекрасней.

День третий.
И правда! Как же он прекрасен!
Не верю я, что мне дано вам передать
Палитру тех эмоций, красок,
Что возбудил во мне тот мир,
Который назван в первый день
Был мной как бесконечность.
Я лишь безмолвно созерцала,
Не силясь усмирить
Биенье сердца своего,
А он.. он жил.
Кружились вихрями потоки
Соленых теплых морских вод,
Играли блики солнца в них, а море,
Смеялось над собой.
Морские жители кружились, водя безумный хоровод,
Скрывались от других порою в лагуне розовых лишь грез.
Голубоватым, мягких светом все было залито кругом,
И лишь остатки пены белой
Сверкали в свете дня рубиновым огнем.

День четвертый.
Я среди них так счастлива была в те дни!
Начало жизни – сразу счастье!
Как благодарна я судьбе,
Что мне не выпало ненастье пережить.
Тогда бы я сломалась сразу,
Хрупка была моя душа,
Она бы с треском надломилась и канула в глубины дна.
А так я лишь смеялась,
И смех мой разносился вдаль,
Звенящих трелей звуков сладких
Познал небесный май.
Играла в прятки средь кораллов алых,
Но тут легко меня найти,
Тогда я отплыла поближе к скалам,
Где водоросли дикие росли.
Я пряталась средь них и усмехалась –
Теперь уж никому не суждено меня узнать.
Ведь все страшатся щупалец коварных,
Что могут уволочь на дно и всех и вся.
Но мне не страшно, я же вижу,
Что плети водорослей – трава,
И предрассудков мысли мнимых
Не тронут моего ума.
Я притаилась, в ожиданье,
Меня найдут? Иль я права?
Ответом будет мне молчанье. И темнота.
Я победила! И мощь всей радости победы
Накрыла меня с головой,
В восторге дернулась я ввысь, но..
Обвили травы мой плавник, чешую прочно обмотали,
В отчаянье глядела вниз не зная,
Что же мне делать дальше.

День пятый.
И лишь к ночи глубокой удалось
Покинуть мне сей страшный плен.
И ощутив вконец свободу, я ринулась вперед, домой.
Ну вот, вдали, видны уж очертанья
Огромной ракушки моей. Улыбка на губах моих играет.
Раздался треск, как будто преломились небеса
Напополам.
И прямо на моих глазах мой дом летит в бездонну пропасть.
Крик замер на моих устах. Боялась ринуться за нею,
Лишь боль в груди, томя, вещала, как велика была потеря.
Я вновь несусь вперед, надеясь спрятаться
От боли, или хотя бы той печальной доли,
Что в моих мыслях будет ввек.

День седьмой.
Та ночь всегда была моим кошмаром –
Ночным, жестоким, беспощадным.
Металась я во тьме морской,
Пугаясь каждой встречной тени,
А зов касаток, птичьи трели,
Казались завываньем нечисти шальной.
Но день пришел и зло исчезло,
Будто мираж.

День восьмой.
Проснувшись рано утром, на рассвете,
Уверенна была теперь в своей судьбе.
И двинулась я прямиком на дно
Той пропасти.
Надеялась я хоть осколок сохранить,
Как память о моей любви
И необъятном счастье.
Тьма жадно поглотила образ мой, но я не отступила,
И вот, мой хвост уж дна коснулся.
И тут во тьме, огнем надежды,
Мелькнул подводный светлячок
Мне озаряя путь.

День сорок второй.
В тот день, когда спустилась я с небес на землю,
Увидела ее я вновь.
Дыханье замерло, а слезы
Глаза застлали сами собой.
Она покоилась средь трав, цветов,
Так мирно и невинно,
Что я и думать не могла,
Что рухнула она сюда
Не по своей же воле.
Мерцанье слабое сверкало,
Меняя каждый миг свой цвет,
Это ракушка источала свой материнский свет,
Любовью напоенный.
А я вновь счастлива была.
С тех пор я каждый день спускаюсь вниз,
В пучины рая.
Пускай я все же знаю –
Это ракушка не моя,
И мысли ныне уж меня одолевают
О том, что за судьба вершится,
И что творится в этом мире,
Манят меня просторы дали.
Быть может я смогу их повидать когда-нибудь.
А ракушка свой продолжает путь:
И с каждым днем я четче понимаю – она стремится ввысь.

День сорок восьмой.
Томлюсь на месте, словно в клетке,
Сама себе я стала заточеньем,
Сковав из мыслей прутья золотые,
Но боле не могу.. Я отправляюсь вдаль.
Возможно, я увижу тех, кто станет мне опорой,
А может быть и тех, кто порожден был как и я,
Увижу точно новые просторы
И лик Земли предстанет в новом свете для меня.

День пятидесятый.
Ах, как все серо, монотонно. Везде,
Везде как дома,
Зачем покинула я кров?

День пятьдесят третий.
Что там вдали? Неужто чудо
Свершится все же для меня?
И я увижу то, что не забуду
Никогда.
Черна как смоль полоска на закате
Виднеющаяся лишь едва
На горизонте нежно алом.
Что там – жива она или мертва?
Дракон или подводная змея?
Иль столь огромная скала?
Как бьется сердце, сколь велико волненье!
Мне бы прямо сейчас пуститься в путь,
Но смеркается..

День пятьдесят четвертый.
Какой-то странный крик
Пробился до меня сквозь толщу вод,
Прервав мой сон. Я тут же встрепенулась
И поспешила на поверхность.
И.. Что за диво!
Парит средь облаков там существо!
Узнала в нем похожий образ мне:
Лицо – оно гораздо мягче и теплее,
А крылья сотканы из мягких перьев,
Но нет хвоста!
Ах, как испугана была тогда я,
Когда свой взор он устремил ко мне
И стал снижаться.
Я бросилась в пучину волн,
Лишь серебром мелькнула чешуя.

День девяносто первый.
Уж много времени как дома я,
И все вернулось к старому укладу.
Я ни о чем, поверьте, не жалею.
Вот лишь поверить мне б самой.

День девяносто второй.
Ах, как хочу его увидеть!
Но нет,
Небесная лазурь чиста,
И помню ныне лишь его глаза,
Чистейших облаков в них синева,
Кристальная таится белизна.

День девяносто седьмой.
Когда в тот день я посетила
Излюбленное мною место,
Прижалась нежно к теплой глади,
По острым грeбешкам рукой водя,
Тогда услышала я:
- Осталось лишь три дня.
Ракушка говорила в этот день со мной,
Но как ни странно,
Я вовсе и не удивилась.
Давно казалось мне – жива она,
Жива как мать.
Но уплыла я полной дум различных.
Приятно было мне мечтать,
Воздушных замков возводить фасады,
По звездам судьбы исчислять.
Но в глубине души моей.. Как бы сказать..
Мне суждено было все знать. И знала я,
Но отрекалась.

День девяносто восьмой.
Он появился незаметно,
И долго любовался мной,
Будто была я для него сиреной,
Очаровавшей красотой.
И лишь нескоро он решился
Ко мне с речами обратиться.
Я онемела.
Как может воздуха созданье
Добраться до моих глубин?
- Люблю тебя! Люблю и все,
Узрев впервые полюбил!
Я очарован был тобою
И себе места я не находил.
Не будь жестокой и холодной,
Не отвергай меня, прошу,
Ведь этим самым ты вонзишь стрелу
Мне в сердце.
Молю тебя лишь об одном –
Со мною будь!
Но что могла ему ответить я?
О, да! – кричало мое сердце,
Но разум был не замутнен,
И я сказала:
- Уходи..

День сотый.
Сгустились тучи, тени черны, мрак охватил пространство вод,
Лишь звездный свет, как прежде, робко,
Мне освещает небосвод.
Я двинулась тропинкой узкой. Туда,
Где детства прожиты года*. Туда,
Где все свершится как всегда
Сегодня.
Сегодня ракушка моя как никогда сияет ярко,
Она уж поднялась на свет из пропасти,
Что поглотить пыталась жадно
Ее навек.
Я помогла воздвигнуться на постамент ей
и отплыла подальше.
Прошло немало времени и вот,
Глядя на звездный небосвод,
Явилось вновь дитя.
Дитя с глазами цвета морских вод.
Я мягко улыбнулась и тихо уплыла.

День сто первый.
И как впервые черная коса предстала предо мною,
Я в нетерпенье поспешила к ней, влекомая волнами.
Под голубыми небесами, занявшегося дня.
И вот она вблизи! Я вновь немею.
Ах, как прекрасна! Пускай вначале лишь скалой,
Стоящей на морских волнах,
Она мне показалась.
Но ныне вижу я, что ошибалась.
И вот глубины дна сменились косой пляжа,
Но я упорно движусь вдаль, ибо я верю:
Я встречу того юношу, которому едва сумела отказать.
И будто зная о моих мечтах,
Явился он.
Я резко дернулась вперед.
Последняя волна прощально ускользнула вдаль.
И тут же, не замедляя ждать, явило себя чудо –
Стала подобна я земному люду.
Поражена была я сильно, но друг мой милый,
Не сказав ни слова, подал мне руку.
Ушли мы вместе.

Эпилог.
В том мире, что когда-то назван Идеальным,
Отныне существует зло –
Оно и людям души отравляет,
И чернит земли ядро, ужасных чудищ порождая.
Бездушные! Как много смысла скрыто в этом слове:
Война, страданья, боли, иль паралич души.
Амфибии – мы дети моря,
Рожденные в мире ином, и под иной луною,
Нам чужда ваша жажда крови,
Нам чужды вы.
Но я нашла свое предназначенье
В вас.
Ибо во мне живут все чувства мира –
Хорошие, плохие.. Я выпущу на волю их
И уничтожу всех бездушных.
Ну а сейчас я ухожу на брег, прощаясь с морем.
Сольюсь с толпой таких как вы.
Я не жалею.
Возможно, будет рождена когда-то та,
Которой не нужна судьба,
Тогда узнает мир о нас.
Но знайте – ране и сейчас,
Мы всегда будем среди вас.