Критические заметки о марксизме-35

Справедливо экономическое равенство или справедливо экономическое неравенство? Все люди рождаются неравными по своим физическим данным и умственным данным. (Здесь Гоббс прав. Равенство их весьма отвлеченное, они равны только в том, что в одинаковой мере являются детьми природы.) Начинается «бег», начинается борьба за жизнь (Гоббс: «Борьба всех против всех»),  а следствие – требование равенства, требование   справедливости. С претензиями выступают те, кто не преуспел, у кого не получается, кто ошибся, кто проспал, заленился, кто послабее, поглупее, кто более робок, скромен, нерешителен, кому не повезло. «Мы все – люди!» Претензии законные. Для сплочения коллектива, обеспечения безопасности его одних следует ограничить – другим помочь, у одних взять – другим дать.

Начальное отношение двух самосознаний, двух персон – это отношение господина и раба. Эпоха рабства в истории этот гегелевский вывод подтверждает. Раб трудится, господин пользуется его услугами. Раб совершенствует свои умения, господин теряет свои первоначальные способности. Раб становится сильнее, умнее, мужественнее, господин деградирует  как человек. Сопротивление, борьба – отношения двух самосознаний уравниваются. Гегель: Восток – свободен один, Античные государства – свободны некоторые, Христианская цивилизация – свободны все (по понятию, по идее должны быть свободны все). История конкретизировала гегелевскую формулу: свобода, равенство, братство – главные блага современного человечества.

Общественное развитие (революционное и мирное) искало способы, как уравнять граждан  в правах, в  возможностях на старте. Как это происходит у бегунов на стадионе: здесь все приняли боевую стойку перед стартом у одной черты.  На практике в новейшей истории укоренялся буржуазный принцип: как работаешь, как думаешь, как стараешься – так и живешь (нередко наглость и хитрость играли здесь первую роль). Но общество обязано помочь старым, малым, больным, слабым, кому не повезло. Помочь за счет сильных, за счет тех, кто вырвался вперед. Все взрослые, здоровые, сильные должны о себе позаботиться; заленился, проспал – твои проблемы. Великая функция выпала на долю государства – найти и ввести в дело наиболее оптимальный принцип справедливости.

Но тут возник вопрос: сколько и как – взять у одних и дать другим? Ученые т.н. общественных наук и просто фантазеры (утописты) в течение веков над этими вопросами ломали себе голову. Реалисты пришли к выводу, что надо усовершенствовать существующий порядок в пользу обиженных и угнетенных, не ломая устоявшегося принципа собственности. То  есть научиться разумно отнимать и делить. Возникли теории. Фантазеры пришли к выводу: чтобы зло пресечь, надо лишить граждан права владения и распоряжения всеми главными благами. А единым собственником сделать государство:  Платон, Томазо Кампанелла, Томас Мор. И Маркс. К реалистам я отношу и т.н.  «социалистов-утопистов», в понимании реальных тенденций  жизни они стояли на голову выше Маркса.


Здесь главная тонкость – в понимании исторической роли буржуазии, класса частных собственников – лидера экономического развития. И в понимании великой опасности, которую несет обществу тотальное огосударствление (обобществление) собственности. Дело в том, что государство, сосредоточив в своих руках два рычага давления на граждан – политическую власть и собственность, – неизбежно, по определению, превращается в деспотию, в тоталитарное государство. Оно захватывает тело и душу народа.  XX век продемонстрировал миру, на что способны тоталитарные чудовища. При этом марксистский вариант реализации фантазии оказался пострашнее нацистского варианта, который, взяв под контроль частную собственность, не решился, обобществить ее.

Если предположить, что марксисты достигли в России экономической справедливости (хотя это очень сомнительно), то ведь человек жив не хлебом единым. Справедливо ли человека за инакомыслие и инаковерие лишать жизни, сажать в лагерь, выгонять из страны? И здесь Марксов вариант устройства общественной жизни перешел все границы. У нас задушено было все – экономика, наука, вера, искусство, литература. Даже спорт стал партийным. Свободы и права человека были объявлены буржуазной выдумкой. Апогеем советской несправедливости был тот факт, что глумление над страной  было объявлено высшим актом справедливости; а марксизм назван высшей и конечной точкой общественной науки. Чтобы внедрить эту ложь в сознание народа пропагандисты свирепствовали, как звери.

Была ли у нас «народная власть»? По видимости – да: на местах, в областях и на самом верху в законодательных органах заседали доярки, свинарки, пастухи, простые рабочие. Но эти пешки ничего не решали, они там присутствовали для механического поднятия руки, для проталкивания партийных решений. Выборы были однопартийными, кандидаты во власть были безальтернативными. Не придешь на выборы – поставишь себя под подозрение. От семьи, как правило, приходил один и голосовал за всех домочадцев. Выборы объявлялись праздничным днем, на избирательном участке  звучала мелодичная музыка, в буфете можно было купить колбаски. Сплошная бутафория.

 И когда некоторые авторы называют сегодняшние свободные выборы «лохотроном», то об этих авторах  следует сказать, что или их купили левые, или они духовные дети левых, или совершенно невежественные люди. Сегодня возможны фальсификации, но за фальсификацию могут осудить, неприятностей будет немало.  При Советах же проверка результатов была формальной, члены избирательной комиссии, по сути, проверяли сами себя. Сегодня применяют административный ресурс, но результат советских выборов был предопределен полностью: обычно избирательная комиссия выдавала 99,9%, иногда для разнообразия – 99,8,%. Сегодня есть «пиарщики», манипулирующие сознанием простаков, при Советах был один страшный и бескомпромиссный «пиарщик» – государство, подавляющее сознание народа абсолютно. Сегодня на  избирательную кампанию нужны деньги, и они есть у левых и правых. А прежде? Прежде без денег все решала жестокая и лживая власть.

Можно ли улучшить капитализм? История доказывает, что – можно. Опыт стран Скандинавии, Западной Европы,  Америки и ряда стран Азии об этом свидетельствует. Можно ли улучшить социализм? История доказывает, что – нельзя.  Социализм просто свергается, ломается и отправляется снова… к Марксу. Трудно создать цивилизованное общество на основе сломанного социализма. Особенно в России, которая тысячу лет не знала  свободы.  Но время и труд все перетрут. 7 октября 2010 года