А вы у Колчака в полицаях не служили?

В бессмертном шедевре Василия Макаровича что ни фраза, то повод для мыслей. "Ты, дед, случаем у Колчака в контрразведке не служил?  -Да я стахановец с шешнадцати лет! -А грамоты где? -У сундучке припрятаны!" А теперь - о  собственной сегодняшней теме. Зуд современных переименований (как правило, совершенно надуманных и бесполезных) не лечится ни ихтиолкой, ни керосином. Как говорится, хочешь жни, а хочешь куй, всё равно получишь… Как всегда и в обе рУки. Повод для сегодняшнего разговора очень серьёзный: именно сегодня, когда на страну обрушилась самая настоящая напасть – массовые пожары и их не менее печальные сопровождения (дым, смог, гарь и т.п.) и последствия, которые будут всем нам «аукаться» ещё очень и очень долго, неожиданно возникла  другая, не менее «срочная» (всего месяц на обсуждение) проблема: переименование милиции в полицию. Думаю, не стоит повторять все мнения и комментарии этой темы, они сегодня буквально заполонили наши российские (и не только) СМИ. Лично я – против переименования, потому что не понимаю – ЗАЧЕМ? Я намеренно оставляю сам «обсуждательский» аспект, и хочу взглянуть на предложенную (точнее, навязанную) нам эту компанию «смены вывесок» со стороны «великого и могучего». Да-да, говорю о нашем русском языке, причём с «заходом» в историю. Для начала давайте смоделируем конкретный диалог: «Мальчик, а кто твой папа? – Мой папа-полицай!» (ответ произносится гордо, потому что отвечающий – ребёнок. Он, само собой, гордится своим замечательным папой. И конечно, правильно делает, потому что он его любит независимо от названия папиной профессии.). Как вам такой детский ответ? Лично мне – неприятен. Хочу сразу же предугадать возражения возможных оппонентов: ребёнок будет говорить - «полицейский!» Не будет, не надейтесь. Ребёнок не говорит «милиционер», это слово (как и «полицейский»)  неудобоваримо в звуковом исполнении даже для взрослого. В лучшем случае, ребёнок скажет – «минцанер», но это уже вполне допустимые языковые вариации. Что же касается «полицейскости», то здесь другая, гораздо более серьёзная тонкость: в нашей стране, в отличие от тех же США, с которых мы вечно  берём примеры, но почему-то всегда самые неудачные, до сих пор жива память о Великой Отечественной, и она эта память, до сих пор кровоточит во многих российских семьях. Кроме того, кое-где ещё живы и сами фронтовики (и дай им Бог здоровья, и пожить подольше!), в том числе и те, кто  «имел удовольствие» своими глазами видеть этих предателей в белых полицейских повязках. Этим переименованием власти фронтовиков совершенно однозначно оскорбят, и, кроме того, создадут семейные проблемы в их общении  с сыновьями, внуками и прочими родственниками, которые служат в сегодняшней пока ещё милиции.
Далее. То, что наши «реформаторы» никогда не доводят свои реформы до конца – факт общеизвестный и уже традиционный, и тем не менее: уж коли вы, господа, хотите сказать «а», то говорите и «бэ», и дальше по алфавиту. Следуя вашей логике, патрульных милиционеров нужно будет переименовывать в городовые, участковых –в  околоточные (да и сами ОВД -  в участки или околотки), и вообще восстанавливать служебную, именно п о л и ц е й с к у ю   терминологию. Я уже не говорю, сколько на это уйдет денег (денег, уточню, наших, налогоплательщицких, ведь милиция-полиция - не шарашкина контора вроде сегодняшних ЧОПов, она по самой своей сути не может быть частной, не зависящей от государственного бюджета, лавочкой). Это вопрос отдельный потому, что очень большой и очень болезненный, хотя бы в связи с теми же пожарами, на ликвидацию которых нужна прорва денег (вот эта-то трата, в отличие от «перенаименовательной», является совершенно оправданной!), и я намеренно не хочу поднимать его в сегодняшнем материале, чтобы не уводить тему в эту денежную сторону.
Да, и опять к словам (а, может быть, точнее будет к словесам?). А почему, собственно, именно «полиция»? Почему, скажем, не «жандармерия»? Слово «жандарм», на мой взгляд, гораздо звучнее, «зычнее», эффектнее и вообще логичнее подходит к правоохранительно-государственной терминологии, чем полицейский. Когда с вас в тёмной подворотне плохие люди будут, извиняюсь, исподнее снимать, то, на мой взгляд, как-то сподручнее кричать именно «жандармы, помогите!». А что, звучит! Чувствуются в этом призыве какие-то весомость и значимость! А крикните: «Полицейские (или полиция), на помощь!». Нет, по эффективности явно проигрывает. Если же учесть бандитскую психологию ( а все они, как правило люди с комплексами), то такой зычный крик может оказать на них более эффективное воздействие, чем просьба прийти на помощь полицейского. Да в такой ситуации от страха и обиды за своё исчезающее исподнее слово «полицейский» просто так и не выговоришь-то.
И последнее: а почему бы не взглянуть шире и не распространить  снова возникший зуд переименования (а он, этот зуд, возникает почему-то именно в нашей стране, и, заметьте, с завидной и прямо-таки пугающей периодичностью) и на другие государственные структуры и общественные объединения? Пожарных -  в брандмейстеры, охранников -  в сторожа ( а лучше -  в будоШники), чиновников -  в советники (титулярные, статские, тайные – это согласно занимаемому служебному положению), секретарей-машинисток -  в писари (или писцы. И презабавнейшая может получиться фраза: « А вот  пришёл писец!». Можно уточнить  -«полный писец», если этот человек имеет проблемы с лишним весом). А «ночных бабочек», путан, жриц любви, или как их там ещё, конечно же, в бл..ди. Обязательно! Бабочка – это та, которая «крылушками бряк-бряк-бряк-бряк», а «бэ» - которая даёт за деньги. И не нужно путать, хотя они и начинаются на одну и ту же букву! На сём разрешите откланяться. Фантазируйте, господа «перенаименовальщики»! Сегодня ваш день!