Победа

Однажды у Ивана Петровича Бахметьева сильно сломались наручные часы старой марки «Победа». Он их взял и понес знакомому мастеру Николаю Анатольевичу Ноговицину, которого знал и любил с детства. Дверь открыл сам Ноговицин.
- Сломались?- спросил тот, предугадывая цель визита.
- Ход совсем потеряли,- согласно кивнул Иван Петрович и отдал часы.
Ноговицин поднес ладонь к лицу, желая получше рассмотреть механизм и изумленно поднял капризную бровь- вместо часов он обнаружил тяжелую золотую монету. Бахметьев тоже склонился над ладонью Ноговицина.
- А где же часы?- воскликнули они одновременно. И опять уставились на монету.
- Ничего не понимаю!- снова произнесли они хором. Монеты тоже не было.
- А где же монета?- спросили они друг друга, но ничего не услышали в ответ, кроме обоюдного сопения.
- Издеваешься!- крикнули Ноговицин и Бахметьев, гневно вглядываясь друг другу в глаза.   Потом тяжело вздохнули, недоуменно пожав плечами. Помолчали.
- Ну ладно, я пошел,- сказал Бахметьев и двинулся к двери.
- Ты заходи, Ваня! Все это ерунда,- ответил Ноговицин и протянул руку.
Бахметьев ее автоматически пожал. И вдруг словно искра проскочила между ними. Они жарко обнялись и, влекомые неведомым порывом,- рука в руке- выбежали на улицу. Они неслись по тротуарам, не разбирая дороги, и лишь изредка останавливались, замирая в виде знаменитой скульптурной группы «Рабочий и колхозница». При этом из их сведенных высоко над головами рук, как из рога изобилия, лились нескончаемым потоком часы и монеты, заливая сверкающим дождем москвичей и гостей столицы. А Бахметьев и Ноговицин уже бежали дальше, дальше. Они не могли остановиться. Их подсадил какой-то грузовик. Они встали в кузове в полный рост и теперь совсем не опускали рук. Машина мчалась по центральным улицам, везде их встречали восторженные толпы смеющихся людей. И на всех, на всех хватало золотого дождя!..
Бахметьев повернул к Нововицину счастливое лицо:
- Во как! Видишь, Николай?!
- Вижу, Иван! Вижу!- прохрипел севшим от волнения голосом Ноговицин,-
- Наша взяла! Победа!