Попробуй понять, что это любовь

Бонни дрожала от холода и страха. Ее сердце бешено колотилось, и она не знала, что делать. Мередит, будто нажала переключатель на «нетрадиционная ситуация» и начала со всем хладнокровием и твердостью говорить, что все будет хорошо и что Бонни должна сделать, однако последнюю сильно тресло, она даже начала икать.
- Я… Я… Я… Не смогу… Руки… Мои руки… Они застрянут… Там… Внутри… Мои руки… - по лицу начали катится слезы, а девушка продолжала дрожать. Сильные руки Мередит вцепились в плечи Бонни и начали впиваться в нее своими когтями, предавая чувство реальности и возвращая ее сюда, в этот ужас и кошмар. Мередит немного встряхнула свою «добычу» и произнесла жестко и твердо:
- Бонни, ты сможешь сделать это. Я знаю, ты сможешь. Иначе мы останемся тут.
А потом, снова, будто под действием невидимого переключателя, она начала действовать так, как надо в экстренных ситуациях.
- Мэтт, ручка прямо под передним сидением или…
Тот, не раздумывая, сразу же ответил:
- Да. С краю – он начал задыхаться, дерево сильно давило на его шею.
Все это время Бонни продолжала лежать на коленях Мередит и дрожать. Ее мысли были где-то далеко, но были относительно этой ситуации.
«Все кончено. Мы умрем. Нет никакого шанса на спасение. Теперь уже нет надежды…» - мысли были весьма и весьма удручающими. Каким-то образом она слышала далекие и туманные голоса Мередитт и Мэтта, кажется, они о чем-то говорили, а потом начали звать ее, но было все равно.
«Боль…» - только подумала девушка, а голоса начали звучать все ближе. Обеспокоенные реакцией Бонни, а точнее ее отсутствием, Мередитт и Мэтт, начали криком звать девушку, а так же вцепились в нее и немного потрясли. Кажется, им немного удалось вернуть ее сюда.
- Бонни, ну давай же, посмотри на меня – услышала она голос Мередитт, которая подняла ей голову.
- Мне было так страшно… Так страшно… - заговорила девушка и начала рыдать, уже на плече у подруги. Сейчас она немного отвлеклась от боли, если бы она смогла увидеть себя, то увидела лишь окровавленное тело и тысячи, а может миллионы крошечный иголок, которые пронизывали все тело. Мередит немного освободила свою подругу от веток, распутала волосы Бонни, которая продолжала плакать и трястись. Парень и девушка о чем-то начали спорить.
- Прекратите! – не выдержала Бонни и чуть ли не закричала на своих друзей. Все тело снова поразила жуткая боль.
- Что это было? – спросила она, но в ответ была лишь тишина.
- Что мы будем делать? – снова тишина, а потом сухое:
- Я не знаю.
В этой тишине Бонни постаралась устроится поудобнее и начала вытаскивать иголку за иголкой из своего тела. Было ужасно больно, но мысль, маячившая в дальнем углу ее сознания, говорила, что надо избавиться от их всех.
«Быть может тогда эта боль пройдет?» - думала она и стиснув зубы продолжала вытаскивать иголку за иголкой.
- Бонни? – сказала Мередит, когда та снова обратила внимание на нее, отвлекшись от спора с Мэттом.
- Это… Это… Плохое.. Здесь что-то очень ужасное… - начала Бонни – Я могу постараться кого-нибудь позвать…
Девушка говорила тихо и голос ее сбивался. Она все еще не могла прийти в себя. Мередит ее позвала.
- Бонни? Тебе дать мой фонарик, чтобы он заменил тебе свечу для выхода в транс?
- Я и сейчас в трансе – отдаленно сказала Бонни.
- Тгда попроси о помощи – лишь сказала Мередит и замолчала, зная, что нужна тишина, иначе ничего не выйдет.
Бонни начала шептать, моля о помощи. Повторяла раз за разом.
«Деймон! Пожалуйста! Помоги! Приди, если слышишь и спаси нас! Пожалуйста! Деймон! Помоги! Я не смогу долго тебя звать! Тут что-то ужасное, а я все силы трачу на то, чтобы достучаться до тебя. Деймон! Помоги! Пожалуйста!»
Снова и снова она повторяла все те же и те же слова, прося о помощи, но в ответ ей была лишь тишина. Бонни старалась не сдаваться, однако мысль о том, что они тут умрут не давала ей покоя и с каждой секундой становилась все сильнее и сильнее. Уже потеряв всякую надежду она позвала еще раз, хотя и не надеялась о том, что Деймон придет.
«Деймон, пожалуйста… Я прошу тебя…» - это было последнее, что она смогла подумать и сказать. Потом сознание отключилось и уже не было ничего, лишь темнота и пустота. Даже запах смолы не был таким пугающим и сильным, все пропало, а девушка погрузилась в какую-то другую реальность, хотя внешне все походило на простой обморок.
В этой темноте Бонни не могла ни на что рассчитывать, поэтому, из-за того, что она не могла вспомнить ни одной молитвы, она попросту повторяла «… Господь, забери поскорей мою душу…». Сейчас ей ужасно хотелось закрыть глаза и раствориться в подступившей темноте, она не слышала ничего, был лишь общей и очень тихий шум где-то на фоне. Помимо ужасной боли, которую она чувствовала, был невыносимый холод. Она не могла пошевелиться и не могла надеяться на то, что согреется. Даже слезы уже не текли из глаз, она просто не могла плакать. Лишь боль и холод еще удерживали ее тут, однако хотелось перестать бороться. Чувство было такое, что каждая попытка остаться тут была лишь новым испытанием, новой, более сильной болью. Она вспомнил о маме и пыталась зацепиться хотя бы за это…
Деймон сидел на вершине дерева, размышляя о своей жизни: о прошлом, о настоящем, даже о будущем, что было ему не свойственно, как считал его младший братец.
«Деймон! Деймон!», — чувствует он мысленный призыв. Это Бонни, не менее удивительная девушка. Деймон чувствует какое-то напряжение, ведь она его зовет уже около получаса. Принимая какое-то решение, он кивает и отправляется туда, откуда чувствует этот крик. Отправляя такое же мысленное сообщение, что скоро появиться... Он чувствует, как девушка успокаивается, но до сих пор понимает, что он за нее переживает...
На дорогу ушло мало времени, но Деймон все равно считал, что опаздывает. Он приземлился на машину и быстро осмотрелся. Ситуация ему не нравилась. Оей как не нравилась. Смертельно бледная Бонни, которая лежала и не двигалась, которая должна была сейчас валяться у него в ногах и, задыхаясь, причитать «О, спасибо тебе!» Но она не благодарила его. Она так и продолжала лежать в объятиях деревьев. Недовольный, Деймон подошел к ней, чтобы схватить ее за руку, но, увидев ее, застыл в шоке. Он почувствовал это даже до того, как успел прикоснуться к ней, почувствовал до того, как это испачкало его пальцы. Сотню маленьких ранок, и из каждой сочилась кровь. Должно быть, это из-за иголок хвойных деревьев, которые брали у нее кровь или… нет, они вливали какую-то смолистую жидкость внутрь. Какое-то обезболивающее, чтобы она была спокойна и неподвижна, потому что следующий этап захвата жертвы явно должен был быть совсем неприятным, судя по манерам этого существа. Вероятнее всего, это было впрыскивание пищеварительных соков.
«Или, возможно, что-то, чтобы просто поддерживать ее жизнь, как антифриз для машины», - подумал он и испытал отвратительное чувство шока, когда понял, насколько холодной она была. Ее запястье было словно лед. Он мельком взглянул на двух других смертных, темноволосую девушку с трезвым, обеспокоенным взглядом и светловолосого парня, который всегда пытался спровоцировать драку. Но Деймон мог бы победить его без труда. Сейчас те двое выглядели действительно плохо. Но он собирался спасти только эту. Потому что это был его каприз. Потому что она так жалобно просила его о помощи. Потому что те создания, те малахи, пытались заставить его смотреть с полузакрытыми глазами, как она умирает, унося его сознание от реальности, погружая его в восхитительное видение. Малах - слово, отличающее созданий тьмы: сестер или братьев ночи. Но Деймон вдруг подумал, что если бы оно означало что-то злое, то и произноситься должно было бы с фырканьем или шипением.
Вампир сильно начал прятаться за своими эмоциями, снова одев маску «плохого» мальчика и желая лишь одного: скрыть свои настоящие эмоции и чувства. И когда такое с ним произошло? Быть может, когда он понял, что чувства Кэтрин к нему ничто? Пустой звук, слова и обещанья о чистой и бескорыстной любви, не имеющие за собой никакого чувства и намека?
У него не было ни малейшего желания позволить им победить. Он поднял Бонни, как будто она была всего лишь пушинкой от одуванчика, и закинул ее на плечо. Затем он оттолкнулся от машины. Полет без изменения формы поначалу был для него испытанием. Но Деймон любил испытания.
Он решил перенести ее к ближайшему источнику теплой воды, и это был пансионат. Ему даже не придется беспокоить Стефана. Ведь в этой кроличьей норе еще полдюжины комнат…
Только здесь и сейчас, пока не было никого и ничего, что могло препятствовать его мыслям, Деймон позволил себе вернуться к себе «настоящему», снять ту маску, которую он одевал на людях. Он размышлял, о том, что он сделал. О своих чувствах и о последствиях. Его не сильно тревожил даже братец, который мог бы ему сейчас добавить много хлопот. Мысли больше концентрировались на том комочке, который он держал в руках. Бонни. Что она значила для него и что он готов сделать для нее? Уже сейчас, после того, какой он ее видел, да и что там, видит сейчас, вампир понял – она ему не безразлична. Но, как и умный че… вампир, учащийся на своих ошибках, он не повторит то, что было много лет назад и продолжалось до этого момента. Деймон не позволит девушке стать центром ее жизни.
«Лучше продолжать прятаться за каким-то несуществующим «я», чем отдаться всей глубине тех чувств, которые были мною испытаны, лишь для того, чтобы потом упасть, словно камень, хотя нет - стекло, с вершины в пропасть и разбиться на тысячи маленьких осколков. Ведь будет некому собрать его заново долгим и кропотливым трудом, а потом поддерживать в нем жизнь» - вот такую лекцию он прочел самому себе, уже сейчас осознавая, что он лишь пытается убедить самого себя, что ему наплевать на девушку, которую он крепко сжимает. Холод ее тела был ужасающим, даже они, вампиры, никогда не были такими холодными, по крайней мере, физически. Это давало обманчивое впечатление того, что, если он сожмет ее крепче, она рассыплется. И тут он уже не сможет собрать и сохранить.
Деймон спешил побыстрее оказаться в доме, даже не заметив две приближающиеся силы. Одна – Елена, а вторая – намного сильнее, чем раньше – его брат. Стоило бы задуматься над такой вот «мелочью» раньше, но уже было поздно.
- Какого черта ты тут делаешь? - воскликнул Стефан, когда увидел вампира.
- Какого черта ты делаешь…? – не остался в долгу Деймон, быстро вернув практически ту же фразу собственному брату. Увидев перемены в Стефане, он не мог не удивиться. Осознание того, что произошло было несколько пугающим и завидным, однако он вернулся к реальности.
«Будет время поразмышлять потом, сейчас Бонни важнее» - быстро проскользнула мысль в его голове. Он даже не задумывался, что, если бы Стефан захотел бы, то мог бы без проблем прочитать его мысль, по крайней мере, сейчас, когда тот полон Силой. Снова решил обдумать все потом, сейчас – девушка.
- И где Мередит и Мэтт? - свирепо добавил он. - И что ты делаешь с Бонни?
- Двое других сме-е-е-ртных, - сказал Деймон, растягивая слово до самой неприличной длины, - в своей машине. И, - внезапно доброжелательно произнес он, - я хотел перенести Бонни к тебе.
Стефан стоял рядом с машиной, на достаточном расстоянии, чтобы осмотреть свисающую руку Бонни. Следы от уколов превращались в пятнышки крови там, где он прикасался к ним, и Стефан с ужасом осмотрел свои собственные пальцы. Он решил прекратить это. Скоро Деймон начнет пускать слюни - совершенно недостойное поведение, которого ему хотелось избежать. Но не тут-то было, будто прочтя мысли брата, парень с ношей на руках напрягся и проговорил сквозь стиснутые зубы:
- Ты дашь дорогу или нет?!
Стефан что-то брякнул себе под нос, казалось, что он даже не говорил, а лишь шептал словами.
- Ладно, у тебя тут дела со своей благоверной, а мне о человеке позаботится надо, раз ты у нас выходной взял…
Удар. Быстрый и неожиданный. Да, Стефан, полный Силы мог сейчас себе это позволить с легкостью. Деймон начал раздражаться, почти забыв, что в руках девушка, он чуть ли не набросился на брата. Потом опомнился. Ударившись о дерево, он постарался смягчить удар, из-за Бонни.
- Черт тебя дери, Стефан! – проговорил он и посмотрел на брата, который на мгновение остановился, но уже собирался нанести новый удар.
- Значит, ты брал у нее кровь, несмотря на свое неослабевающее героическое сопротивление… - что поделать, иногда вставлять язвительные комментарии было не маской, а самой настоящей частью характера Деймона.
Удар. Деймон врезался в дерево и почувствовал неприятный запах смолы.
«Нет, я так не играю. Знакомится с деревьями - я не соглашался»
- А сейчас расскажи мне, что случилось с Бонни… - начал в своей покровительственно-героической манере Стефан, который поймал в воздухе потерянную Деймоном девушку.
«Черт!» - подумал он и встал на ноги.
Желание драки разбавила лишь Елена, чьи мысли о своих смертных друзьях, как ужасная истерика с рыданьями заполнила местность. Парни остановились, но, казалось, что это не надолго.
- Мередит и…
«Черт! Как же зовут того мальчишку?»
- И ее спутник сейчас уже мертвы, я думаю, - невинно произнес он, - Мы можем остаться здесь и драться, если ты хочешь это так назвать, учитывая что я тебя никогда и пальцем не трогал… или мы можем попытаться реанимировать их. Интересно, что же ты выберешь?
Это было единственным разумным выходом из сложившейся ситуации, а Стефан, который так «волновался» за всех этих смертных, даже не задумался над поведением брата.
- Это не я ранил их, - добавил он, - Если ты посмотришь на Бонни.
«Хорошо хоть я знаю ее имя»
- Ты увидишь, что ни один вампир не смог бы сделать это. Я думаю, - просто добавил он, - что их атаковали деревья.
- Ну же, Деймон. Прости, что я атаковал тебя. У меня было абсолютно неправильное представление о том, что же произошло. Но Мэтт и Мередит, должно быть, сейчас действительно умирают, и даже со всей моей новой Силой, и Силой Елены, мы можем и не спасти их. Я повысил температуру тела Бонни на несколько градусов, но я не могу остаться здесь и продолжать медленно повышать ее и дальше. Пожалуйста, Деймон.
- Младший братец меня просит? – язвительно спросил Деймон и тут же добавил – Ну раз уж тут такое дело, то – хорошо.
Хотя, он не смог бы уйти, даже, если бы его прогоняли, но в этом он признаваться не хотел. Поэтому, даже спрятал эту мысль, глубоко в себя и попросту забрал у Стефана девушку. Бросив на прощание:
- Я пойду. Увидимся позже - надеюсь, те смертные еще не умерли.
Быстро прихватив с собой Елену, которая в своем состоянии невесомости удерживалась лишь… бельевой веревкой… Деймон сел в порше и направился к пансиону. Быстро прихватив крошечный комок, в виде Бонни, а так же веревку – Елену, он поднялся по винтовой лестнице и направился прямиком в ванну. И мысль-обращение, которое послала Елена «Помоги ей. Пожалуйста!». Деймон был в шоке, застыв на месте прямо так, как был, с девушкой на руках, повернулся к Елене. Ее взгляд был полон надежды и беспокойства, а так же заботы о друзьях. После такого предательства Кэтрин и вампирской жизни в виде одиночки… Он понял, что ему не нужен никто: ни любовь всей жизни, ни друзья. И только то, что сейчас он был здесь и беспокоился о Бонни, позволяло усомниться в том, что для него все потеряно. Размышления об этом завели его чуть-чуть не туда и он поправился.
«Попросить Елену раздеть и искупать Бонни и пойти на риск, что она может окунуть ее в воду не той стороной? Или попросить Елену сделать это, а самому присмотреть за ними обеими, но не прикасаться - пока не случиться какая-нибудь катастрофа? Плюс, кто-то должен найти миссис Флауэрс, чтобы она сделала горячие напитки. Написать записку и послать с ней Елену? Тогда здесь в любой момент может стать на одну пострадавшую больше.»
Нет. Надо было срочно действовать, но «что делать?» - вопрос оставался открытым. Плюнул на все, так как девушка, которая была в его руках, напоминала о себе. Она никогда не была тяжелой, а сейчас, казалось, что она стала еще легче.
«Черт!» - плюнул он, но только мысленно. Он уже заносил Бонни внутрь ванной, слыша, как едва заметно Елена порхает по комнате и суетиться там. Оставив девушку на коврике, посчитав это самым безопасным в данном случае, Деймон быстро открыл краники с водой, отрегулировав воду на теплую. Бонни до сих пор была слишком бледна и холодна, а сам быстро спустился на первый этаж, однако миссис Флауэрс так и не нашел.
«Проклятая старуха, где ее черти носят?!» - с такими мыслями он вернулся назад, бережно взял девушку и начал ее раздевать. Какие чувства у него были? Да какие тут чувства, никакой романтики, лишь переживание, которое хочется скрыть даже от самого себя. За размышлениями даже не заметил, что держит уже обнаженную девушку, на которой осталось лишь розовые шелковые трусы, однако она так и не пришла в себя.
«Только не умирай, а то с меня кожу снимут…» - сказал он шепотом, пытаясь скрыться за Еленой и братцем, который выпив ее кровь стал лишь сильней. Вампир знал, что до этого не дойдет. Они ему тоже дороги, но он не простит себе смерть этой… «человечешки». Снова борется с собой, лишь бы забыть то, что понял. Она ему дорога, она ему нужна. Где-то внутри… И внутренний голос: «Зато ты ей - нет». Усмешка, горькая и печальная… Поднимает ее на руки, так же бережно и осторожно. Погружает в ванну как самый дорогой груз на всем белом свете. Молится… Да, молится, чего уже не делал все свои сто сорок пять лет вампирьей жизни.
«Не умирай, я себе этого не прощу…» - вот они, те слова от которых он убегал. Деймон думал, что его сердце принадлежит Кэролайн? Да, безусловно, его привлекала эта женщина, но кто она? После того, что сделала, после того, как в его жизни появилась та, которая сейчас истекает кровью… Вода в ванной стала розовой, девушка лишь немного беспокойно попыталась двинуться, ее лицо исказилось от муки и боли, а потом она снова перестала двигаться. Деймон не знал, как ему поступить, что можно сделать, чтобы облегчить те страдания, которые испытывала Бонни. С таких ситуациях его мозг начинал действовать в ускоренном режиме. «Деревья! Их иголки, оно что-то влило ей под кожу, яд? Надо…» - решение было принято и было плевать, что будет с ним. Единственное, что его останавливало, так это… Елена… Да, девушка, которая может сейчас появится в ванной, все неправильно понять, а потом проломить его череп… «Угу, я… купающийся в крови девственницы и пьющий ее кровь» - была бы хорошая шутка, только вот смешно не было. Ни капли. Где тот пофигизм и оптимизм? Вот он – серьезный и… любящий Деймон. Вампир, который готов на все, ради тебя… Точнее – её. Вода продолжала литься, так как он ее не выключил. Деймон продолжал держать девушку, не замечая, что его одежда намокает. Единственное, одной рукой поддерживая Бонни, он снял свою черную кожаную куртку. Снова вернулся к своим размышлениям. Сделал воду погоречее, однако понимал: «Это уже не поможет, надо действовать. Срочно» - мысли проносились в голове стремительно и неуловимо, но смысл доходил до вампира. Девушка продолжала холодеть, не помогала даже вода, которая была достаточно горячей. «Умрет, такой молодой? Нет, я не могу этого позволить…» - часто ли Деймон делал что-то лишь потому, что «так надо» или «не могу позволить»? Вампир, который действовал так, как хотел он, не скрывая, что он хочет именно этого. А сейчас? Жалкий вампир или любящий до …
Из глубины собственных чувств начало подниматься новое – ярость, ничем не прикрытая, чистая и дикая, просто неуправляемая. «Да как они посмели?!» - думал он, однако понимал – «И это все, пока я просто сидел и смотрел…»
Не просто девушка… Бонни… она умирала, а он винил себя в этом. Однако…
Такая тихая и незаметная, но готовая ради друзей стать дикой и неуправляемой, человек, который не сделает ничего плохого, кроме тех исключительных случаев. «Да как они посмели?!» - ярость все набирала обороты. Он посмотрел на девушку. Обращая свое внимание на кровь, текущую по венам. Да, принятое решение казалось ему верным. Засучил рукава, хотя сам уже был достаточно мокрым, чтобы беспокоится о такой мелочи. Наклонился и начал высасывать яд, словно от змеиного укуса. Но это не простой укус, чувство, которое он почувствовал было ужасным. Смола казалась отравленной, она жгла горло вампира, клыки ныли, отчаянно требуя чистой и свежей спасительной крови, но Деймон знал, что не позволит себе подобного. В кои то веки его стала мучить совесть, перед ним лежала хрупкая девушка, которая просила его о помощи… А он? Просто продолжал сидеть там, на дереве, делая вид, что ему нет дела до жизни смертных, которые слишком глупы и вечно впутываются во всякую фигню. Снова новые мольбы, чтобы девушка выжила, а потом новые упреки в свой адрес. Продолжал аккуратно высасывать яд, поворачивая девушку под удобными углами, держа ее в воде, но, не позволяя захлебнуться в ней (в воде). Когда он сделал все, что мог, нежно взял девушку за лицо… «Бонни» - с трепетом и волнением подумал он. «Нет, это глупо» - новая мысль. Сделал порез себе на руке и попытался поднести к ее рту. Ничего не получилось, тогда он немного перевернул девушку на бок и подтянул к руке, делая новую попытку. На этот раз получилось, хоть и не совсем хорошо, но кровь стекала в ее рот, а девушка изредка, но глотало.
- Вот так, моя хорошая… Еще чуть-чуть… - шепотом говорил Деймон, не осознавая, что говорит вслух. Зря он забыл о том, что у него есть брат, а у него Елена, а у нее друзья… Сейчас он думал о том, что, возможно, в его жизни появился дорогой ему человек, но грохот в спальне, ауры сладкой парочки заставили немного насторожиться. «Действительно, забыл. Мда… Елена бы прибе…летела бы сюда, как только бы почувствовала… Странно» - ограничился скромными мыслями Деймон, а в это время влетел в ванную Мэтт.
- Он кормит ее кровью! – крикнул парень и кинулся на вампира. «Плохая идея» - подумал Деймон, в это время Мэтт посмотрел ему в глаза.
- Плохая идея, все равно не выиграешь – сказал он, все также держа девушку и наблюдая за тем, чтобы она глотала его кровь.
- Позвольте… ее… забрать… - медленно проговорил Мэтт, надеясь передать словами угрозу.
- Дурак! – громко сказал он, качая головой. «Хотя, возможно это послужит ему уроком на будущее»
- Ты сказал, дурак? Боже, Стефан, пожалуйста, помоги мне убить его! Он убил Бонни. – Слова, сказанные Мэттом, неслись из него одним потоком и на одном дыхании. Деймон видел, как горит в огне его последний аргумент. Стефан был на удивление спокоен. Продолжая стоять позади Мэтта, он сказал:
- Иди, посиди с Еленой и Меридит, - затем он обратился к брату. – Ты не пил ее кровь, - сказал он, и это предложение не было вопросом.
- Пить яд? Не мой вид забавы, братец - рот Стефана дернулся в намеке на улыбку. Он ничего не ответил, а просто смотрел на Деймона глазами полными понимания. Вампир попытался возмутиться:
- Я сказал правду!
Еще более расплывшаяся улыбка Стефана не могла не понравится Деймону.
«Тварь» - подумал он, даже не беспокоясь о том, что тот может прочесть его мысли. Он оставил девушку в грязную от ее же крови воду и направился к двери, намериваясь уйти. Однако, он не мог этого сделать… Ему была слишком не безразлична ее жизнь. Деймон знал, что она выпила достаточно крови, даже для того, чтобы превратиться. «Но она не умрет» - подумал он, хотя больше казалось, что он уговаривает сам себя.
- Ты много для нее сделал – сказал Стефан, подходя в ванной и рассматривая лежащую в той девушку.
- Ты сказал мне, что убил бы меня, если бы я этого не сделал.
- С моим младшим братцем, никто никогда не знает, где заканчиваются твои обязанности. Скажи мне, что означает вечность? – Стефан вздохнул.
- По крайней мере, ты – не хулиган, который только терроризирует, когда у него есть возможность.
- Ты предлагаешь мне уйти, потому что они просят?
- Нет, я горжусь тобой, ты спас жизнь Бонни.
- Я не знал, что у меня есть выбор. Как, кстати вам удалось вылечить Мередит?
- Елена поцеловала их. Ты даже не понял, что она ушла? Я просил их возвращаться, пока не пришла она, и не вылечила их. Она вернулась к нам, поцеловала и исцелила. Все что я видел, это то, что она превратилась из духа в полноценного человека. Думаю это займет еще пару дней, судя по ее прогрессу, с того момента как она открыла глаза, и заканчивая сегодняшним днем.
«Так вот почему сюда никто не врывался» - промелькнуло в его мозгу. Ему было не интересно «кто», «что» и «когда». А так же «зачем» и «почему».
- Почему, Деймон? Почему ты не признаешь, что ты заботишься о ней, по крайней мере, поддерживаешь ее жизнь и не пристаешь к ней. Ты знал, что она не могла потерять много крови…
- Это был эксперимент, - быстро объяснил Деймон. – И сейчас все закончилось.
Бонни проснулась и спала бы, жила бы или умирала на руках Стефана, а не на его. Он был мокрым, неудобным, и был сильно голоден, для того чтобы помогать им. Его рот горел.
– Она в твоих руках, - сказал он резко. – Я уезжаю. Ты, Елена и… дурак можете все закончить.
- Его зовут Мэтт, Дамон. Не трудно запомнить.
- Это в том случае, если ты не имеешь никакого интереса к нему. Если он тебе не интересен. Поблизости находится слишком много красивых девушек, чтобы сделать из него что-нибудь, а не моей закуской.
Стефан в ярости ударяет по стене. Его кулак ударил по старой штукатурке.
- Черт побери, Деймон, это не все для чего нужны люди.
- Это все что мне от них нужно.
- Проблема в том, что ты большего у них не просишь.
- Это все что я собираюсь брать у них. Конечно, это все что меня интересует. Не думай, что мне нужно что-то еще. Бессмысленно искать доказательства, этой маленькой, грязной лжи.
Было трудно признаваться младшему брату, когда не можешь признаться самому. Хотя, даже если и признаться, он еще не свыкся к этой мыслью и явно ничего не собирался признавать.
Маленькое соревнование? Однако не тут-то было, девушка сама выбралась из-под воды отплевываясь.
- Что случилось? – сразу же спросила она, так как братья застыли в смешных и непонятных позах, пока торопились первыми вытащить ее из воды.
- Это ужасно на вкус – произнесла она, снова сплевывая.
- Я знаю – усмехнулся Деймон.
- Я жива – резво сказала Бонни, поворачиваясь в ванне.
- Угу, действительно – высказался он и посмотрел на нее. Но до него еще не дошел смысл этих слов, но сердце его уже радовалось этому. По-своему, но радовалось. Чувства бурлили. Он прижал к себе девушку. Та замерла и напряглась, а потом заорала:
- Помогите! Кто-нибудь! По-мо-ги-те! – нервно звала она на помощь – Уберите его от меня! Пожалуйста!
Сердце екнуло. «Ну вот и все. Говорил же, что ты ей не нужен… А как проблемы, так сразу на тебя их решение вешают» - сказал внутренний голос.
- Пошли – лишь сказал его брат, когда в комнату ввалились «друзья» Бонни и рассматривали его как врага народа. Не было сил ничего делать, ничего, кроме как уйти. Прихватив куртку, он направился к двери.
- Деймон, расскажи мне… - сказал Стефан, когда они остались вдвоем.
- Я ничего тебе не должен. Не думаю, что нам стоит продолжать отношения – сказал он через плечо и отправился на улицу. Снова девушка и снова его сердце. «Да, надо его изолировать от таких дамочек» - грустно сказал он, пытаясь, возвратить себе настроение с помощью собственного характера, но не тут-то было. Сердце ныло, давая понять об одиночестве. Впервые в жизни он жалел об этом. Всегда думая, что ему никто не нужен. Хоть он и искал Кэтрин, ему было хорошо одному. А теперь? Растворяясь в темноте он пытался уйти с гордостью, но какая черт побери гордость, когда тут… растоптанное сердце, униженная гордость и… Деймон забрался на дерево и принялся размышлять… Так и закончился этот день. Грусть и тоска заставляли думать о ней, о чем-то большем, чем их теперешние отношения. А потом, создавая какую-то призрачную надежду, в которую он не совсем-то и верил. Но, хотелось бы чтобы это случилось. Он не мог оставаться один.
«Вечность?» - почему-то вспомнил вопрос Стефана – «Да, для одного – это слишком много»
Горький вздох и новые размышления, которые повторяются не первый раз.