Хунлосдоп на моем огороде

Лампочка в ванной снова перегорела. Надо будет порыться в шкафу на кухне, может, найдется запасная. Или в магаз тащиться. К последнему никакой охоты не было, а потому я на ощупь пробрался внутрь, открыл кран и по звуку наполнил садовую лейку водой. Погода жаркая, пора огородик полить. «Огородиком» я называю небольшую грядку возле стены панельной девятиэтажки, которую я каждый год засеиваю какими-нибудь цветами. Место затишное. Народ привык, не топчет, стороной обходит. Так что мои ботанические усилия радуют глаз всю весну, лето, и даже часть осени, пока мороз не усыпляет растения.
   
    В этом году я тоже много чего посадил, включая чесночек в виде эксперимента, но гордостью моей грядки был красавец-подсолнух. Вымахал в полтора метра ростом, налился семечками, пусть не очень крупными, но зато своими, родными. Вот из этой лейки, моих рук и земли под ним кормился и рос. Боюсь, как бы дети не сорвали и не унесли головку цветка, размером с чайное блюдце, окруженное венчиком изогнутых желтых лепестков. Вот и на сей раз я первым делом зыркнул на грядку — все ли в порядке. И вдруг сердце упало в пятки — рядом с подсолнухом нарисовался какой-то пацан, почти с него ростом, да еще какой-то металлолом с собой притащил, похожий на советских еще времен стиральную машину.
   
    – Отойди оттуда, брысь! – угрожающе крикнул я, прибавляя шаг. Тяжелая лейка мешала и била по ногам. – Исчезни отседова!
   
    Пацан обернулся, и тут колени мои подкосились, и я едва успел поставить лейку на землю – на меня смотрел уродец с выпученными глазами. Круглое зеленое лицо, скошенный подбородок, широкие тонкие губы.
   
    - Шиш, ти шиш! Кряхм! – прокаркал он и угрожающе вскинул пухлую ручонку, выставив в мою сторону три коротких толстых пальца.
   
    Я хотел ответить ему по-нашенски, но горло пересохло и язык будто прирос к небу. Я судорожно сглотнул и непонимающе развел руками. Потом приподнял брови в тщетной попытке выразить свою мысль, и выдавил наконец несколько мычащих звуков.
   
    Коротышка похлопал пальцами по коробочке на груди, а та вдруг проорала противным хриплым голосом:
   
    - Стой, где стоишь! Слуга!
   
    Это он ко мне, что-ли? Я ему сейчас покажу «слугу».
   
    - Не пытайся мне помешать! – надрывалась тем временем машинка. – Пол-галактики пролетел я, чтобы найти исчезнувшую расу «Хунлосдоп». – Пришелец ткнул пальцем в сторону стиральной машины, а затем благоговейно поклонился моему цветку. – К счастью, благородная раса рассеяла свои поры по вселенной, и дала надежду найти ее вновь.
   
    Такой пламенной речи у себя в огороде я не ожидал услышать, и мне вдруг мучительно захотелось оказаться дома, возле холодильника, где лежали несколько запотевших бутылочек пива.
   
    - Я нашел драгоценный хунлосдоп здесь, на задворках мира, среди отсталых туземцев, – горделиво прохрипела коробочка. – К счастью, они хорошо обучаемы и смогли заботиться о тебе. – С этими словами коротышка подошел к подсолнуху, сложил ладони лодочкой и приблизил их к цветку.
   
    «Семечки!» – промелькнуло у меня в голове, но им, похоже, ничто не угрожало. Наоборот, подсолнух вдруг шевельнул головкой, быстро глянул в мою сторону и, изогнув стебель, мягко лег на ладони пришельца.
   
    - Я спасу тебя, хунлосдоп, мы улетим вместе, – донесся до меня сентиментальный хрип коробочки.
   
    -Э-э! Стой! - у меня вдруг прорезался голос. Я вскочил на ноги и бросился к «огороду».
   
    - Стоять! - снова пригвоздил меня к месту пришелец. Подчиняясь движению его руки я сделал несколько шагов назад, поднял лейку и медленно побрел в сторону цветка.
   
    - Сейчас ты в последний раз выполнишь обряд поливания, слуга, – зеленый человечек пристально смотрел мне в глаза. – Медленно и почтительно.
   
    Подобно самнамбуле, я подошел к подсолнуху и обильно полил его. Затем снова отступил назад.
   
    - А теперь я освобожу тебя, великий хунлосдоп, – пришелец достал из кармана небольшую палочку, взмахнул ей — и тонкая струйка пламени слепила некое подобие лезвия. – Я не потревожу твои корни, мне нужно лишь твое семя!
   
    - Вот чуяло мое сердце, на семечки ты позарился! – воскликнул я. – А у него ты спросил? Тебе бы счас глотку перерезали, обрадовался бы?
   
    Коротышка резко обернулся и, похоже, задумался.
   
    - Твоя мысль примитивна и оскорбительна, туземец, – недовольно проворчал он. – Конечно, я собирался дать хунлосдопу слово. Говори, о великий.
   
    С этими словами он снова потряс коробочку на шее и направил ее на цветок.
   
    - Я рад дорогому гостю, – вдруг отчетливо услышал я. Голос был высокий и нежный. – Я тысячелетиями ждал представителей вашей великой расы, чтобы вы снова спасли меня, как уже было не раз. Мечтаю, чтобы вы поскорее увезли меня из этого варварского мира.
   
    Подсолнух вдруг резко повернулся ко мне и отчетливо покачался из стороны в сторону.
   
    - Позвольте угостить вас ценнейшим плодом этой жалкой планеты, на местном наречии он называется «чес-нок».
   
    Пришелец просиял.
   
    - Вот видишь, слуга? Сейчас ты подойдешь и покажешь, который тут чес-нок.
   
    Я внимательно смотрел на подсолнух, но тот больше не шевелился и не издавал ни звука. Хорошо, кажется я понял намек.
   
    - Вот этот, господин! – почтительно произнес я, выдергивая и очищая чеснок.
   
    Зеленый человечек выхватил его у меня из рук и закинул себе в пасть. Глаза его при этом хищно блеснули. И вдруг заблестели еще больше, испуская крупные фиолетовые слезы.
   
    - Что ты сделал со мной, подлый слуга! Эвакуация! Анабиоз! – каркнула коробочка, а потом пришелец с шипением сорвался с места, на ходу синея, подскочил к стиральной машине и забрался внутрь.
   
    - Скатертью дорога! – Мстительно напутствовал его я, глядя, как «стиралка» медленно поднимается над землей, а затем стремительно уносится в небо.
   
    - Так ты, оказывается, еще и говорить умеешь? – восторженно протянул я, гладя золотистый венчик лепестков вокруг головки подсолнуха. В ответ он вдруг собрал лепестки, закрыл ими «лицо», потом снова расправил, и больше уж никогда не показывал, что отличается от других растений, как я ни старался. Зато я полюбил сидеть с ним рядом по вечерам и разговаривать, как будто со старым приятелем, рассказывая обо всем, что в голову придет.
   
    30.09.2010