Архив проза ру. Светлая память...

Чтоб в тиши вселенского пространства
Шелестом разнесся в вышине
Еле слышный голос: «Им воздастся
Тем, что ты оставишь на Земле».

                Света Лана




Не осуждай меня, Господь,
За то, что в жизненном смиреньи
Я не пытался побороть
Свое земное назначенье...

                Денис Коротаев   http://www.stihi.ru/avtor/deniskorotaev






«Она , в общем-то, и в школе хорошо училась. У неё в аттестате всего четыре тройки. Остальные - четверки, пятерки. Молодец. И она, вообще, во всей культуре хорошо шарит. Её и пацаны мои очень уважают. Она, как что- ни будь за культуру начнёт говорить - никто её не перебивает. Чего с грамотным человеком спорить? У нас в семье так : я бабки зарабатываю, а она в остальном сечёт.
Мы с ней даже не ругаемся. И дело не в том, что нам обоим всё по жизни - в кайф. Просто она, ведь, Ирка, как начнёт какие-то слова втыкать... В роде, не мат, а звучит огорчительно. Вот, например, «мизерабль». В конце - «бль», а смысл, видимо, другой. Я - не в курсе. Я даже не знаю, как это слово, вообще, пишется. А то бы в какой- нибудь энциклопедии поинтересовался. Так что я с Иркой не ругаюсь. Я огорчаюсь до глубины моей огромной души и ухожу».

© Таня Марчант, 2001
«Приобщение к искусству»
http://proza.ru/2001/06/20-33






«Брали бы пример с монумента товарища Сталина, который недавно воздвигли как раз напротив вверенной ему школы. Вождь народов сидел в кресле, а перед ним тек макет Волго-Донского канала. Ручьи спускались к бассейнам, выложенным голубой плиткой. Волга впадала, как ей и положено, в Каспийское море, а Дон - в Азовское. Хорошо еще, что вдоль канала не выставили фигурки зеков с кирками и лопатами».
«Как-то нехорошо получается - что ни еврей, то либо врач, либо учитель, либо музыкант, либо мелкий ремесленник. А где еврей-сталевар? А почему не существует среди них шахтеров? Нет, брат, хватит на скрипочке пиликать. Тоже мне Паганини нашелся! Даешь лозунг: "Побольше евреев под землю!"»

© Ольшевский Рудольф, 2002
«Поговорим за одессу»
http://proza.ru/2002/02/17-82






«У меня мечта – проехать по городу в открытой машине с большим пулемётом, разнося по пути в мелкие бурые брызги каждую раздражающую морду щедрой очередью. Идиоты, уроды, бичи, зажравшееся самодовольное сволочье – тра-та-та-та-та! Эх! А ну на другой стороне посмотрим! Давай-ка, разворачивай! Тра-та-та-та-та!..
Такая вот мечта.
Но у меня нет пулемета. Как, впрочем, и машины. Ни открытой, ни закрытой – никакой. Даже швейной. Хотя швейную я, конечно, мог бы заполучить, но она мне, собственно, и ни к чему. Так что я, вместо того, чтобы по городу в мифическом кабриолете носиться, сижу на работе и ничего не делаю. Скоро зазвонит телефон, и я пойду к начальнику.
- Алло. Да, конечно, сейчас…»

© Сид Брутал, 2002
«Still Lucky»
http://www.proza.ru/2002/06/06-25







«Сегодня ночью ко мне приходил Виталик. Пришел, сел рядом на кровать и долго говорил со мной. Я задавал ему вопросы, а он – отвечал. Сам ничего не спрашивал…
В груди у него была дырка, одет он был в грязный камуфляж, такой же, как у меня. И еще – он так странно на меня смотрел! Смотрел и улыбался…
Он сказал, что смерть не имеет никакого значения, что жизнь – продолжается всегда, а война – это только грязная игра неумных и ничего не понимающих в жизни людей. Знаете, я ему поверил…
А потом я вдруг понял, что он приходил за мной… И это совсем не испугало меня…
Наступило утро, Виталик ушел, а я проснулся. Весело светило солнце и заглядывало в окна моей палатки. На улице чирикали птицы и не было слышно взрывов, свиста пуль и грохота артиллерии. А, может, это я просто оглох?
И тогда впервые за все время, проведенное мною на Чеченской войне, в санитарной службе, я обхватил голову руками и… Я заплакал…»

© Андрей Орлов Comuflage, 2002               
«Записки ефрейтора похоронной службы рассказ»
http://proza.ru/2002/01/18-45






«В центре обеденного зала одиноко стоял дежурный по части. Он держал перед собой ложку и задумчиво, то ли разглядывал, то ли принюхивался к её содержимому. Увидев начальника тыла, он приблизился к нему, неся перед собой ложку так, словно это была мина.
- Товарищ полковник, вот, смотрите, таракан, - и он сунул под нос начальника тыла ложку. В ней, как-то отрешенно и уныло, лежал таракан. Его лапки и усы высовывались из вонючего капустного бульона. Вид его был совсем неживой.
- Ну и что? – полковник аккуратно, даже нежно, взял насекомое за одну из лапок и вынул. Разглядывал он его долго. Выражение лица полковника приобрело философский вид, взгляд стал задумчивым. Полковник крутил таракана, разглядывая его с разных ракурсов, осмотрел его со всех боков, сверху, снизу… - Ну и что, что таракан? - ещё раз спросил полковник, - Он же вареный! – и резким движением, сваренное насекомое было отправлено обратно в бачок со щами».

© Андрей Пудков, 2003
«Таракан»
http://proza.ru/2003/06/17-154






«— А в чем Вы исповедовались?— спросил Иннокентий и невольно прикусил губу. Он словно нерадивый производитель теперь искал возможность оправдать перед клиентом свой «брак».
— В убийстве,— признался Спиридон.— Я зарабатывал на жизнь наемными убийствами.
Теперь Иннокентий вспомнил Спиридона, и внутри него все похолодело. В сознании хорошо отложился тот воскресный день, когда к нему на исповедь явился настоящий монстр. Это было нечто. Двухметровое чудовище с комплекцией Шварценеггера, бычьей шеей и ледяными безжизненными глазами пересекло храм, подошло к нему и призналось в грехе. Грех?! Тридцать две жизни, разве это грех?! Иннокентий тогда едва не потерял сознание, выслушивая все деяния исповедовавшегося. Он отпустил грехи чудовищу. Не мог поступить иначе, хоть совесть и подсказывала ему обратное. Он даже не заявил о визитере в милицию. Нарушение тайны исповеди тоже грех. Но что-то в душе протестовало, продолжая терзать Иннокентия время от времени».

© Сергей Хирьянов, 2003
«Поздний звонок»
http://proza.ru/2003/08/19-69






«Мне один мужик в очереди за пивом сказал, что тело у человека как у зверя, а душа как у ангела. Или что-то в этом роде. И сказал, что это Фома какой-то написал, в средние века.
Ну, мы уже "хорошие" были, не за первой кружкой стояли, и он, и я. Но тут, после этих слов его - о звере и ангеле, и что оба в человеке живут - я как-то протрезвел.
И мужичонка- то так себе, плюгавенький какой-то, и вообще. И вдруг такое.
Я ему говорю:
-- Ну а ты кто? Себя-то ты кем считаешь?»

© Людмила Зайцева, 2003
«Фома Аквинский»
http://www.proza.ru/2003/10/09-36






«– Не понимаю я этого Герасима. Ну на фига ему было топить Муму. И главное, потопил – и смылся по-тихому.
– А что Герасим? А чего ты от него хотел? Муму под мышку – и назад? Барыню обухом по башке – и вперед на баррикады? А откуда ты знаешь, что это не он на них был? Ну и что толку? А что Муму, что Муму? У каждого есть своя Муму. Только вот, когда топить начнешь – тогда и осознаешь. А потом или в Робеспьеры, или в отшельники, или в Миклухо-Маклаи – варваров учить. Ну не топил ты свою Муму, не топил. Знаю я. Не ты это. Но ведь и не спас. А судишь Герасима.»

©  Света Лана, 2004
«Два взгляда»
http://www.proza.ru/2004/06/21-110






«Если глаза мои слепы, если сердце мое окаменело в горе моем, открой глаза мне, Господи, разбей сердце мне, Господи, только покажи, где хлеб Твой, только дай успеть мне почувствовать его мякоть алчущими деснами... В благословении Твоем прошу о хлебе Твоем.
Ибо ищет душа моя хлеба Твоего, ибо алчут уста мои вкусить от него, ибо
взахлеб кричу об этом, нимало не стыдясь язв моих и нищеты духа моего перед очами Твоими, Господи. Ибо не хочу мерзкой горделивостью своей испытывать более терпение Твое, не желаю более душе своей гнева Твоего, Господи!»

© Сергей Судаков, 2005
«Пример смирения»
http://proza.ru/2005/09/17-70






«Повинуясь древнейшему кодексу чести дракон вышел на бой. Он взирал недоуменно изумрудными очами на две дерзкие человечекие фигурки в неуклюжих противопожарных костюмах и не понимал - почему взбунтовалась еда?. Отец приказал мне смотреть внимательно и шагнул навстречу тугим и мощным волнам напалма. Тогда в первый раз я так ничего и не понял - отец работал топором как мясник – он не сделал никаких комментариев и в глазах мертвого дракона застыла ребяческая обида. Мне было поручено освежевать бронированную тушу и посреди этой работы я в трансе наблюдал как, выброшенное на каменную мостовую, бешено колотится пахнущее тропическими фруктами сердце благородной рептилии…»

© Сергей Касьяненко, 2005
«Бой рыцаря с самкой дракона»
http://proza.ru/2005/10/07-91






«Не прошло и трёх месяцев с отъезда Савелия, как в дом Степаниды пришла вторая похоронка. Охнула баба, подхватила плодом набухший живот, заметалась по избе, ища выход в безысходной беде.
А как оплакали Савелия, едва стали привыкать к новой бабьей доли, а тут опять беда стучится в дом. Снова казённая бумага на однажды уже убитого Федота. Тут мать его зашлась в крике. Ведь говорила невестка, что жив Федот. Чует её сердце, что жив. А как же она, мать, не учуяла этого!? При живом сыне невестку на выданье повела!? Нет, видать напутали что-то и вторично известие об одном и том же прислали. Если бы жив был, то весточку прислал. А то, как пришло два письма до первой казённой бумаги, так больше ничего и не было.
Замкнулись женщины, и всё чаще и чаще тянулась теперь Григорьевна в передний угол, где смотрела со старенькой иконы Божья Матерь. Всё неистовей и неистовей молилась старушка, ведая и в то же время не ведая, что за грех совершила она перед господом Богом.»

© Анатолий Филатов, 2005
«Долгое возвращение»
http://www.proza.ru/2005/12/27-53






«- Напиши, осчастливь! – со всех сторон.
Ну, написал бы, - Ну? Осчастливил бы?! Черта с два! Тут же все, как с цепи бы сорвались: "Ах! Нам скучно Вас читать!". А кто обещал, что будет весело? Уж такая наша планида, тут кого ни возьми… хоть Конфуцию хоть меня – веселого мало. Одна лишь глубина мысли! А нырять - не нырять, это дело, простите, личное каждого. Неподготовленный читатель, так тот и расшибиться может с непривычки, как рыба, об лед моих философских размышлений».

© Синельников А.П. (Такой-То-Сякой, Сказки Старого Гры)
«Такой-то-сякой литератор»
http://www.proza.ru/2005/03/20-29






«Пройдут года, века, миллионы лет, но мир будет жить. По утрам будет просыпаться новый день и начинать свое обычное существование. Снова закипит жизнь и будет дарить миру свое однообразие, свою скукоту и вечную загадку. Кто-то будет рождаться, кто-то будет умирать, кого-то посадят на трон, кого-то в тюрьму, а кого-то прибьют гвоздями к деревянному кресту и назовут святым именем. Все бесконечно, но нельзя отчаиваться и пытаться уничтожить вечность. Просто нужно иметь в душе смысл, тогда станет все понятным и простым, но не всему миру сразу. Смысл – это желание и необходимость этого желания пройти отрезок вечности так, чтобы после себя оставить след для тех, кто будет жить или начинать жизнь заново в будущем мире и в будущем времени…»

© Наталия Чекина, 2006
«2000 лет»
http://www.proza.ru/2006/09/01-283






«Приняв мое удивление за скрытую заинтересованность в его экзотическом костюме и соломенной шляпе, точь-в-точь, повторяющей крыши, стоящих вокруг хижин, колдун через добровольных переводчиков предложил мне купить все свое обмундирование за пятьсот долларов. При этом он объяснил, что такой костюм незаменим в джунглях, где часты встречи с плюющейся коброй. Блестящие пятна на одежде сбивают ее с толку и она никогда не попадет своей смертельной слюной вам в глаза. Видя мое сомнение, он снизил цену в пять раз, а потом просто предложил обменять куртку на мои почти новые кроссовки. Но и этот вариант меня не устроил. Обмен не состоялся, и колдун всячески демонстрировал свою обиженность по этому поводу».

© Василий Зубков, 2006
«Гадание под пальмами»
http://www.proza.ru/2006/11/07-115






«... а за нашими спинами тёплые красные стены древнего монастыря, полуразрушенного, изгаженного мазутом, соляркой, заваленного отвратительным хламом, кучами битого кирпича, ржавеющими кузовами полуторок, горами ржавых – клубком труб и всё это воняло бензином, какой-то кислятиной, вонючим беломором, сивушным перегаром, изрыгаемым злющими полупьяными, матерящимися шоферами и визгливо матерящимися, в ответ бабами, с накрашенными папиросами в растрескавшихся злых губах, свесивших из окон монашеских келий, свои чудовищные ярко-рыжие головы в бигудях, из окон келий,... монашеских келий,.. в которых,.. в... которых... иноки недавно,... совсем, совсем недавно,

...стоя смиренно на коленях пред иконою Пресвятой Троицы, с чуть теплящейся, ещё той, древней лампадой игумена Володимира, зная о предстоящем, завтра поутру, расстреле, за восточной стеной монастырской ограды, справа от Проломных ворот... братия монастыря покорно возносила Господу, чуть слышную, кроткую иноческую молитву: «Пресвятая Троице, спаси нас!»...»

© Евгений Родионов, 2007
«Исторические этюды. Свято-Троицкий Белопесоцкий монастырь»
http://proza.ru/2007/07/17-259






«Полотном от ножовки по металлу я отпилил часть сломанной ноги аиста ниже колена. Птица спокойно отнеслась к этому, боли она не чувствовала, поэтому я спокойно очистил оставшуюся кость от грязи внутри. Кости оставалось около десяти сантиметров, а внутри получилась чистая труба, в которую можно было вставить протез. Из дубовой указки я выстрогал протез и подогнал его, чтоб не проваливался в кость. Очистив внутренности получившейся трубки спиртом, залил туда немного эпоксидной смолы и вставил самодельный протез. Укрепить кость над протезом получилось металлическим хомутом с трубки от бензонасоса, который оказался точно по размеру толщины кости аиста. На вид всё получилось довольно прилично, на конце протеза даже было небольшое расширение, чтоб он не протыкался в землю. Пока клей подсыхал, аист спокойно находился в руках моей жены, а дети и солдаты бросились собирать лягушек и жучков, чтоб накормить птицу».

© Станислав Яковлев, 2007
«Протез для аиста»
http://www.proza.ru/2007/04/05-202






«- Куда-то Волшебную палочку положила, а без нее я как без рук! – сказала вдруг она, слизнув с ложечки мед . И принялась рыться в своей грязной суме.
«Не привела ли я в дом сумасшедшую?» - подумалось мне. Но по-настоящему я не успела испугаться.
Из грязной и мокрой сумки она вытащила сияющую Лазуритовую палочку - и вдруг!, сразу же..
…В кухне заиграли солнечные зайчики! На столе появилась высокая хрустальная ваза, а в ней одна единственная алая роза на длинном стебле. На листьях и лепестках цветка еще трепетали капли утренней росы.
- Ты знаешь - я Фея! - сообщила она, довольная произведенным впечатлением.
    Теперь она не была старухой. Передо мной сидела юная красавица и ласково улыбалась мне.
- Вы появились, чтоб меня спасти?! - вдруг осенило меня.
- Молодец! Догадалась! Ты бросилась мне помогать. А когда человек помогает кому-то, его собственные страдания отступают.»

© Валентина Никиткина, 2008
«Фея с Воробьевых гор»
http://www.proza.ru/2008/03/15/468






«Петрович жил в самом крайнем доме деревни Лыкино. Как его на самом деле звали, помнили только деревенские старики. Да и те называли его так же, как и остальные жители деревни - Петрович. Петрович - мужик был ещё не старый, но к женщинам тяги никакой не имел, да и те сторонились вечно грязного унылого соседа, дом которого разваливался прямо на глазах. Целый день Петрович сидел на лавочке рядом с калиткой и грыз семечки, бросая шелуху на землю.
 - Петрович, ты бы хоть крышу-то поправил, что ли! Снег вот скоро выпадет и провалит доски-то…Смотри, прогнили все, - мимоходом говорил кто-нибудь из соседей.
- Не провалит…На мой век хватит. Чего зря руки трудить…- отвечал Петрович, продолжая щёлкать семечки».

© Ринка, 2008
«Вольный человек»
http://proza.ru/2008/11/16/537






«-А вот ты слушай, - с интонацией гусляра, на распев продолжил Олигарх. – В жизни каждого есть неизбежная месть за постыдные наши поступки. Мы сгораем внутри, что творим, посмотри, набивая карманы, желудки. Денно спим, нощно пьем, забывая о том, что когда-нибудь это случится. И четверка парней, громко ржащих коней, в наши двери сегодня стучится. Коль хитер – значит, вор! Коли свят – значит, брат! Коли свят и хитер – то блаженный. Ай, и славный сегодня у нас разговор…
-Мы друг к другу с огромным почтением, - смиренно и старательно выговаривал слова Семен.
-Если сталь у виска, и не дрогнет рука моего палача-конкурента, - подхватил Игорь, - Пусть прольется слезою поэта строка, ну и что же, что песня допета. Эпитафий надгробных не бойся мой друг, это просто доска объявлений…
-И простимся уже без пожатия рук, - закрыв глаза, декламировал Леха, - но, конечно, с большим сожалением…»

© Евгений Тищенко, 2008
«Штурм»
http://www.proza.ru/2008/03/19/94






«У многих великих писателей существует дурацкая манера. Чуть-что, швырять рукопись В огонь, в камин, в печку, в костер. Хлебом их не корми, дай спалить собственную рукопись. А предки потом переживай, что он там предал огню? Может, самое гениальное произведение. Всех времен и народов.
  От кого пошла сия вредоносная мода, критики до сих пор не пришли к единому мнению. Ходят слухи, еще великий Сократ спалил все свои рукописи. Погреться ему, видите ли, захотелось средь холодной ночи. Потому и дошли до нас его изречения только в устном пересказе.
  Николай Васильевич Гоголь, судя по всему, тоже в далеком детстве подцепил эту "подлую бациллу"».
«Летела над Петербургом странная парочка... Издали ее вполне можно было принять за диковинных птиц. Но  присмотревшись, случайный наблюдатель вскрикивал от неожиданности...
Над проспектами и мостами, над Невой и каналами летел худой, остроносый господин в черном цилиндре и развевающемся черном плаще. Чуть поотстав от него, широко раскинув в стороны все четыре лапы и распушив длинный хвост, летел самый натуральный кот... Раскрыв пасть, он судорожно глотал холодный воздух и пытался нагнать своего напарника…»

© Анатолий Чупринский, 2009
«Летающий Гоголь»
http://www.proza.ru/2009/09/19/744






«Но нынче родного глагола симфоний востребовал слух:
Свобод нахлебавшись по горло, народ превращается в слуг
И холит тельца золотого, и курит ему фимиам –
Рассеялись пастыри Слова по тюрьмам и желтым домам.
Горбатый стакан Сивкой-Буркой сперва в небеса вознесет –
Осыпавшейся штукатуркой в осадке великий народ».

© Анатолий Соколов, 2009
«Брось ломтик батона с корицей в густое, как мед, молоко»
http://proza.ru/2009/10/10/250






«Вот шествует щука - стремительная как стрела и хищная как шакал или гиена. И хоть не требует к себе беспрекословного подчинения, но смотри в оба и не зевай - ходи по струнке. Иначе поплатишься жизнью и поневоле станешь "подтянутым" и "стройным". По водному уставу щука является как бы законодателем мод, и вместе с тем озерным "хирургом". По пословице: на то и щука, чтоб не дремал карась, только карасем в тех местах, где ведется зубастая, редко пахнет, так как любит он самые застойные места, вроде болот, да непроточных луж да прудов. Любой же молоди не уйти от зубов хищницы, а если год выпадает не особо "урожайным", то она пожирает и своих младших сестер, то есть мелких щучек. А так же не прочь полакомиться червячком для разнообразия. Щука не разбирается в меню и мечет все подряд».

© Александр Круглицкий, 2009
«Страницы из жизни рыб»
http://proza.ru/2009/04/01/162






«XXI век! Не будь жесток, будь милостив и сердечен к людям, пришедшим к тебе из XX века. Обогрей их, успокой. Возьми все лучшее, что было в XX веке. Отбрось все худшее. Не допускай страшных трагедий. Избавь людей от кро¬вавых столкновений.
Не поминай XX век лихом!
 Я глубоко верю, что в твоем веке Республики встанут с колен, вытрут слезы, заработают фабрики, заводы, зацветут сады, виноградники. Заколосятся золотистым зерном нивы, засияют улыбками лица людей, потому что «человек создан для счастья, как птица для полета»».

© Семен Басов, 2009
«Письмо в XXI век»
http://proza.ru/2009/07/27/857






«И некролог чтоб в «Комсомолке». Ну, хорошо, пусть будет в «Фактах». Бредут, бредут мыслишки строем. Пусть сон, но все-таки приятно: вот бюст на родине героя. Причем, чей бюст-то? Непонятно. Уже и траурные песни по городам и весям льются. Не просыпаться интересней. И все же хочется проснуться…»

© Сергей Бренин 2, 2009
«стишок»
http://www.proza.ru/2009/09/03/489






 «Украшением его праздничного клетчатого костюма были новые светло-коричневые ботинки - говнодавы, которые он нам беспрестанно демонстрировал, картинно выставляя то одну, то другую ногу.
 В процессе своих обидных комментариев в отношении практически всех игроков, он вступил в спор с Володькой Козубовым относительно его способностей на дальность и точность бросков. Блинов поспорил на десять щелбанов, что Вовка даже не сможет докинуть до построенного им города свой напильник, и первым сделал дальний и точный бросок, более, чем на шесть метров. Очертив город и встав в нем с горделиво выставленной ногой, Валера стал ждать ответного хода Козубова.
...Мы, приоткрыв рты, смотрели как этот крокодил с длинным четырехгранным острием под рукоять, описав высокую дугу, вертикально пробил круглый нос правого ботинка Блинова, намертво пригвоздив его к земле».

© Александр Цеткин, 2009
«Червонец»
http://proza.ru/2009/12/01/585






«-Примета такая, если наступили на ногу, то могут поссориться, поэтому надо наступить на ногу в ответ,- сказала я, не моргнув глазом.
Его нога   в «накрахмаленном» ботинке предстала передо мной. Надо наступить,- подумала я, но так задумано не было. Наступила. Одни наблюдавшие за нами громко засмеялись, другие, сдержано прыснули. В автобусе стало свободно, хотя никто еще не выходил. Народ слегка расслабился. Какие милые лица, и только приятные запахи.
 Получается, что примета работает - никто не поссорился!»

© Симона Ди, 2009
«Примета»
http://proza.ru/2009/08/27/1069






«Девочка отложила книгу в сторону, и задумалась: «Как же так, ведь Ихтиандр просунул голову в ячейку сети, а, значит, должен был пролезть весь…Она читала об этом. Что же ему помешало?!» Взгляд девочки остановился на металлической спинке кровати. Рита слезла с кровати, обошла спинку с другой стороны, встала на коленки, с трудом развела прутья, и просунула между них голову. Руки семилетней девочки не удержали прутья, и они, вырвавшись, сомкнулись на её шее. Рита дёрнулась вперёд, потом назад…и поняла, что она, как Ихтиандр, попала в капкан. И ей стало страшно. Но, потом, она представила себя со стороны, со спинкой кровати на шее, и ей стало стыдно. А потом, Рита представила, как на неё будут смотреть бабушка, Михеич, корова Майка, и козёл Яшка, и ей стало страшно обидно.»

© Сергей Цлаф, 2009
«Один день счастья»
http://www.proza.ru/2009/05/27/263






«Ну, я уже 2 недели ничего не ем, и пью очень мало. Тонкая кишка отказала, работает плохо из-за того ли, что рак там пророс, или спайки после операции, или все вместе, кто знает. Живот болит, рвет ну, и т.д. Голода как такового нет, по крайней мере не в желудке. а вот в голове есть. И голод, и картинки-видения еды. Вот например, на тарелке картошечка свеже отваренная , кусочек бородинского с пластиком грудинки, кислая капустка, огурчик, домашнее лечо и к этому ко всему рюмочка водки "со слезой"! О! Когда я рассказала про это видение мужу, он сказал, что я человек с идеалами.
17 ноября 2010

Если бы меня спросили, чего бы я хотела, я бы сказала – счастливо умереть!»

© Елена Никиткина, 2010
«Рак»
http://proza.ru/2010/12/27/903






«А дальше произошла совсем странная вещь: в стенном проеме показалась голова Лошади. Лошадь заглянула, вежливо поклонилась и сказала: "Добрый день" Вошла, не дожидаясь пока я приду в себя. Постукивая копытами, подошла к креслу напротив меня и села. Интеллигентно, не разваливаясь. Смотрит на меня, потом на зачеркнутые строчки, качает головой. Вздохнула сочувственно.
-Не получается?
Разглядываю Лошадь, высматривая хоть какие-нибудь признаки крыльев.
-Нет, нет, что вы, - отвечает Лошадь моим мыслям. Я совсем не Пегас. Помолчали.
-Так, значит, не получается? — спросила лошадь снова.
-Нет, - отвечаю, уже почему-то привыкнув к странной гостье. Она посмотрела на меня внимательно.
-И вообще ничего не получается?
-Да, - отвечаю.
-И все не так, все не хорошо?
-Да, да.
-Так, - Лошадь разглядывает свои передние копыта, потом смотрит на меня и безапелляционно заявляет — депрессия.»

© Наталья Абрамцева, 2010
«Лошади. Они разные»
http://www.proza.ru/2010/05/18/870






«О, этот крестик отец Андрей узнал бы из тысячи других! Потому что это был крестик его Миши – не современный алюминиевый или пластмассовый, с колечком, сделанным из какого-то желтоватого металла или сплава, а старинный, серебряный, венчавшийся небольшой шишечкой с отверстием для шнурка. Этот крестик был своего рода реликвией рода Зыряновых: с ним прошел всю германскую войну еще дед отца Андрея. Миша носил его, не снимая, но мертвым был найден без него. И теперь, увидев этот крестик, отец Андрей уже не сомневался, что перед ним – убийца его сына».

© Сергей Шилов-Старобардинский, 2010    
«Прощаю!»
http://www.proza.ru/2010/10/27/683






«Зачем тогда нужен нескладный и боящийся собак Колька такой великолепной девушке, думал я. Они даже вместе не смотрятся! Как роза и камыш облетевший.
И вот я снова услышал разговор Ани и Кольки на крыльце.
- Я тебе котлет нажарил, - сказал Колька, - и цветную капусту отварил, как ты любишь...
- Спасибо, Зайчик, милый! - воскликнула она. - Что бы я делала без тебя!
- Сама бы научилась.
- Ты же знаешь! У меня руки не из того места растут.Я бы давно язву себе нажила...
Он поцеловал ее и взял из ее рук пакет с конспектами. И они пошли по серому снегу к автобусной остановке. Они смеялись, болтали - об элементарных частицах, самбо или рецепте котлет... А я смотрел им вслед с белой завистью, и думал - стану ли я когда-нибудь таким, как Колька - мужественным? Найду ли я такую, как Аня - женственную?»

© Антон Рагозин, 2011
«Аня и Колька»
http://proza.ru/2011/02/20/329






«-Дяденька, я на пузе плясать могу. Дай денежку. Дай …
-Ну, подай же,  Николай,- поддержала хитрюгу женушка.
Директор расстегнул пуговицы на пиджаке и полез во внутренний карман, вытаскивает деньги:
- Хорошо спляшешь,- смеётся над мальчишкой.
-Хорошо,- отвечает тот,- даже вприсядку могу!
-Ну, да? – удивляется круг.- Это же невозможно?
-Можно, можно. Добавь денежку.
Тот добавляет. Мальчишка хватает их, и, сияя всем своим существом, в ответ на просьбу начать показательные выступления и добродушный хохот директора неожиданно командует тому:
-Ложись, дядя, на спину…, я на пузе спляшу».

© Иван Рогожин, 2011
«Дяденька, давай спляшу. - Колымские были»
http://www.proza.ru/2011/09/15/385






«На что мы способны в экстремальных условиях? Может ли обычный, мирный человек, доведенный до безвыходной ситуации, стать убийцей?
Можно ли и нужно ли оправдать такое убийство, если не признать его, совершенным в состоянии аффекта?
Нужно ли носить при себе оружие: - холодное или огнестрельное в целях самозащиты?
Или может быть оставаться беззащитной, чтобы не дать себе возможности при случае «разбудить в себе» убийцу?
То есть, что лучше, если такой выбор вообще возможен, быть убитой от рук преступников, или самой стать их убийцей?»

© Карельштейн Дора, 2011
«А если бы»
http://www.proza.ru/2011/01/07/1158






«Чтоб лететь к праотцам, по закону сменившим знак
На беззубую свастику - лучшую часть прицела,
Заставляя меня повторить в безвоздушных снах
Этой странной симметрии - это земное тело».

© Илья Тюрин
http://www.stihi.ru/avtor/iljushok
http://proza.ru/avtor/iljushok









Post scriptum:


«Вот такая жизнь "человек внезапно смертен"(с), память только обо всех — разная. 
Здесь — светлая...»                Лара Галль

               











следующий сборник  http://proza.ru/2010/10/16/1283