Воля к жизни

                Воля к жизни

               Был тёплый осенний вечер. Я возвращался с дачи, нагруженный овощами и фруктами, темнело. Лунный свет струился, окрашивая деревья и дома в фантастический цвет.

            И вот, стоя на остановке на  Первой Посадской, я вдруг услышал голос: «Леонид! Здравствуй!» Я обернулся. Пе­редо мною выросла фигура рослого человека. Это был знакомый художник Борис, с которым мы вместе работа­ли на одном предприятии. Ни троллейбуса, ни автобуса давно не было. И чтобы скоротать время, мы разговори­лись, касаясь вопросов о работе, о творчестве. Незаметно перешли к теме об острых жизненных моментах. Я вспом­нил свои молодые годы и Черное море, у которого когда-то отдыхал вместе с женой. В один из тех счастливых дней, лежа на песке, мы разглядывали, как волны, постепенно приближаясь к нам, облизывали ваши пятки. Вдруг я заметил одинокую фигуру молодого человека, который несмотря на сильный шторм, плыл среди волн. В те годы мною руководили легкомыслие и ребячье озорство. Я, глядя на пловца, прыгнул с причала в воду и поплыл. Плыл очень легко, быстро удаляясь от берега. Проплыв некото­рое расстояние, я решил возвратиться - но чем больше размахивал руками, тем дальше волны относили меня. в море. Руки были как плети, силы меня покинули, охвати­ла паника. Кого-то звать на помощь было бесполезно, так как шум моря заглушал мой голос. «Ну, если меня не будет, — рассуждал я, — от этого мир не пострадает.» Я успокоился, мне было уже все равно.

             И вдруг кто-то сверху мне дал приказ: «Ты можешь лежать на воде, отдохни». Я раскинул руки и ноги на воде, отдыхал. «Ну, отдохнул?» — послышался голос сверху, — «теперь подныривай под волнами». Когда я проплыл некоторое расстояние под водой, то вынырнул и заметил, что причал ко мне приблизился. Сразу же по­явилась надежда на спасение, я почувствовал прилив сил. Проплыв под водой около тридцати метров, моя рука кос­нулась причала...

              Ступая по причалу, мне показалось, что на меня по­ложили груз в несколько сот килограмм. Еле переступая, я в туманном состоянии доплелся до пляжа.

                Выслушав эту историю, Борис не выдержал и пове­дал мне о себе.
Конец ноября. Термометрный столбик показывал — тридцать. После дружеской попойки Борис собрался на­вестить свою жену, которая проживала в Змиёвке. Сев в электричку, он тут же заснул. Проехав свою станцию, Борис вышел на следующей. Был поздний вечер. Следую­щую электричку в обратном направлении надо было ждать до утра. Но он решил идти пешком в надежде подъехать на попутной машине. Но машин не было, а расстояние — около двадцати километров.

           ...Метель, снег резко били по лицу и глазам, но Борис упрямо шёл вперед посередине трассы. Замерзли руки, ноги. Стало клонить ко сну. Вспоминая произведения клас­сиков, он рассуждал: «Если тянет ко сну, значит, я замер­заю». Борис падал, вставил. Снова падал и снова вста­вал. И так без конца. Растирал руки, повязал их шарфом. Ног уже не чувствовал. И вот он, обессиленный, упал по­середине трассы, а мысль все-таки работала: «Меня мо­жет придавить машина. Надо поднять руку».

          ...Два чаев ночи. В этот момент со стороны Змиёвки послышался шум мотора» а через несколько минут дорогу осветила легковая машина, притормозив от Бориса в пяти метрах.

            Вышли трое ребят "кавказской национальности" и по­дошли к нему. Борис тихо произнес: «Ребята, спасите...» Положив его на заднее сиденье автомобиля, молодые люди привезли Бориса в больницу, Пролежав там более меся­ца, Борис лишился по три пальца на каждой руке.

           Рассказав эту историю, он добавил: «Теперь я инва­лид второй группы. Жена меня бросила, потому как ин­валиды никому не нужны. Дети навещают редко. Живу я с матерью». Борис так же рассказал о том, что друг его взял из жалости на работу по отделке помещений в Зелёной дуб­раве и платит ему по три тысячи рублей. А через две недели работа закончится, и что он будет делать потом не знает.
               
             Постояв на остановке пятнадцать - двадцать минут, не дождавшись транспорта, мы медленно пошли по лунному городу в направлении к дому. Минуя мост через Орлик, в районе Главпочтамта, мы расстались. С тех пор Бориса я больше не видел.