Два брата

Они сидели среди дюн и смотрели на холодное Северное море.
- Знаешь, а мама никогда не любила это море.- С какой-то грустью сказал младший. Уж кто-кто, а он любил это суровое море.
Над головами летали чайки. Они то «рыдали», то ссорились, догоняя друг друга. А на берегу взрослые и дети пускали воздушных змеев. Босоногие маленькие блондины капались в желтом песке. Ветер гнал к берегу белые барашки волн.
- Она вообще никогда не любила эту землю,- констатировал старший, зябко кутаясь в куртку. Он тоже не любил холодное Северное море и с большим удовольствием бы сел в каком-нибудь прибрежном кафе за горячем чаем. Но в кафе всегда многолюдно. А им совсем не хотелось быть сейчас среди людей. И кто знает, когда у них с братом ещё будет такая возможность посидеть вдвоём…
- Она никогда не любила меня…- Младший брат встал, прошелся до кромки воды, постоял. Вдохнул полной грудью пахнущий рыбой воздух, потом повернулся и медленно пошел обратно. На его светлых, пшеничного цвета, волнистых волосах почти не видно седины. Большие голубые глаза в обрамлении светлых ресниц смотрели печально, отчего они казались особенно красивы. На эту «ловушку» попадало много женщин, но ни одна из них не стала его законной супругой. Рубашка под воздействием ветра натянулась на его мускулистом теле.
- Не говори ерунды. Мама любила нас обоих…- Старший брат встал, потянулся. Они, братья, были удивительно похожи друг на друга. Разница была лишь в волосах: у старшего они были светло-русыми, прямыми; и телосложении: старший был худощавым, и мало кто догадывался, что тонкие кости находились под крепкой мускулатурой.
- Обоих…- младший усмехнулся…- Я всю жизнь завидовал тебе. Я хотел быть лучше тебя, я из кожи лез, чтобы она заметила меня. Но для неё существовали только твои успехи и твои достижения. Меня же она воспринимала как должное…
- Фред, что ты говоришь? Для меня ты всегда был младшим и любимым. Я помню, когда мама ждала тебя, она всегда говорила мне, что мы все тебя любим, а ты любишь нас. Что мы оба- дорогие и долгожданные для неё… Неужели, ты всю жизнь ненавидел меня… Но тогда ты это мастерски скрывал…
- Нет, Яша, я никогда не ненавидел тебя. Я искренне восхищался тобой, я хотел достичь твоего уровня. Ты для меня был идеалом. А вот она….

Что-то около сорока лет тому назад…
Катерина зашла в аптеку: «Дайте, пожалуйста, тест на беременность…»
Домой она шла очень медленно, решая, что предпринять: использовать сразу или подождать ещё пару дней. Они давно хотели второго ребёнка, но всё не выходило. Она уже была беременной после первого сына. Два месяца она не ходила, а летала, а потом вдруг выяснилось, что беременность была ложной. Оказывается, бывает и такое: есть и яйцо и плацента, но нет самого главного- зародыша. Два месяца «качала» пустую колыбель. Очень трудно было передать, что тогда она пережила. Они и обследовались, и пробовали с помощью врачей и по методу народной медицины… Наконец, было принято решение на искусственное оплодотворение, когда вдруг она заявила мужу:
- Хочешь второго ребёнка, давай возьмем на воспитание…- но муж был против приёмного.- Хорошо, значит будет один. Не даёт бог, значит так тому и быть….
Но, видимо, «заявка» только что поступила в небесную канцелярию, ибо после того судьбоносного решения прошёл всего месяц, как вдруг задержка…

Эта беременность в отличии от первой протекала не столь гладко. И Катерина чувствовала дискомфорт, как будто чужое инороднее тело поселилось в ней и испытывало её на прочность.
- Мама, а у меня есть сестрёнка и зовут её Сеня…- Заявил однажды Яша.
- А где же твоя сестрёнка?- спросила Катерина. Тогда она ещё не знала о своей беременности.
- А она у тебя в животике…- слова сына стали пророческими, Катерина действительно оказалась беременной.
Муж воспринял эту новость с радостью: «У нас будет дочь, обязательно дочь…» Он так мечтал о маленькой принцессе. Да и все вокруг, включая наблюдающего врача, говорили: «Раз беременность проходит по-другому, значит и ребёнок будет другого пола…»

В тот день она пошла на очередной приём.
- Вы хотите знать пол ребёнка или это для вас будет тайной?- спросил врач, разглядывая на экране будущего малыша.
- Хотим.- Катерина улыбнулась. Ей, в общем-то было все равно, кто у них родиться, главное, чтобы был здоровый малыш. Когда она ждала первого, то ей хотелось только мальчика. Она даже думать о девочке не могла. Сейчас же не было особого предпочтения. Конечно, девочка со временем становится ближе к матери, а сын всегда уходит за другой женщиной. Что поделаешь, такова жизнь. Но главное, чтобы кто бы ни родился- был здоровым.
- Видите, что это между ног…- Показал врач.
- А вы бы не могли распечатать это фото для мужа…- попросила Катерина. Она знала, какое разочарование испытает супруг от этой новости, но никак не ожидала такого…

- Ты уже старая, чтобы иметь третьего ребёнка. Ты всегда хотела только сына…- разъярённый супруг рвал и метал.
- Ладно, ты пока это перевари, а я схожу за продуктами…- Она выскочила на улицу с большой хозяйственной сумкой на колёсиках. Слёзы душили её, но плакать прилюдно она не могла себе позволить. Она не могла понять, а в чём же её-то вина, ведь пол ребёнку даёт отец, а мать только его вынашивает.
Вечером, после того как маленький Яша лёг спать, взрыв повторился. Муж ходил по квартире и вслух перебирал варианты, как бы ему стать отцом девочки.
- Я же не держу тебя. Иди, ищи себе другую, молодую, пусть она тебе родит дочь. Правда, где гарантия, что дочь у тебя будет не пятым ребёнком по счету. Только, я тебя предупреждаю, если ты решишь завести себе ребёнка от другой, я не буду с тобой жить. Я заберу сына, и мы с ним уедем. Не переживай, нам от тебя ничего не надо будет. Другого отца я ему искать не буду, ты есть и будешь его единственным отцом. Ты знаешь, я на мужчин не падкая. Захочешь содержать сына- поможешь нам, нет- сама не пропаду…- Катерина сама поражалась своего спокойному тону. Лишь через неделю её прорвало. Она рыдала, рыдала так, что муж испугался. Испугался, но, видно, ненадолго, ибо конфликт продолжался…

Старшего сына надо было как минимум два раза в год возить на лечение глаз. Там, где они жили, не было специальных клиник для этого. А это значит, как минимум два раза в год платить за самолёт, теперь уже не два, а за три места, ибо малыша не с кем было бы оставлять.
- Знаешь, я ношу очки и ничего в этом страшного не нахожу, если Яков тоже будет в очках.. Мне одному тяжело тащить семью. Тебе тоже надо начинать работать.- Филипп был по- своему прав. После того, как они поженились,  Катерина ни дня не работала. Нельзя сказать, что вина полностью лежала на ней. Первый три года она, конечно, могла бы устроиться, скажем, нянькой или гувернанткой. Но чисто психологически ей тяжело было на это пойти. Она ведь вышла замуж, а не была экономической беженкой. Она учила язык, и даже попыталась поступить в университет, чтобы получить местный диплом. Но чужой язык не давался. А потом родился Яша. Катерина ещё до заключения брака заявила мужу, что будет кормить грудью не три месяца, как француженки, а год, как это принято в России, и что сидеть с ребёнком дома будет как минимум до двух лет. А потом, когда сыну исполнилось 4 месяца, Филиппа перевели в другую страну на… три месяца. Контракт мужа продлевался каждые три- шесть месяцев. Местные документы они не оформляли, жили с французскими. Так прошло три года. Три года на чемоданах без определённости, где будут завтра. Яша пошёл в садик, когда вдруг и потребовались документы. Сейчас можно было начинать искать работу, но кем? Продавцом она не хотела, а по специальности могла работать только в России. Она понимала, что муж прав, ей надо начинать работать… Но сейчас они ждали второго малыша, а значит минимум на два года она опять застрянет дома… А возраст перевалил за сорок… Она не знала, что ей делать, а тут ещё поведение мужа…
- А зачем нам второй ребёнок, если мы не можем поднять первого? Да, можно носить очки, но если есть шанс исправить зрение и снять очки к семи годам, то почему надо это упускать? Только потому, что у нас будет второй ребёнок? Так давай откажется от него пока ещё не поздно. Я не хочу, чтобы из-за второго страдал первый. Мы ответственны за его жизнь, ибо мы её дали. Ты знаешь, что дома я могу работать по специальности, а не опускаться до уровня продавца. Прости, но я начинала свою трудовую деятельность с магазина, так почему я должна начинать всё сначала? Только потому, что у нас второй будет мальчик, а не девочка? Я не хочу этого ребёнка, он мне доставляет слишком много проблем…- у Катерины начиналась истерика. Ей становилось страшно от того, что ребёнок, которого она носила под сердцем, столь долгожданный и выстраданный, вдруг оказался не нужен в первую очередь ей самой, что она не чувствует любви к нему…

На берегу холодного моря…
- Я всегда завидовал твоему имени. Мама называла тебя официально «Яков» только когда сердилась. А так: «Яша, Яшечка…» А у меня для неё было всегда одно: «Фред». И никаких «Фредди, Фредичка.»
Фред потянулся. Проходившие мимо девушки с интересом посмотрели на молодого человека. Ветер надул его рубашку, и стальные мышцы отчетливо проступили. Яков подошел к брату, положил ему на плечо свою руку, как будто хотел приобщиться к этому телу Апполона и получить хоть толику внимания, которым одарили брата девушки. Он не понимал, почему столь успешный и избалованный женским вниманием брат так и не женился.
- Однажды я назвал тебя Фредди. На что мама сказала, чтобы она больше не слышала этой обезьяньей клички. По правде говоря, ей никогда не нравилось твоё имя. Его выбрал наш отец. Меня назвали, как хотела мама, а вот имя второму ребёнку, было решено, что даст отец.

Что-то около сорока лет тому назад…
Катерина проснулась рано. Сегодня её день рождения. Муж обещал подготовить список имён для будущего малыша именно ко дню рождения. И сейчас она сгорала от нетерпения. Она не могла понять, как сама относится к ребёнку. Но знала одно: раз уж она его носит под сердцем, то родиться он должен в срок и здоровым. А там- будет видно. В конце концов- малыш ни в чём не виноват. Дети приходят в этот мир не потому, что это ИМ так этого захотелось. А потому что ЭТО решили взрослые. А значит: дети родителям ничем не должны, и все обязанности на плечах родителей.
«С днем рождения тебя, с днем рождения наша мама…» Яша и Филипп обняли Катерину и стали целовать в обе щеки. Потом муж взял её за плечи и повёл в зал, где на доске зелёным фломастером было написано пять мужских имён. На лице Катерины застыла улыбка: «Это что? Из чего я должна выбирать? Из этого?» Она сдержалась чтобы не разреветься. Одно имя ей казалось уродливее другого.
- Жильбер. Сокращенно ребёнка будут звать Жиля? Микаэль. Куда не плюнь- в Мишу попадешь. Не хочу супер популярное. Корвин. Это вообще какая-то корова. Может в Европе ещё и можно жить с таким именем, ну ни как не в Росси. Так, Джоан, Иоганн, Иоанн? Как это будет читаться? На английском по-одному, на французском- по другому, на немецком- по третьему…
- Ёан.- поправил муж. Оно будет читаться Ёан.
- Как? Ёан? Ё-ё-ё-моё…- стала она скандировать. Яша подхватил за мамой и весело стал ей вторить.
- Так, и что там на последок? Фред… Фредди Крюгер. Обезьянье имя. Может ты ещё подумаешь. Смотри, как красиво: Яша и Тимоша. Тавай, назовём Тимофей, ну можно на французским манер: Тимоти. Или Демид- как слышится, так и пишется. Яша, как зовут твоего братика?
- Арсеня…- Яша принимал активное участие в выборе имени и всем рассказывал, что е него братика зовут Арсеня.
- Ну или Арсений. Хотя, в России оно очень популярно. Можно, опять- таки, на французский манер: Арсен…
Но муж был неприклонен.
Катерина вздохнула и стала собирать своих мужчин: одного в садик, другого- на работу. После их ухода она разревелась. И до самых родов обращалась к сыну не иначе как: «Копошилкин» или «Малыш».
Она помнила, что когда была беременна первым, то практически с первого дня была уверена, что у них будет  мальчик, которого будут звать Яковом. Это, к стати, она к своему удивлению, нашла в своём дневнике. Муж же смеялся по этому поводу: «Выбор был очень богатым: Ратмир, Ратибор, Яков и Артур». С первого дня беременности к первому ребёнку они обращались по имени. Потом, все же муж предложил ей составить список женских имён. А вдруг девочка. Но фантазия на женские имена была скудна. Кроме Анжелики и Барбары ей на ум ничего не приходило, и она совсем не была уверена, что хотела бы так назвать дочь. Но вот курьез, после рождения Якова она не могла к нему обратиться по имени. Он был для неё «малыш», «сынок», «Мальчик»… Но по имени… Со временем она привыкла, что у сына есть имя, а потом уже и не могла представить, что его могли бы звать по другому.

На берегу холодного моря…
- Фред, я никогда не мог понять, почему ты начал заниматься прыжками в воду. Тебя, в отличии от меня. Никто не таскал на несколько кружков одновременно. Порой мне казалось, что тебе вообще вольготнее живется.
- Наверно, именно потому, что меня не таскали. Мама всегда делала ставки на тебя. Папа как-то сказал, что по её планам ты до того, как пойдешь в школу, должен будешь слетать в космос и выиграть чемпионат мира по шахматам, ибо потом тебе предстояло стать олимпийским чемпионом по фигурному катанию, полярным исследователем и получить нобелевскую премию по ядерной физике… Да, ещё ты должен был стать великим музыкантом  и давать концерты в перерывах между научными и спортивными достижениями.
  Яша весело рассмеялся, ибо это действительно была правда. Со слов самой мамы: детям в детстве надо по возможности дать всё по максимуму, чтобы потом ребёнок мог выбрать, чем ему заниматься в жизни.

Что-то около сорока лет тому назад…
Низкое небо нависло над горизонтом. Мелкий моросящий дождь смочил асфальт. Катерина сравнивала то, что было сейчас у неё на душе с происходящим на улице. Наконец, она обернулась назад. Там, в детском кресле, спал Яша. Она накрыла его пледом. А потом тихо, как бы нерешительно, начала свою речь, адресованную мужу.
- Дорогой, Яша будет моим сыном, а тот, который родиться- твоим. Можешь назвать его хоть горшком , только в печку не ставь. Ты хочешь, чтобы я работала…- по мере того, как она говорила, её голос становился твёрже. Не менялось только одно, она смотрела в окно, не поворачивая головы к супругу, не интересуясь его реакцией. Она решила, и теперь ей было всё равно, согласен он или нет.-  До сентября я покормлю ребёнка грудью, а потом буду искать работу. Не найду- значит ему повезло. Найду… Ну что поделаешь. Француженки сидят с детьми до 3х месяцев, а потом сбагривают в ясли или к нянькам. Ничего, вырастают дети, никто от этого не умирает. Ты меня попытался упрекнуть, что я зря теряю время, ожидая Яшу с занятий. Так вот, второго ребёнка я не буду возить ни на музыку, ни на гимнастику, вообще никуда. Захочешь, сам найдешь ему кружки, сам и будешь возить. Курсы есть и по выходным. Так что теперь ты, а не я будешь терять время. Яшей я буду заниматься, как занималась. А вторым ребёнком- ты. Ты жалуешься, что мы на лето надолго в Россию уезжаем. Так вот, Яшу я буду по прежнему возить на 2-3 месяца, а второго, максимум на месяц, а потом буду возвращать к тебе.
- А что я с ним буду делать?- спросил обескураженный Филипп, который наконец-то приобрел дар речи.
- А мои  какие проблемы?
- Значит, у одного ребенка будет всё, а у другого ничего? И он будет обделён материнской любовью? Надеюсь, что после родов ты изменишь своё отношение к сыну.
Катерина молча неопределённо пожала плечами, как бы говоря: «Дай то бог…»

На берегу холодного моря…
- Фред, ты потом куда поедешь? Опять соревнования?- Яша посмотрел на низкое голубое небо. Чайки по-прежнему гонялись друг за другом, редкие облака мягко покачиваясь продолжали свой путь. Ему не верилось, что мамы больше нет, а это небо, это море и этот песок как были, так и остались. Оказывается, когда из жизни уходит человек, то в самой это жизни ничего не меняется.
- Нет, стар я стал для спорта. Да и зачем?- Фред присел на корточки, прикусил зубочистку. У него была дурацкая привычка что-нибудь держать в зубах.
Яша недоумённо посмотрел на брата. На протяжении своей спортивной карьеры, Фред практически не спускался с пьедестала почета. Никто и подумать не мог, что когда-то это должно будет закончиться.
- Понимаешь ли, Яша. Я ведь всю жизнь хотел ЕЙ доказать, что я такой же хороший, как и ты. И даже лучше…- он горько усмехнулся.- Тебя она возила на фигурное катание, у тебя ведь тоже были успехи, а ты взял и бросил. А меня не возили, и даже не думали. Нет, стоять на коньках меня научили и всё. Вот мне и хотелось доказать, что я не хуже, что я просто другой. Мне уже сложно соревноваться с молодыми, и давно надо было уступить им место. Но я всё никак не мог решиться. Каждую свою победу я посвящал ЕЙ. А сейчас- просто не кому.

Когда Фреду было 7 лет.
Высокий атлетически сложенный мужчина командовал мальчишками. Они прыгали с трамплина.: «Не так, спину выпрями… А ты не разводи ноги…» Он не сразу заметил маленького хрупкого мальчика, который подошёл к нему сзади и тихим голосом окликнул.
- Ты ко мне?- Наконец тренер обернулся. Тогда он ещё и предположить не мог, что перед ним стоит будущий чемпион, его гордость.
- Да, я хочу научиться так прыгать.- Мальчик показал рукой в сторону дорожки.- Вы можете меня научить?.. – Тренер молча осматривал мальчугана.- Вы не переживайте, что я маленького роста. Мне уже 7 лет. И я умею плавать. Я очень сильный и выносливый. Научите меня, пожалуйста, так прыгать…- В голосе мальчика слышалась мольба.
- Ну хорошо, приди к 10.30 в субботу с родителями. Они должны дать согласие. А ты знаешь, что такое тренировки? Это труд. У тебя не будет времени бегать с друзьями во дворе… Ты не сможешь пить кока-колу и есть чипсы…
- Я не пью кока-колу и не ему чипсы. Я знаю, что такое тренировки, у меня брат занимается фигурным катанием. Я согласен…- Тренера поразил, как такой тихий голосок может быть таким твердым, а голубые глаза смотреть так решительно.
В субботу мальчик пришел с отцом. Вообще-то в секцию принимали детей с 8 лет. Но тренер ввиде исключения решил принять этого мальчика. Уж больно настырным он оказался.
С того дня у Фреда жизнь изменилась. Он вставал в 7 утра, делал гимнастику, обтирался. Ему было не легко, и порой, уткнувшись в подушку, он плакал. Но плакал так, чтобы никто этого видеть не мог. Мама его увлечение отреагировала вопросом: «А по каким дням тренировки? А кто его будет возить?» Пришлось роль «извозчика» взять на себя отцу ибо время тренировок у Фреда совпадало с временем тренировок у Якова. И т.к. мама работала дома, то она отвозила Яшу на каток, который находился в соседнем городке. Отцу было проще отвезти Фреда, он «сбегал» с работы на 15 минут, чтобы сначала доставить мальчика на тренировку, а потом ещё на 15 минут, чтобы забрать обратно.
То ли это действительно был его вид спорта, то ли настойчивость и желание доказать, что он лучше брата, но уже на первых соревнованиях Фред заявил о себе. С тех пор он медленно, но уверенно «поднимался» вверх по лестнице мастерства и успеха. Родители были практически на всех его соревнованиях. И если отец потом шумно и весело хвастался достижениями сына перед родственниками и знакомыми, то мама лишь улыбалась, запуская периодически свою теплую мягкую руку в его вихры и тихо говорила: «Ты молодец, мы тобой гордимся…» Как это было не похоже на то, как она реагировала на успехи и неудачи Яши. Она его то ругала, то хвалила,  то высказывала надежду.
Фред помнил, как Яша заявил родителям, что он бросает спорт, т.к. достиг своего максимума: стал чемпионом провинции, и что выше ему не подняться. А также, что ему надо учиться, готовиться к окончанию школ.. И Яша и Фред учились одновременно в местной школе и в русской. Нагрузка была очень большой. Кроме того, у Яши были музыкальные способности, и раз в неделю он ходил на музыку. Свободное время на себя у старшего брата оставалось только ночью. Но за ночь надо было выспаться, чтобы начать новый день с новыми силами. Фреду же медведь наступил на ухо, и посему он был освобожден от музыкальных обязанностей.
Хотя. Если говорить на чистоту, никто из мальчиков ещё ни разу доселе не заявлял, что не хочет посещать те секции, кружки или школы, куда их записали родители. И вот, первый бунт. Любимец мамы Яша заявил об окончании спортивной карьеры.
Мама внимательно посмотрела на старшего сына: «Ты уверен?.. Мне кажется, что ты просто устал. Подумай хорошенько, прежде чем принять это решение. Доходи до конца года, а потом, если ты действительно поймёшь, что это не минутное желание, а действительно правильное решение- поступай, как считаешь нужным. Я не собираюсь тебя заставлять. Свою жизнь ты живешь сам. Когда-то давно я бросила музыку. Сейчас очень жалею. Так что не повторяй ошибок своих родителей.»
Яков, как и сказала мама, закончил год, и после этого оставил профессиональный спорт. Жалела ли мама, что её сын так поступил или нет- осталось загадкой.
Зато Фред решил, что это его шанс. Он очень надеялся, что мама заметит, какой он целеустремлённый. Но… увы, всё это прошло стороной.

На берегу холодного моря…
- Фред, так может хоть сейчас ты женишься? Ну с кем ты проведёшь остаток дней своих? У меня, смотри, какая большая семья! И дочка красавица и сын- умница. А ты, бобыль бобылём… Смотри, как западают на тебя женщины.- И правда, проходившие мимо девушки с интересом смотрели на двух мужчин интеллигентного вида, разговаривающих между собой на чужом языке.
Фред и Яша с детства по привычке между собой говорили только на русском. Так хотела мама. И даже если они не знали, как то или иное слово будет по-русски, они искали объяснение, не переходя на французский или английский, которыми оба брата владели в совершенстве.
- Жениться… Я хотел один раз жениться. Но не встретил такой как твоя Марина.
- За моей Мариной надо было ехать в Россию, да пожить там с какое-то время.- засмеялся Яков. Он давно уже не жил в этой стране, где были его родители. После окончания школы и поступления в университет, Яков какое-то время учился в США, потом в России, где почему-то решил защищать свою докторскую. Тогда же и встретил свою жену. С тех пор они много колесили по свету, таская за собой двоих своих детей. Яков был крупным инженером- энергетиком. Музыку, как и спорт, со временем тоже пришлось оставить. Занятие ядерной физикой всё больше и больше поглощало его.  Кроме 2х основных школ, он успел заочно закончить физико-математическую Новосибирскую школу. Он помнил, как родственники упрекали маму, что она отняла у ребёнка детство, и не понимал, как она его отняла. Ему всё давалось легко, ему всё нравилось. Он гонял на велосипеде, ходил в бассейн, катался на коньках, играл в шахматы. Ему были не интересны ровесники, бездельно болтающиеся на улице. С ними нельзя было поговорить о книгах или чем-то серьёзном. Они жили виртуальными играми, блок-бастерами и барами. Ровесникам тоже с ним было не интересно, он им казался заученным ботаником.
Фред был другой. У него на первом месте стоял спорт, а потом уже учёба. Учился же он, как и старший брат, легко, без особых напряжений, но и без особого рвения. Если брать за истину, что всё идёт из детства, а отсчёт детства начинается с первой минуты рождения, то можно было понять, почему так происходило.

Когда Яше было 4,5 года, а Фреду 6 месяцев.
Катерина стояла у окна и махала рукой мужу и старшему сыну, который отправлялся в детский сад. Она не отходила от окна, пока не скрылась из вида машина. Потом, не спеша, она убрала со стола, помыла посуду.
Фред уже проснулся. Казалось, что этот шестимесячный карапуз уже тогда старался быть лучше своего брата. Он молча лежал в своей кроватке, рассматривая то ручки, то ножки, то садился и даже делал попытки приподняться, но снова падал, переворачивался. Он не плакал и не звал маму. Он знал, что мама всё равно придёт. Он, как и она, любили эти тихие моменты утра.
- Ну что, проснулся, мой маленький.- Мамин голос звучал нежно и ласково.- Сейчас мы с тобой сделаем гимнастику, массаж, потом умоемся и покушаем. А потом ты поиграешь один. Нам сегодня надо с тобой сходить в магазин, позаниматься и отвезти Яшу на тренировку. У нас будет сложный день. Ты готов?- пока она говорила, она нежно массировала и поглаживала его кожу, заставляла работать его мышцы.
Конечно, он был готов, ибо сейчас мама была его и только его. Ему не надо было делить её ни со старшим братом, ни с папой. Тогда он и не задумывался, почему после прихода папы, мама начинала с ним говорить совершенно иным, каким-то холодно- чужим тоном. А сейчас…
- Ну вот, мой герой, давай, ползи. Смотри, какая впереди игрушка… Смотри, как ты хорошо ползаешь, скоро уже сможешь стоять на ножках без моей помощи…- Мама всегда по утрам была в хорошем настроении. Фред ей радостно отвечал. Он вообще был улыбчивым мальчиком, как будто хотел сказать: «Мама, ну полюби меня так же сильно, как и Яшу.»
Потом мама кормила его кашкой, а он ждал десерт- вкусное мамино молочко. И оно ему доставалось всегда.
Он любил мамину школу: когда мама садила его на колени и что-нибудь показывала или рассказывала, при этом всегда гладила его ручки, сгибала и разгибала его пальчики. А потом они ложились на живот друг против друга и катали мячик. Иногда мама приходила к нему, когда он ползал по своей комнате, садилась на пол и читала ему стихи. Мамин голос журчал, и Фреду было спокойно и хорошо.
Ему нравились и прогулки в парк. Там мама ему показывала и рассказывала обо всём, что им встречалось на пути. Они ловили ладошками капли дождя или слетавшие с деревьев редкие листья. Вообще-то уже была зима, но в здешних краях она ни чем не отличалась от поздней осени. А потом…
А потом они ехали на машине за страшим братом. Тогда у Фреда начиналась совсем иная жизнь. Мама начинала заниматься с Яшей. Яша тоже любил мамину школу, особенно математику. С буквами он не очень дружил, больше любил, когда мама читала сказки. Но в тоже время ему нравилось, когда мама его хвалила за каждый самостоятельно прочитанный слог. Потом, после всех школ и тренировок, он подходил к брату и говорил: «А сейчас у нас будет урок…» И все, чему его научила мама, он рассказывал Фреду.
- Мама, Фред такой умный. Я его спрашиваю, ты понял? А он сказал: «Ага».
- Умницы вы мои.- смеялась мама.
Но приходил с работы папа. И маму как подменяли. Мама передавала Фреда папе, а сама занималась домашними делами или кухней. На кухне крутился Яша. В свои 4 года он умел овощечисткой чистить картошку, резать огурец, катать сочни и даже делать котлеты и отбивать и панировать мясо. Помогать маме на кухне- было высшее наслаждение для Яши.
Катерина сама не могла понять, почему и за что она «мстила» супругу, «вымещая» свою месть на младшем сыне. Филипп недоумевал, но уже смирился, ибо пару раз он попал под «раздачу». Он понял, что лучше оставить всё как есть. С сыновьями он никогда интеллектуально не занимался, а больше бесился. Видимо, это и послужило, что Фреду больше учёбы нравился спорт.

На берегу холодного моря…
- Значит, у тебя наступает конец твоей спортивной карьеры.- Яков сквозь прищуренные ресницы смотрела на солнце.- И чем думаешь заняться?
Он знал, что мама переживала по этому поводу. Спорт- это не профессия, поэтому с ним, по её мнению, надо было расставаться в том возрасте, когда ещё можно было переучиться.
- Не знаю пока. Денег я накопил достаточно, не транжирил. Хочу поездить по маминым местам, может немного поживу в России, а потом переберусь к отцу. А может, в начале, поживу у отца, а потом съезжу в Россию. Отец сильно сдал за эту неделю, ты сам это видел. Он просил меня почитать ему мамины дневники. Он ведь так и не выучил русский.
- Что верно, то верно. Отец всю жизнь любил нашу маму, готов был на руках её носить, а она лишь позволяла ему делать. Слушай, Фред, у меня к тебе есть одна просьба. Если в дневниках будут места, где мама негативно пишет про папу, не читай ему это. Она… она никогда не любила его. И выходила замуж, убегая от прошлой любви.- И увидев изумлённый взгляд брата, Яша поспешил добавить:- она сама мне это говорила, на моей свадьбе.

Больше десяти лет назад, свадьба Якова.
Тихо плескалась вода, отражая вековые сосны и белоствольные берёзы. А среди нежной зелени разнотравья мелькали вкрапления ромашек, куриной слепоты, одуванчиков, кашки, люпинов
Яша и Марина специально выбрали эту турбазу дл я празднования своего  бракосочетания, вдали от городского шума, на лоне природы. Места тут было достаточно, домики милые и уютные. День выдался тоже на славу: тёплый, но не жаркий. А ведь ещё вчера солнце палило так, что спасу от него не было.
Русская речь перебивала французскую, английскую, немецкую, голландскую. Яшины друзья, собранные, наверно, со всей Европы не чувствовали себя чужаками в этой толпе. Они танцевали, смеялись, поддаваясь заразительному общему смеху, хотя подчас и не понимали, о чём шла речь.
Яша с восхищением смотрел на свою юную супругу. Белокурые локоны солнечным ореолом окружали нежно- молочный овал лица с лёгким румянцем на щеках. В голубых глазах отражалось небо, чистое и безоблачное.
Ну вот, всех снова приглашали за стол.
- Можно я скажу тост.- Яша встал, подняв бокал с пенящимся шампанским.- Для меня всегда эталоном отношений между мужчиной и женщиной- были отношения моих родителей. Я обещаю, что буду любить и лелеять мою Марину, как мой папа любит и лелеет мою маму. И я верю, что Марина будет относиться ко мне с такой же любовью, как моя мама относится к моему папе.- Яша говорил медленно, переводя каждую фразу на английский, который понимал и его отец и все его европейские друзья.
Катерина густо покраснела, и низко опустила голову. В уголках глаз сверкнула слезинка. Но упавшие на лицо волосы не позволили посторонним увидеть её. Филипп обнял свою супругу и с довольной улыбкой поцеловал её в щёку.
Яша повернулся к родителям Марины:- Наталья Павловна и Алексей Викторович, простите меня, что сейчас я говорю о своих родителях. Мы с Вами очень мало знакомы, чтобы я мог также сказать и про Вас. Но не думаю, что такая хорошая дочь могла вырасти у плохих родителей. Марина, а ты что скажешь?
Марина встала, улыбнулась: «Мама и папа, вы у меня замечательные. Я, как и Яша, обещаю любить его, как вы любите друг друга. За вас, дорогие наши родители!»

Озорной луч солнца и звонкое пение ранней пташки подняли Яшу из постели. Он выбежал на улицу. Прохлада приятно обласкала тело. Босиком по росе он прошелся к озеру. Там, за одним из столиков сидела мама. Она задумчиво смотрела на воду. Яша обнял её за плечи, поцеловал в висок и сел рядышком.
- Ты уже встала или ещё не ложилась?.. Ты чего такая печальная?
- Я не печальная, я задумчивая.- Катерина попыталась улыбнуться, но у неё это вышла не совсем удачно…- Не обращай внимания, сынок. Просто… Я знала, что настанет день, когда чужая женщина уведёт тебя у меня. Знала, но почему-то всё-таки оказалась к этому не готова. Но это жизнь. Так должно было случиться. Не гоже взрослому мужчине сидеть подле подола матери. Прости, мой малыш.
Катерина запустила руку в волосы сына и притянула к своей груди. Она не хотела, чтобы сын видел её слёзы. Поцеловала его в макушку:- Вот ты и вырос.- прошептала.
- Мама, ты всегда будешь у меня в сердце, ты всегда будешь у меня на первом месте, не плачь, пожалуйста. Марина чем-то похожа на тебя…
- Нет, сынок, я не должна быть впереди твоей Марины, не гоже это.- Катерина вздохнула.- Она теперь твоя женщина, она твоя жена, она будет матерью твоих детей. Нельзя цепляться за мать, даже такую замечательную, как я,- попыталась пошутить Катерина.- Не надо сравнивать меня и её, хорошо? Она- это она, а я- это я… Я никогда тебе не говорила это. Пусть оно останется между нами. Я ведь замуж выходила поздно, когда мне уже было далеко за тридцать. Твой папа сделал мне предложение практически на первой неделе нашего знакомства, и я согласилась. Я никогда его не любила, и он знает об этом. Но мне очень хотелось иметь семью, детей. «Что я теряю, кроме свободы от себя самой?»- тогда подумала я. Я не знала, что теряю, в действительности, очень многое: работу, карьеру, финансовую независимость, страну, друзей и знакомых, привычки, родных. Каждый раз мне было очень тяжело возвращаться к Европу к Филиппу. Для меня это было всё равно, что отправлять в ссылку. Зато, и приобрела я значительно больше, чем потеряла: у меня есть муж, который любит меня, два замечательных сына. Знаешь, это стоит намного больше всего того, что я перечислила.- Катерина смотрела на озеро.
Она не видела, как Яша сжал кисти рук в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Для него было настоящим потрясением откровение мамы, что она никогда не любила отца. Ведь он так в это верил.
– Я никогда не обманывала твоего папу, и всегда его уважала. А вот любви… увы, как не было так и нет. С одной стороны- это очень трудно жить без любви, сердце не замирает при встрече. С другой стороны: никакие иллюзии не рушатся. Не осуждай меня, так уж получилось. Когда родился ты, я вдруг поняла, что люблю тебя до безумия. Ни как мать любит своего сына, а женщина может любить мужчину. Наверно, всю ту любовь, которую я не смогла дать твоему отцу, я отдавала тебе. Я боялась этого, очень боялась. Боялась, что испорчу тебя своей любовью, боялась, что когда у тебя появятся подружки,  я буду ревновать. Я понимала, что нельзя так любить сыновей, чтобы не ломать им жизнь, но ничего не могла с собой поделать.
- А Фред?..- спросил обескураженный Яша.
- Фред для меня просто сын. Нельзя одновременно любить двух мужчин. В этом плане Фреду повезло больше, ибо он просто сын, а не мужчина. Я постараюсь не вмешиваться в ваши с Мариной отношения, и не подменять собой её. Сейчас- она твоя женщина и именно она должна быть у тебя на первом месте. Это жизнь, сынок. Я очень благодарна своей свекрови именно за то, что она никогда не пыталась показать своё превосходство надо мной, и в наших отношениях всегда отходила в тень, оставляя мне дорогу. Она мудрая женщина. Надеюсь, что я тоже буду мудрой свекровью и не стану причиной раздора между вами. А раздоры и ссоры всё равно будут, без этого жизнь не бывает. Главное, насколько вы будете сильны и сможете их преодолеть. А преодолевать вам придется самим, без посторонней помощи.
Яша часто вспоминал этот разговор. Мама действительно не вмешивалась в их отношения. Они ссорились- мирились, искали компромисс. Между мамой и Мариной установились хорошие дружеские отношения без заигрываний и фальши. Внуки обожали бабушку, которая не навязывала своё мнение, не противопоставляла себя родителям, но при этом любила повторять: «Родители- чтобы воспитывать, а бабушки с дедушками- чтобы баловать. Детей надо баловать и кому, как ни нам это делать. Расслабьтесь, дорогие папа и мама, и дайте детям немного побыть детьми…»

На берегу холодного моря…
- Так почему ты до сих пор не женился? Ты так и не ответил на мой вопрос. Неужели никто не покорил твоё сердце?- Яша запустил в брата сухую колючку.
- Почему? Я боялся, что мои дети тоже недополучат материнскую любовь.
- Но ты-то любил бы, разве не так?
Фред вытащил колючку из волос и запустил её обратно в брата. Они стали бегать по берегу, как маленькие дети. Они смеялись. Их туфли и пиджаки лежали на песке между дюнами. Песок приятно холодил ступни. Наконец, два брата упали на песок и стали хохотать, как безумные, по щекам катились слезы. Впервые после смерти матери два брата хохотали. Что было в этом смехе? Горечь, невыплаканные слезы? Впервые нервное напряжение, державшее их всё это время, стало отступать. Они оба только сейчас осознали, что матери больше нет и уже не будет, что они не смогут прижаться к ней по мальчишечьи и поделиться своими проблемами. Смех постепенно стал стихать.
- Яша, а ты ведь прав, она любила меня, и скрывала это и сама же страдала от этого. Я это только сейчас понял. Господи, ну почему до нас доходит истина и прозрение слишком поздно?- и плечи младшего брата вдруг затряслись. Он плакал, пытаясь сдерживать свой порыв. Ему было стыдно от того, что он плакал. Мама всегда говорила, что мужчина имеет права на слёзы, но видеть их никто не должен.
Яша молча обнял по-отцовски Фреда. Он понимал, что слова сейчас излишни, что Фред перенёс двойное потрясение. Наконец рыдания стали стихать.
- Прости,- произнёс Фред, полностью успокоившись.- Я не помню, когда плакал последний раз. А не женился я… Знаешь, у меня была девушка, из тех, которые маме не очень нравились. Наверно, я хотел ей что-то доказать.

Несколько лет назад.
Катрин открыла дверь.
- Познакомься, мама, это Кристель.
На Катрин вызывающе смотрела длинноногая стройная мулатка с шикарной копной длинных вьющихся волос.  На девушке были короткие обтягивающие шорты и полуоткрытый облегающий топ. Макияж на лице был ярким, но не вульгарным. Девушка протянулся «лапку» с красивыми длинными ногтями. Даже изобилие бус и браслетов, а также массивные серьги не портили облик Кристель.
- Ну, проходите.- Катрин улыбнулась уголками губ, осматривая девицу снизу вверх.- Фред, займись аперитивом. Придёт отец- будем ужинать. Его, кстати, предупреди о гостье. Сам знаешь, он не любит сюрпризов.- С Фредом, по обыкновению, она говорила по-русски.
- Прости, что я не предупредил. Мы пообедаем в ресторане.
- Ты думаешь, что я не найду, что поставить на стол?- усмехнулась Катрин и скрылась на кухне.
Кристель недоумённо переводила взгляд с матери на сына.
Фред не мог понять, почему всю многонациональность России его мать принимала как должное. А вот в Европе она не очень приветствовала не белое население. Не было ни ненависти, ни особой радости. Фреду была интересна реакция матери на появлении мулатки, да ещё и виде предполагаемой невестки.
Вскоре пришёл отец. Истинный европеец, выращенный в условиях полной толерантности, ко всем и вся, он быстро разрядил обстановку.
- О чём я могу разговаривать с твоей девушкой?- поинтересовалась Катрин перед ужином.
- Обо всём.
За столом шла не совсем простая беседа. Фред представил Кристель как будущую невестку. И маму интересовало все: от того, на кого училась и кем работает Кристель и вопросами семьи и быта. Постепенно до Фреда стало доходить, что по утрам каши ему никто ему варить не будет, а дети пойдут в ясли или к няньке на третий месяц после рождения. Его красивая подружка не желала портить фигуру диетой кормящей матери. Она не хотела терять свои позиции в обществе и не останавливаться в самореализации.
- А зачем тогда тебе дети?- недоумённо спросила Катрин.
- Как зачем?- искренне удивилась Кристель.- Дети должны быть в семье.
- Должны?- теперь уже удивлялась Катрин.- Нет, дети должны только собственным детям и никому более. Они не вещь, не игрушка, ни дорогая машина. Их не надо заводить для престижа. Дети- это ответственность, самопожертвование… Ладно, каждому своё.
Вечером, когда Кристель уже ушла, Фред сидел на кухне. Мама пришла к нему: «Ты чего голову повесил? Твоя Кристель- типичный продукт европейского общества. Не надо её в этом винить. Она по другому не знает, потому что её так воспитали… Хочешь жить с этой женщиной и чтобы она была матерью твоих детей- наберись терпения. Твой отец тоже имел такую же точку зрения и даже предлагал мне кормить Яшу из бутылочки, ночью. Правда из благих побуждений, чтобы я высыпалась. А потом ничего, перевоспитался, и даже пытался донести истину до знакомых французов, но не был понят. Главное, чтобы вы любили друг друга, тогда и понимание придёт, а может где и компромисс найдёте. Да и бабушка у вас есть, я же не старая пока. Кормилицей быть не смогу, а няньку-то заменить мне не сложно».
Она потрепала сына по вихрам. Но Фред, по-мальчишечьи, как-то обиженно тряхнул головой, и ушёл к себе в комнату. С Кристель он расстался. Все прочие женщины были не более чем приходяще- уходящие подружки.

На берегу холодного моря…
- Ладно, поехали, солнце уже садиться. Нас потеряют. Когда теперь встретимся?- Два брата, взявшись как в детстве за руки, пошли на стоянку машин.
- Не знаю, у меня важный проект.- Яша сел на пассажирское сидение новенького «Ягуара».- Фред, если хочешь, я могу помочь тебе устроиться ко мне, будешь работать и учиться. Ты сможешь. Первое время будет сложно, а потом втянешься.
- Спасибо, Яша,- Фред вывернул руль.- Я всё-таки вначале поеду в Россию. Поживу немного там, присмотрюсь. Может и отец со мной поедет. Хотя в 80 лет сложно менять привычки и соседей, но кто знает.
- Да, мне мама всегда казалась молодой, а ведь она была старше отца. Кстати, если тебе нужна будет помощь в России, ты мне сообщи. У Марины как ни как там есть семья. А семья у русских, сам знаешь, на помощь всегда придёт.
- Спасибо.- Фред всматривался в темнеющую дорогу.-  Знаешь, я всю жизнь представлял, как буду учить сына прыгать с трамплина. Сына у меня пока нет, а вот желание научить мальчишек своему мастерству есть. Я, наверно, подамся в тренера. Посмотрим, примут ли меня в тренера в России.
Вечернее солнце медленно опускалось за горизонт. На шоссе наползали черные тени. Зажигались фонари. День уступал ночи свои владения, но только до утра. Жизнь продолжается несмотря ни на что.
Два брата, такие разные, но такие родные, возвращались в родительский дом, который позвал их в скорбный час, снова должны были его покинуть, и разлететься в разные стороны. C’est la vie.