Вечером мы приехали в Центр. Да, это можно было назвать именно так. Центр равнялся среднему подмосковному городу до 19-го года. Красиво и мощно. Пожалуй, в некотором роде крепче, чем полис-милитарист Михнево. Хотя кто его знает, какая здесь жизнь изнутри. Меня что-то вдаваться в особые подробности совершенно не тянуло, да. Незачем. Отработаем помощь, и свалим. Только бы уцелеть, да. Аристарх, специально или нет, затронул важную струну в душе. Когда мы все были вместе, этот вопрос не стоял так остро. Я знал — мои меня не бросят равно как и я их. А теперь... как они? Мы отрезаны от них. Это до Расширения от Москвы до Каширы два с половиной часа и всё. А сейчас — столько опасностей. Огромные пространства, заброшенные города и вообще неизвестно что лежит между нами и домом. Мутанты, полу-мутанты и бандиты, аномалии.
К черту всё это! Не перед боем, только не сейчас. Нас ждет война. Или хотя бы её подобие.
Как я понял, Центр делился на четыре района. Как они располагались и из чего состояли, меня как-то не слишком интересовало. Но судя по тем монолитным сооружениям, которые возвышались за нашими спинами и окружали вообще все обозримое пространство, местным тут порой приходится несладко.
До «дому, до хаты» на встретил и проводил пресловутый майор Глухов, седоватый такой дядечка в прежней форме майора МВД РФ. Он и ввел нас в курс дела. Нам предстояло найти надежные проходы через рукав зоны, выйти к микрорайону Кожухово-4 и провести там ряд диверсий, после чего дождаться подхода основных сил и по-быстрому свалить обратно.
Задание обещало быть очень сложным, трудным и опасным. Однако... «билет « до дома и два костюма с серво-усилителями — это не шутка. К тому же все трофеи какие сможем так сказать «добыть» - наши. А что нам — сталкерам, в такой ситуации надо? Работать-зарабатывать, что же ещё.
12 сентября.
Ещё вчера мы с Шахом привели себя в порядок и были готовы встретить день грядущий, то есть сегодняшний, свежими-бодрыми и во всеоружии. Как оказалось, рукав зоны полз откуда-то со стороны метро Шоссе Энтузиастов, и причудливым образом изгибаясь, пересекал Таганско-краснопресненскую ветку Метрополитена в районе метро Текстильщики и Волгоградского проспекта. Говорят, там до сих целым и невредимым стоит здание Девятой районной налоговой. А всякий кто туда войдет, обратно ужо и не воротится... Так-то, милки... Тут рассказчику этой байки надо было бы заговорить старушечьим голосом и платок на голову повязать, но эта здоровенная детина с маленьким автоматом в руках продолжала нас уверять, что так оно и есть. Мы с Аристархом кивали-кивали, а сами со смеху покатывались. Всё таки извечное пренебрежение москвичей по отношению к жителям области пережило и Расширение, и десять лет постапокалипсиса. Ну бог с ним, пусть хоть раз в жизни потешится, сиротинушка...
Незадолго до нашего отхода, по какому-то делу к Глухову зашел другой офицер, лысый, со шрамом от затылка до бровей. О чем-то они там совещались, а когда он уже выходил от Глухова, словно бы споткнулся, увидев меня. Остановился, повернулся ко мне и внимательно на меня уставился. Голос у него оказался шипящий с присвистом, удлиненным «с»:
- Ис-с-скан-дер-р. Вылитый Ис-скандер.- сказал он, после чего ушел. Если он говорил о том Искандере, о каком я в тот момент подумал, надо будет обязательно выяснить кто этот подполковник и каким боком-припеком он к Искандеру имеет отношение.
Итого — раннее утро, около семи тридцати. Место дислокации — где-то в районе метро Текстильщики. Улицу я опознавать отказывался на отрез, ибо вот это (тут я минут пять негодовал) Москвой уже назвать было нельзя совсем. На предстояло войти в рукав зоны и пройти его насквозь. И надо сказать что это было едва ли не самой легкой задачей. Потому что потом начинался тест-драйв, тест-краш и тест на пригодность к выживанию. Но это, как говорится — потом нам будет плохо, но это ведь потом!
Саид немного нервничал, но в целом держался молодцом. Да, к нам прикрепили ещё одного автоматчика, но с солидным запасом синтетической взрывчатки и радио-маячков. На всё дело нам давали два дня. Сутки на дорогу, сутки на диверсии. Причем начать взрывать-резать-курочить мы должны были завтра поутру и никаким образом раньше. Так что время сделать тайм-аут у нас в запасе было.
; Значит так,- повернулся я к нашим новичкам.- повторю ещё раз — слушаться меня или Шаха как маму родную, была она у вас или нет. Быть внимательными и аккуратными. Без паники и нервов. Всё что я вам рассказал по дороге помните? Вот и молодцы, а теперь за мной — шагом марш, Арти ты замыкаешь. Саид — товсь. Пошли.
И снова то ощущение, будто преодолеваешь стенку гигантского мыльного пузыря. И р-раз! Вот уже и мир вокруг совсем другой. Даже то же самое голубое небо с перистыми облаками над головой — уже по-другому видится. Мы так и не дошли до понимания энергий живых тел (не путать с фен-шуем) и биотоков. С последними боле-менее начали разбираться буквально перед самым Расширением, да. Вон и у Алексеича протез будет, если поставят, из этой серии. Уж по крайней мере «хуторок» Переверзева нам должен.
Тут начинается самое интересное, что произошло за этот день. Мир рукава зоны, как я уже говорил, не такой как в очаге. Мы шли по тропе. След в след друг за другом. Я остановился, присел на колено и внимательно всмотрелся в грунт. Да. Мы сразу же ушли в сторону метров на пятьсот. Потому как идти на гнездовье «шестипалых» я не посоветую никому. Это мутанты, порождение Расширения, чьими предками вероятно были кошки. Однако сейчас они как львы — ходят прайдами, атакуют шумно, но молниеносно. Очень не люблю входить в их гнездовую территорию. Хотя на крайний случай, когда тебя, допустим, преследует крысиная стая, а это твари размером с собаку и численностью до сотни, бывает весьма эффективно зайти в зону «ответственности» хищника вроде шестипалых кошек и пройдя по краешку, уйти от преследователей.
Но сейчас — боже ж нас упаси! Хотя вроде с ними мы не столкнемся. Не то время суток. А ночью нас здесь, я надеюсь, уже и не будет. Интересно, а как Южане собираются вести здесь армию для вторжения в Кожухово-4? Если тут пойдет группа бравых парней числом больше десятка и не таясь — да к ним же пол рукава сбежится? Хотя я помню в свое время, мы с Гресовцами проводили зачистку логова крупных собак, так мы тогда к ним на территорию из подствольников запускали «манки», а когда те сбежались посмотреть на «подарки», накрыли из безоткатных орудий и легких минометов. Даже не знаю, есть ли сейчас у ГРЭС такое вооружение, не потратили ли они случаем эту козырную карту.
Ещё два часа мы мотались, пока на границе рукава и обычки нашли широкую полосу, свободную для прохода бронетехники, потом пошли дальше, стремясь найти короткий путь. Маркировали условными знаками, в ключевых местах ставя электронные маячки с пассивным откликом.
Судя по карте, выданной нам в Центре, мы дошли до середины рукава. Забрались в небольшую пещерку и сели перекусить.
; Саид.- спросил я у дежурившего на входе пулеметчика.- Почему ваши с Севером враждуют?
; А кто его знает. Конфликт интересов на почве жадности. Всего-то.
; А Западный полис как?
; Никак. Занимает нейтральное положение. Верующие, что с них возьмешь.- с оттенком презрения в голосе ответил Саид.
; Верующие? Верующие во что?
; Православные. Или что-то в этом роде. Сейчас не до веры, быть бы живу.
; Теократия что-ли?- спросил Шах.
; Э-э...- протянул Саид, очевидно, вспоминая значение этого слова.- да. Архиепископ Даниил. Или архимандрит. Или как там его...- он махнул рукой.
Второго парня звали Михаил. Он был подрывником и знатным диверсантом, как о нем отозвался Глухов. Не знаю как в уличном бою, где рядом только люди из всех известных существ, а в зоне ему было неспокойно. Однако виду он не показывал. Но ведь и до столкновения с мутантами дело не дошло. Хотя ну его, честное слово, со зверьем встречаться. Слишком уж часто мне приходилось его видеть, гораздо чаще чем того хотелось бы. Самый лучший вариант — издалека-издалека, и в прицел винтовки с компьютерным прицелом. Хлобысь! - и бездыханная тушка падает, чтобы быть сожранной себе подобными. Круговорот мяса в природе, хе-хе.
; Так,- говорит Шах, раскладывая бумажную карту, выданную нам сразу по приезду Глуховым.- судя по всему, мы вот здесь. Вот смотри, Экзарх, прошли мы вот так вот, и дальше предлагаю идти вот этой лощиной.
; Мне она не нравится.- отвечаю я ему, и он понимающе кивает.- Оттуда убегать в случае чего не удобно, сам понимаешь. По краю. Ты давай с Саидом по правому «борту», я с Михой по левому. Разберемся в случае чего?
; Ага, как скажешь.- ответил он, активировав свой детектор аномальных полей. Так то мы шли по моему. На «выходе» никогда совершенно точно не знаешь, сколько проведешь времени вне очагов цивилизации. Тьфу ты... и тут очаги. Да... они повсюду. Большие, не очень, совсем маленькие или только зарождающиеся. И потому, что всегда может приключиться не слишком приятная «неожиданность», мы стараемся по возможности экономить аккумуляторы. А вот теперь Аристарх включил свой детектор, ведь не будем же мы через триста метров перекрикиваться.
Вышли мы через пятнадцать минут немного отдохнувшие и сразу же разделились на две пары. Аристарх ушел с Саидом вправо, мы пошли просто прямо. Внутришлемная рация держала радиус связи до четырех километров в режиме прямого разговора и до десяти в режиме «по очереди». Так что слышали мы с Шахом друг друг хорошо.
«Как обстановка».-спросил я.
«Всё в норме. На сканерах чисто».- чуть погодя ответил он.
Я глянул на свой, тоже ничего не заметил. Детектор жизненных форм тоже чист. И тут меня словно что-то дернуло в душе, и я резким движением отрыл свой поясной планшет, в котором у меня сверху лежал мой командирский-тактический КПК.
К нам приближались шестипалые кошки.
«Слева шестипалые. Идут на нас» - передал я Шаху. Снайперская винтовка была у него, и хотя он ушел уже далеко, я видел как он расчехлил «инструмент».
Спускаться в овраг нам было нельзя — шестипалые спрыгнут прямо на голову.
; За мной, на дерево!- крикнул я Михаилу. Мы с ним едва успели вскочить на самый верх разлапистого дуба с облетевшими листьями, как в поле зрения оказались четыре длинных и молниеносно быстрых бестии. Грохнул выстрел винтовки, и перед одной из бывших кошек выбило фонтанчик сухой земли. Шах низко взял упреждение. По моему приказу Мишка, балансируя на тонкой ветке, держал в руках дробовик. Восемь зарядов в патроннике, девятый в стволе — мы с ним открыли огонь на пару. Правда было слышно только его оружие — мой «Сто восьмой» калашников только едва позвякивал затвором.
Вообще шестипалых убивать — одна морока. Тех же волкодавов и то легче. Вот тебе и наследие гибких предков — чуть ли не восьмеркой завязывается.
; Зажмурься!- крикнул я Михаилу, скидывая вниз одну из двух свето-шумовых гранат.
Хотя кошки рефлекторно отпрыгнули в стороны метров на пятнадцать, кому-то всё таки ударило по глазам, на это я и рассчитывал. Мне удалось застрелить одну шестипалую и вторую ранить. На этом боестолкновение с ними можно было считать законченным и выигранным. Не я заметил — трупы своих сородичей на них оказывают совершенно деморализующее значение.
Я достал из кобуры свой пистолет-пулемет и даже умудрился «впаять» пару-тройку пуль в спину улепетывавшей кошке-переростку. Поделом, что называется. Жрите своих, мутантов, людей привыкли убивать люди.
Можно было продолжать движение.
Светило солнце и дул легкий ветер. Я снял шлем. Пахло чем-то сладким и терпким. Ну вот... что называется, подышали свежим воздухом, мне на левую щеку приземлился комочек пуха. Кожу сразу же закололо — это был особый пух, который в больших количествах мог сделать человека инвалидом, что в таких условиях было равносильно гибели. Я мерил его однажды, в пяти кубических метрах этого, с позволения сказать «Пуха», содержится около тысячи вольт (что само по себе в мизерных количествах просто небольшая неприятность) и тридцати миллиампер. Та ещё рулетка, вот только в барабане из шести пули четыре. Может убьет, а может так... придурком останешься.
Мы проложили достаточно широкий путь. Если компактно, на броне, ощерившись во все стороны стволами, можно перебросить батальон в прежней численности. Вот, за спиной осталась зыбкая граница рукава. Мы шли вперед. Несколько часов, периодически переходя на бег трусцой, мы ломились вперед. Было, скажем так, не комфортно. Часам к двум устали мы конкретно. Я шел и думал, ну должно же нам повезти, что-то надо придумать.
Мы придумали. Наша гениальная мысль была проста как дважды два и древняя как этот мир. Да здравствует Экспроприация у экспроприаторов. В пол третьего мы наткнулись на каких-то панков или металлистов, черт их нынче разберет, кто они там есть. Они сидели возле костра, справа стояли три «Москвича»...
«Будем валить?»- спросил Шах.
«Нет. Видишь того с пулеметом? Подходим ближе, раним его, остальных на землю. Проверить состояние машин. Одну забрать, остальные сломать. Всё.»- сказал я ему по внутришлемной рации. Он передал это Саиду, я объяснил всё Михаилу. Мы по прежнему шли на некотором интервале друг от друга.
Всё прошло достаточно быстро. Правда одного человека мы всё таки убили. Вернее это сделал я. Не люблю когда в мою команду пытаются стрелять из пулемета — мы поначалу не заметили часового. А когда первая очередь выбила искры из металлической двери, я отправил этого неаккуратного гражданина на тот свет, если опрометчиво верить в существование оного. Внезапно пришел к мысли что меня это всё потихоньку начинает злить. Ну вот очень надо было ему встревать, этому придурку, ну прям очень! Жить он без этого не мог...
Ну да ладно, ещё не хватало горевать о каких-то укурках. Это всё потому что я оторван от своих, не знаю что там они и как. Для них я пропавший без вести. И вот это меня тревожит. Это не дает мне покоя. Больше ничего. Всё объясняется просто.
Мы связали этих граждан и отняли у них машину. Хотя в принципе поступили честно — у двух оставшихся вывернули свечи — захочешь не уедешь. Потом одного из них кинули в багажник со связанными руками и укатили. Где-то километров через пять остановились, выкинули пленника из машины, всучили ему отобранный, кажется у него же пистолет с одной обоймой, вернули свечи и отпустили. Кроме машины и одного самонадеянного идиота эта шайка в сущности не потеряла. Если, конечно, этот растаман доберется до своей базы. А вот это меня уже не волновало абсолютно.
По карте мы собирались заложить достаточно большой крюк вокруг Выхино, куда мне соваться не советовали все подряд, отговариваясь что там «полный кошмар». И остановиться между железно-дорожной платформы Косино и началом Каскадной улицы, откуда было рукой подать до Святых озер и улиц Святоозерская и Медведева. Где по карте и располагался пока неведомый нам Опорный Пункт, так нам его назвали.
Я попросил Саида остановить наш трофейный транспорт, не доезжая до платформы около километра. В самом деле, не будем же мы подкатывать к объекту разведки вплотную. Это не слишком здравая идея. Мы загнали «Москвич» в один из разрушенных подъездов.
- Здесь недавно были люди.- сказал, осмотревшись, Аристарх.
- Бомжи?- спросил Михаил, поправляя свой рюкзак.
- Уцелевшие,- поправил я его.- никогда не осуждай людей за то, над чем они были или оказались не властны. Нет никаких гарантий что через год другой ты не займешь их место.
Он пожал плечами. Занятие сталкерством и прошлое образование способствовало развитию какой-то внутренней своей философии, взгляда на мир. Хотя с другой стороны иначе и быть не могло – опасность либо ожесточает, либо заставляет думать. Ну и волей-неволей я старался привить свою точку зрения окружавшим меня людям в силу сложившихся обстоятельств. Никакого давления или обязаловки.
Мы снова разделились на пары. Вот только винтовку я у Шаха отобрал. Не умеет он с такими хрупкими инструментами обращаться должным образом. А я в свое время научился. Не Василий Зайцев, конечно же, но уж получше чем братец-акробатец. При нем и так пулеметчик Саид.
С одной стороны мне ужасно не хотелось тащить с собой Михаила. Какой-то он… топорный что ли… прям Михайло Потапыч, честное слово. Саид ловчее будет, одно слово - монгольская кровь. Я хмыкнул, ну да, о монгольской крови мне только и рассуждать, ага… Хотя почему бы и нет.
«Шах. Давай в дом. Вон тот, что справа. Не хочу светиться на улице»- передал я Аристарху.
Мы оказались внутри. Там нашли то, что требовалось – проход почти вдоль всего здания. Мне так больше нравилось. Пробежали до конца, а потом Михаил по моему кивку с ноги пробил трухлявую кирпичную кладку.
- Кого там черт принес, мать вашу?- спросил хриплый голос в клубах пыли.
- Solitary Strangers.- ответил я, через фильтры шлема. Перед нами сидело трое индивидов бомжеватой, иного слова не подберешь, наружности. Ещё двое с матюками просыпались и вставали со своих подстилок. Недолго думая, я прикладом закатил одному в лоб. Пара секунд, и аборигены лежат в глубоком нокауте. Я нашел на полу моток какой-то веревки, и мы их связали. После чего пригибаясь, выбрались наружу и потрусили к следующему дому.
Дальше действовали по отработанной схеме – находили стенки потоньше и вчетвером пробивали их. Только в одном из домов мне пришлось достать свой пистолет-пулемет и одиночными выстрелами ослабить преграду, после чего мы с третьего «наката» пробили в стене брешь. Вообще я старался беречь патроны. Их не так уж и много, собственно говоря. Я не грузовик Студебеккер времен войны, артпогреб на себе не утащу.
Наконец мы нашли то, что нам надо было найти – месторасположение вражеской базы.
- Сваливаем отсюда по-тихому.- сказал я.- Тут всё просматривается как делать нечего. Во-он там есть развалины зданий, туджа и переберемся. Здесь небезопасно.
Перебрались. Я достал свой электронный визир, Шах – бинокль, Саиду достался прицел от винтовки. А Михаилу поручили наблюдение за окрестностями.
После двух часов перемены позиций мы в достаточной степени хорошо разглядели место будущей войны. Наметили пути подхода к укреплениям и места предполагаемого подрыва. Вот только одно меня здорово беспокоило – почему я никого не вижу? Где люди? Кроме тех пятерых граждан, судя по всему пришедших сюда недавно, здесь никого не было. Кроме ДОТов и зданий между ними, всего в два-три этажа никаких следов разумной человеческой деятельности. И первыми людьми, которых я заметил, были «свои» - бойцы Южно-Московского полиса. Я увидел, как кто-то перебежками преодолевает расстояние от шоссе до крайнего здания. И подал условный сигнал – длинный и неровный писк приемника в эфире на особой, выделенной для разведгрупп типа нашей, резервной частоте. Фигуры замерли и спустя минуты полторы в моем командирском КПК раздался точно такой же сигнал – значит они нас услышали.
Через десять минут мы встретились с четырьмя бойцами. Судя по их внешности и возрасту – парни успели оттрубить в ОМОНе пару тройку лет до Расширения. Такие внушительные товарищи, брутальность прям светилась с них. Суровей только Шах на сторожевом посту или в качалке Админки.
Мы обменялись приготовленными для этого кодовыми словами. Всё нормально – точно свои.
- Исаев.- представился их старший, пожав мою руку. Тут же добавил.- Не Штирлиц.
- Что, достают?- сочувственно спросил я.
- Не то слово.- вздохнул «омоновец».- Вы тут давно?
- Часа три почти что.- ответил я.- Вы диверсанты?
- Ну в некоторой степени.- кивнул он.- Ракетчики, если конкретней.
Только сейчас я разглядел, чем они вооружены – короткоствольные, судя по неизвестной мне марке – изготовления местных «кулибиных», штурмовые автоматы, один «Винторез» и по четыре пятизарядных противопехотных гранатомета «Муха-Шторм». Танк типа «Леклерк-4» из такого не подобьешь конечно, но вот разнести в два ствола пятиэтажку гражданскую – плевое дело. И в довершение всего – трехзарядные «РПГ-3,5» - судя по маркировке – с кумулятивными снарядами. Относительно легкая по сравнению с легендарным «дедушкой» РПГ-7 штука. Тем не менее, тому же пресловутому «Леклерку-4» бортом, а уж тем более кормой я к этому «внучку» поворачиваться не советую. Кстати, в том что этот превосходный образчик забугорного танкостроения всё ещё существует в Штатах, или как там обе Америки зовутся теперь, я не сомневаюсь. Слишком уж хороша была машинка, чтобы бросать её в гибнущей тогда Европе.
- Ты заметил, что здесь нет людей?- спросил я у него. Шах в это время уже разговорился с остальными бойцами Исаева. Ну да, силовик силовика точно признает, главное не опоздать, хе-хе.
- Ага. И мне это не нравится.- он вдруг прищурившись посмотрел мне в глаза. Шлем я снял при их приближении.- А вот свежие обглоданные скелеты – есть.
Я выразительно посмотрел в сторону подозрительно тихих сооружений. Он кивнул, а потом сделал шаг от разговаривавших товарищей и шепотом заговорил:
- Года полтора назад у нас группу гражданских похитили. Человек десять. Ну мы в погоню, да поздно. Так вот – следы все сюда ведут, братишка. А когда мы наткнулись на место их привала, застали мутантов, доедавших одного из похитивших. Только вот что я тебе скажу – времени слишком мало прошло, чтобы несколько шакалов столько от человека сожрать успели.
- И ты подозреваешь в этом местных обитателей?- спросил я, присаживаясь на бетонный обломок.
- Больше некого. Не бродяг же и наркоманов с Выхино, даже те каннибализмом не балуются.
- А что за проблемы с этим вот Кожухово у полиса, кроме похищения?
- Да-а…- он присел рядом и раздражительно махнул рукой.- В темных комбезах, хорошо вооруженные… пиратствуют, ага… грабят-убивают. Вот у нас заварушка с Севером была – так они там не последнюю роль сыграли… Ну теперь им всё, крышка пришла. Скопили силы, технику, сейчас как вдарим по самые… ну ты понял.- он вздохнул.- А ты сам откуда, что-то я тебя раньше не встречал.
- А мы это, сами не местные, пришли издалека.- ответил я.
- Сергиево-Посадские?- недоверчиво посмотрел он на меня.
- Нет. Каширские полисы. Река Ока - слышал?
- Оттуда?- удивился он.- Здорово! Не знал, что там кто-то есть. Как там Михнево? Живо ещё?
- Конечно, живо. Что ему сделается?- усмехнулся я.- У этих вояк запала ещё на век хватит, это точно.
- А это… как его там…- он задумчиво почесал макушку.- Ступино? Крупный город был, до Расширения-то.
- А нету больше Ступино.- пожал я плечами.- Одни сплошные аномалии да мутанты.
- Э-эх…- протянул он.- Жаль, м-да… Хороший, помню, там центр тренировочный был. Прям как у нас.
Это да. В пятнадцатом году в Ступино расквартировали небольшую военную часть, сплошняком одни контрактники. Элитное что-то. То ли десантура, то ли береты. Ну и центр подготовки там отгрохали по всем стандартам, что называется… Я там пару раз был, в основном, конечно, на стрельбище. Там такие субъекты бродили косяками, даже дорогу спрашивать от греха подальше не рисковал. Хотя по словам местных – очень даже общительные ребята… Впрочем меня тогда привлекали другие люди. А такие вот, хотя бы как сидящий рядом Исаев – потом на мутантов с голыми руками бросались, когда патроны кончались. И как ни странно – даже кто-то выживал, есть в Михнево пара таких реликтов…
; Ладно, чем горевать — давай усилия координировать.- сказал я.- А в Ступино сейчас вообще лучше не соваться, мертвый город, напрочь.
; Ну, усилия — значит усилия. Смотри, вот здесь и здесь — он достал карту, не такую как у меня, а с дополнительными обозначениями.- раньше были технические ходы. Не думаю, что местные аборигены, если у них есть такая база, отказались от их использования. У нас есть ещё время, поэтому предлагаю отойти подальше отсюда и вскрыть несколько конечных входов. Могу поспорить на свой боекомплект, они предназначены для скрытого проникновения оттуда,- он ткнул пальцем в сторону серых коробок.- и это значит...
; Что если по ним можно пройти оттуда сюда,- продолжил я мысль.- мы сможем проникнуть отсюда в ту сторону. Ну или устроить там эпический подрыв.
; Вот-вот, и я об этом же. Ещё — мы можем вместе подорвать гораздо больше чем по отдельности.
; Ага,- согласился я.- и вот что мы будем изничтожать...
Ещё с пол часа мы с Исаевым обсуждали подробности совместной деятельности. Он оказался довольно толковым малым и мы нашли общий язык. Что не могло не радовать.
Мы отошли километра на два назад. В развалинах одного из домов нашли злосчастный люк. Я как мог просканировал его. В основном выручал мой командирский КПК.
; Есть несколько пассивных сканеров, да лазерные ловушки с минами.- ответил я на вопрос Исаева.
; Ловушки?- спросил он.
; Ага. Ты не сталкивался с такими? Выглядят как камушек, наступишь — и ноги по щиколотку — как не бывало. Поганая штука.
; Да... видал. Если в лицо — прощай глаза.- огорченно сказал Исаев.
; Шах. Это твоя работа.- сказал я Аристарху. Но его остановил Михаил.
; Нет. Моя. Я кажется в команде штатный подрывник?
; Подрывник не сапер.- сказал Шах.
; Не факт. У нас экономят на людях.- Михаил пожал плечами.- Я справлюсь.
; Окей.- согласился я. Но потом добавил.- Шах, страхуешь его. Дим,- я повернулся к Исаеву и протянул ему свой КПК.- знаешь как пользоваться? Отлично. Держи у самой земли и пройди вдоль тоннеля. Может узнаешь чего нам ещё ждать.
; Хорошо. Работаем.- и он увел свою группу.
КэПэКа мой КэПэКа-а... Эта штука досталась мне в награду за одну очень тяжелую и грязную работу. Года три с половиной назад ко мне обратились «товарищи» из Московского Северного полиса. Как они на меня вышли, а главное, как преодолели в столь быстрые сроки Барыбинский рукав - неизвестно. Поручили убить мутанта, на поверку оказавшегося парнем, который случайно попал не в то время и не в то место. Да, следы мутации у него четко прослеживались, но когда я, преодолев отвращение, сделал вскрытие, обнаружил следы хирургического вмешательства. Тогда я «зачистил» всю его компанию из восьми человек, а его буквально аннигилировал специально выданной мне кислотой. Так вот в награду я и получил КПК с визиром. Все оттуда, с Севера.
Исаев вернулся достаточно быстро.
; Давай шхериться в тоннель.- с ходу сказал он.- Они, кажется, выползают.
; Кажется?- переспросил Шах.
; Я в этом почти уверен браток.- ответил Дмитрий.- Мы засекли несколько поисковых групп. Явно не наши. В черных балахонах, с серыми баллонами за спиной. Один в экзоскелете — следы в грунте глубокие и четкие.
Мы с Шахом переглянулись. Он понимающе кивнул.
; Сколько групп предположительно?
; Не менее четырех.
; Это не слишком хорошо.- сказал я.- Приходилось встречаться. Умелые ребята. Михаил, у тебя всё готово?
; Да, можно вскрывать.- он достал из своего безразмерного рюкзака складную фомку.
; Погоди-ты!- сказал Шах.- Надо делать это деликатно.
В общем, через двенадцать минут мы закрыли над собой крышку люка. Если не знать, как оно выглядело раньше, ни за что не догадаешься, что кто-то сюда залезал. А если сюда неаккуратно полезть... то если очень повезет, то просто останешься без обеих рук по самые плечи... ну а если нет... упокой Всевышний тогда душу усопшего.
Сигнализация на счастье оказалась достаточно примитивной, и сообща мы её очень быстро взломали.
Эх, жаль при нас не было огнемета. И как хорошо что его не оказалось у встреченных нами «балахонников», как мы их прозвали. Тоннель был достаточно широк чтобы идти по нему втроем, но мы шли, разбившись на пары, Первыми были я и Саид. У него пулемет, я взял в руки снайперскую винтовку. Саиду скорострельность — мне убойность. Хотя мой пистолет пулемет свободно болтался у меня сбоку слева, так что при надобности я его мог достаточно быстро извлечь. Я заметил их на детекторе жизненных форм. А вот они нас в своих владениях увидеть не ожидали. «На расслабоне» мы их и поймали. Бодро перешагнули через четыре трупа и пошли себе дальше. Остановились только когда я на КПК заметил видео-камеру. Есть такая в нем опция — смотрю — а на схеме тоннеля, который прорисовывался достаточно четко, появилась иконка зрачка вопроса.
; Что будем делать?- спросил Исаев.- Мысли есть?
; Сорок метров назад было боковое помещение, большое, хранилище, как мне кажется.- шепотом ответил я.- Давай там отсидимся.
Отсиделись там. Напротив было помещение несколько удобней... Но меня почему-то не оставляло твердое убеждение, что там занимались каннибализмом. Огромный набор хирургического инвентаря и кухонной посуды, явно для готовки мяса. Я предпочел свалить оттуда от греха подальше, ну его.
Мы прождали там до трех часов утра. Или ночи — кому как больше нравится. Первым обратно из люка, стараясь не задеть нашу же растяжку, вылез я. Аккуратно осмотрелся, дважды легонько стукнул стоявшего на лестнице снизу Шаха по плечу носком ботинка и оказавшись на поверхности, побежал к ближайшему дому.
Мы нарвались на засаду. Хотя это не совсем верная формулировка ситуации — это они на нас нарвались. Не знаю, кто этих парней учил азам военного дела, но явно не мой покойный инструктор Виктор Викторович Антоненко — замечательный человек и при этом невыносимый циник-мизантроп, вот уж парадокс воистину... Ну так вот — само собой получилось, что мы зашли этим гаврикам с тыла. Нет, ну это надо же так готовить кому-то ловушку, чтобы самому в ней и оказаться? Не выставить никакого охранения и даже не посмотреть, что у них за спиной творится! Да и ещё переговариваться едва ли не в полный голос! Ну честное слово, Кащенко плакало по ним кровавыми слезами...
Я сорвал с разгрузки пистолет-пулемет, и от бедра! И Саид, шедший справа от меня — веером. Одного, правда, мы взяли живым и почти целым. Размочаленная тремя пулями чуть выше колена правая нога и дырка в левом предплечье не в счет.
Как истинный гуманист и человеколюбец — я с ноги въехал ему под ребра и уткнул винтовочный ствол в бедренную рану.
; Кто! Ты! Такой?!- спросил я у него криком. Спасибо Диме Исаеву — не дожидаясь особых «приглашений» он что-то коротко бросил своим парням и они разбежались в разные стороны, заняв наблюдательные позиции.
; А-а-а!- закричал он в ответ. Я саданул ему в челюсть, после чего он заткнулся и жалобно уставился на меня.
; Кто вы такие? Чего вам надо?- слегка шепелявя спросил он.
; Вопросы здесь задаешь не ты!- сказал я и ударил ещё раз.- Кто ты такой и кого вы здесь ждали?
; Мы — Вестники!- с вызовом ответил он.- К нам кто-то проник на территорию, их и караулили. Наверное это вы.
; Догадливый. - я задумался, а потом резко спросил.- Человечину жрешь?
; Н-нет!- вскрикнул он и заметался.- Н-нет, только старшие братья! Только Посвященные Первого Круга! Они придут за мной!
; Кто это за придурки?
; Это Ангелы Мрака и Тьмы!- вопил «балахонник».
Мне не нравилось что он так шумел, поэтому я ещё разок добавил ему в челюсть. И сказал, пародирую Саида из «Белого солнца пустыни».- Не киричи. Не надо. Что это за дома? Вон те, серые ДОТы.
; Это Цитадель Истинной Веры. Только там можно спастись от грядущего Хаоса!
; Ясно всё.- сказал Шах.- Фанатик. Слышь ты, укурок, нарисовать план базы сможешь?
Ну вестника что-то повело. Он метался на земле и исходил пеной. То ли наркотиками накачали какими-то, то ли психическая обработка по какому-то шизофреническому методу — есть такие «программирующие» практики, то ли всё вместе. Одним словом — пять минут подряд мы с Аристархом не могли добиться от него никакой вменяемой информации. Потом я устало кивнул Шаху, и он трижды вонзил в пленника свой старый боевой нож. Несколько раз дернувшись, тот затих.
; Придется импровизировать.- сказал я Аристарху.
; Ага.- ответил он.- А как же иначе...
Тут ко мне подошел Исаев и сказал что с ним на связь вышло его непосредственное командование — надо начинать «карусель» взрывов прямо сейчас.
; Ну сейчас — значит сейчас. Готовьте шпаги, господа.- ответил я ему.
; Да, пора бы уже.
Проникнуть на столь хорошо охраняемую территорию было непросто, однако нам это удалось. Естественно — не без жертв. Что тут поделаешь — война, она такая штука, весьма коварная. Вернее, я хотел сказать — кровавая, хотя без коварства тоже никуда.
В общем, мы заложили несколько мин в воздуховодах, каких-то непонятных энергомагистралях, линиях связи и нескольких топливных резервуарах. У них было несколько наружных складов боеприпасов, их мы собирались поразить ракетами группы Исаева в вентиляционные люки. Мы отошли на ранние позиции и залегли. Михаил заканчивал приготовления к подрыву. К Исаеву на связь вышли несколько групп и он координировал их действия. Я так понял — что он был не совсем рядовым парнем в Южно-московском полисе. Словно прочитав мои мысли, он посмотрел на меня и кивнул. Черт его знает, кивал ли он мне, а может каким-то своим мыслям. Самое странное, что мы с ним ещё встретимся, спустя... дай Бог памяти, лет через восемь. Но сейчас я осматривал поле грядущей битвы в оптический прицел.
; Дим!- позвал я Исаева.- У нас гости. Странные какие-то.
; Я бы даже сказал — стремные. Или придурки просто напросто.
Нет. Эти парни придурками не были. Так показали буквально следующие пять минут. Тот, кто никогда не видел, как волкодав берет след жертвы, никогда не поймет, как ни описывай, как эти парни... взяли наш след. Они шли, потом резко свернули на том месте, через которое пошли мы, и вышли на нас. Я сразу понял — что-то не чисто, братцы.
; Дмитрий! Надо взрывать сейчас. Иначе нас обнаружат и помешают. Рви!
; Твою же мать!- только и сказал он. Потом прищурился, о чем-то подумал, и рявкнул в свою рацию, по которой он держал связь с другими отрядами.- Подрывай! Огонь!
И мы подорвали заряды. Как оказалось, позиции заняла едва ли не полурота. Ракеты вылетали буквально отовсюду. И это только те залпы, которые я видел.
Но на этом утро не закончилось. Сволочь — оно только начиналось. И мне оно не понравилось. Я наверное уже говорил — я не люблю терять людей из своего отряда, даже если они затесались в него черт знает откуда на пол часа. Пока они со мной — я несу ответственность за их жизни. Частично — за их дела. И если они не конченные отморозки, а такие люди просто ко мне не попадут, я стараюсь их беречь. Такая вот загогулина вырисовывается.
Но это всё лирика. Я вспомнил слова «вестника», которого прибил Шах. Наверное, это были те самые «старшие братья из Первого Круга». Потому как ничего другого в тот момент я просто не подумал. Они оказались возле нас слишком быстро для нормальных людей. Никакой мистики — голые факты. Я первым открыл огонь, ещё когда они были далеко. Втором начал Шах. Остальные чего-то ждали. Или испугались. Признаться честно, когда я увидел этих засранцев, мне самому стало немного не по себе. Что-то в низ было такое. Рожи тех же крысоловов, снорков, волкодавов — они просто мерзкие... Эти были разукрашены оригинально и действительно устрашающе. И что меня удивило, хотя и не помешало стрелять, они упорно отказывались умирать. В нормального человека — одну пулю только всади в грудь и всё, гражданин как правило «готов». А эти... берсерки, не иначе. Где это видано, что бы стандартная человеческая особь ходила-бегала как угорелая после пяти пулевых во всё ту же грудную клетку? А этим хоть бы хны. Ну не то что бы, конечно, но всё таки.
Хорошо — при них не оказалось огнестрельного оружия. Тем более что пара попаданий в голову этих уберзольдатен из строя выводили гарантированно.
Только мы закончили с этими, как организовалась новая проблема — из пространства подорванных и расстрелянных ракетами строений выползло черное войско. Черное в прямом смысле слова. Даже джипы были черными. Радовало, что БТРов и танков не было.
Нас прижали массированным огнем. Так во времена второй мировой шли в атаку румынские войска под Одессой — в полный рост, временами с иконами-знаменами-музыкантами. Так и тут — только они без икон шли, вместо хоругвей неся размалеванные пентаграммами черные тряпки. Чувствовал себя черноморским морпехом в утлом окопчике, на которого прет вся эта разогретая дай бог если только алкоголем безудержная толпа. Мы держались без малого десять минут — рекордный срок для всего лишь навсего диверсионных групп. Потом Исаев дал приказ отходить. Увы, для Михаила и Саида этот приказ уже не прозвучит никогда — размалеванные «попрыгунчики», напавшие на нас перед этой атакой, буквально загрызли обоих парней. Даже мой костюм был в некоторых местах здорово покарябан. Одну бронепластину едва ли не выдрали с мясом. Теперь же мы отходили. У меня осталось — при солидном, не погрешим уж теперь-то против истины, стартовом боезапасе, одна обойма с четвертью. Итого — сорок два патрона всего. Пистолет-пулемет в расчет не беру — там от силы теперь пол обоймы. Всё! Доплясался! А нам отчаянно наступали на пятки и дышали в затылок.
Мне спустя годы трудно поверить что я выкрутился и выжил. Я потом насчитал в своем «Булате» без четверти сотню пулевых попаданий. Да-да — ровно семьдесят пять. Тогда же, вместе с Шахом и Исаевым улепетывая назад, я об этом не думал. Хотя, возможно, большая часть того что я тогда перенес, всё таки мною была «схлопотана» в момент нашей же контратаки. Да, контратаки! Потому что навстречу нам бодрым шагом двигалась армия Южно-Московского полиса. Нас оперативно прикрыли, и мы остановившись на небольшом пятачке, вновь встретили орущую и воющую толпу огнем. Потом, когда мимо нас прошли первые «южане», я стопорнул на полном ходу какой-то грузовой джип, как оказалось весьма удачно, и пополнил боезапас. А чтобы не свалиться от внезапной усталости, я вколол себе несколько инъекций боевого стимулятора. Я знал, что потом буду сутки мешком валяться, но сейчас мне хотелось драки, боя, войны в конце концов!
Тут-то и сказалось превосходство качества над количеством. Мы быстро откинули набежавшего было супостата на его исходные позиции. И на три часа завязли. Вся поверхность принадлежала нам. Но сунуться вниз — мы не решались. Да и вообще эти непонятные типы умудрялись поодиночке появляться отовсюду — люки, шахты какие-то, ходы крысиные.
Тут мне на глаза попался Исаев. Он сразу же заметил и меня и кивком позвал. Ну раз он тут какой никакой, а начальник — приказано — топаем.
; Идеи есть?- спросил он у меня.
; Надо отжечь там где кто-то отмочил.- с улыбкой ответил я.
; Поясни.
; Проще простого. Тут ещё много топлива. Заливаем куда найдем всё что есть, а потом — огнеметами. Только не говорите мне что их у вас нет.
; Это мы мигом.- ответил мне Дмитрий. И пошел отдавать соответствующие распоряжения.
Пока они возились с пиротехникой, я прошелся с Шахом к одинокому строению, которое было разворочено несколькими ракетными попаданиями. Это было некое спортивное и тренировочное здание. Однако, его явно переделали... в черную церковь. Ну да, алтарь вон там, весьма оригинально сколочен из досок, похожих на большие берцовые кости. Шведская стенка в конце зала была переделана под скамьи для сидения методом наклона и приколачивания всякой ерунды. Ну и потолок — его расписывали с такой же тщательностью, как и лучшие христианские соборы. Правда. Вот только картинки были такие... аж мурашки по коже. Очень талантливый художник рисовал картины зверских извращенных пыток с такой правдоподобностью, что мне стало плохо. Немного. Не то что бы я боялся мертвых или убийства, вовсе нет, но такая жестокость — это уже слишком. И тут я заметил среди рисунка — как ангелов в картинах судного дня — тех полудурков с невероятным здоровьем, что на нас напали. Ну точно — они. Матерь Божья, я даже поднес к глазам свой визир. Одним из этих, правильнее назвать — архичертей, был мой одноклассник Леха Шаклов. Я не мог ошибиться — память на лица у меня отличная. В большинстве случаев так сказать. Лицо Шаклова было нарисовано точь-в-точь как на школьном альбоме, который должен валяться где-то на верхних полках маленького серванта в квартирке моего полиса Четверка. На рисунке он совсем не изменился. Ведь уже в 11-м классе он выглядел лет на 25 минимум.
Это ещё ладно. Когда мы с улюлюканьем рванули всю залитую в подвалы дрянь, нам предстояло перебить ещё одну группу «посвященных». И вот там я Леху Шаклова нашел, что называется, во плоти. Он стоял одетый, ну как бы это сказать, в человеческую кожу. В одной руке меч, в другой ещё одна нераспознаваемая модель стрелкового вооружения.
; Ну здравствуй...-хотел он назвать меня по имени.
; Я не могу сказать тебе того же. Да и не знаю как тебя зовут теперь.
; Зачем ты здесь?
; Думаю это и так вполне ясно.- я отвечал ему, говоря очень громко, потому что к тому моменту на мне был надет шлем, а без включения микро-динамиков в маске говорить на дальние расстояния достаточно напряжно.
; Ты же ничего не знаешь.
; Мне хватило посмотреть того что есть здесь. Более не требуется. Ты на себя взгляни, во что ты превратился.
; Я пришел от Света к Тьме, ибо она и есть Свет. Я нашел благо и причастие у...
; Довольно. В юности мы были друзьями, так что: «Беги, Лола, беги».
; Это да. Ты всегда любил смотреть кино.
И он ушел. Ушел, чтобы напороться на поисковую группу из шести человек. Я не проверял, но говорят он был важной шишкой в этой богомерзкой секте и положил восьмерых — полностью всю ту группу и двоих из следующей. Я не виню себя за их гибель, хотя точно знал — реши я тогда Леху завалить — он даже не шелохнулся бы. Потому что я дважды спасал ему жизнь, в пожаре и на речном сплаве, и отмазал один раз от тюрьмы. А уж он был не из тех, кто забывает долги. Да, такая вот несуразица — впадший в форменный сатанизм человек, если его всё ещё можно было именовать человеком, всё ещё сохранял какие-то черты... человеческие, опять же.
Мы подавляли разрозненное сопротивление остатков сектантской братии ещё около шести часов, прежде чем все старшие групп доложили об окончании зачистки. Я носился как угорелый, потому что после встречи с Лехой их как будто прорвало — я не знал что под землей можно спрятать такую уйму народа. Хотя это было меньше, чем на поверхности в начале.
Тут ко мне подошел Шах и позвал за собой. Шлем он попросил снять. Мы спустились вниз, там, под толщей нескольких подземных этажей, без учета тех что в тот момент были над моей головой, располагалась отдельная комната. В ней находился Архидьякон, если верить надписи на стальной двери. Войдя в неё, я здорово удивился тому что увидел.
Лет пять назад мне в руки попала книга. Год выпуска 2021. Всего два года после того как наш мир пал. Она была отпечатана на низкокачественной бумаге, но это было не главное! Главным было то, что кто-то ещё печатает книги и они кому-то нужны. В тот момент это было как откровение, ведь система Полисов ещё не начала своё действие. Так вот — в той книге содержалось описание форм мутантов старой Чернобыльской Зоны и мутантов новых, а так же неких переходных форм. Так вот, передо мной, на троне из, о боже святый, вполне настоящих костей, сидел контрэлфайл, переходная форма между контролером старой Зоны и гомункулом нынешних дней. Голова у него была — как арбуз, и коричневая такая, неприятная. Его нашпиговали пулями по самое некуда, но он успел сжечь мозги четверым. Я много интересного там нашел, но постараюсь по возможности об этом умолчать. Уходили мы оттуда достаточно долго — закладывали особо мощные заряды и подрывали. И конечно не могло обойтись без моего с Шахом вмешательства — Исаев отчего-то решил, что я и швец и жнец, и на дуде, как говорится игрец. Короче, мастер на все конечности, дела и устройства. Я значит, и закладывал взрывчатку, и провода тянул, и радиомаячки ставил. Шах делал тоже самое. И наконец, мы рванули. Да, давненько, честно признаться, не видел я такого знатного салюта. Точно говорю, его видно наверное было даже на западном краю Москвы...
Я чувствовал себя как выжатый лимон. Я сталкер, а не солдат-штурмовик, и не спецназовец, хотя временами кому-то так кажется. Да, такой вот я противоречивый, то скачу аки горный кОзел и всячески брутальничаю, то сажусь на скамеечку и начинаю рассказывать что вовсе я никакой не герой а вполне обычный человек со всеми слабостями. На самом деле всё просто — всего, как говорится, понемножку.
Обратную дорогу я совсем не помню. Лежал мешком в кузове джипа. Рядом с Шахом. Этот сын военпрома вколол себе две дозы боевого стимулятора и был сейчас мертвее меня. Такая вот ирония. Монетка стимулятора имеет и оборотную сторону — чем больше и активнее ты бегаешь, тем потом дольше и хуже тебе будет.
Временами я открывал глаза и видел трясущуюся над собой крышу джипа, грязно-серого цвета и нескольких человек в шлемах и с автоматами, сидевших на скамейках. Джип кстати говоря, был очень большой. Какая-то там версия знаменитой марки «Тигр». Тот тоже внедорожник, но уже для спецуры, а этот — тарантайка вполне себе пехотинского телосложения. Потом я снова отрубался. И так раза три или четыре, не помню уже...
13 сентября.
В себя я, уже по-человечески, пришел только вечером. К нам как раз зашел полковник Глухов. Посидели, поговорили о жизни, нормальный такой мужик.
; Я вот только одного не понимаю,- сказал я Глухову.- если у вас там Исаев был с компанией, мы то вам зачем сдались?
; Да элементарно всё.- он пожал плечами и поставил стаканчик с коньяком на столик. Выпивали он и Шах, я воздерживался.- Переверзеву нужно было выставить от своего пункта бойцов, такое у нас правило. А кого у него возьмешь? Ополчение одно, хотя народ надежный, но всё-таки не то что нужно, не то. А тут вы объявились, да так на узле оперативно сработали. А тут — вы на самом деле пошли первыми. Рукав этот, темный, вот нашли вы дорогу. А могли и не найти. Только когда вы прошли его и вышли с той стороны, за вами пошли люди Исаева. Да парни, извините, но вами вот так вот воспользовались — рисковать своими людьми я права не имел — нас и так мало осталось.
; Понятно.- только и сказал Шах. Да и чего тут вообще говорить — вполне ясное дело. Вполне рядовая практика. Я с самого начала понимал в какой роли нас используют и обиды ни на кого не держал — наемники они и в Африке наемники. И точка.
; Что там у нас с возвращением домой?- спросил я в свою очередь.
; Полный порядок.- ответил Глухов.- Ваши костюмы лежат в каптерке.- на этом слове он ухмыльнулся. - Пойдемте за мной.
Мы пошли. Когда прибыли к своим костюмам, на нас кроме тельников да кальсон ничего не было. Все пришлось сдать. Зато что я увидел. О люди-и! Какая это была машина! Я тут всё носился со своим «Булатом-3» и ахал-охал какой он у меня крутой. Нет, нам с Шахом подарили нечто большее, чем костюмы. Это господа, был экзоскелет. Я тут правда подумал, а с чего бы это им дарить такую штуку «залетным» гражданам, «лимите» голозадой? Всё было просто — это изобретение поставили на небольшой поток для гвардии Южно-Московского Полиса, а конкретно два наших подарка были первыми стопроцентно успешными прототипами с испытательного стенда. Мы, как оказалось, были практически самоубийцами, почему нас не отблагодарить? К тому же — доберусь я до Полиса, до Четверки, а лучше до братства из Металлолитейного, и точно узнаю как эта штука работает и уж тем паче, как её чинить. Впрочем, меня догрузили ещё и инструкцией по эксплуатации, что по идее должно было мне мои техно-маньячные планы существенно облегчить. Ну и жизнь пошла, я балдею... В смысле прихожу к выводу что не успеваю за скоростью событий или что-то в этом роде...
По моей просьбе всё это дело перекрасили в цвет моего старого «Булата-3» и нанесли все опозновательные знаки. Да, признаюсь честно, слаб душой к хай-теку. Значит так, по порядку. Что у нас тут есть. А у нас тут есть много чего нужного и полезного. Я уже говорил, что самый техногенный — это у нас Северный Полис. Но и Южный, как выяснилось, отставал всего на пол шага.
Встроенный визир, не такой как мой, но для шлема вполне подходящий. Уж ПНВ было на высоте. Датчики аномалий с выводом картинки опять же в шлем. Датчики жизненных форм. Баллистические датчики. Отлично, тем лучше я буду знать кто и откуда в меня стреляет. Звуковые датчики и пара крошечных видеокамер на шлеме и правом плече с хард-диском в районе... кх-м... почему-то крестца. И плюс ко всем этим милым датчикам съемные и очень качественные датчики того же самого свойства. Но старые всё равно оставлю. Проверенные потому как. Да и можно не переживать — сервомускулатура в помощь, если что. Так, дальше. Грудные, поясные и набедренные контейнеры-разгрузки для всякой всячины. От артефактов до запасных магазинов к оружию. Мама родная, я люблю этот костюм... Ну и в довершение всего — наличие недурного КПК под сердцем и сервомоторного узла за спиной. Там ещё что-то было, но я решил не вдаваться в совсем уж такие подробности. Будет ещё время наиграться вволюшку, до дому до хаты бы сначала добраться.
14 сентября.
Мы встретились с Павлом Александровичем ровно в полдень в крайне живописном с точки зрения архитектуры пост-апокалипсиса месте. Позади нас возвышались развалины автострадной развязки, стоявшей ранее между тридцать пятым и тридцать вторым километрами Московской Кольцевой АвтоДороги. Слева было Симферопольское Шоссе, справа — Варшавское. Ох и намотал же я там в свое время километров... А прям перед нами были невразумительные намеки на пребывание здесь когда-то железнодорожного полотна. Да, а вообще вокруг нас красовались небольшие такие развалины целого микро-района жилого. Некогда жилого.... Ныне — пустырь. Натуральный.
Дрозд, мой старый товарищ, решил остаться в Южно-Московском полисе. Пока мы с Аристархом лазили под пулями черт те знает где, он успел найти себе в том пункте, где нас принял Переверзев, медсестру, Нину Федоровну, года на три младше себя. Нормальная такая тетушка, весьма «дородного» вида, из тех, кто любит оправдываться, что «хорошего человека должно быть много». Мне оказалось достаточно просто посмотреть в его глаза, чтобы понять — Алексеич прочно осел на этом месте, остепенился, так сказать. Я не стал его убеждал, и хотя мне было больно его терять, я всё-таки был рад за него.
Мы с Шахом, закованные по самые, как раньше говорили, «бананасы», шли с рюкзаками навстречу Переверзеву со товарищи. Крайне умилительная картина, особенно учитывая наличие за их спинами некоего летательного аппарата модели «вероятный зародыш Кукурузника». По другой классификации «недо-Ан-два».
Снявши шлемы и «латные» перчатки, мы тепло поздоровались с Переверзевым.
; Вот на этом мы полетим?- спросил я.
; Да. Надежная вещь. Не раз проверенная. Можете не сомневаться. - стал убеждать нас Пал Ксаныч.
; Да мы верим, верим.- сказал Шах, критично оглядывая наш «небесный лимузин».
; Арти, ты умеешь управлять подобными устройствами?- спросил я брата. Я и сам бы сел за штурвал, но что-то было лень.
; Да. Вполне. Если там не на магических заклинаниях управление.- ответил мне он.
; В этом нет нужды, господа.- с улыбкой голливудского актера сказал нам Переверзев. И рукой подозвал паренька в пилотном комбинезоне, которого я заметил издалека — ярко оранжевая ткань отчаянно диссонировала с остальной обстановкой.- Знакомьтесь, это ваш пилот, Николай Гаврилов.
; Та-ак...- только и сказал я.
; Поясню.- сложил руки замком на ремне Переверзев.- Нам нужно переправить гонца в Михнево. Да-да, именно туда. К нему вы и полетите.
; Товарища, я так предполагаю, нам необходима доставить до полиса, я прав?- спросил я у Пал Ксаныча.
; Да.- неожиданно по-детски обрадовался он.
; Николай.- представился нам гражданин с довольно таки пышной русой бородой.
; Ну что, мы тогда полетели?- спросил Шах. Переверзев кивнул.
Взлетели штатно. В кабине, которая по совместительству была пассажирским отсеком и микро-багажником, было тесно. Мы с Шахом едва вместились. О каком-либо пространстве для маневра и говорить то не приходилось. Хорошо хоть свою родную снарягу с оружием вместили. А оружия у нас прибавилось.
За широким окошком, бывшим также и правым бортом самолетика, проплывали удручающие виды. Летели мы на удивление быстро и высоко. Но ничего красивого внизу я не увидел. Пейзажи — один другого гаже. В виду полного отсутствия возможности активной деятельности, я счел за лучшее уснуть.
Я ж говорю, летели мы быстро. Я открыл глаза, когда уловил, что тональность двигателя из убаюкивающей превратилась в будильниково-раздражающую. А движок то того... с перегрузкой работал.
; Николай!- окликнул я пилота, широко зевая.- Как там твои дела?
В известном советском фильме «В бой идут одни старики» командир авиаполка спрашивал у командира эскадрильи Титаренко, как у того проходит выполнение одиночного задания в виде полета над вражеской территорией. В ответ получил:
; Всё нормально.- ответил мне Николай сосредоточенным голосом. И добавил.- Падаю.
С меня весь сон слетел моментально. Чего-чего, а падать, когда под тобой Барыбинский рукав зоны, я не хотел абсолютно. А то что внизу простирался именно он, я понял сразу же, как глянул в стенку-иллюминатор. А внизу переливались огоньками аномалии, что-то шевелилось и прочее. Гадость редкостная. Барыбинский рукав это вам не хухры-мухры какое-то, это вещь серьезная до невозможности, и до такой же степени смертельно опасная.
; Как падаем?- спросил я, ужасаясь.- Как это так — падаем? Ты в своем уме?
; Ты вообще летать умеешь, пилот?- грозно осведомился Шах.
; Воздушная аномалия.- виновато ответил парень.- Двигатель греется. Перегреется и... и всё, будем по-тихому планировать.
; Нам долго ещё лететь?- спросил я, припоминая местную географию.
; Да. Мы только влетели в границы рукава.
; Вот блин история.- хмыкнул Шах.
; Ага.- согласился я. В отличии от Николая, шансы на выживание у нас с Шахом были.- Арти. Активируй жесткое сцепление сервоприводов своего костюма. На внутренней поверхности левой руки. Да, вот эти хреновины. Да, вот так вот. А теперь замкни линии методом одевания шлема.
Костюм наш питался энергией не абы от какой-нибудь батарейки. За электростанцию у нас работали два особо мощных артефакта, не помню как называются, но из серии «электра», «лунный свет» и «крона». А в качестве трансформатора трудился третий артефакт - «гвоздь», продолговатая такая палочка с шляпкой на одном конце.
Двигатель полыхнул и умер. Мы начали плавный процесс приземления в филиал ада. Как всё просто!...
Николай несколько раз себя перекрестил и замер в кресле. Я даже удивился его спокойствию — у меня самого внутренности играли «Полет Валькирий» и вообще всячески буянили. Что там у Шаха, я не знаю, но вряд ли прилив радости и бодрости.
Посадка была относительно мягкой. По крайней мере для меня. Не без помощи Аристарха я выбрался наружу и сразу же стал вытаскивать нашего горе-пилота. Оказывается он себя не перекрестил, а зафиксировал в кресле несколькими ремнями безопасности. Но вот насколько они ему помогли, я даже не знаю. Парень был без сознания, а из носа стекала тонкая струйка крови. Мы оттащили его в сторону и стали приводить в чувство.
Я огляделся. Наше счастье, что участок, куда мы вписались, был чистым от аномалий. А то бы разметало нас кровавым фаршем по округе, и поминай как звали. Однако же... повезло.
Минут через пять наша с шахом реанимационная терапия дала свои плоды. Однако несмотря на то что Коля открыл глаза и вроде бы даже нас узнал, ни членораздельно говорить, ни тем более ходить он не мог. Оставаться на месте мы тоже не могли.
Решили — я забираю большую часть снаряжения, а Шах несет остатки и Николая. К слову сказать — не так там и много было. В общем, через десять минут мы двинулись в путь. Примерный маршрут я себе представлял. Датчик аномалий я прикрепил рядом с локтевым сгибом левой руки и взяв на изготовку новенький «SIG-74», достаточно бодро пошагал вперед. Шах пер Николая на горбу и шел позади. Стандартный наш двухчастный походный ордер. Это, естественно, если не учитывать порядка семидесяти килограмм в исполнении товарища Гаврилова.
Спустя пол часа ходьбы я весь был на нервах. Никаких, я повторяю — никаких следов мутантов. А уж их следы я вижу всегда. Как будто здесь все вымерли. Остановившись, я посмотрел на небо. Небо как небо, затянуто тучами, слегка прикрытое маревом — ну так мы же в рукаве зоны, а там всегда так. Надо бы найти источник воды. Нет, ни в коем случае не пить, боже нас от этого упаси. Сделать замер. Ибо со старого костюма я снял совсем маленький датчик — такую пяти сантиметровую колбу. Чем хуже было состояние воды, тем темнее становился её цвет. А если она меняла свой размер, можно было судить об аномальной активности в этом районе. Принцип действия прибора под названием «Нос Буратино» я не помнил, но всегда точно знал, что означают его показания.
Воду мы нашли ещё минут через двадцать. Прибор почернел и максимально удлинился. Аномальная активность низкая, вода — чистый яд. Тогда где животные? Те, которые мутанты?
Шах тоже ничего по этому поводу сказать не мог. Хорошо, на ноги встал Коля. Шатался правда, как заправский алкоголик, но уже мог говорить. Правда мало и плохо, но прогресс, как известно на лицо. А оно у него стремительно принимало цвет хорошего такого обширного синяка.
И тут как назло появились первые животные. Волкодавы, разумеется. Хорошо что ещё молодые, а потому наглые сверх всякой меры и туповатые. Что такое настоящая наглость? Это бежать по шпалам на паровоз и кричать «Задавлю». Они сделали тоже самое. Я открыл огонь. Первый же волкодав в прыжке перекувырнулся и грохнулся оземь уже бездыханным. Отстреляли мы их достаточно оперативно — слишком близко не подбежал никто. Даже Коля успел достать «ТТ» и пару раз в кого-то пальнуть.
; Хорошая штука.- сказал Шах, покачивая модернизированным пулеметом «Печенег». Да, и правда — хорошая. Для того у кого она есть, как говорится...
; Кровосос!- вскинулся Николай. Он был прав — мерцающее пятно на детекторе жизненных форм наматывало круги, в центре которых расположилась наша компания.
Великое дело — подствольный гранатомет. Особенно в умелый руках. Ну да не буду хвастаться — нечем. Первый выстрел у меня ушел в молоко. Я объяснил это тем что ствол не пристрелянный. Второй сыграл в недолет. Кровососу на это было наплевать. Да, кстати, если кто не знает — стрелять по практически невидимому монстру занятие не из легких. Ты же его не видишь и ориентируешься только по детектору. Но всё-таки третьим выстрелом я его прибил. И подумал, что если бы я сейчас, одетый в старый свой «Булат-3» держал в руках свой АК-108, я бы прибил этого кровососа первой же подствольной гранатой.
Мы шли достаточно медленно. И я всё никак не мог заставить себя успокоиться. Я даже предположил, что здесь есть некое пси-поле, которое мозги не выжигает, но на нервы действует.
Я уже подумал что мы почти добрались до выхода из рукава. Но это оказалась сплошная стена из аномалий совершенно нового типа. Да, я всегда думал, что Барыбинский рукав «привилегированный», если можно так сказать. Попытка кинуть камень через преграду привела к тому что он превратился едва ли не в плазму, а датчики костюма завопили как убиваемые от выброса разных энергий. Я даже не стал представлять, что будет с нами, если мы попадем в эти аномалии.
И тут нарисовалась очень большая проблема. В виде трех мутантов неизвестного типа. Каждый ростом всего полтора метра, но одного взгляда на комплекцию хватало чтобы понять — такой и БТР вскроет, не поморщится. Когти действительно были длинными, изогнутыми и очень правильной формы. Маленькие глаза, казалось, смотрели на нас совершенно осмысленно. И это не нравилось мне больше всего. Гомункулы они хитрые, а эти твари ещё и сильны.
Я скинул с себя всё что могло помешать. И снял маску со шлема. Тем более что он был разборный. Тем временем Шах вскинул противопехотный гранатомет. Гаврилов отошел назад. Я даже зауважал его немного, поскольку в панику он не впал, а достал некий пистолет с тонким глушителем. Откуда он его извлек, если по сути дела костюм на нем был тонкий и без выпуклостей внутренних карманов.
И тут сверкнула вспышка. Длинный тонкий луч пару мгновений задержался на черепе одного из гадов, и тот лопнул как воздушный шарик. Это был тот самый пистолет. Я догадался что это могло быть — гаусс-технология плюс избыточное выделение энергии с целью нагревания подаваемого из обоймы газа. Итак, господа, прошу любить и жаловать — её высочество — сверхнагретая плазма. Шикарно. От этого остолбенели даже монстры. Я краем глаза заметил как Коля танцует с пистолетом в руках, ибо у того кончик ствола раскалился до бела. Наверное пистолет пока ещё опытный образец.
Мы с Шахом давно научились друг друга в бою понимать на «отлично». В рукава и очагах зоны, да и просто в столкновениях со всякой швалью двуногой либо ты заставишь судьбу поставить тебе «отлично» и останешься жив, либо тебе выпишут «пару» и ты убит. Другие варианты встречаются не часто. По крайней мере у сталкеров. У них жизнь ещё ярче, яростней... и от того сильно короче.
Шах и я кинулись на монстров синхронно. Нужно быть быстрее, сильнее, точнее, хитрее противника. Но что ты сделаешь, когда твой враг от рождения наделен едва ли не сверх-силой? Мутанты... ублюдочные дети техногенных катастроф и генетических игрищ.
Я поднырнул под одного и всадил нож ему в паховую область. Громила взревел и лягнул меня ногой. Не представляю что со мной было бы, не одень я экзоскелет. Жалобно скрипнули сервомоторы. Мне очень не хотелось остаться с полутора сотнями недвижимых килограммов перед лицом безжалостной смерти. Мне вообще что-то расхотелось умирать. Да и не хотелось когда-либо.
Пришлось очень резво вскочить и сразу же сделать прыжок в сторону. Шах избрал другую тактику — он извлек два подаренных «южанами» клинка и выстроил из них словно бы стену. Он настолько быстро крутил их вокруг себя, что они с монстрами практически поменялись ролями. Мой пистолет-пулемет Хеклер Кох оказался у меня в руке, и я выстрелил монстру по глазам. Ох и разозлился же он... едва грудь мне не проломил, как боксер, прямым ударом в корпус.
И снова сверкнула вспышка Колиного пистолета, и монстр Шаха остался без одной ноги. А вот мне не повезло — мне-то достался самый крупный. Пока Шах добивал раненного, я со своим «спарринг-партнером» перешли в более активное противостояние. Я уклонялся как мог, всаживая в него пулю за пулей. Николай, как я мельком увидел, схватил мой автомат, но не решался стрелять, боясь задеть меня.
; Стреляй!- закричал я что есть сил. Получалось плохо — в горле пересохло и крик обратился в хрип. Но он меня понял, и СИГ в его руках дробно застучал. Стрелял он так себе, ибо я умудрился таки схлопотать в бедро несколько чувствительных попаданий. Но мутанту досталась почти вся обойма. Он взревел и кинулся на Николая. И я понял, что он его сейчас под орех разделает как делать нечего. Это значило, что мы не выполним последнее поручение Переверзева. А я не из тех людей, кто любит проваливать задания. Я сорвал с пояса наступательную гранату и с диким криком, что-то меня прям пробило на боевой клич, запрыгнул ему на спину. Схватил за вернюю губу, или что там у него было над клыками, и нажав большим пальцем кнопку активации, засандалил гранату прямо в глотку. Эх черт, он её почти успел выплюнуть, и ему лишь разворотило пол морды.
Картина была, что называется, маслом — виден череп, глаза нет, половины челюсти тоже нет. Но мне то что с этого — он прыгнул на меня, а уклониться я не смог. Он придавил моё бренное тело всей своей зверской массой. Одной рукой я схватил его за обрубок челюсти не давая меня укусить, другой держал одну из его лап. Это страшное напряжение, я чувствовал как медленно сдаю. Кровь перемешанная со слюной капала мне на лицо, уцелевший глаз ублюдка светился нечеловеческой яростью. Конечно, киса, граната это будет очень больно, а ты как хотел, паскуда? Он сжал челюсть, пронзая клыками защиту перчатки, второй лапой стал дубасить со всех сил по броне. Я закричал от гнева и боли. Я не хотел сдаваться, я не должен был, я не мог!! Я не могу умереть здесь, слышишь ты, кусок вонючего мяса, я тебе говорю, а?!
Что-то на полном ходу врезалось в монстра, основательно сбив его с меня. Я не преминул возможностью и заехал ему сбоку, прямиком в разлохмаченную челюсть. Что, больно, с*ка? На тебе ещё, на! Тараном сработал Гаврилов. Я выхватил у него автомат и ударив в ту же челюсть мутанта ногой, вставил автоматный ствол прямо в раззявленную пасть и нажал курок. Стрелял до тех пор, пока не опустела обойма. Монстр упал на землю, орошая траву черной кровью, перемешанной с мозгами. Шах своего разделал по частям. Оказывается, как только я упал, он стал всаживать пули монстру в голову. Если бы не это, прикончила бы меня тварь. Я кое-как вытер лицо от кровавой дряни и внимательнее посмотрел на них.
Шах заметил ненормальное первым. Он достал свой ненормально большой пистолет-пулемет «Крис-супер» и разнес остатки головы мутанту. Я сперва не понял, зачем это ему. Но потом... спрашивается, зачем зашивать в голову существу, живому, металлические волокнистые микросхемы? Похожие на рыболовную сеть, только слегка трехмерную. А дальше было ещё любопытнее. В районе того, что можно было бы назвать мозжечком, я нашел кремниевые микросхемы. С печатью Южно-московского полиса. Вообще-то непосвященный человек не узнал бы традиционное клеймо «южан». Но мы-то с Шахом были в одном из секретных цехов, и я там умудрился разглядеть вот эту вот самую печать. Возникает вопрос — что это за.... хрень такая?
Мне показалось, или где-то там, на перелеске, блеснула как будто бы оптика. Я достал из, слава богу уцелевшего, бокового кармана свой визир и вскинул к глазам.
Следующее мгновение растянулось на пол вечности. Я выронил свой драгоценный аппарат, стараясь закрыть телом Колю, сверкнула вспышка и грохнул выстрел, потом ещё один, и ещё. Шах вскинул пулемет свой и начал стрелять, укладывая очереди удивительно точно в место откуда стреляли. А за краткий миг до того как Аристарх начал стрелять, что-то с силой дважды стукнуло меня в грудь, и раздался краткий вскрик Николая. Мы оба упали, вот только я встал, а о нет, и на его комбинезоне расплывалось красное пятно.
Эх твою же мать, Коля-Коля-Николай, от мутантов уберегся, от людей нет. Я резво сменил обойму в автомате и бросился туда, откуда стрелял снайпер. Меня остановил Шах и всучил лицевой щиток шлема. На загоревшемся крохотном дисплее я отчетливо увидел метку со значком пули. Тем лучше.
; Пригляди за Колей.- я всё ещё говорил о нем как о живом.
Кто бы ты ни был, но я тебя урою. Никому ещё с рук не сходило убивать тех кто в моей команде. Я и в Кожухово-4 за Гришку с Саидом рвал и метал тех полудурков как бешеный. Что-то укололо меня в плечо. Ага, аптечка сработала. Стало чуть лучше, голова сразу же прояснилось, а сердце прекратило ломиться в виски со скоростью работающей швейной машинки.
Их было двое. Одного убил Шах, молодчина. Второй был ранен. Да, парни, стрелять мы горазды, а вот прятаться что-то не очень.
Только взглянув на них, я почти всё понял. На них была экипировка того самого пункта, где мы с Переверзевым познакомились.
; Не стреляй!- взмолился раненный.
; Да-а?- удивился я.- А почему? А что я с этого убуду иметь?
; А ты ведь хочешь узнать имя заказчика?- парень зажимал две пулевые раны в боку и лихорадочно метался. Судя по тому, сколько из него крови вытекло, он не жилец, но разочаровывать его я не стал.
; Предположим, хочу.- сказал я и ответ ствол автомата в сторону. Даже снова снял лицевой щиток шлема.
; Вас заказал Павел...- он закашлялся и выплюнул пару сгустков крови.- Переверзев, короче. А ему Шрам, лысый полковник из центра Полиса.
; У него ещё шрам от затылка до бровей?
; Да-да-да,- торопливо закивал паренек.- Он самый. У него ещё правая щека обожжена.
Вот только этого счастья мне не хватало, с горькой ирония подумал я. Посидев ещё немного, я встал и прицелился парню в лоб.
; Э-э-эй! Не надо, пожалуйста, нет! Ты же обещал!- закричал наш неудавшийся киллер.
; Извини. Ничего личного, Джони, но Боливар не вынесет двоих.- и я спустил курок. С аккуратной дырочкой во лбу он завалился на спину. Никаких угрызений совести я не испытывал. Кто его знает, сколько бы он ещё умирал. Не дай бог, приперлись бы мутанты и начали жрать его живьем. Вот такой судьбы я точно почти никому не пожелаю... А так — и быстро, и не больно.
Когда я пришел на место, Аристарх, к моей огромной радости, бинтовал бледного как смерть, но всё-таки живого Гаврилова. Меня это очень обрадовало. Правда, конечно же, огорчал тот факт, что нам опять придется тащить его на спине, и к сожалению, надеяться на быстрое выздоровление не стоит.
Гаврилова тащил Аристарх, я шел первым, бросая взгляды на детекторы аномалий. Пулемет Шаха болтался за моей спиной поверх всего остального снаряжения.
Вот уж никогда бы не подумал, что в рукаве зоны, в таком богом проклятом, причем трижды, месте, может быть такая красота. Мы наткнулись на маленький, метра в четыре, водопад. Это был словно оазис посреди пустыни.
; Остановимся?- спросил Шах.
; Нет.- неожиданно ответил я.- Не здесь. Вон у тех камней И заберись как можно выше. И пулемет свой забери.
; Подозреваешь что-нибудь?- спросил он.
; Как всегда.- ответил я.
Автомат я перехватил поудобнее в левую руку, а в правой держал длинный изогнутый клинок. Который ранее у меня лежал в ножнах в рюкзаке, именно потому я не мог воспользоваться им ранее.
Аккуратно, я пошел к водопаду. Мне очень хотелось, чтобы в этом месте не было никакой западни, но в то же время я знал, что ничего хорошего здесь быть не может. Это же Барыбинский рукав Зоны! Тут по идее на каждом шагу просто напросто должна стоять Смерть с косой. Можно и без, уже не принципиально.
Я внимательно всё просканировал. Чисто. Водопад выглядел невинным и спокойным. Помнится мне, была такая поговорка: не буди лихо, пока оно тихо... нет, немного не так, не буди спящую собаку, вот так! Так ведь, пока не разбудишь, ни породы, ни природы этого зверя не узнаешь. Я забрался на скальный выступ, залег, и выстрелил из подствольника. В центр водопада.
Мать моя женщина, тут такое началось! В том месте, куда падал водный поток, земля вздыбилась неправдоподобно большим взрывом, откуда на свет божий, если он ему всё ещё принадлежит, вылезла натуральная гидра. Или осьминог, там было не до внутривидовых различий беспозвоночных членистоногих. Быстро перезарядив гранатомет, я выстрелил ещё раз и ещё.
«Шах, уходим»- крикнул я Аристарху, по внутришлемной рации. Я почти убежал оттуда, но в прыжке меня за ногу схватила эта дрянь и потащила к себе. Невероятных трудов мне стоило от неё отвязаться.
; Не знаю как ты, а я, пожалуй, передохну.- сказал я Аристарху.- Сил моих больше нет.
; Как скажешь.- буркнул он. Мы расположились почти что в трехстах метрах от негостеприимного водопада.
Я лежал на земле и думал. О Кате, об остальной команде, о том, каково на новом месте Алексеичу, которого я больше никогда не увижу. О том, за какие такие грехи нам всем вот это наказание, именуемое Расширением 19-го года. Я лежал и думал... мне что-то грезилось. Что-то светло-синее и прозрачное, витало надо мной. И у меня не было никаких сил встать и куда-то идти.
; Экза-а-арх!- что-то неправильное и корявое ворвалось в мои сладкие видения.- Экза-арх! Очнись! Уходим! А-а-а-а-э-э...
Я стряхнул с себя наваждение, и сразу же чудовищная боль ударила мне в голову. Казалось, я сейчас не выдержу и умру. И на долю секунды я действительно пожелал себе смерти, настолько невыносимой была мука. Упав на колени, я стиснул голову руками и закричал. Кто-то, очевидно, Шах, подхватил меня и потащил. Я что есть сил заработал ногами. Но потом меня словно кипятком ошпарило — Коля! Ошалелыми глазами я оглянулся и не увидел его. А когда увидел, где он, мне стало очень страшно, как не было страшно давно. И хотя мне удалось справиться с приступом паническом страха, я всё равно стоял как вкопанный.
Рядом с нами стоял тетрах. Он заслонил собой солнце. Росту в нем было с пятиэтажку, опиралось сие чудовище на четыре одинаковые столпа. Впрочем, тетрархом его прозвали не за ноги, а за четыре глаза, по одной над каждой ногой. Видимой пасти у твари не было, тетрах мог открыть её в любой части тела выше ног, даже если стоял на месте и не шевелился. Хитин, крепче брони линкоров и дредноутов, в любом месте мог разойтись где ему захочется и обнажить равные ряды округлых зубов. Вот и все. За хватательные конечности у него работал язык, и три лианы, которые он прятал где-то внутри себя. А ещё он мог плеваться кислотой и всякой дрянью, или десантировать отряды маленьких зубастых существ типа помеси таракана и обезьяны. А уж сколько он весил, это и представить трудно.
И вот такая махина, которую невозможно уничтожить, стояла прямо перед нами, и одной из своих рук-лиан, держала Николая. Не успел я даже дернуться, как две другие схватили нас с Шахом и всей троицей мы оказались на впалой спине монстра. Николай был плох. Но перевязать мы его не могли.
Я даже приблизительно не мог сказать, куда это махина нас унесет. Впрочем, если он соберется нас сожрать, в чем я не был уверен, ему придется постараться. Хотя... в минуты опасности, или интереса, тетрах мог развивать скорость километров под сто пятьдесят. И вот попробуй от этого существа убежать...
Мимо нас проплывали вполне привычные сталкерскому взору пейзажи. Пара разрушенных деревень. Я даже поразился, какой Барыбинский рукав широкий. Когда мы проходили сквозь аномальное поле, у меня волосы встали дыбом и всё внутри похолодело. Не могу объяснить как нас не убило, ведь даже ребенку в нынешнем мире известно — в радиусе метров ста вокруг аномального фронта, более чем пяток-другой аномалий типа Электра, ничего живого не бывает. Ан нет, и в этом правиле бывают исключения. Никто мне правда не поверит, но... я тут подумал и включил видеокамеру на шлеме.
Николаю становилось всё хуже. Я боялся, что мы его не довезем. Это было бы вдвойне обидней — потерять человека за шаг до его вероятного спасения. Кое-как мне всё -таки удалось стабилизировать его состояние. Но это было крайне ненадежно. Аптечка она не вечная.
Я был удивлен, когда мы вышли к железной дороге. Оно прекрасно сохранилось! И я заметил, как аккуратно и бережно тетрах через него переступал. Это надо будет при случае выяснить. И он повез нас вдоль железки. Мы доехали на спине живого колосса до станции Барыбино, в чью честь, собственно говоря, мы все и прозвали этот рукав Зоны. Словно бы законсервированная станция проплывала мимо нас. У меня ком в горле застрял, когда я увидел застывших в движении людей. Святый боже, что же здесь произошло? Невероятная и тягостная картина. Я всякое видел за десять лет. Но чтоб вот так... ещё хлеще чем выставка жертв Холокоста, которую как-то привозили в Москву.
Наконец этот кошмар остался за спиной. Впереди простиралось зыбкое марево границы рукава зоны. Я внутренне подобрался.
; Шах. Хватай Колю. Либо мы сейчас ворвемся аки всадники, либо сыграем в десантников.
; Ни того, ни другого не хочу.- ответил мне Аристарх. Он заграбастал Николая в далеко не дружелюбные объятия и приготовился к жесткому прыжку. Но всё прошло несколько иначе
Тетрарх медленно прошел сквозь границу рукава и остановился. С протяжным воем, от которого у меня едва волосы дыбом не встали, он присел, и аккуратно поставил нас на землю. И легонько так подтолкнул в спину. Ну, как детей малых, честное слово. Когда же мы оглянулись, эта тварюжка ломилась в обратную сторону как болид Формулы-1 на трассе в Монте-Карло. Умеет же, а! А так сразу и не скажешь. Хорошо что таких вот субъектов насчитывается всего-то… А действительно, сколько их тут? Во всяком случае бдительная статистика «наших мест» упорно умалчивает о них. Ну, вот доберемся до цивилизации, тогда и заговорит нашими устами. Хотя, стоит ли говорить? Кто поверит что самый невероятный монстр из когда-либо бывавших на планете не сожрал троих гуманоидов, а даже отвез их на себе? Не поверят, ещё и пальцем у виска покрутят, и дай бог, если только пальцем, и только у своего лба. Знаем мы их…
К ночи мы добрались до некоего свободного хутора. Свободным он был только так, для проформы – в радиусе дневного пешего хода от Михневского полиса все было на контроле у милитаристов. Но юридически статус-кво соблюдался и нас минут пять продержали в «предбаннике», заполняя неведомые листки и протоколы.
Предварительно сняв шлемы, мы с Шахом шумно ворвались внутрь небольшого караульного помещения.
- Тише вы! Натопчите мне тута!- на нас наехала такая «каноничная» баб-Маша, уборщица в синем халате и с непонятной косынкой на голове.- Ходют тута и ходют… Ой батюшки-светы!
Это она увидела Николая. После всех перипетий, которые ему довелось пережить, Гаврилов был похож на вурдалака, разве что клыков не наблюдалось. По крайней мере я не заметил, а интересоваться было не зачем – бо не дантист я, грешный….
- Врач есть?- спросил Шах.- Только быстро, бабушка, быстро!
Бабульку как ветром сдуло. Ещё две минуты томительного ожидания, и в сторожку, как я это назвал, вошел одевавшийся на ходу пожилой мужчина со следами вчерашнего веселья на помятом изрядно лице.
- М-ну и что тут у нас? Хорош, красавец, хорош…- пробубнил он, начиная осмотр.- Ничего необычного, вроде бы. Стандартные пулевые отверстия. Платить чем будете? Артефакты, оружие, раритет?
Всё это время он ощупывал и осматривал Николая. У нас с Шахом вроде бы что-то такое завалялось, конечно, но мы не совсем были уверены, хватит ли. Расценки на артефакты в разных местах очень сильно могут различаться.
- С оплатой разберемся позднее.- сказал я.
- Все вы так говорите.- ответил мне врач, отрываясь от осмотра.- Медицинской страховки лет как десять уж нет, а вы все не отвыкнете.
- Уважаемый, - мне все это очень не нравилось.- не надо тут на нас нагнетать. Этого человека срочно нужно доставить в Михневский полис, в отдел внутренней безопасности. Это,- я ткнул пальцем в Гаврилова.- очень, я повторяю, очень важный курьер. А мы его туда везем. И если он не выживет, тебе, дядя, тоже достанется на орехи по самые некуда. Лечи, тебе говорят! А мы сейчас пошукаем наличность или же ещё что.
- Телефон.- внезапно сказал Шах.- Шторм.
Ну, точно, как я мог забыть! Развернувшись всем своим терминаторским корпусом к охраннику, я даже не спросил – потребовал:
- Телефон и связь с Михнево!- повернувшись вполоборота к Аристрарху, я сказал ему.- Доктора напряги, задолбал уже, честное слово. Не дай бог Николай «того», он же у меня следующим на тот свет уйдет.
Я принял из рук охранника телефон и стал набирать написанный на корпусе телефон Михневского полиса. И как только там подняли трубку, я сразу же стукнул по нескольким клавишам, набирая внутренний номер отдела. Где служила Шторм. Потом – её добавочный.
- Слушаю.- ответил мне безразличный, но очень знакомый голос.- Говорите.
- Это Экзарх.- сказал я.- Мы в хуторе. Ситцево. И нас трое. Запрашиваю эвакуацию. И врача, да.
- Сколько патронов у тебя оставалось в рожке, когда ты позапрошлой осенью с Грузилом и Шепотом пришел на северный КПП?- задала она мне проверочный вопрос. Мне не составляло труда ответить:
- Нисколько. Я тогда был с РПК, а у него не рожок, а цинка. И шли мы не осенью, а весной, потому как Шепот свалил от вас летом, а Грузила убили в мае. Ещё вопросы есть?
- Нет. Ждите машину, скоро будет. И да, амулет на шее?
Я сначала не понял, какой амулет она имеет ввиду, но когда спросил у Шаха, тот ответил утвердительно – да, на шее Гаврилова висел египетский крест – анх.
- Да, есть такой девайс.
- Отлично.- сказала мне Анна и положила трубку.
Часа в три ночи к нам выполз доктор, и сообщил результаты операции. С одной стороны Николаю повезло – жить будет, и в принципе неплохо. Но мужичок выразил большое сомнение, что Гаврилова допустят к пилотированию летательных аппаратов, да и отличаться любовью к спорту ему теперь не грозит. Тут уж лично я ничего поделать не мог.
Машина ждала нас уже достаточно давно, и шофер с бортстрелком плюнули на регламент и перебрались туда, где сидели мы с Шахом. В бывшей «Тойоте –ЛэндКрузэр» остался только механик, который нашел для себя душевно полезное занятие. Никто, собственно говоря, не возражал.
Иногда бывает такое ощущение, что нужно просто побыть одному. Так или иначе – знакомо каждому. Я сидел на крыше Тойоты, поверх сложенной спарки пулеметов Корд, и смотрел в ночное небо. Была грусть совершенно особого рода, когда не было ни мыслей, ни желаний, только пустыня какая-то, белая… Как Антарктика, где ничего кроме пустующих просторов и вымораживающего холода. Примерно так же я себя сейчас и чувствовал. Не знаю как там Аристарх, ему в душу сейчас я лезть не хотел, по глазам было видно, что ничуть не лучше чем мне.
А вот они и ворота Полиса. Мы заезжали с другой стороны, и ДОТ, преграждавший нам путь, имел П-образную форму. Переть под огнем этой «дуры» я бы точно не стал. Вообще, как уже можно было догадаться, Михнево это крепость из разряда тех, которые могут пасть из-за хитрости-коварности-подлости-предательства, но никак не по причине штурма. Конечно, если начнется Большой Гон типа 19-го года, я не ручаюсь за 100-процентную целостность периметра Полиса, но уверен, что город выстоит. В конце концов, даже в законе довлеющей биомассы есть исключения – неисчислимую орду мяса можно остановить почти таким же валом раскаленной стали и свинца.
Нас подвергли тщательному досмотру. В той степени, в которой это можно применить к нашим экзоскелетам, которые мы с Шахом решили именовать «Дюрандалями». Мне это показалось ироничным и поэтичным одновременно. Не меч, конечно же, но защитить в состоянии костюмчик.
Продолжение следует.
Проект 2029. Хроники уцелевших. Часть IV
© Copyright: Аристархъ фон Грапф, 2010
Свидетельство о публикации №210101200164
Свидетельство о публикации №210101200164
Рецензии