В ожидании Халка часть 3

Утром полегче стало. Вспомнила, как Вера о моей квартире рассуждала, и о ремонте сказки рассказывала. Быстро собралась и поехала.

Все чистой правдой оказалось. Работы шли полным ходом. Никак Хазар расстарался, чтобы я от Лени быстрее ушла. Больше думать не на кого. Значит, опять при жилье буду.
По двору покрутилась, поскучала, и Светки Фоминой номер набрала. Она мне обрадовалась, в гости пригласила, девичью тоску развеять. Через минут пятнадцать у нее была. За это время Светка на стол собрала, деликатесами разнообразными порадовать меня решила. Сели за стол, я коньяк только пригубила, ребенка беречь надо, и так досталось бедному. Светка на алкоголь налегла конкретно. Щеки алым вспыхнули, глаза нездоровым блеском засияли. Вместо того, чтобы на жизнь жаловаться, как и полагается вдове, хвастаться стала, мол, только сейчас она жизнь в подлинном свете увидела. Только сейчас душой отогрелась.
Знала и раньше, что особа не великого ума, но не думала, что настолько.
- Плохо что ли с Фоминым жила? – искренне удивилась я.
Светка стеклянным взглядом на меня глянула, еще рюмку приняла и вздохнула.
- Плохо или хорошо, не тот вопрос. Денег, конечно, хватало, а внимания? Один бизнес на уме с утра до вечера. Родной жене за годы десяти слов не сказал. Спали черствым бутербродом, - всхлипнула она, и фотографии в черной рамке кулак показала. – Прибрал господь, на мою тоску глядя.
- Ну, Светка, ты скажешь, - улыбнулась я такой психологии. – Если бы за такие провинности мужиков прибирали, одни бы бабы по земле шастали, пока окончательно не вымерли.
- Баб тоже прибирает, - пьяно махнула она рукой. – Вчера нашего бухгалтера машина сбила. На смерть, - вдруг всхлипнула Светка, а я аж губу закусила. Гром только с ней беседу провел, и на тебе, дама в покойники перекочевала. – Эх! – Светка еще рюмку хлопнула. – И, слава Богу, - сказала. – Тетка была вреднючая, меня не жаловала, все перед Фоминым задницей накручивала. Теперь по-другому у меня будет. Артем в обиду не даст, - заявила она, и о стол облокотилась. Тяжело сидеть стало.
- Что за Артем? – поинтересовалась я.
- Не парень, а конфетка. Так бы и слопала, - крякнула Света с наслаждением. – Да ты видела его в ресторане. Почтение засвидетельствовал.
- Ага, - согласилась я. – Видела. Нормальный мужик?
- Не то слово!
- Поздравляю, - вздохнула я.
- Тебе чего кручиниться подруга? Меч не мужик, а огонь. Так что считай, сильно повезло. Главное, любит тебя.
- Откуда такие сведения? – усмехнулась я.
- Оттуда… - хихикнула Светка. – Пару лет назад, мы с Фоминым на пикник поехали. Гром пригласил. Я подругу с собой захватила. Она, как Меча увидела, так прямо умом ослабела. Влюбилась по уши, собачонкой за ним бегала. Он, конечно, погулял с ней малость и за порог вытолкнул. Так она рассказывала, что когда спал с ней, все лес вспоминал. Какие-то елки ему вроде виделись, - Светка в кулак прыснула. – Когда я тебя вместе с ним встретила, сразу поняла, о каких елках речь.
- Дурочка ты, Светка, - покачала я головой. – Мы с Мечом просто приятели.
- Да? – удивилась она. – Тогда тебе тоже ухажер нужен.
- Просто необходим, - обрадовалась я, что мысли Светкины верный курс взяли.
- У Артема дружок есть. Хороший мужик и, главное, с деньгами.
Я в восторг пришла и желание изъявила со счастьем своим побыстрее встретиться. Люди вообще обожают чужую жизнь устраивать. Светка исключением не была и очень обрадовалась, заверив меня, что в ближайшее время все устроит в лучшем виде.
Мы еще немного посидели, и я чай стала заваривать. Гостеприимная хозяйка честно пробовала участвовать в процессе, но по причине большой дозы алкоголя смогла только решительно встать и тут же шлепнуться обратно на стул.
- Вот черт! – рыкнула она, с удивлением рассматривая собственные коленки.
- Замуж не думаешь выходить? – решила я отвлечь ее от увлекательного созерцания, и, пока Светка не свалилась под стол, еще кое-что выяснить.
- А то! Как сорок дней отметим, так сразу и пойду, - она на секунду задумалась. – Счас бы пошла, да родственники со свету сживут. И так день деньской ноют, что не по-людски поступаю.
- Да, дела… - думала я, разглядывая пьяное тело Светки, задремавшее прямо на столе, среди тарелок. Тоже мне невеста. Двух месяцев не пройдет, как к Фомину своему присоединиться. Надо же такой дурой быть.

В дверь позвонили. Я открывать пошла. На пороге Артем стоял, если я, конечно, ничего не путаю. Голливудская улыбочка, пронзительный взгляд. Мачо, собственной персоной. Красавцем не назвать, но впечатление производит. Я посторонилась, гостя, пропуская, мол, хозяйка ждет, вся в боевой готовности.
Он как спящую Светку увидел, только головой покачал, а я решила пояснить:
- Мы тут, извините, девичью тоску разгоняли, Светлана Антоновна устали очень.
Он, конечно, улыбнулся, Светку, как отец родной, по голове погладил и в спальню потащил. Я со стола убирать стала, уходить не торопилась. Очень мне хотелось с парнем поближе познакомиться.
Вернулся через пару минут. За стол присел и на меня уставился.
- Вы Светина подруга? – сказал.
Я головой кивнула.
- Татьяной зовут, а вы, наверное, Артем. Света рассказывала.
- И что же она рассказывала?
- Что жених вы ей, что любит вас безумно.
- Жених, - согласился он, и как-то странно усмехнулся. Мне не понравилось.

Я как раз посуду домыла и домой засобиралась. Он такси вызвал и провожать отправился. У машины руку мою задержал в своей руке, глянул со значением.
- Увидимся… - прошептал. Вот ловелас поганый.
    
Домой приехала, по квартире послонялась. Из головы Артем не идет. Как они быстро Светку в оборот взяли. Надо с этой компанией поближе познакомиться. Тот же Зурабыч или Серго быстро смекнули, как Светку развести. Даже если в живых оставят, то без копейки точно. При Фомине, она на коньяк не налегала, а тут в разнос пошла. Превратят в алкоголичку, и к бомжам на мусорку отправят.

В дверь позвонили, я на часы глянула, что-то поздновато гостей черти носят. В глазок глянула – темно. Ну, я замок и открыла. Еле отскочить успела, чуть дверь нос не снесла. Опять про Варварку вспомнила, когда Леня на пороге появился.

- Ну, здравствуй, красавица! – рявкнул с порога и ко мне кинулся. Я еле успела увернуться и в комнату проскочить. Он за мной. На диван с ногами забралась, больше прятаться негде, и глаза от ужаса зажмурила. – Я тебе говорил, чтобы нос любопытный не совала! – заорал он. - Дня не прошло, а ты, тварь, с Фоминой на пару мужиков принимаешь. Все неймется тебе, ищейка хренова, - за волосы схватил, на руку намотал, и такую оплеуху отвесил, что в ушах закоротило. Вот сволочь! Как я могла такого шизофреника любить? Щека вмиг вспухла. – Чего молчишь! – заревел.

Сразу вот так и не решишь, говорить или помолчать лучше. Я глаз приоткрыла, у Леньки физиономия просто деформировалась от злости. Значит, разницы нет, буду молчать или говорить.
- Отцепись, придурок! Сам сказал: …как знаешь, так и живи…
- Я сказал. А не говорил, чтобы под ногами не шлялась? – Я головой мотнула, мол, что-то не припомню. Он за волосы как дернет, у меня из глаз слезы брызнули. Чувствую, что вот сейчас опять ранний токсикоз начнется, и Лениному костюму конец придет. Он меня на спинку дивана толкнул, волосы отпустил и грозно сказал: - Я тебя предупредил!
Когда входная дверь хлопнула, с дивана соскочила и к двери. На все замки заперлась. Только тогда в туалет помчалась. Винить не кого, сама промашку допустила. Совсем позабыв, что за Артемом, а возможно и за Светкой, ведется круглосуточное наблюдение. Следующий раз поосторожней буду.

Утром Светке позвонила, узнать о самочувствии. Она как раз с перепою мучилась, в трубку, как узник концлагеря, стонала. Что не спроси, ничего не помнит. Я ей про Артема поведала, и что имя не свое назвала.
- Это зачем? – подивилась Светка.
- Надоело, что с деревьями путают, - рассмеялась я. – Буду теперь Татьяной, а не Елкой. Ты не против?
- Не-а, хоть Федором, - хихикнула Светка и громко икнула.
- Про мужика не забудь. Не только тебе в счастливых ходить.
Светка заверила, что не забудет.
- Эх, погуляем подруга, - сказала она напоследок и мы тепло распрощались.
- Я вам нагуляю, - мстительно подумала я, положив трубку. К зеркалу подошла, щеку осмотрела. Вроде опухоль сошла. Полночи физиономию льдом морозила, посинела от холода. В жизни Леньке эту оплеуху не прощу. Буду брать реванш.

После обеда в магазин пошла. Потом с продуктовой сумкой в летнее кафе завернула. В народе говорят, что обычно на соленые огурцы тянет. Меня очень тянуло на мороженое. Две порции заказала. Сижу, по сторонам глазею, народ рассматриваю. Парень в кафе зашел, на меня глянул и заулыбался. Лицо вроде знакомое, где видела, вспомнить не могу.
На всякий случай тоже улыбнулась, а он к моему столу поспешил.
- Здравствуй, Иола, - дружески так сказал, а я вспомнила, что видела его у Севки и Лилички на свадьбе. Вроде одноклассником представился.
- Привет! – сказала я. Никак не могла вспомнить его имя.
Обменялись любезностями, о погоде поговорили. Он Севку и Лилю вспомнил. Глаза грустными стали.
- До сих пор поверить не могу, что их нет, - сказал он печально. – Считай, в ту неделю двоих друзей потерял. Всю юность вместе провели. Мы с Севкой в теннис играли, в клубе при Водноспортивном комбинате, а Олег там, в секции бодибилдинга занимался, потом со временем тренером известным стал.
- Чернышев, что ли? – удивилась я.
- Чернышев. Знала его?
- Так, слышала, - туманно ответила я. Как не знать. Лучший дружок Лени Мечникова, на пару в юности железо таскали. – Что с ним?
- В тот день, когда Севка погиб, Олег бесследно исчез, и по сей день. Видели, как его джип из города уходил, по Варшавскому направлению. Мать чуть от горя ума не лишилась. Один он был у нее. Сколько я его искать пытался, все без толку, - он помолчал немного. – Севка качков не любил, - вдруг улыбнулся он. – С Олегом неохотно общался, а мне все равно, чем кто увлекается, лишь бы человеком хорошим был.

Я головой покивала, в знак сочувствия. Нашел о ком горевать, о Севке. Да кого он любил кроме себя. Вся жизнь на понтах. Самый умный, самый красивый. Ясное дело, что качков не любил, потому что рядом с ними сморчком смотрелся.

Еще немного посидели, кофе выпили. Я у него телефон попросила, так на всякий случай, и свой вручила. Попрощались, каждый своей дорогой двинулся. Я по улице брела, информацию обдумывала. Что-то в последнее время вокруг меня мир слишком тесным становился. Севка знал Олега. Тот в свою очередь дружком Меча числился. Что-то же это должно означать? Один пропал, другой погиб в тот же день. Надо бы в секцию Чернышева заглянуть, с приемником познакомиться.

За угол завернула, телефон в кармане зазвонил. Светка, захлебываясь от восторга, в трубку орала:
- Танька приезжай, мы пикничок  затеяли. – Молодец, не забыла, как подругу зовут.
- Куда? – проворковала я
- Водохранилище на поселке знаешь? Третий дом от причала, - взвизгнула, будто ее за бока схватили, и трубку бросила.
- С удовольствием, - буркнула я. Легче сказать, чем выполнить. Если меня опять в этой компании засекут, не сносить головы.

Сумку домой забросила, и в ближайший торговый центр кинулась. За полчаса и парик рыжий купила, и очки темные авангардной формы. С джинсами и футболкой проблем не возникло. В дамском туалете переоделась, сама себя в зеркало не признала. На выходе жевательную резинку приобрела, в рот сразу две штуки засунула и активно челюстями задвигала. Теперь и пикничок посетить не грех.

Из такси у причала выбралась. Народу - плюнуть негде. Денек неплохой выдался. Дом быстро вычислила, и гуляющим шагом к воротам пошла. Душу согревала близость Хазаровых хором. Если что, успею под защиту Хазара перебежать. По сторонам незаметно глянула, бойцов Грома обнаружила. На траве в карты резались, пиво пили. Обычные отдыхающие. Я мимо протопала, и за резной калиткой исчезла.

Хохот стоял, на весь сад. Светка в венке из ромашек, гонялась за каким-то мужиком, пытаясь нахлобучить ему на голову такой же шедевр флористики. Артем, сидел за столом, в легком, летнем кресле и хлопал в ладоши, подначивая Светку и отпуская шуточки в адрес своего друга. Я направилась к ним.
- Привет честной компании! – крикнула.
Артем удивленно вскинул брови, а Светка меня узнала.
- Я тоже рыжей быть хочу, - и кинулась ко мне целоваться, заодно и венок мне на голову бухнула. Я сопротивляться не стала. В данный момент, чем больше на моей голове непонятного, тем лучше.

За стол сели. Я с другом Артема познакомилась. Дядечка, лет сорока от роду, был необыкновенно рад счастливому избавлению от ромашек, Романом отрекомендовался и ухаживать принялся.
- Дом чей? – поинтересовалась я, наклонившись к Светке.
- Дядька у Артема есть, очень богатый. Обещал нам этот дом подарить, после свадьбы конечно. Прикинь сколько стоит особнячок
Я прикинула. В этом районе дома и участки пользовались спросом. Цены были бешеные. Вроде и природа, и центр города. Чего еще для счастья надо?
- Где дядя? – не унималась я.
- Черт его знает. После похорон Фомина не видела. С похоронами помог, нечего сказать. Даже веночек припер. – Мне стало понятно, кто у нас себя дядей величает.

Хорошо посидели. Я домой засобиралась. Роман в провожатые стал набиваться. Я ему номер телефона сунула и намекнула, что можем встретиться на нейтральной территории в ближайшее время, желательно наедине. Светка с любимым в траве валялась и на прощание мне только что ногами не размахивала.

Провожать меня до ворот я Роме отсоветовала, всякую чушь плела, еле отцепилась. Он мне на прощание воздушный поцелуй послал, и я ему тоже. Жалко что ли. Чего-чего, а воздуха у нас в стране навалом.

У самых ворот во дворе огромный куст сирени рос. Я в него и полезла. Больно неохота было на глаза ребяткам Грома показываться. Пусть думают, что гостья ночевать осталась.
Как выбираться буду, еще не придумала. Пока в кустах сидела, машина к воротам подъехала, посигналила. Рома открывать пришел. В ворота «Пежо» вкатилось, а из него Зурабыч, кряхтя, выбрался. Постарел за три года, в весе прибавил. С Ромой по-братски обнялся и на коротеньких ножках в сад поковылял. Вовремя я веселую компанию оставила. Тут же интересно стало, чем Хазар занимается. Через кусты к соседнему забору подобралась, по моим подсчетам до дома Хазара пять дворов. Хотя бы два преодолеть, а там и по улочке, не таясь, потопаю. Главное, на собак не нарваться.

Шарик обитал, только за вторым забором. Вид имел чумазый, но веселый. Я в сумке конфету нащупала и собачку угостила, а он мне руку лизнул и во двор побежал, активно радуясь жизни.

К дому Хазара шла медленно. Вид делала, что на прогулке. Все решить не могла, стоит ли встречаться. С его точки зрения мой поступок предательством видится, а я всего лишь и его, и свою шкуру спасала. Будущего у нас нет, и быть не может, особенно теперь, когда у меня ребенок будет. Вот и сад Хазара показался. Я остановилась в нерешительности. Потом головой тряхнула и мимо пробежала, на  ходу набирая номер такси.

На следующий день, заглянула в департамент регистрации недвижимости. Знакомый инспектор, за небольшое вознаграждение мне справочку выдал, кто является реальным владельцем особняка на поселке. Дом Светка уже своим считала, хотя и принадлежало строение Погодину Ивану Федоровичу. Известному в нашем городе архитектору, убывшему на высокооплачиваемую работу за границу.

Теперь стоило секцию Чернышева навестить. Оказалось, что я ошибалась. На месте секции, располагавшейся в старом здании Водноспортивного комбината, красовался новый спортивный клуб. Я абонемент в бассейн купила. Для дела хорошо и ребенку полезно. По этажам послонялась, на третьем этаже дверь с надписью «директор» обнаружила. Будто случайно заглянула, за столом парень сидит, какие-то бумаги рассматривает. Голову поднял, а я засмеялась, брат моей приятельницы в директорском кресле обосновался.

Поболтать в бар спустились. Он о сестре рассказывал. Она у нас первая замуж выскочила. Не за кого-нибудь, за иностранца. Теперь в Риме живет припеваючи и нам того же желает.
Я про клуб интересоваться стала. На знакомство с Олегом Чернышевым намекнула. Игорек омрачился. Об Олеге трагическую историю поведал.
- Так чей же клуб теперь, если он пропал? – спросила я.
- На нем и числится, мать весь доход получает, - сказал он. – Так его друг Леня Меч распорядился. Кто ж спорить станет.
- Надо же, - поразилась я.
- Охотников было много, такой лакомый кусок к рукам прибрать. У всех охоту отбил. Теперь силой совать будешь, не возьмут. Все надеются, что Олежка вернется.
- Просто так люди не пропадают, - заявила я. – Что-то с человеком должно было происходить до исчезновения. Какие-то события, даже незначительные. Например, встреча, которой быть по идее не должно. В общем, все, что выбивается из нормы в данном случае поведения Олега.

Выслушав мою речь, Игорек пару раз моргнул, и пожал плечами.
- Никаких событий, я у него замом работал. Что же я событие проглядел бы?
Одно слово – спортсмены. Я тяжело вздохнула.
- Ну, может что-то странное?
- Три года прошло, - он в стол уставился, а потом нахмурился, что-то вспоминая. – Не знаю, является это странным или нет, - засомневался он. – Где-то за неделю, может больше, до исчезновения, к нему человечек приходил. Я еще тогда подумал, чего эта сявка у Олега трется? Ну, занимались когда-то в одном клубе, что с того. Он в теннис играл, нас вечно сторонился. Мутный пацан был. Вот дружок у него, это наш человек.
Я даже на стол прилегла от неожиданности.
- Как звать?
- Не помню, - развел руками Игорь. - На что мне этот гаденыш. - Зато я прекрасно помнила, как гаденыша зовут. Отличное определение, хоть о покойниках плохо не говорят.
- Согласна с тобой, действительно странно. Слушай, а как его дружка звали, ну того что «…ваш человек».
- Костей, а что?
- Мысль интересная есть. Скоро позвоню, - заверила я.

Домой в такси мчалась, мысли в голове, как блохи, скакали. Казалось верный ответ рядом, руку протяни. Таксист уже некоторое время меня с интересом разглядывал, а я в думах собственных заплутала, не заметила, как к подъезду подъехали. Расплатилась и с извинениями машину покинула. У подъезда джип всю дорогу занял, не обойти. Я нахмурилась и на газон полезла, за спиной издевательский смешок услышала.
- Господи, как ненавижу! – подумала я и обернулась, гневно глядя, как Леня мне руку протягивает, чтобы в лютиках не заблудилась.
Самостоятельно через ограждение перебралась и в подъезд направилась.
- Елка, постой! – крикнул, и путь мне преградил.
- Чего тебе?
- Узнать хотел, как ты…
- Лучше всех! Узнал, - ухмыльнулась я, и обойти его попробовала. Не получилось.
- Не хотел я, сорвался, - слова парню с трудом давались. Что значит, если человек извиняться не привык.
- Это ты так извиняешься, - проявила я смекалку.
- Вроде того, - а глаза, не дай Бог кому. Так, наверное, волки перед козлятами извиняются, прежде чем слопать.
- Извинения приняты. Мне пора.
- Даже в гости не пригласишь по старой памяти. Все-таки не чужие люди.
- Заходи, - протянула я руку. – Все равно, если захочешь, сам войдешь, на что тебе приглашение.

Пошел, что ни говори, прихватив из машины два огромных пакета и букет роз. Я как розы увидела, еле сдержалась, чтобы от смеха на асфальт не хлопнуться. Вот корова с седлом - это Леня с розами.

Он в кухню пакеты отнес. Еды на целую армию. Будто я бегемот, а не женщина. Я в пакеты заглянула.
- Мороженого нет?
Он руками развел, а я повернулась и в комнату пошла. Сам пусть хозяйничает, если нелегкая принесла. Я не домработница. Пока он на кухне возился, я телефон отключила, чтобы звонками очередной приступ буйства не спровоцировать, и в тумбочку спрятала.

Прилично там возился, кому-то по телефону звонил. Когда вошел, я вид сделала, что телевизор смотрю. Сел рядом.
- Где тебя носило целый день? Два раза подъезжал.
- Работу искала, документы восстанавливала.
- Зачем тебе работа? Только скажи, все будет. Ты же сама знаешь… - сказал он и руку мою сграбастал.
Я головой покачала.
- Сам сказал, чтобы я жила, как знаю…Теперь что, передумал?
- Разозлился на тебя очень.
- Знаю я тебя отлично, - сказала я. – Злиться будешь пять раз в неделю. Я не кукла, захотел - бросил, соскучился - опять поиграл. Так что разговор беспредметный.
Ответить он не успел. В дверь позвонили, пошел открывать. Вот счастливец, куда не зайдет, везде хозяин. Что ему, хоть двери и чужие.

Когда вернулся, глазам не поверила, в руках огромная банка мороженого. За такой поступок кое-что простить можно. Но только кое-что.
На радостях даже в кухню пойти согласилась. Вооружилась ложкой и с наслаждением есть принялась. Леня коньяку выпил, и все с удивлением на меня поглядывал.
- Не простудишься? – осторожно спросил. Я головой мотнула, не прерывая вкусного занятия. – Что с тобой? Ты в жизни его столько не ела, - стал беспокоиться он.
- Не ела, – согласилась я. – Теперь распробовала и есть начала.
- Может, домой поедем?
- Я дома, а ты езжай. Поздно уже.
Леня со своего стула поднялся, рядом на корточки присел и лицом мне в коленки уткнулся.
- Елка, соскучился очень. Не гони, - запел он, поглаживая мои ноги.
 Мне прямо смешно сделалось. Будто он уйдет, если гнать стану.

В потолок глядела, совсем не спалось. Из головы не шло Севкино посещение клуба. Неужели Чернышев так сглупил, что дал ему денег, даже не поинтересовавшись Севкиной репутацией. Тогда причем здесь какой-то Халк? Ничего не пойму. Я вздохнула. Леня, сопевший мне прямо в ухо, уткнувшись лицом в мои волосы, открыл глаза.
- Ты чего не спишь?
- Не спится.
- Завтра домой поедем, - сказал он, теснее ко мне прижавшись. – Одна, ты не можешь здесь жить.
- Леня, я одна живу много лет, - попыталась объясниться я. – Тебя это раньше не волновало. Предлагаю все оставить как было, или хотя бы как есть, меня это вполне устроит.
Леня приподнялся и заглянул мне в глаза.
- Волновало меня и раньше, - сказал он. – Ты же замуж выскакивала, как в троллейбус садилась. Понял, что не вспоминаешь даже. Чего глаза мозолить. Только душу себе рвать, - вздохнул он. - Сама знаешь, оставить как было уже не получиться, как есть - меня не устраивает. Я не в любовницы тебя беру. Знать мне надо, что ты дома и ждешь меня.

Я не знала, что на это сказать. Удивил меня Леня. Я уверена была, что это он меня не вспоминает. Ребенку конечно отец нужен, а мне  какая- никакая свобода.
- Опять под ключ посадишь?
- Захотел бы, и здесь посадил. Будешь свободой с умом распоряжаться, кто ж против.
Я улыбнулась.
- Ты меня ищейкой назвал? Сам знаешь, пока то, что задумала не решу, не успокоюсь. Опять колотить меня станешь. Что за жизнь будет? Надо подумать.
- Вместе решим, согласна? – спросил он, а я кивнула. – И думать нечего, утром едем домой.

Все утро мы, конечно, проворонили, занимаясь несерьезными делами. Домой вернулись к обеду. Леня по привычке обед заказал, не забыв меня предупредить, что с завтрашнего дня, это моя прямая обязанность. Видите ли, от ресторанной готовки его уже тошнит. Когда за стол сели, решилась спросить:
- Как там Светка?
Он усмехнулся.
- Ты бы поела сначала. Что за характер…
- Я могу и есть, и говорить.
- А что еще можешь? – подло ухмыльнулся он. – Пообедаем, покажешь…
Невозможно с таким человеком разговаривать. Я нахмурилась.
- Она, между прочим, замуж после сорока дней собралась. Бухгалтер Фомина погибла.
- Да знаю я все, - сказал Леня. – Пусть погуляют, пока мне Серго нужен. Потом по жениху будет сорок дней отмечать.
- Я думала, ты про Серго забыл.
- Я ничего не забываю. Он у меня за каждый твой синяк ответит, - сказал он серьезно.
 - Я Зурабыча видела в городе, правда издалека, - приврала я немного. Если Ленька узнает, что я на поселке в особняке была. Просто очередным разъездом дело не закончится. Как пить дать, дома замурует.
- Вся компания на поселке засела, в доме архитектора. Светка Фомина оттуда уже почти не выходит. Пьет по-черному.
- Господи! – ахнула я. – Они ее алкоголичкой сделают.
- Можно хоть сейчас все прекратить. Мне Серго нужен. Так что, придется твоей Светке печенью пожертвовать, ради общего блага. Хоть какая польза от этой дуры.
- Так нельзя, она же человек.
- Нашла мне человека, - искренне удивился Леня. – С этим мужиком, она при жизни Кирилла крутить начала. Можно сказать, с ее подачи фраерки к нему прилипли. Даже если в разводе не участвовала, вина ее по любому есть.
- Ты мороженое заказал? – вдруг спросила я.
Леня аж руками всплеснул.
- Что с тобой? Ничего путного не съела, опять за мороженое.
Я насупилась, так мне обидно стало. Что взять с беременной женщины, хочется и все!
Он на меня с минуту строго глядел, но мороженое все-таки из холодильника достал.
- Бухгалтер им чем помешала? Уволили бы и все, зачем убивать, - вернулась я к разговору.
- Преданный была Фомину человек. При ней вот так просто все к рукам не приберешь. Это тебе не Светка, не продается. Кстати, у этого Зурабыча и его дружков паспорта – фальшивки, хорошие, ничего не скажу, но все же фальшивки.
- Как узнал? – удивилась я, продолжая уплетать мороженое.
- Паспортный контроль устроили, по всем правилам, - рассмеялся Леня.
Я пустую банку от мороженого на стол поставила и удовлетворенно вздохнула. Сразу спать захотелось, даже Серго с дружками интересовать перестали. Леня на меня пристально смотрел, о чем-то думал. Я вскочила и стала со стола убирать. Надо было срочно взбодриться, а то Леня, еще чего доброго к врачу потащит. Знать ему о моем интересном положении пока незачем.

Примерно через час Леня собрался и уехал, наказав мне вести себя хорошо, а я клятвенно пообещала. Дверь на сей раз запирать не стал, и даже вторую пару ключей на тумбочке оставил. В спальню поднялась, а на кровати новая «Сонечка» лежит, дорогущая.
Друг мой прямо на глазах исправлялся. К чему бы это?

«Соньку» в сумку спрятала, свой телефон из вещей достала. Лене о нем лучше не знать. Начнет опять подозрениями исходить, все отберет. Номер Кости набрала, представилась, он обрадовался, а я спросила:
- Костя, ты как считаешь, мог Севка с Чернышевым тесно общаться?
Костя с ответом тянуть не стал и вроде бы даже удивился.
- Да нет, Иола. Знал его, конечно, но чтобы тесно общаться, это вряд ли.
- Клуб Чернышева не посещал?
- Он даже не знал, что Олег клубом обзавелся. Когда я ему сказал, очень был удивлен.
Так я и знала. Выходила занятная картина. Загнанный в угол, Севка случайно узнает, что к Чернышеву, в отличие от него, судьба более благосклонна, и решает возобновить ранее утерянные отношения. Как ему это удалось, еще вопрос, но то, что Олега уже нет в живых, я была уверена.
- Слушай, Костя, а клуб хороший доход приносил?
- Наверное, нормальный. Олег не бедствовал, это точно. Хотя, по правде сказать, я чужими доходами никогда не интересовался.
- Понятно, - вздохнула я и поспешила попрощаться. Села и задумалась. Все мне не ясно было, откуда полмиллиона взяли. Решилась Игорьку в клуб позвонить, он то  должен знать, какие деньги крутились.

Игорек буквально удивился.
- Дело конечно прибыльное, но не до такой степени, - сказал он. – Не водкой торгуем, а здоровьем, сама должна понимать.
Я, конечно, понимала, только денежки все-таки были, и именно Чернышев их раздобыл. Дать путные объяснения на этот счет мог только один человек. Как бы мне не хотелось Леньке об этом рассказывать, но видно придется.

Переживала сильно. Одно дело, о Серго или Светке рассуждать, совсем другое, не зажившие, душевные раны теребить. Чернышев Леньке другом был. Не стал бы Леня так ревностно бизнес первого встречного охранять. Не тот человек.
Когда дома появился, из кожи вон выпрыгивала, настроение отличное закрепляя. Неизвестно, как круто все измениться может, когда я, как всегда, не в свое дело полезу. Значит, переход должен плавным быть, авось и пронесет.
 
Леня, некоторую маяту во мне подметил. Стал в глаза заглядывать и выспрашивать, чего мол, глазки грустные? Кто обидеть посмел? Я нерешительно улыбнулась и спросила:
- Сердиться не будешь?
- Чего успела натворить? – засмеялся он, и к себе на колени меня усадил.
- Пока ничего, - вздохнула я. – Просто спросить у тебя хотела, да не знаю как. Вдруг злиться опять начнешь? – Леня пообещал держать себя в руках. – Друг твой, Чернышев, три года как пропал? – Он кивнул и нахмурился, а я продолжила: - Пропал в один день с Севкой, а за неделю до этого Севка к нему в клуб приходил. Какие у них дела были, не знаю, но существует мнение, что выглядело это весьма странно. – У Лени глаз дернулся, лицо искаженной маской застыло. Можно сказать, Севке крупно повезло, что он три года как покойник. – Я вот думаю, что деньги он у Олега взял, - ляпнула я напоследок.
- Почему? – глухо спросил Леня, разговор ему нелегко давался.
- Что? – не поняла я.
- Почему так думаешь?
Я стала рассказывать, что мне удалось узнать от Кости, и от Игоря. Заранее предупредив Леню, что нашла их сама, инициативу в отношении меня они не проявляли, а Игорек вообще брат моей подруги. Мужики сами по себе безобидные, хоть и владели информацией, но сами об этом даже не подозревали, а правильно спросить у них, никто не догадался.
Леня долго молчал. Нарушить это молчание, я по понятным причинам боялась, сидела и терпеливо ждала, продолжения разговора.
- Севка, это тот хлюпик, что в теннис играл?
- Тот, - подтвердила я.
- Ладно, - сказал он строго. – Не бери в голову, разберусь…
- Как, не бери? - ахнула я. – Хочу знать, были у Олега такие деньги, или нет?
- Считай, что были, - сказал он.
Я только головой тряхнула. Ребус, да и только. Кого тогда этот Серго опасается, если деньги Олегу принадлежали. Леню за шею обняла, и к его щеке прижалась. Грустно стало и вообще не по себе.

На следующий день Хазар объявился. Думать о нем забыла. Естественно, здорово растерялась, когда его голос, по телефону услышала.
- Как живешь? – спросил, вроде со смешком. Мне не понравилось.
- Как и жила, - а что еще сказать, что от тоски вешаюсь, без него любимого.
- Сама ушла или надоумил кто?
- Разговор с Громом слышала. Война, и вправду, ни к чему, а уж в Казани мне и вовсе делать нечего.
- Молодец! – рассмеялся он. – Ладно, встретимся…, - и трубку положил. Последние слова мне показались двусмысленными. Не то, чтобы открытая угроза, но все равно неприятно.

   

Обед лично приготовила, Леню порадовать решила. После нашего разговора о Чернышеве, чаще хмуриться стал. Все думал о чем-то. Я старательно настроение его поддерживала, улыбалась да угождала. Тоска по другу мне была, как никому, понятна. Точно так же о Лильке переживала.
- Следы Серго, в Киеве обнаружились. Придется съездить, - сказал он.
- Со мной, - улыбнулась я.
- Можно и с тобой, - охотно согласился он.

Встретили нас гостеприимно. Веня, по странному прозвищу «Повешенный», слыл в городе Киеве человеком не простым и, естественно, не последним. Лично на границе встретил и к себе в гости сопроводил.

В гостях я вела себя скромно, от Лени ни на шаг не отходила, как и полагается воспитанной барышне, в мужские разговоры не вмешивалась. Да и что там было для меня интересного. В гостевой спальне ночевать устроились, Леня меня обнял и сказал:
- Завтра человечка увидим, он Серго в лицо должен знать.
- Здорово, - обрадовалась я, и мечтательно добавила: – Надоело нос на улицу не показывать. Когда Серго зароешь, хоть в парке погуляю.
Леня рассмеялся.
- Когда вернемся, сразу в парк пойдем. Не хватало из-за всякого дерьма в парке не гулять.

Утром в машины погрузились и на встречу отправились. За город путь держали. Ехали довольно долго, в лес свернули, и через какое-то время хутор показался, приличный особняк, беседочки, фонтанчики, напротив озеро. Из машины вышла и полной грудью вздохнула. Воздух, как парное молоко, не надышаться. Леня меня к фонтанчикам отправил, сам с мужиками к гаражу пошел.

Долго в гараже были. Я нагуляться успела, даже к озеру прошлась. За столько лет, первый раз кувшинки увидела. Что значит городской житель. Сказочное местечко оказалось. Вокруг озера березовая роща, по траве розовым иван-чай цветет. Только собралась босиком по водичке пробежаться, на тропинке Леню увидела, ко мне шел.

Я рукой ему махнула, и в воду вошла, удержаться от соблазна трудно было. Он к кромке воды подошел, на меня уставился, в глазах восхищение и улыбка такая, с ума сойти можно. Я засмеялась и чуть платье приподняла, коленку показав. Леня так засмотрелся, что я в голос смеяться принялась, и еще очень жаль было, что мы здесь не одни.
Из воды помог выбраться, лицо виноватым стало, не хотелось ему идиллию нарушать, но делать нечего.
- Тут в гараже мужик, - Леня замялся.- Ребятки перестарались малость, но узнать при  желании можно, - он вздохнул. – Короче, не хочешь - не смотри, принуждать никто не станет.
- Не бойся за меня. Я и не такое в жизни видела, - самой вспомнился "златозубый" с дружком. Хазарские ребятки душу по полной программе отвели. Что-либо хуже трудно себе представить.

Зрелище было неприятным, но вполне терпимым. Мужчина был подвешен за руки, к потолку гаража, вернее к балке располагавшейся как раз под крышей. Били его, не покладая рук,  поэтому странно было ожидать, что у парня будет цветущий вид и голливудская улыбка. Я вот тоже красотой не блистала, когда меня ребятки Серго отколотили. Его папа был бы огорчен! Стоп, и к чему я это подумала. Наверное, у меня вылезли глаза из орбит. Потому, что Леня и присутствующие мужчины как-то странно на меня уставились, а я продолжала сверлить глазами висящее тело. Перед моим носом раскачивался ни кто иной, как родной сынок Зурабыча. Во всяком случае, он так его представил. Виделись мы всего один раз, на Севином дне рождения. Он приоткрыл заплывшие глаза, будто почувствовав, и увидел меня. Ясное дело, встреча его не обрадовала, он что-то прошипел беззубым ртом. Я прислушалась, и очень захотелось врезать мерзавцу ниже пояса. Впрочем, Леня так и сделал. Еще не хватало, что бы мразь всякая меня сукой прилюдно обзывала. Видите ли, все их беды из-за меня.

Я как-то уже упоминала, что Леня по части наказаний – кремень, слово держит. Первым был зарыт сын Зурабыча, и так как Леня обещал. Никому, никаких поблажек.

Вечером Леня мне сказал:
- Ты в курсе, как Зурабыча зовут?
- Севка говорил, что Андроном, я не проверяла.
- У сынка отчество Сергеевич, паспорт настоящий. Пробили, так и есть, родитель Сергей Васильевич Зурабов, или Зурабыч, как больше нравиться. По фальшивке Андрон Цискаридзе. К Кавказу имеет весьма отдаленное отношение. Вроде мама полукровка. В народе, кроме как Зурабычем, еще Серго себя величает.
Я слушала, приоткрыв рот.
- Значит, это он Саркису меня заказал? – спросила.
- Он. Только Саркису просьбу Гурген передал. Гурген его знал как Серго, естественно, знакомство с Зурабычем отрицал. На этот раз мужик засыпался по-крупному, - сказал Леня. – Жадность подвела. Взяли бы у Севки долг - и на дно. Захотелось еще и кредит прихватить.
- Как сына здесь нашли? – удивилась я.
- Очень просто. Папик деньги, как может, зарабатывает, а сыночек по кабакам, да по бабам разматывает. Язык длинный - сын великого человека, по имени Серго. Кому надо, те услышали, - сказал Леня многозначительно.

Еще денек у Вени погостили и домой отправились. Почти всю дорогу спала, предварительно подкрепившись мороженым. Действовало оно на меня благотворно. Во всяком случае, мутить меня практически перестало. Проснулась, когда к городу подъезжали. Леня на меня поглядывал и чему-то улыбался. Наверное, рожица у меня заспанная и смешная. Я ближе к нему перебралась и голову на его плече устроила. Что со мной беременность делает, просто чудеса. Как кошка, только что не мурлычу.

Домой приехали, Леня мне отдохнуть посоветовал, а сам куда-то засобирался. Я за ним в прихожую поспешила.
- Ты сейчас хочешь с Зурабычем разобраться? – испуганно спросила я.
- Нет, хочу сначала, чтобы он об участи сынка узнал и суетиться начал.
- Не будь долго, - первый раз попросила я. Он головой кивнул и вышел, а мне опять не по себе стало.

С часик подремала, приготовила ужин, и у телевизора устроилась, чтобы хоть как-то время убить. Новости посмотрела, в конце программы аварийные ситуации за сегодняшний день освещать принялись. На одной из улиц перевернутый джип показали, сразу до меня не дошло, как сквозь сон, осколки стекла на асфальте рассматривала, а потом, как током, ударило. Показалось, что внутри что-то оборвалось, и вырвалось наружу диким криком.

Из дома выскочила и бросилась к дороге. Надо было срочно найти такси, ждать по вызову я не могла. Вот не могла и все! И не могла стоять на месте. Мне надо было  бежать, и я бежала, отчаянно размахивая руками, проезжавшим автомобилям, пока кто-то из них не остановился. Водитель не сразу смог понять, куда мне так срочно надо ехать. Постукивая зубами, я старательно выговаривала слова, чувствуя себя инвалидом детства.

Когда из машины у места аварии выбралась, взвыла в голос и к джипу побежала. Два милиционера меня оттащить в сторону попытались. Откуда только силы взялись, вырвалась от стражей порядка и опять к машине, а там пусто. Безумными глазами толпу  обвела, скорую увидела и людей столпившихся у дерева на обочине. Туда кинулась, еле пробралась, рядом с Ленькиным телом на колени бухнулась. За рубашку его схватила, и так орать принялась, что народ в ужасе расступился. Кровищи, часть лица как ножом изрезана, а где глаза… Стала всех умолять, чтобы открыли ему глаза. Врач меня поднять попытался, а я почувствовала, что он руку мою сжал. Так на коленках и простояла, трясло всю как в лихорадке. В скорую помощь вместе со мной грузили, так я в него вцепилась, все боялась, если на секунду отпущу, больше никогда не увижу, ни сила, ни уговоры не помогли.

В больнице история повторилась. Выдворить меня оказалось невозможно. Все при мне делали. На лице и теле рваные раны зашивали. Врач сказал, что сильно повезло, раны глубокие, но не смертельные, сильные ушибы, но он молодец, парень крепкий. Другой бы вряд ли выжил. Оказалось, что из машины Леня на полном ходу выпрыгнул.

В отдельную палату поместили. Подоспевший Гром позаботился. Там я и ночевать осталась, к утру он должен из наркоза выйти. Кресло к кровати поближе подвинула, за руку взяла, долго пальцы в своих руках перебирала и рассматривала, вспоминала, как первый раз встретились, как любили друг друга, так и уснула, уткнувшись лицом в его ладонь.

Проснулась оттого, что он меня осторожно по щеке гладил. Голову подняла, а он улыбнулся, на сколько возможно. На губах тоже швы. Тут Гром в палату приперся, никакого покоя от них нет. Выяснять принялся, как и почему такое произойти могло. Выяснилось, что с соседней улицы КАМАЗ на дорогу выскочил, нарушая все правила.
- В последние секунды из машины вылетел, - сказал Леня. – Падал куда придется, некогда было рассматривать, - усмехнулся он.
- Летел ты прилично, - согласился Гром. – Все снес, урны, тумбу, ограждение…Я в ментовке протоколы посмотрел, на случайность не похоже. Они свидетелей опросили, КАМАЗ явно тебя поджидал. Нашли брошенным неподалеку, в угоне числится.
- Неужели Зурабыч, - выдохнула я.
- Не похоже, - сказал Гром. – Мы бы знали. Тут что-то другое.
Мы с Громом сильно задумались, а Леня, кряхтя поднялся и сел в кровати.
- Все, домой едем, - сказал он и поморщился. – Кровать здесь узкая, вдвоем тесно будет, - и мне подмигнул. Вот ловелас. Живого места нет, а только об одном и думает.

Гром препятствовать пытался, врачей на подмогу вызвал. Куда там. Пришлось в срочном порядке больницу покинуть. Медсестра на прощание меня лекарствами и перевязочным материалом снабдила, обещала раз в день проверку ему устраивать.

Мужики голодными оказались, Гром всю ночь в милиции обстановку выяснял, а Леня, значит, на поправку пошел. Ел как волк, любо дорого поглядеть. Кто же нам такую подлость подстроил. Хотя вариантов, наверное, много, Леня милосердным никогда не был. Сейчас сидит, с трудом улыбается, два фужера коньяка хлопнул, хоть бы что. Скоро в себя придет и городу нашему мало не покажется.
- Ребятки наши город с утра на уши поставили, - сказал Гром, будто прочитал мои мысли. – Поищем, найдем, кому в этом мире жить надоело. - Леня кивнул.
- А что Зурабыч? – спросила я.
- В Киев кинулся, сыночка утерял, - хихикнул Гром и головой покачал, мол, форменное безобразие, а не родитель, никакого присмотра за детьми.
Скоро Гром домой засобирался, Райка на грани истерики, мужа со вчерашнего дня не видела. По телефону грозилась пристрелить, как бешеную собаку, или кобеля. Гром утверждал, что плохо расслышал.

Леня в спальню направился, голова кружилась. Я в ванную ненадолго, через какое-то время к нему пришла. Лежит на постели раскинувшись, глаза осоловелые, я халат сбросила и у него между ног устроилась, губами легонько к животу прикоснулась, он ко мне потянулся, руки горячие и такие родные, мне почему-то плакать захотелось.
- Любишь? – тихо спросил он.
- Очень, - ответила я.

На Леньке все заживало, как на собаке. Через три дня уже бегал. Новый «Гелендваген» купил, будто ничего и не было. Шрамов порядком прибавилось, но как-то его это не портило, лично на мой взгляд.

Неотвратимо приближалась скорбная дата, сорок дней со дня смерти Фомина, а значит, приближалась развязка. Зурабыч Киев прочесывал, в поисках сыночка, но к знаменательной дате должен был явиться. Деньги, они никогда не лишние. Кто Леньке аварию устроил, пока не выяснили, но продолжали активно выяснять.

В выходной решили один из новых ресторанов посетить. Открытие заведения обещало быть интригующе пышным. Владелец лично в фойе нас встретил, Лене руку пожал, а длинноногая девица, по всей видимости администратор, букет цветов мне в руки сунула. После чего сопроводила нас к сервированному столику, в центре которого возвышалась весьма затейливая пирамида из экзотических фруктов, увенчанная золотистыми стружками, смахивающими на серпантин.

Зал постепенно заполнялся посетителями. Всеобщее веселье набирало обороты, когда грохнула музыка, и на круглую сцену в центре зала, шурша парчовыми оборками, вывалило варьете. Я шумные развлечения не люблю, а женщин, гарцующих в трусах, и в таком количестве, особенно. В моей адвокатской практике много чего повидать пришлось, и варьете, в частности, куда я отправилась по долгу службы опросить подружку клиента. Смею вас заверить, что вы даже не представляете, как пахнет эта красота в количестве пятнадцати штук после часа зажигательных танцев, заполнив собой все пространство крохотной гримерки.

Женщин, находящихся в зале, такое развлечение не увлекло, в отличие от мужчин, и они явно скучали, лишившись внимания своих кавалеров. Леня тоже исключением не был, пару раз, как бы случайно, задержал взгляд на примадонне и тут же повернулся ко мне, отлично понимая, что наступившее перемирие между нами крепким миром пока не назовешь. Мне стало смешно оттого, насколько предсказуемы мужчины. Когда Бог мозг с небес разбрасывал, черепной коробкой надо было ловить, а не штанами.

Ухмылку мою, он конечно заметил. Взял мою руку и в пальчики поцеловал, со словами:
- Глупость в голову не бери. – А я, как на грех, зачем-то на примадонну глянула, видно решила, что эти слова к ней относятся. Так и оказалось на самом деле. Увидев, как он мне руку поцеловал, «великая артистка» сбилась с ритма, сверкнула в мою сторону гневным взглядом и, отступив на несколько шагов, скрылась в шеренге соратниц, а я в который раз подивилась своей великой способности наживать врагов на пустом месте. Естественно, призадумалась и пропустила тот момент, когда Леня мне на палец кольцо напялил.
- Что это? – удивилась я, сразу не сообразив, что это не просто украшение.
- А ты не видишь? – поморщился Леня, дернув физиономией, видно не такую реакцию ожидал.
- Спасибо, - скромно сказала я, с большим опозданием визжать от радости, по-моему, было не совсем прилично.
- Что спасибо? – не понял он. – Ты согласна!
- Ты слишком спешишь, - пробормотала я, чувствуя, что навлекаю очередную бурю, и не только на свою голову.
- Я спешу!  Спал с тобой с восемнадцати лет, месяц со мной под одной крышей  живешь, - стал расходиться он. Хорошее признание в любви. – Еще скажи, что мы едва знакомы.
- Прости, - спохватилась я. – Неожиданно как-то…

Так на меня глянул, будто я являюсь основной неприятностью в его жизни. Самое время в дамскую комнату податься. Пусть пьет коньяк и остывает.
Об умывальник руками оперлась и в зеркало уставилась. Все при всем – красотка. Конечно не восемнадцать, красота, можно сказать, строгая, а не смазливая, как у некоторых. По залу шла, все мужики в след глазели. Это, наверное, я себя так успокаиваю. Блажен, кто верует! Все, что угодно мне сказал, что спал, жил, а где основное слово? Приз уходит в другую команду. Не зачет, Леня.

Дверь в туалет хлопнула, я и повернулась. В уголке, переминаясь с ноги на ногу, стояла примадонна, собственной персоной. Я улыбнулась, так она забавно выглядела в куче перьев на фоне кафельных стен. Бройлер в инкубаторе, да и только.
- Здравствуйте, - промямлила она, и никаких гневных взоров.
- И тебе не хворать, - сказала я, и занялась подкрашиванием губ, сосредоточенно глядя в зеркало.
- Можно у вас спросить? – Я кивнула. – Вы Ленина жена?
От неожиданности я приоткрыла рот, а потом повернулась к ней, так мне стало интересно. Хотя, на самом деле, какой вопрос я еще могла услышать. Не прокладку же с крылышками девушка попросить решилась. Крылышки у меня может и найдутся, все говорят, что я ангельски хороший человек, а вот прокладки мне в последнее время без надобности. Господи, о чем думаю. Прямо какая-то антиреклама гигиенических средств.
- Нет, - подумав, сказала я, и ни с того, ни с сего добавила: - Я его мама.
Барышня вытаращила глаза, и попятилась, а меня понесло.
- Хирургия деточка, пластическая хирургия, - затянула я, добавив хрипотцы в голос. Шагнула к ней, и качнула грудью. – Настоящий силикон. Денег прорву отдали. Сынок у меня, сама знаешь, человек не бедный, к матери родной уважение проявляет. - Девица глупа была, как пробка, так искренне мне улыбалась, кивая перьями на каждое мое слово, что прямо жаль ее стало. – А ты по какому делу? – наконец догадалась я спросить.
- Понимаете, - заныла она. – Вот уже месяц он меня видеть не хочет, на звонки не отвечает, а мне с ним поговорить срочно надо.
Мне все понятно стало. Стара история, как этот мир.
- Беременная, что ли? – Она судорожно кивнула. – Да, дела….Не горюй, занят он был. Теперь освободился, сама видишь, гуляет. Ты перья-то подбери, и к нему ступай, а я домой поеду. Сама понимаешь, по старости шумных мероприятий не выношу. Силикон силиконом, а косточки уже в кроватку тянут, - хихикнула я, а она, распинаясь в благодарностях, к двери рванула. – Стой! – спохватилась я и кольцо Ленькино ей протянула. – Мое, фамильное! Надень его, пусть видит, что мама не против, благословляет значит.

В след ей смотрела, смешно было. Стяни с нее все перья, что останется? Вздохнула и к выходу направилась, дорогу администратор преградила и протянула подарочную коробочку, перехваченную алой лентой.
- Вам передать велели, - вежливо сказала она.
Я на коробку с подозрением глянула. От сюрпризов голова кругом.
- Откройте, пожалуйста, - попросила я и в сторонку отошла. – Голова что-то кружиться.

В коробке оказался ключ, а не бомба, как я предполагала.
- От кого?
Администратор пожала плечами, глянула на меня со значением и заявила:
- Вам лучше знать, - хороший ответ. Я в своей жизни уже вообще ничего не знаю, а вот если не уберусь отсюда, то следующие пять минут спрогнозировать смогу. Когда до Лени дойдет, какой я номер выкинула. Ключ из коробки схватила и из ресторана выбежала.
Стою у обочины дороги, сирота, сиротой. Опять на улице оказалась. Про ключ вспомнила, из сумки достала, на руке взвесила. Где же та дверца, знать бы? Тут меня и осенило, не иначе, как ключик от моей квартиры, а даже если нет, все равно мне сегодня ночью делать нечего. Машина подъехала, я села и адрес родной назвала.

У подъезда в нерешительности остановилась. В окнах темно. Вздохнула и к ступенькам направилась. За спиной мерзкий голос услышала:
- Здравствуй Иола, заждался. Думал, не свидимся. - Я медленно повернулась, рядом со мной стоял Зурабыч и подло ухмылялся. В тот же момент подъехала машина. Он дверь открыл и мне на заднее сидение указал. – Садись, говорить будем.
Я села, а что делать? Это в кино крутые тетеньки одним ударом ножки врагов повергают. В жизни обычно любопытным тетенькам эти ножки выдергивают. На водителя глянула, впервые вижу. Плохо дело. Громовы ребятки вполне их могли просмотреть.
Со двора выехали, все молча.
- О чем говорить собрался, Серго? – не выдержала я. – О том, как Лильку с Севкой убил или Фомина?
- Помолчала бы ты, стерва, - сказал он. – Мало ты мне пакостила, чем мой сын помешал?
- Какой такой сын? – удивилась я.
- Вот подлюга, - сказал он, глядя на меня, и головой покачал. Поражен был моим коварством. – Тебя человек мой в Киеве видел, так что не гони, что ты здесь не при чем.
- Киев, как город всегда уважала. Причем здесь твой сынок?
- С твоей подачи парня грохнули, - взвизгнул он и кулаком  по приборной доске саданул. Меня пока колотить не собирался, и это успокаивало.
- Если считать начну, что с твоей подачи сделали, пальцев у тебя не хватит, - отпарировала я. – Тоже мне, жертва произвола нашлась.
- Убью! – взревел он, и попытался меня достать с переднего сидения, спинка кресла сильно мешала, не вышло.
- Не сомневаюсь. Так что не мельтеши, успеешь, - все-таки общение с уголовным элементом, учитывая специфику моей работы, отпечаток наложило. Чем больше он расходился, тем меньше я его боялась.
- Успею! Сначала покажешь, где сына зарыли, его достану, тебя на его место. – Я в окно глянула, в направлении Киева не выезжаем, в сторону дачных поселков путь держим, и успокоилась. Значит, поживу еще. Про Леньку вспомнила. Сидит, наверное в ресторане, развлекается, рядом чудо в перьях устроилось. Вот оно, человеческое счастье. Куда нам, не понять.

Кольцевую дорогу переехали, на проселочную свернули. Когда второй поселок от дороги появился, между домов пропетляли, и у двухэтажной дачки остановились. Пошла на выход самостоятельно. Много чести уркам будет меня руками хватать. В дом зашли, а там вся компания. Перемудрил Зурабыч, как старуха с прорухой. Светка пьяная в хлам, меня увидела, криво усмехнулась. Видно даме прочистили мозги, обвинив меня во вселенском зле. Значит, союзников кот наплакал, или вообще нет. Хотя, наверное, это одно и то же. У меня вот кот был, писал, это да, плакал ли, не скажу, не знаю. Без приглашения на диван уселась и на Артема с нежностью уставилась. Просто так. Может, в ряды врагов смятение внесу и несогласие. Шансов не много, но попробовать всегда стоит.
Светка, хоть и пьяная была, а мой маневр узрела. Осерчала, вскочила.
- Ты что, тварь, уставилась? – завопила.
 Зурабыч ее небрежно на стул толкнул и заткнуться предложил. К Артему повернулся.
- Ты, сынок, на нее не смотри. Голову сложишь. Братва в этих краях на ней помешалась, как видят, так кипятком мочатся. – Во сказал. В своей манере. Не потерял квалификацию сморчок старый. Мне смешно стало. Прямо глаза открыл на общество моих подзащитных. Все, как один, больны энурезом. Я ногу за ногу закинула и лучезарно Артему улыбнулась.
- Глазенки повыкалываю, - ринулся ко мне Зурабыч.             
- Не грози, не боюсь, - сказала я. – Сам тогда будешь могилу искать. – Это подействовало. Стали между собой шушукаться, свои вопросы решать. Меня пока не трогали. Артем, правда, изредка на меня поглядывал, о чем-то думал. Пару раз о нотариусе услышала. Светка пила, и на все, что говорил Зурабыч, головой кивала. Через какое-то время кивать перестала и мирно заснула на столе.

Прошло пару часов, как я у них гостила. Зурабыч нервно по комнате бегал, на часы поглядывал, кого-то ждал. Пару раз звонить пытался. Пока Артем не сказал:
- Может, заблудился человек. Темень, какая. Встретить надо бы. – Зурабыч с минуту подумал, кивнул и вышел из дома.

Вернулся просто мгновенно, влетев в дом на манер ласточки, с вытянутыми вперед руками, удачно приземлившись под столом. Следом медленно кто-то зашел, и я услышала голос Лени:
- Надеюсь, Серго, ты меня встречать кинулся? – сказал он ласково. – Ждал, надеялся на встречу, - Леня медленно прошел в комнату. Зурабыч попытался встать, но он наступил ему на руку. Остальные сидели как парализованные. Никто такого сюрприза не ожидал, а я с облегчением вздохнула. Долго же мне ждать пришлось. – Ну! Не слышу, - сказал Леня, и пнул его по голове.
- Ты кто? – завизжал Зурабыч.
- Тот, кого ты искал, - терпеливо пояснил Леня. – Ну, вспоминай, - он с хрустом раздавил ему пальцы, а я зажмурилась, представляя какой сейчас крик поднимется. Кричать Зурабыч умел здорово. Леня обвел окружающих безумным взором и, ткнув в Артема пистолетом, спросил: - Ты помнишь?
Тот в ужасе кивнул головой и сказал:
- Ты Халк? – А я рот открыла, не веря своим ушам. Зурабыч под столом затаился.
Леня радостно улыбнулся.
- Правильно! Дайка теперь угадаю, чего искал? – и наступил Зурабычу на вторую руку, тот взвыл. – Наверное, хотел сказать, что виноват, черт тебя попутал, когда мои деньги увидел. Сам придумал или надоумил кто Чернышева убрать, а кражу на него повесить. Мол, не выдержал парнишка, полмиллиона прихватил и за бугор. Думал я поверю? Не повезло. Девочка тебе попалась в жизни беспокойная. Любительница приключений. Водичку так замутила, что ты ошибки стал допускать. Всю свою кодлу засветил, пытаясь ее убрать, - он раздавил ему вторую руку, а Зурабыч заголосил на весь дом. – Твой сынок так же орал, - с удовольствием продолжил Леня. – Когда его живым в землю зарывали. Чернышеву бы понравилось, – он достал телефон и кому-то позвонил. Через минуту дом был полон деятельных ребяток. Они без разговоров похватали соратников Зурабыча, и его самого не забыли. Двое подняли Светку и унесли. Дом очень быстро опустел. Я вздохнула, с большим облегчением. Теперь можно пожить нормальной жизнью. Вернуться в свою квартиру, устроиться на работу, а там видно будет.

- Ты тут вечно сидеть собираешься? – вывел меня из раздумий Леня.
 Я пожала плечами, встала и пошла, он следом за мной. Телефон достала и такси принялась вызывать. Из рук у меня трубку выхватил.
- Не дури. Садись, домой поедем, - я покачала головой, а он тяжело вздохнул. – Устал я, Иола. Завтра расскажешь мне, какой я мерзавец, подлец, негодяй. Сейчас поехали, пока добром прошу, - за руку меня схватил, я руку выдернула и отбежать попыталась. Не та сноровка, не удалось. За шею прихватил и на заднее сидение машины, как куклу, закинул.
- Ненавижу тебя, - подумав, решила я заявить.
- Знаю, - сказал он.
- Плохо знаешь. Чего к себе тащишь?
- А мне по-фигу, любишь или нет. Будешь выеживаться, я тебе, то кольцо, что ты девке отдала, на шее затяну.
- Хотела как лучше, - съехидничала я. – Молодая, красивая, беременная, что же мне счастье твое губить? Не из тех я людей, мне чужого не надо.
- Это правильно, - согласился Леня. – Кому надо чужое счастье? С сегодняшнего дня будем устраивать твое.
- Как это?
- Как я считаю нужным, - отрезал он, а я загрустила, глядя в окно на Ратушу. Приехали.

(Продолжение следует)