Арбуз

    Однажды  я, покупая   арбуз, изображал купеческую состоятельность и вальяжность русского мецената. Короче, срубил малость деньжат и как мог выпендривался перед симпатичной брюнеткой из очереди (большинству нравятся блондинки, а мне чёрноволосые) и своим недавним  приятелем.  В сладком  процессе   перевоплощения,  вдруг  узнаю  продавца!   Им   оказывается   артист,  играющий   в   «Ментах»   носатого опера Казанцева.   Тренируется значит, входит в образ. Мне  тоже   захотелось маленькую толику славы за свою наблюдательность, чем я хуже некоторых лицедеев?   Стал вживаться в личину гнусного  покупателя – плоско шутить, привередничать,  перебирать  товаром,  словом - гуляю. Актёришка тоже норовит изобразить реальность по системе Станиславского, при  явном наличии  хороших   арбузов,  впаривает мне фуфло. Я становлюсь в позу тупого мента, из того же сериала, кричу «не понял» и тому подобное. Всё по тексту, но народу невдомёк, что наблюдает классный спектакль. Стоят, глупо смотрят и молчат. Народ безмолвствует. Горе мне от моего же ума! Гуляю дальше, но никакого эффекта, незнакомка нетерпеливо смотрит на часы, народ, гад, по-прежнему безмолвствует. Ушлый комедиант тащит из подсобки и бросает на весы арбузище килограмм на девятнадцать. Вот мол, если  ты у нас такой   проницательный, бери и вали, не мешай съёмке.  Я, не глядя на продавца, кидаю на прилавок крупную купюру. Он небрежно смахивает её в коробку из-под обуви  и  невозмутимо   гундосит: «Следующий».  Втискивая   арбуз  в   дорожную   сумку,   вдруг  осознаю,   что   он   меня   переиграл,  да   ещё   и   не   дал   сдачу. «Ну,   нет, никудышный   ты,  актеришка!»  -  думаю,   сам   себе   и шагов   с   пяти   кричу про сдачу, которую мнимый продавец не сдал.  «Ну  что   вы   кричите,  мужчина, вот ваша сдача!» - гугнявит артист и подаёт через головы  покупателей,  мятую зелёную купюрку наколотую  на  длинный  штырь, которым таджики-уборщики, чтоб не наклоняться, собирают лёгкий мусор.  Мерзко так протягивает  и,  издевательски    улыбаясь,  шпарит   штампами из другого фильма, из «Ты у меня одна», где он  играл   валютного   педераста: «Ну,  что   уставился,  бери-и!  Бери,  это  доллар». Опять  переигрывает! Я, со словами: «Уж оставьте  сдачу себе,  уважаемый   артист   из   «Ментов» - отдаю мелочь обратно и медленно отхожу. Все  удивлённо  смотрят   на   продавца,   начиная   узнавать   в   нем   Казанову.   Переиграл   я   его!  Тут  он   мне  орёт:  «Мужчина,  мужчина  в  тюбетейке, я  ошибся, с вас   ещё  два   рубля   и   восемьдесят   семь  копеек, раз я артист». Я отвечаю: «Конечно, всем понятно, что артист, правда, граждане. Какой   же  из  вас продавец, опер  Казанцев, если ты  отдал арбуз, предназначенный продюсеру и,  вроде,  обсчитался. Заметь, Казанова, то есть артист Лыков, ты якобы обсчитался, но именно на  бутылку  водки  в советских   ценах.»  Лица   мужчин старше среднего   возраста   потеплели,  не   иначе  вспомнили   игру  «На  троих» - бутылка с плавленым   сырком  «Дружба»  за   четырнадцать   копеек,  всего  три   рэ  или   по   рваному   с  носа.  Казанова  решил   сбить   всех   с  толку и нагло заявляет: «Какая   водка,   мужчина,  что  вы   несёте?  Артист,  водка,  может вам ещё  и  сырок  «Волна»  за   тринадцать  копеек дать? Перебирали  тут товаром, покупателей задерживая, теперь совсем   мозги компостируете.   Артист! Да   будь я  артист, разве я стоял бы здесь?  Сами вы  актёр  из «Особенностей   национальной   охоты…  и   рыбалки», который  егеря   играет,  а  на   других   сваливает, комедиант! Нехорошо так, доплатите, пожалуйста, егерь Кузьмич».  Все   обернулись   в   мою   сторону и  стали  узнавать. Я не совсем  похож, но если захотеть… Тут подбежали  два долбака в панамах, видимо студенты, с  конспектами и требуют автограф. Быстро, чтоб они отвязались, (вот она моя заслуженная слава, лестно осознавать известность)  расписался в тетрадках доверчивых балбесов. Хорошо, но недостаточно. Но, как известно, лести мало не бывает, и я кричу: «Да-да,  граждане, тут киношники снимают скрытой камерой  фильм  «Особенности   национальной   торговли  на   улицах   разбитых   фонарей»,   мы   оба   актёры,   а   вам   всем  положено   выплатить  за  массовку.  Деньги   и   ведомость у продавца». Два слова: «деньги и ведомость», возымели  соответствующий   эффект,  народ   посуровел   и   подравнял  очередь.  «Всё   он   врёт!..  Больше   очередь   не   занимать». «Где   камера?» -  жалобно   запричитал   актёришка. Я  парировал: «Вон она,  в  машине «Скорой»,  там   и   режиссер,   и   бухгалтер,...  главный.  Оба   главные.  Только   не   смотрите   в   ту   сторону,   так   у   нас   артистов   не   положено».  Очередь, зажато кося глазами  в матовые стёкла «Скорой  помощи», одеревенела.  Только пожилая  бабулька,  поправив   платочек,   высказала   автомашине, мнение спонтанно возникшей массовки: «Пусчай всех перепишут и снимають на  здоровье,  а то будет, как раньше...  Теперь  демократия - всё   за   деньги.   Пенсия  маленькая...»  Коллектив массовки одобрительно загудел и правдивые высказывания пенсионных проблем утонуло в общем гуле. Крайние, возможно опасаясь конкуренции и безработицы, заполошно орали: «Не занимать, велели очередь не занимать! Кто велел неважно, велели, значит велели». «Граждане!» - возопил артист, народ понимающе хохотнул.  «Нечего смеяться, никакой я не артист. Не  верьте ему,  вас не  снимают.  Это  обычный   овощной   лоток,  я -  простой   продавец, вот.  А   вы,   гражданин,   идите  со   своим   арбузом,   не  мешайте  работать. Идите-идите!  Следующий!»   Тут   мой   приятель,   даже  издали и в темноте, и при ярком освещении никого не напоминающий, прикурил «Приму», щёлкнув шариковой ручкой, прохрипел: «Ну, вы, блин, даёте!». Массовка словно под гипнозом, отвернулась от нас с «Казановой» и  потянулась за автографами к «генералу». Подписывая всё, даже козырёк на бейсболке, приятель шпарил цитатами вроде – «Ну, за искусство. Ну, за рыбалку.  Всем спать, завтра на охоту. Ну, что знал, то сказал…» Мне стало обидно, я всё придумал, а он перехватил. Что обидно та брюнетка, ради которой я больше всего старался, никак не среагировала, не клюнула, даже не дернулась, чтобы подойти ко мне. Было бы ещё обиднее, если б она устремилась к мнимому генералу. Но нет, барыня скромно стояла в сторонке и терпеливо ждала, когда же закончится спровоцированное мной безумие. Хоть так обратил внимание на себя, но где же я её видел?... Барышня! Точно! Она же играла в многосерийном фильме «Идиот» Анастасию Филипповну, можно сказать,   главную роль, почти.  Так вот какая у нас очередь,  и никто кроме меня не видит, не понимает. Граждане, заполошно кричу я, господа-товарищи вы только посмотрите на нашу главную героиню, на Настасью Филипповну… Все бросились к брюнетке… Я гордо блаженствовал, предвкушая… Из-за ларьков вышли два чисто-конкретных пацана и подошли ко мне.
  «Ты, пала, чё тут воду мутишь, какие, бля, артисты, чудила? Вали пока цел, стукачок ментовский!» Далее последовал тычок по печени. Арбуз  выскользнул из  сумки и разбился. Приятель мой спрятал в карман авторучку и слинял, словно тень в пасмурный день. Мне тоже не оставалось ничего другого, как ретироваться, но я так и не понял, что там было в самом деле, то ли съёмка, то ли я ошибался… Но это ладно, жаль, арбуз разбился.