Две женщины морского лейтенанта. 1 часть, 4 глава

Глава 4. «Знакомство с лейтенантом по имени Маша»

... С утра в управлении пароходства людей было немного, обычно наплыв случался часам к десяти.

Инспектор по кадрам штурманского состава, скользкого вида мужчина, годами был не то чтобы стар, но уже и не молод. Он всегда раздражал Микульского своей самоуверенностью, хамовитостью и необязательностью. То, что в этот раз замена Владимиру появилась на судне вовремя, скорее было исключением из правил.

- Ну, что,  - списался? - поинтересовался кадровик у Микульского, когда тот подсел к его столу. (Чиновник перешел на эту должность в звании второго помощника капитана, поэтому всем кто был ниже его по званию или в одном звании инспектор обращался – «ты».)
- Списался...Пора домой съездить...Сколько там выходных мне набежало? - спросил Владимир.

Чиновник достал маленький календарь и, стал считать по числам, сверяясь со своими записями.
- Ну что же...Работаешь ты давненько...Вместе с отпуском набежало пять месяцев и еще десять дней. Почти пол года гулять будешь, - с явной завистью в голосе произнес инспектор.

Микульского так и подмывало ему ответить: Поболтайся, дружочек, больше года в море - и ты будешь по пять месяцев отдыхать, не завидуя другим. Но, зная мстительную натуру чиновника,   промолчал, а только подумал: «Лучше промолчу в этот раз. Все равно после отпуска к нему приходить. Еще зашлет вместо хорошего парохода куда-нибудь на ремонт в Советскую Гавань или в Находку». 

- Да, вот еще, что, - продолжал инспектор, - тебе необходимо прогуляться в военкомат.
- Это зачем?
- Не знаю. Там тебе растолкуют... Может, данные уточняют - кто женился, кто развелся... Ты, как - еще не развелся?
- Нет. Я, как будто,  еще и не женился, так что разводится мне вроде еще рановато.
- Значит у тебя все впереди, - схохмил чиновник. - А сейчас дуй в военкомат, сделай отметку в направлении, а потом опять ко мне - тогда и решим, что и как.

От инспектора Владимир вышел слегка расстроенным. Предупреждение Коломийца  было явно не напрасным. Военные забрасывали обширные сети, чтобы наловить офицеров-запасников для своих кораблей. Нынче желающих добровольно служить в Военно-Морском флоте было маловато.

Но у Микульского всеже теплилась небольшая надежда, которая, как всем известно, умирает последней, что ему удастся проскочить сквозь ячейки невода.

Для тог чтобы попасть из управления пароходства в военное ведомство требовалось спуститься с одной сопки и подняться на другую. Город Холмск, расположенный сплошь на холмах, полностью оправдывал свое название.

Солнце припекало почти по летнему, и Владимиру сделалось даже жарковато. Многие деревья и кустарники уже облачились в зеленый лиственный наряд. На улицах города красовались плакаты и транспаранты, которые не успели снять со Дня Победы. В общем, в воздухе  витал дух Весны!

Военкомат встретил  Микульского прохладой своих помещений. Толстые стены здания не успели, как следует нагреться на весеннем солнце,  и еще хранили холод зимних дней.
В этом почтенном учреждении жизнь текла совсем по-другому, чем в многоликом и разношерстном пароходстве. Здесь никто никуда не торопился, никто не разговаривал, а уж тем более не смеялся. Поэтому, всякий кто попадал в коридоры и кабинеты военного комиссариата, сразу понимал, что люди тут работают военные, занимающиеся важными государственными делами, и к ним нужно   относиться уважительно.

Но Владимир не оробел, заходя вовнутрь, а неторопливо поднялся на второй этаж, нашел нужный ему кабинет и, войдя, застыл на пороге - за столом, справа от окна сидела та  самая таинственная незнакомка из автобуса, которую он уже и не надеялся увидеть в обозримом будущем. На девушке была военная форма с погонами лейтенанта!

«Вот так фокус», - опешил штурман, - «Воистину не знаешь, где найдешь, а где потеряешь! Кто бы мог подумать, что она военнообязанная, да еще в одном звании со мной!»

- Добрый день, - поздоровался  с девушкой  Микульский, и на него вдруг нашла некоторая робость, чего с ним давно  не случалось.
- Здравствуйте. Слушаю вас, - равнодушным голосом ответила незнакомка, не отрывая глаз от бумаг, а лишь мельком взглянув на вошедшего молодого человека, как будто это вовсе и не он спас ее от пьяного подонка.
- «Однако! Могла быть и полюбезнее после всего, что я для нее сделал!" - с досадой и горечью подумал Владимир. – «Хотя, она же не знает, что произошло там, на остановке, после того как автобус уехал, а я остался один на один с теми ублюдками!»

- Слушаю вас, - опять повторила девушка - лейтенант, на сей раз, пристально посмотрев на нерешительного посетителя.
- Мне в управлении пароходства сказали зайти в этот кабинет и сделать отметку в направлении, - вымолвил Микульский, наконец, вспомнив, зачем он сюда пришел.
- Так вы из плавсостава? - голос девушки стал более приветливым.  Ее явно заинтересовало то обстоятельство, что стоящий перед ней молодой симпатичный человек - моряк. - А в каком вы звании?
- Пока лейтенант запаса.
- Да - до адмирала далековато.
- Далековато. - Согласился штурман.
- Тогда вам к майору Веселову. Он у нас занимается офицерами, а у меня сержантский и старшинский состав.
- Жаль. Очень жаль... Может быть,  меня еще разжалуют, и тогда я стану к вам на учет, - нашелся Владимир, к которому начала возвращаться его былая сообразительность.

Девушка улыбнулась столь тонкому комплименту. Улыбка очень шла к ее очаровательному лицу. Это факт Микульский отметил для себя.

- Ну, такое может случиться не скоро, а пока вы офицер, я заниматься вашим делом не могу. Освободится майор - он вас примет.

Помещение, где находилась девушка,  было смежным с другой комнатой. Туда вела дверь, оббитая коричневым дерматином.  На ней красовалась мельхиоровая табличка «майор Веселов А.А.». Микульский сел на стул  и с сожалением уставился на коричневую дверь. Посидев так минуты две или три, он слегка развернулся и стал искоса разглядывать девушку-лейтенанта.

«Без верхней одежды она смотрится лучше... Куртка, что была на ней в автобусе, скрывала ее фигуру, хотя военная рубашка и китель тоже не дают полного представления о стройности хозяйки... Лет ей двадцать - двадцать два. Не больше... Кольца на правой руке нет, значит не замужем... Странно - красивая деваха, и не замужем!.. А, может,  ждет принца - кто их поймет?!» - думал Владимир, любуясь незнакомкой. - «Хороша - чертовка! И что-то в ней есть такое притягательное... Не зря она мне еще в Южно-Сахалинске приглянулась».

Девушка, словно почувствовав оценивающие взгляды, оторвалась от своих бумаг и посмотрела на молодого человека. Он едва успел отвести взгляд и придать своему лицу  безразличный, скучающий вид.

Как только она опять склонилась над письменным столом, Микульский снова начал за ней наблюдать. Так продолжалось до тех пор, пока не освободился майор Веселов.

Зайдя в смежную комнату, Владимир увидел офицера с погонами майора авиации. Это и был Веселов. Он сидел за своим рабочим столом и вел с кем-то беседу по телефону. Лицо его не выражало абсолютно никаких эмоций. Оно было ни веселым, ни хмурым, а скорее равнодушным.
«Вот тебе и Веселов...Веселов, а не весел!» - родился в голове штурмана каламбур. – «Хреновые мои дела. Такого никакие уговоры не проймут - придется таки потянуть лямку военной службы!»

Закончив разговор, майор вопросительно посмотрел на вошедшего...

- Здравия желаю, товарищ майор. Вот прислали к вам из пароходства,- доложил молодой человек, начав первую часть фразы четко по-военному, а закончив ее, как сугубо штатский человек. (Хоть Микульскому   после окончания Мореходного училища и присвоили звание лейтенанта, но запаса, и этот немаловажный факт откладывал  на его поведение определенный отпечаток)
- Так, так. Продолжайте.
- Моя фамилия Микульский, работаю в Сахалинском Морском Пароходстве, штурманом. Инспектор по кадрам сказал, чтобы я зашел к вам и сделал отметку.
- Все ясно... Ваше звание и военно-учетная специальность?
- Лейтенант, командир боевой части два-три  противолодочных кораблей.
- Понятно. Минно-торпедная и артиллерийская служба, - произнес майор, вставая из-за стола.
- Так точно, - ответил Владимир, в душе которого, несмотря ни на что, все еще теплилась надежда избежать призыва.

Майор подошел к несгораемому шкафу, открыл дверцу и, пробежавшись пальцами по алфавитному указателю, достал папку с личным делом.

- Так, так. Лейтенант Микульский...Владимир Михайлович...Закончил Рижское мореходное училище в восемьдесят первом по специальности судоводитель. Холост, - читал Веселов, - Здесь все точно написано? У вас ничего не изменилось, я имею в виду, семейное положение?
- Написано все точно, - подтвердил молодой человек, и внутри его пробежал неприятный холодок. Он, конечно, знал, что в военкомате хранятся личные дела всех военнообязанных, но одно дело знать, а другое дело видеть, как ты лежишь в папке весь разложенный по полочкам, то бишь, по страницам.
- Вот, что я вам скажу, мой дорогой, судя по документам, прошло уже четыре года, как вы носите звание лейтенант. Вам не кажется, что пора отправляться на военную стажировку - расти, так сказать, над собой?
- Я как-то не стремлюсь к высоким званиям. - Попытался отшутиться штурман.
- Ничего. Послужите Родине, заработаете хорошую характеристику - присвоим вам очередное звание, - произнес роковую фразу Веселов.

Тут до Владимира, наконец, стал доходить смысл майорских слов, и молодой человек понял, что теперь уж не скоро попадет домой. Все планы Микульского рушились, как карточный домик. Отпускное настроение стремительно уносилось вдаль. У штурмана тоскливо заныло в груди: «Вот тебе бабушка и Юрьев день!» - подумал Владимир и выругался про себя трехэтажным морским матом, которым он владел в совершенстве, но  который употреблял в исключительных ситуациях.

- Товарищ, майор! Товарищ, майор! Не могу я на военные сборы. Мне домой нужно. Я уже и так больше года не видел родных. Да и в отпуск летом хочется. Мать дома ждет, не дождется.
- Я понимаю ваше желание отдыхать летом, - смилостивился Веселов, - могу предложить выбор: либо летом служить три месяца, либо осенью - все шесть.

Владимир чуть не свистнул. Перспектива служить лишних три месяца ему не улыбалась.

- А совсем не служить можно? - задал он глупый вопрос.
- Мой вам совет, Владимир Михайлович. Отправляйтесь на сборы сейчас. А матери напишите, все ей объясните, - ответил майор, который за время службы в военкомате, много раз слышал  всякие отговорки  резервистов, поэтому они его совершенно не трогали. Увидев, что посетитель готов что-то возразить, Веселов добавил. - Это приказ, лейтенант! А приказы, как известно, не обсуждаются, а выполняются!

Неожиданно на столе майора зазвонил телефон. Веселов поднял трубку  и вытянулся по стойке смирно.

- Слушаю, товарищ полковник! Есть...Сейчас зайду. - ответил он невидимому начальнику и, глянув на все еще сидевшего рядом Микульского, открыл дверь в соседнюю комнату. - Мария Олеговна, меня вызывает к себе военком. Оформите предписание этому молодому человеку. Ему через четыре дня надлежит быть на военной базе в поселке Заветы Ильича. Остальное он вам сам все расскажет. Вот его личное дело.

Возражать Веселову было бесполезно, тем более что он, скороговоркой отдав приказ, быстрым шагом убыл к своему начальнику.

Владимир вышел от майора совершенно расстроенным. Закрыв за собой коричневую дверь и подняв голову, он неожиданно наткнулся на взгляд огромных серых глаз, смотревших на него не мигая. Молодой человек непроизвольно улыбнулся девушке, и она ответила ему тем же.
"Значит Мария... Маша. Ну, что же - хорошее имя", - подумал он про себя, а вслух произнес:
- Судьба играет человеком... Хоть меня и не разжаловали, а я все же попал к вам, мадам.
- Мадмуазель! - Мария подняла брови в наигранном возмущении.
- Простите, ради Бога, мадмуазель, старого моряка. Все в морях и в морях. Грубеешь, знаете ли, без женского общества, - ответил Владимир шутливым тоном, стараясь поддержать начатую игру.
- Стало быть,  вы - моряк?
- Да, мадмуазель, штурман.
- Наверное,  собрались в отпуск к жене и детям, а тут такая неудача? - спросила девушка. (Вопрос был явно провокационный - перед ней   лежало личное дело Микульского, где черным по белому стояла запись: "семейное положение - холост".)
- С вашей проницательностью нужно работать в разведке, а не сидеть в военкомате. Одна лишь ошибочка - я совершенно свободен. Ни жены, Ни детей. Холостяк я. А вы?
- Это для вас так важно?
- Ну, если это военная тайна, то можете мне не отвечать.
- В этом нет никакой тайны - я не замужем. Надеюсь, теперь ваше любопытство удовлетворено?
- Вполне, - ответил Микульский.

Девушка вела разговор, одновременно заполняя все необходимые бумаги.

- Даже, как-то непривычно. Вас отрывают от заслуженного отпуска, посылают на военные сборы, а вы не ругаетесь, не возмущаетесь? - Мария вопросительно посмотрела на молодого человека.
- А, что - попадаются и такие, которые скандалят?
- Большинство не хотят служить.
- Я, мадмуазель, принадлежу к тому же большинству. Но ругаться с такой очаровательной девушкой - выше моих сил!
- Это, что - комплимент? 
- Это сущая правда! Честно сказать, я просто сражен вашей красотой!

Наступила небольшая пауза. Девушка, улыбаясь, молча продолжала заполнять бумаги, но по всему было видно, что признания молодого человека были ей очень приятны.

- Ну,  вот ваши документы и готовы... Можете отправляться к месту новой службы, - наконец сказала она, подавая Владимиру бумаги.
- Уже готовы? Так быстро? А мне так приятно было ваше общество. Прямо не хочется уходить...Простите, мадмуазель, за банальный вопрос - что вы делаете сегодня вечером?
- А что? Уж не хотите ли вы пригласить меня  в кино? - с легкой иронией в голосе спросила Маша.
- Вовсе нет, мадмуазель! Вы принимаете меня за героя детской сказки "Иван - крестьянский сын". Разве таких девушек приглашают в кино? Я хочу вам предложить ужин в ресторане.
- О... Над этим стоит подумать...И куда же мы с вами пойдем?
- Признаться, я давненько не был в славном городе Холмске, но краем уха слышал, что японцы открыли здесь свой ресторан. Говорят, там очень даже неплохо. Мы сможем в этом убедиться, если пойдем туда вдвоем.
- Да, ресторан такой есть... "Кусиро" называется. Но попасть туда нелегко - желающих очень много.

Чувствовалось, что девушке хочется пойти в ресторан и сопротивляется она для приличия.
"Ура! По-моему клюет?!" - радостно подумал Микульский и решил продолжать наступление.

- Ничего страшного. Я знаю волшебное слово, которое открывает двери любых ресторанов.
- Так таки и любых? - пыталась слабо сопротивляться девушка.
- Всех, кроме тех, что закрыты на ремонт... Соглашайтесь,  вы не пожалеете об этом.   
- Какой вы самоуверенный. А может и пожалею?
- Я приложу все усилия, чтобы этого не случилось...Ну так как?
- Какой вы хитренький...Я ведь даже не знаю, как вас зовут. Вернее - вы мне не представились.
- Зато я знаю, что у вас прекрасное имя - Мария, а меня зовут Владимир.
- Прямо, как дедушку Ленина! - засмеялась девушка, - Ну хорошо...Ждите меня в семь часов возле морвокзала. А сейчас идите - мне нужно работать, да и майор скоро вернется, а я тут с вами болтаю.
- Уже удаляюсь и с нетерпением буду ждать наступления вечера... Напоследок разрешите задать один маленький вопрос? - не выдержал Микульский.
- Какой?
- Скажите - вы меня совсем не помните? Ведь мы уже встречались с вами раньше, и не так давно... Вчера на автовокзале. Правда, на вас, сережки были другие. (Владимир отлично запомнил,  какие были серьги на незнакомке, так как та сидела в автобусе всего лишь через одно сидение впереди).
- Вот вы какой?.. Если бы вы задали этот вопрос вначале нашего разговора, то я  подумала бы, что это у вас такой способ знакомства с женщинами, а теперь... У вас, наверное, много знакомых девушек, и вы их всех путаете?
- Нет. Совсем нет, - заверил ее молодой человек, проклиная себя за дурацкий вопрос, который мог погубить с таким трудом начатое дело. Теперь все зависело от настроения Марии.
- Хорошо... Идите же, идите, а то я могу передумать, - назидательно сказала она и погрозила Владимиру очаровательным пальчиком.
- Понял, понял - уже ухожу. До вечера.
- До вечера.

Из военкомата Микульский вышел в отличном расположении духа, насвистывая мелодию популярной песенки. Перспектива на жизнь уже не выглядела так мрачно, как прежде.
"Нет худа без добра!.. Черт с ней, с этой стажировкой. Зато девушка, как хороша!.. Ресторан - это только начало. Нужно, как следует провести с ней  вечер, и не терять связь в дальнейшем... У меня теперь есть пару  свободных дней. Особенно спешить некуда - Заветы Ильича от меня никуда не убегут", - так размышлял Микульский, бодро шагая обратно к пароходству.

В управлении он зашел к инспектору и ввел его в курс дела, относительно военных сборов. Тот воспринял эту новость совершенно спокойно - ибо он и так знал, чем закончится визит Владимира в военкомат.