Тревожный запах трав

Травы тревожно пахнут под вечер.
Сном улетевшим станет беда,
Если просто бежать навстречу…
И не думать - к кому, куда.
Если дрожит, от испуга мигая,
В горсти горошина первой звезды.
Птица ночная вскрикнет, рыдая,
В страшные тени сольются кусты.
Боль ожиданья выкрутит нервы.
У родника бег закончен, в лесу.
Сделав глоток со звездою первый
Я погублю себя или спасу?
Травы тревожно пахнут под вечер.
Рвется звезда в полет.
В звездной спирали лечу, навстречу
К мыслям, к себе, вперед...

Травы пахли тревожно и резко. Запах звал. Она стояла у окна, и вдыхала его - полной грудью. Вечерело. Синью наливались еще прохладные весенние сумерки. И, если не дышать, было слышно, как в ритме сердца весны вздрагивает в деревьях шальной и пьяный сок. Бежит по веткам, как кровь по венам. Поит клейкие еще листья.
Кровь. Она недоуменным и долгим взглядом посмотрела на свое запястье. Тонко-тонко звенело в ушах. Запах.. Так пахнет ветер? Или родниковая вода? Или просыпающаяся земля? Или.. исходящая соком березовая ветка?
Запах! Он звал. Он был не выносим. До боли где-то внутри, за переносицей. До желания оттолкнуться от подоконника, кинуть вверх ставшее послушным и легким тело.. Раздувались ноздри. И сердце грохотало в ушах тревожными барабанами. Она встала на цыпочки, уже не понимая, что делает. Дом мешал и давил, как ставшая вдруг тесной рубаха. Одежда! Вот что не даёт взлететь, тянет к земле!
Нестерпимость, до зуда, чего-то на себе, погнала её к источнику. Сначала медленно. Потом все быстрее. Быстрее. Быстрее! И вот уже задыхается от бега. Мягкая, влажная, прохладная земля проминается под горячими босыми пятками. По пылающим щекам - капли. Слезы? Дождь? Берёзовый сок? Травы оплетают ноги мягко.. но кожа саднит от мелких порезов. И запах крови вплетается в запах ночи. Сейчас, сейчас! Прочь летит сковывающий волосы плат. И ветер подхватывает их - легкие, летучие. Прочь - плетеный из разноцветных нитей и бусин пояс. И платье тоже становиться послушным ветру.
Источник. Миг промедления. И платье оставлено на камнях вместе с нижней юбкой. Задыхаясь, войти под падающие с камней ледяные струи. Ощутить их всем раскалённым, словно в духовке, телом. Намокает, облепляя тело, нижняя рубаха. Зачем она? Прочь! Осколок камня сам ложится под ищущую ладонь. Полукругом очерчивает левую грудь.. Кровь.. Её запах иной. Она пахнет не пряно и сладко. Нет! Она пахнет ветром. Травами. Соком. Водой. Черные в темноте струи размываются водой. Рисуют на теле причудливый, меняющийся узор.

Девушка закрывает глаза. И стоит, закинув руки за голову, растопырив округлые локти. Времени нет. И ее - нет. Она напоила кровью родник. Она - дерево. Она - камень. Она - всего лишь запах. Она знает, что будет дальше, неизбежным знанием крови. И даже не вздрагивает, когда на плечо ложится чужая, горячая ладонь. И опять бег. Или полет? Через лес и туман, по траве. Духи деревьев так хорошо вины боковым зрением. Они танцуют. Она тоже хочет так! Чужие руки разворачивают её. Чужие глаза обжигают сердце. Танец. А туман все гуще. Тут, у подножья горы. Тут, где горит костёр. Тут, где в двоих бьется, пульсирует весна. Как шальной и пьяный сок в деревьях..
И она знает уже, что взлететь можно лишь растворившись в нем. Она рождается и умирает, ведомая его руками, тысячу раз. А у ночи свои права. Она кружит и дурманит. И улыбаются звезды. Звенят, свиваясь в спираль. И она летит. Растворяясь..
Чтобы проснувшись ночью в горячей постели, задохнуться от тоски. И распахнуть окно.

И тщетно пытаться, глядя на спящий двор с пятого этажа, вдохнуть тревожный запах трав. Раздуваются ноздри. И сердце тревожным набатом стучит в ушах. Не восторг, нет. Отчаянье. Нет, нет, нет его! И кажется уже – никогда не склеить из обрывков сон. Никогда не обрести себя! Песчинки слез у глаз – колюче и горько. Капли на щеках – соленое.
Но вот изменился ветер.. Подул с запада.. и принёс.. слышишь?! Через запах бензина и грязи, через запах асфальта и города.. ты слышишь его?! Тревожным шепотом посреди ненужного гомона - запах трав. Беги. Ищи. Кого? Себя.