Полёты

Серия «Байки военпенсов»






О чем говорят отставные военные, когда собираются вместе? Особенно когда их много и все чего - нить видели. О женщинах говорите? Конечно, и о женщинах они говорят, особенно когда на столе «чай». Но все-таки они больше говорят о прошедшей службе. А вот помнишь, а знаешь и так далее по тексту, вернее по воспоминаниям:



    – Не робяты, не понимаю я людей, которые в здравом уме и доброй памяти, добровольно кидаются вниз башкой с километровой высоты,- сказал Игорь, под два метра роста мужик, бывший мент, видом похожий на «Глухаря», из одноименного сериала о ментах. Хотя надо добавить, что похож не только на мента, но и на бандита, ведь менты и бандиты обличьем схожи. Короче, встретив такого в темном переулке, можно «добровольно» предложить свой кошелёк, а в нагрузку добавить часы. 

    – Да нормально все Игорь и ты бы прыгнул, если бы попал туда. Конечно, были отказники, но их единицы. Например, в Каунасе в учебке, был у нас в роте солдат, во время первого прыжка приземлился без сапог, потерял их. Зато второй совершил без сознания, после чего его списали в стройбат, там сознание не надо,- засмеялся второй  из трёх присутствующих мужчин в кабинете, по имени Василий Иванович.– Хочу заметить еще, что слетевший с ноги парашютиста сапог падает вертикально, а вот портянка, или потерянная в воздухе парашютная сумка планирует,- замолчал Василий. Разговор у них шел о десантниках. Василий рассказал товарищам о просмотренном видеоклипе, в котором десантировались американцы. Десантирование у них происходило, скажем, так непривычно для глаза русского десантника: груженные под завязку, больше похожие на мешочников, чем на солдат. Да вы сами видели в новостных выпусках, как они выходят из транспортных самолетов, прилетая куда-нибудь. Верблюды, а не солдаты. Так вот, к люку самолета америкосы шли как каракатицы, некоторые падали у него, а потом съезжали в люк на ж…, тьфу на заднице. Да и скорость у них при десантировании гораздо меньше, чем  в России: их  сто семьдесят по сравнению с нашими за триста выглядят, детскими.
    – Страшно конечно, но не смертельно,- продолжил Василий. – Вот однажды я напугался и то только вечером за столом!
    – А что случилось? - спросил Саша, третий товарищ.
    – Что случилось, спрашиваешь? Треска испугался, скрежетания скажем так.
    – ???- в ответ на недоуменно вопросительную паузу друзей, Иваныч, засмеявшись, поведал короткую историю.

    – Дело было в имперской провинции - ГДР, в восьмидесятом году. Выбрасывали нас тогда из «Аннушек», АН-2, а на гражданском языке из «кукурузника». Но мы десантники, так этот самолет не называли, мы относились к нему уважительно, ведь он давал нам путевку в небо. Первые три прыжка, обязательно совершали с них. Неприхотливый трудяга этот самолет был, правда он и сейчас есть, но уже модернизированный и как его сейчас «кличут», я не знаю. Впрочем, отвлекся.

Прыгали мы сначала из него, а в завершении с МИ-8, еще одного трудяги неба. Раньше когда  служили в Союзе, о прыжках с вертолета, у нас даже не заикались. Но теперь мы были штурмовые* десантники, и нам было положено десантироваться с вертолетов.
Итак, отпрыгали мы норму с самолета, а потом наступила очередь вертолета. Я прыгал со своим взводом (полигонной командой). Кстати оторвы еще те во взводе были, правда, я сам не отличался дисциплинированностью,- засмеялся, вспоминая свои «подвиги».

Так вот загрузились мы в него, взлетели, поднялись метров на сто и тут, как тряхнуло нас, скрежет раздался, шум двигателя стал каким-то прерывистым, а потом толи смолк, толи гудел? Не помню. Из кабины выскочил авиационный  хрен, пробежал в хвост. Мы все замерли, затихли. Глазами сопровождаем его, молчим, летчик чета посмотрел и опять в кабину. Оглядел я своих бойцов, некоторые побледнели, друг на друга смотрят, но молчат. Но что удивительно страха я не ощущал, волнение было, а страха нет, не было. Слава Богу, вертолетчики спланировали, сели.

Полёты прекратились, вся летная братия, возле него собрались, совет в «Филях» у них. К вечеру прилетели ремонтники. Но речь не об этом, речь о страхе. Вечером, за столом, накрыл он меня, липкий, мерзкий, окатил горячей волной:  Ведь могли разбиться? И меня бы не стало. Правды ради надо сказать, страх быстро прошел, ведь молодой был, и как-то не верилось, что может смерть, была рядом.

Да еще, что интересно: на «Аннушке» летал, бывший истребитель, списанный, так он чудеса творил, особенно доставалось выпускающим. Он после выброски, начинал крутить «фигуры» пилотажа, ребята, выпускающие «летали» по салону из угла в угол. Как то вечером собрались морду ему набить, но не набили, за столом помирились,- замолчал рассказчик. И тут же Саша:

    – Так я тоже такое проходил, вертолет и скрежет, - засмеялся и продолжил.– Дело было в Афгане, в дивизии проходила партконференция, и я был делегатом от полка. Ну, конференция закончилась, наши уехали в полк, а меня оставил начальник связи решать какие-то задачи по связи. Решили и начал я болтаться по городку, ожидая попутной «лошади» (колонны) в полк, а её все не было. Зато каждый день от Хайратонской переправы в дивизию летали парой МИ-6, по простому "Корова", они возили снаряды артиллеристам. Тут меня осенила идея, а что если на нём долететь до переправы, а там же рукой подать до полка - восемьдесят километров с проходящей колонной попаду в полк. Да и другая мысль была: проведать погранцов, я дружил с замполитом заставы, рыбачил с ним, «чай» попивали. Частенько приезжая к нему, я привозил патроны и другие боеприпасы, чему он был рад. Ведь они по документам находились в Союзе, а фактически в Афгане и за каждый патрон приходилось отчитываться. Поэтому боеприпасы были у них на вес «золота».

Вот созрела у меня эта мысль, и я её реализовал, доложил, позвонил в полк и. И на следующий день, где-то в районе обеда, я уже вместе с другими офицерами загружаюсь в трамвай, или вагон по-другому этот вертолет МИ-6, язык не поворачивается назвать. Было нас попутчиков восемнадцать человек, большинство из них без знаков различия, в основном офицеры, один даже полковник, ну и пара «вольняг». Перед посадкой все вооруженные пассажиры, а как потом оказалось, у четверых было оружие, разрядили автоматы. С этим было строго.

Итак, взлетели, набрали высоту, летим, погода замечательная, солнышко светит. Идем примерно на трехкилометровой высоте. Я в окошко*глаза пялю, красоту южных пейзажей изучаю с высоты, смотрю тень нашего и второго вертолета по земле «струится». Комфорт полный, эт не в колонне пылиться триста пятьдесят километров. Даже чуток кемарить начал. И вдруг: Треск, скрежет и, и тишина. Может быть не тишина, но шум двигателя вроде смолк, хотя  не помню. Вибрация точно была! Вертолет как бы проседать вниз стал и самое главное активно проседал. Молчание повисло в салоне, не знаю как у кого, а у меня внизу живота шевельнулся страх. Из кабины выскочил летун, и не глядя на нас, вернее отводя  бесстыжие глаза, начинает надевать парашют,- рассказ был прерван хохотом сидевших в кабинете. Переждав смех, рассказчик продолжил:
    – Вот тогда я понял, что всё - жопа! А по летному «хрену» скажу, вот же сцука!!!  Пара же парашютов валялось в углу салона. И он активно так экипируется в один из них. Одновременно: щелк, щелк –  магазины автоматов уселись на свои места, я тоже последовал, этому примеру. Стадное же никто не отменял. Лязг  затворной рамы:
    – Не парень, ты не прав! - полковник стволом автомата летуну.
   – Да, да ребята!- без споров начал рассупонивать подвесную систему. Все внимательно следят за ним. Отстегнулся и потащил за лямки парашюты в кабину, ведь это казенное имущество и бросать его нельзя. Тем более сейчас, когда сразу же выстроится очередь из желающих их примерить:
    – Стой! Ты опять не прав!- летуну. Он:
    – Да, да,- бросив парашюты, исчез в кабине. Я думаю, что с тех пор он уже никогда не бросал свой парашют в салоне.

А мы сразу глаза в «окна»: вдруг «мудрецы», решат все-таки нас покинуть, сиротками сделать. Тогда хоть в воздухе их расстрелять, как немцы наших летчиков во время войны расстреливали. А эти тоже не наши, раз хотели нас бросить в «одиночестве». Надо еще сказать, что пока с летуном разбирались, даже забыли, что падаем. А меж тем земля была уже близко. Опять дверь кабины растворилась и летун:
    – Держитесь крепче! Щас пи3.14данемся! - точно, удар об землю, крепкий удар, но, слава Богу, позвонки не осыпались в штаны и,  и тишина, такая пронзительная, я бы даже сказал звенящая, и осознание: ЖИВЫ!!! Хотя еще не верим! И тут голос:
    – Щас кАаак ибанет!

Как мы выскочили из вертолета, все вместе, или друг на друге верхом, или в три этажа, я не помню. Дверь то узкая, хотя и высокая. Помню только, что наша толпа стоит в полста метрах от машины и пялятся на вертолет в ожидании, когда рванёт. Он стоит по самое брюхо, зарывшись в голову бархана. Когда садились в него, лезли по лестнице, а сейчас порог на уровне песка. Слышим, летчики переговариваются по радио. Второй вертолет кружится над нами, не улетает, контролирует. Правда, прикрытия большого бы он не оказал. Ведь из оружия у них по пулемету, самоустановленному, чуть ли не на оглобле висящему. Но все равно появилось чувство благодарности, что нас не бросают. А взрыва все не было.

Ладно, начали мы осматриваться, кругом барханы, песок и безлюдье, что нас сильно обрадовало. Осмотрелись, некоторые закурили и тут вдалике показался скачущий человек на лошади:
    – Духи! - мы в рассыпную за барханы попадали, заняли оборону. Безоружные с «поклоном» к вооруженным:
    – Дай ченить, гранату или  пистолет!
    – Пошел на хрен, самому мало, вон к летчикам ползи, у них есть! – ответ вооруженных. Тогда они  «цепкой» сквозанули в сторону вертолета. Полковник же увидев, что всадник один, банды пока не наблюдается, подал голос:
    – Вы куда дурачье ползете? Духи же в первую очередь будут хреначить по вертолету,- «цепка» в сторону вертолета иссякла, повернула обратно. Начали кучковаться вокруг нас. Духов не наблюдалось и, отходя от страха, пошли разговоры.

Тут вскорости нарисовались два «крокодила» - МИ-24. Один сразу же сел. Собравшись толпой, летчики начали что-то оживленно обсуждать, размахивая руками,  мы лишь наблюдали за ними. А через сорок минут припылила помощь из моего полка на  «броне», во главе с взводным разведки. Оказывается, мы упали в двадцати километрах от трассы. Облепив БМПшки, вся группа благополучно уехала в полк.  Такой треск был у меня,- замолчал Саша.
    – Вот же жизнь военная, обыкновенная, всё по кругу,- вставил Василий и опять расхохотался, представляя глаза пассажиров и летуна, одевающего парашют.
    – Ха, вы про падения рассказываете, а я вам расскажу о полете,- встрепенулся  тот, кто не понимает людей, в здравой памяти и…– Слухайте сюда:

    – Летом дело было. Мы с товарисчем возвращались в райотдел с вызова! Перекресток, красный высветился, остановились. Смотрю, с моей стороны, с визгом тормозов рокер останавливается. Японский мотоцикл, крутая каска, курточка кожаная и: ры, ры, ры,- газует, рисуется сопляк. Рев, дым из выхлопной. Я опускаю стекло:
    – Слыш парень и документики у тебя на него есть?- интересуюсь так, без задней мысли.
    – А хрен* тебе ментяра!- получаю криком  ответку. Газ до «полика», рывок вперед, «конь» на дыбки, и его бросает в сторону на столб. Удар, мотоцикл на бок и заелозил по асфальту, только шкорлуки от него в разлёт. «Всадник» корчится на земле. Кровища, сопли, стоны.  Мы неспешно подходим:
    – Дяденьки вызовите скорую!- с плачем просит хам нас.
    – Э, ну ты и орел, только же нас послал на «хутор» бабочек ловить! А теперь просишь! Надо звони сам. Тем более ты нас оскорбил,- видим, жить будет, можно заняться воспитанием грубияна.
    – Я не прав был, вызовите, пожалуйста!- плачет. Ладно, вызвали всех. Приехали компетентные дядечки, наше же дело задержание, а не расследование. Мы, поглазев, тронулись домой. В отдел приехали одновременно  с эвакуатором, а там уже «терпила» мечется:
    – Украли мотоцикл!
    – Ха, какие проблемы? Этот? - показываем на эвакуатор!
    – Моййй…!- жалобный визг, ведь мотоцикл разбит. Но зато посмотрите, как милиция работала! Только украли и мгновенно нашли,- засмеялся Игорь, посмотрел на часы.– Всё! Обед закончился, пора работу работать.
=====
2010г

Примечание:

Штурмовые* - Тогда «кликали»:  гвардейской десантно-штурмовой бригадой
Окошко*- Сохранена речь рассказчика.
Хрен*- Там было другое слово.