Кремниевый пятачок. Из дневников бомжа

 От картонного баннера, над которым, видно, немало потрудились народные маркетологи, дизайнеры и flash-программисты, захожу в глубь посадок. Народ не обращает на новичка никакого внимания. Лишь остроносенький, с седой прядью молодой человек зацепил мимолётным взглядом. Васильевич точно описал Седого. Сам подходить не буду. Подожду старого дружбана. Представит по ходу. Что-то задерживается. Или уже отчалил к вчерашнему хозяину.

 Здесь такой режим-удача для завсегдатаев пятачка. По деньгам выгодно. В первый день отстегнул бугру проценты, а дальше напрямую с хозяином. И он к тебе присмотрелся, оценил твой вклад в его личное подсобное хозяйство, да и ты при делах. До поры, до времени. Потом опять на пятачок.

 А здесь привычный антураж. Декорации футуристического фильма: "Гибель империи". Археологи будущего, наткнувшись на такую стоянку, будут долго ломать головы и компьютеры, силясь понять логику существ, обитающих в подобных условиях. Как вообще здесь могла сохраниться эта примитивная жизнь?

 Но существует же! Вон синичка, ранняя птаха, перепархивает с ветки на ветку. Смело шныряет среди многочисленных кремниевых остатков. Пятачок без преувеличения можно назвать силиконовой долиной в миниатюре. Или хотя бы силикатной. Столько здесь стекла и бетона.

 Бутылки создают неповторимый узор. Полтавская баталия (мозаика М. В. Ломоносова) меркнет перед этой грандиозной картиной. Пузыри, в основном, из-под водяры. Причем, не только дешёвой. Гуляет вольница широко. Краем уха слушаю разговор у небольшого костерка. Молодой мужик с отёчным лицом рассказывает остальным:

 -Охраннику рубль давал. Принеси, мол, два пузыря и похавать. А он на часы показывает. Так и не уломали.

 Среди стеклянной россыпи выделяется классика-бутылки из-под портвейна. А куда от трёх семерок на Руси денешься? Да и вообще-от утреннего опохмела перед трудовым днём. Сиротливо смотрятся на этом фоне банки из-под энергетиков. Нет, не вошли они ещё полноправными членами в рацион этих трудяг. А пора бы. На фоне такой рекламы. Сильна ещё своей патриархальностью земля наша.

 Остальная обстановка пятачка прямо-таки спартанская. С советской эпохи остался бурого цвета диван. Матрас от него лежит среди поломанных кустов. Полусгоревшие покрышки, куски ДСП дополняют комплект мебели пятачка. Одна деталька, правда, навеяла воспоминания о лихой, туристской юности. Видно и здесь кто-то пытался разнообразить быт аборигенов.

 Когда пошли пластиковые бутылки народные умельцы сразу смекнули, что это не только тара для жидкости. И начали фантазировать: от ваз до дачных домиков. Туристы приспособили под рукомойники. Вот такой-то и висит здесь на сломанной ветке. Трогательная картина, создающая элемент уюта кремниевого пятачка.

 Но что-то Васильевич задерживается. Ага, вот и он. Штормит мужика. Рядом такой же, похожий на Чака Норриса, но глаза глядят в разные стороны. Васильевич, не замечая никого, падает на матрас от советского дивана. Чак, стараясь зафиксировать взгляд на павшем, намечает своё место приземления.

 Что делать?