СЫН ЗА ОТЦА...

Александр Шустиков

СЫН ЗА ОТЦА….
Фантастический рассказ.

- Ну, наконец-то, - мать стояла в дверях. – Что-то ты редко стал заезжать, сынок.
- Да дела, мама. Дела, - виновато улыбнулся я.
- Дела…, - протянула, недовольно, мать. – А мне, пойми, не так уж и много дней осталось на этом свете… Проходи, раздевайся… Чай будешь?... Да ты, наверное, опять с бутылочкой. Ох, Сашка, Сашка…
- Да будет тебе, мама… Не каждый день. За встречу – можно.
- Ладно уж, проходи… Как там Наташа с Юрой?
- Да что им сделается. Учатся…
Мы сидели за кухонным столом. За окном: пасмурное осеннее небо, квадратный городской двор с качелями и железными горками, с чахлыми берёзками и осинками… Стены  соседних домов лениво пятнались жёлтыми квадратиками окон.
- Умру я, наверное, скоро, сын… Чувствую, что скоро. Отжила своё на этом свете.
- Да прекрати… Куда ты денешься… Давай-ка, по стопочке…
- Тебе бы: только «по стопочке»… Я хочу тебе вот что сказать, сын.
Моя рука остановилась в своём пути к рюмке – в словах матери появились странные, непонятные для меня нотки.
- Ты знаешь, кто твой отец?
- Знаю, - осторожно ответил я, чувствуя неприятное. – Командир партизанского отряда.
- Я лгала тебе, сын… Я лгала тебе…

Иннокентий Сухожилин был счастливчиком в отряде. Почти все партизаны завидовали ему. Два года, как Иннокентий появился в отряде. Два года, как он стал командиром разведгруппы. И не было ни одного случая, ни одной операции, чтобы он возвращался побеждённым. Ему удавалось всё: взять «языка», взорвать мост, разгромить немецкий штаб. За два года – ни одного человека из группы не потерял Иннокентий. Вот и сегодня он вернулся с маленькой победой: были аккуратно похищены карты весеннего наступления целой немецкой армии…
Иннокентий лежал на тёплых нарах в хорошо вытопленной землянке, с великим удовольствием курил папиросу, выпуская кольца дыма в потолок… А что было не радоваться, когда предстояло отдыхать несколько дней и не о чём не думать…
По земляным ступенькам глухо застучали шаги, и в тепло землянки нырнул первый помощник Иннокентия – Василий Аникеев.
- Иннокентий Петрович, подъём, - весело пробасил он.
- Ну чего тебе? - лениво повернул в его сторону голову Иннокентий.
- Командир срочно вызывает, - отрапортовал Василий.
- Очень срочно? – переспросил Иннокентий, хотя знал, что Юрий Александрович никогда по пустякам не беспокоит.
- Конечно, - подтвердил Василий свои слова. – Чайничек поставить пока? Или может самогончику поискать? Места знаю. Заслужили мы ведь, самогончик-то, в этот раз. А? Иннокентий Петрович…
- Заслужили, - Иннокентий поднялся, накинул полушубок, застегнулся, опоясался ремнём. Проверил наличие пистолета в кобуре. Залихватски, надел «кубанку». – Давай, если сможешь. По стакану – не помешает…
Иннокентий шёл по лагерю, не пытаясь даже и догадываться: зачем его вызвал полковник Громов – у начальства свои дела. Он думал о другом: как завтра, на рассвете, он проберётся к землянкам санитарок и встретится взглядом с Ксюшей – красивой, молодой и очень аппетитной девушкой. Но, только взглядом… Все девушки отряда были бы рады взгляду Иннокентия, но только не Ксюша. А Иннокентию, день и ночь, не давали покоя её глаза, волосы, плечи, грудь, бёдра. Если бы, думал он, Ксюша приказала, то Иннокентий Петрович самого бы Гитлера приволок в отряд… Но, мечты, есть мечты…
- Заходи, - Громов поднялся из-за стола, одёрнул гимнастёрку, поправил ремень. На груди блеснула Звезда Героя. – Чай будешь?
- Да как сказать, Юрий Александрович…. Можно и чаю, конечно….
- Кроме чаю, ничего предложить пока не могу…. Семёныч, подежурь наверху, - посмотрел Громов на адъютанта.
И когда Мишка Алексеев исчез за дверью, Громов сказал:
- Дело есть срочное, Петрович…  Надо соседям срочно обоз с оружием доставить. Очень срочно… Дорога тяжёлая, не спорю. Но надо…
- Может другой кто? – Иннокентий просительно посмотрел на командира. – Я и так две ночи не спал…
- Отказаться: твоё право. Никто тебя винить за отказ не будет… Но, Валерка с ногой мается, Костя гриппом заболел – под 39 температура – куда уж… Остаётся Васильев, но он дорогу плохо знает…
Иннокентий хмуро смотрел на доски стола.
-  Думай сам, Иннокентий… Согласишься – хорошо. Не согласишься: Валерку с Васильевым отправлю… Ну, что?
- Хорошо, - кивнул Иннокентий, хотя что-то нехорошее грызлось в душе. Но так нехорошо было ему отказаться – лучший разведчик в отряде…

Лошади ступали медленно по подталому февральскому снегу. Тропинка была узкая и партизанам часто приходилось подволакивать сани, вытаскивая их на дорогу….
Иннокентий шагал впереди обоза, внимательно осматривая лес по сторонам. Рядом шагал Николай – друг и первый товарищ по разведгруппе…
Немецкие автоматы «затявкали» очень внезапно. И их было много…
Упал Николай. Серёга, идущий у первой телеги, мягко уронился в снег – уже мёртвый. Три – четыре минуты: и никого живого из партизан не осталось, кроме Иннокентия. Он, правда, успел сдёрнуть с плеча автомат, но несколько убитых врагов не поправили дело…
На заснеженной тропинке остались телеги, лошади и Иннокентий, прижатый к земле шестью стволами, смотрящих в него в упор…
Медленно, с великим удовольствием во взгляде, в маленький круг вошёл немец: оберштурмбанфюрер Отто Клод…
- Доброго тебе дня, Иннокентий… Два года я искал тебя… И нашёл… И что, теперь, ты скажешь?
Иннокентий хмуро, с ненавистью, поднял глаза на офицера.
- Я ничего тебе не скажу, - проговорил он. – Можешь убить, но слова ты от меня не дождёшься, сволочь…
- Какие мы упрямые, - усмехнулся Клод. – А зря…  Так может, сам покажешь дорогу к лагерю? Или помочь?
- С-сука, - сплюнул Иннокентий  сухую каплю слюны в снег. – Не дождёшься.
- Что ж, - офицер нехотя выпрямил спину, - тогда поможем, - и отдал несколько лающих приказов солдатам…
Иннокентий терпел невыносимую боль долго, скрипя зубами и прикрывая голову от тяжёлых сапог. Но немцы бить умели: хладнокровно и со знанием дела. И после получаса  страшного избиения, Иннокентий беззвучно разлепил губы: «скажу»…
- Вот видишь, как всё просто, - улыбнулся Отто Клод. – Стоило портить столько сил… Ну, говори…
И рассказал Иннокентий, где скрывается отряд полковника Громова. Рассказал и уткнулся лицом в снег: - Теперь, стреляй, гадина.
- Э-э, - протянул офицер.- Убивать тебя я не буду. Живи… Как же мне убить человека, если он всё рассказал?... Живи, русская сволочь…
Иннокентий, не зная зачем, брёл обратно по дороге. Обратно к партизанскому лагерю. А впереди, справа, слева мелькали между деревьев серые шинели немецких солдат. И их, этих шинелей, было много. Очень много…
Свист пуль, деловитые голоса пулемётов, кваканье миномётов и заливистый треск автоматов…
Он лежал у старой сосны, когда из-за молодого ельника выбежала маленькая фигурка. Прислонилась к стволу и тяжело задышала. Иннокентий приподнял голову: у сосны полулежала Ксюша.
- Ты?! – Ксюша удивлённо смотрела на Иннокентия. – Жив?... А остальные?...
Иннокентий не слышал девушку. Его взгляд упирался в её колени, юбку, складками собравшуюся на бёдрах, груди, выпиравшиеся из-под гимнастёрки…
Странная волна затмила его мозг. Он приподнялся и кинулся на девушку, всей тяжестью своего тела прижав её к земле…
- С-скотина… Гадина… Пусти… Пусти, сволочь…
- Нет. Я люблю… Я хочу тебя…  Я только тебя люблю…
- Сволочь… Гадина… Не-е-ет…
Иннокентий поднялся. Словно во сне видел, как Ксюша отползает в сторону, судорожно натягивая юбку на колени…
И он пошёл, не глядя. И стремительный поток пулемётных пуль откинул его на февральский снег. И холодное серое небо спрятало труп бывшего  разведчика, предателя, будущего отца под своим покрывалом…

Через два месяца мама умерла. Я сидел около свежей могилы и очень хотел, чтобы те, кто стояли полукругом, как можно быстрее разошлись…
Я дождался…
Серый туман поглотил меня в Никуда…
Я спускался по ступенькам командирской землянки…
- Заходи, - Громов поднялся из-за стола, одёрнул гимнастёрку, поправил ремень. На груди блеснула Звезда Героя. – Чай будешь?...
Я смотрел на полковника Громова и знал, что он скажет дальше. И не знал, что сказать в ответ…
Согласиться? Отряд погибнет…. И через девять месяцев появлюсь я.
Отказаться? Отряд будет жив, но…
Не будет меня, не будет Наташи и Юрика…
Что мне ответить командиру?...
…………………………………………………………………………………………………………….
Долматово. 2010 год.