UL 3. Отступники

          Undead Legion

          3. Отступники

            Долг - это любовь к тому,
            Что сам приказываешь себе


     Бонир и семеро имперцев вышли из казарм рано утром. Остальные еще спали. Ренди слышал их перешептывания, но не подал виду. Авл, которого в конец замучила бессонница, увидел собирающихся солдат и хотел было поднять тревогу. Второй капитан вовремя прикрыл ему рукой рот.
     - Только попробуй. Единственное, что тебе нужно знать, это то, что мы вернемся довольно скоро, и вернемся все. После небольшой прогулки, конечно. Пока генерал не проснется, держи рот на замке, не то пожалеешь.
     Испуганный Авл только кивнул, перевернулся на другой бок и притворился спящим.
Отряд Бонира двинулся по пустынным улочкам к таверне. Время было раннее, лишь бездомные собаки, да пугливые коты шныряли туда-сюда. Где-то плакал ребёнок.  У порога в таверну кто-то допивал вино из бутылки. Для пьяницы у него был слишком хороший плащ, чистый и без заплаток.
     - Не советую идти, - прохрипел он.
     Бонир остановился на мгновенье, взглянув на говорившего. Лик незнакомца прикрывал капюшон, глубоко надвинутый на лоб. Ему захотелось проучить наглеца, но вместо этого он толкнул дверь и ответил:
     - Может быть, может быть…

     ***

     Они шли который день, или может быть неделю. Время казалось неизмеримым. Они были истощены, но не чувствовали усталости. Хотели пить, но не ощущали жажды. Желали пищи, однако не было голода.  Легион не живых, но и не мертвых.  Легион проклятых…
     Арлитий прислонил ладонь ко лбу и посмотрел на солнце. Оно за все это время так и не сдвинулось с зенита, висело в одной точке. Пейзаж тоже нисколько не менялся. Равнина, плоская как тарелка, усеянная телами павших воинов. Сколько им еще плутать по кругу? Нет никаких ориентиров. Сторон света в этом месте просто не существует. Неужели это их судьба? Сражаться за жизнь, которая замкнута на мертвом поле боя?
     Они расчистили участок земли от тел и устроили привал. Легионеры, рассевшись кругом, молчали. Говорить было нечего, да и не о чем. Боевой дух упал, надежда иссякла. Чтобы хоть как то поддержать отряд, Арлитий решил выслать на разведку Айзика и Гжегоша. В данный момент любые новости были бы в радость.
     - Я б сейчас бараньих ребрышек погрыз, - сказал один легионер, который рисовал на песке каракули острием клинка. – И прохладного вина глоток…
     - Ты еще помнишь, каково оно на вкус? - захохотал второй. – Поди, уже и не поедим, да и не выпьем ничего. Знал бы чем дело кончится, пошел бы лучше в портные.
     - И что трусы шить веселее? – спросил одноглазый, сидящий  на самом отшибе круга и вертящий в руках чей-то расколотый череп. – Все равно бы подох и попал сюда, да только один одинешенек, а вместо меча - нитки да иголки. А я вот вообще бабу хочу.
     - О, это точно, - поддержал одноглазого тот, что рисовал мечом на песке. – Эх, а у моей Генриетты такая попка! Ммм. А грудки, то грудки. Когда идет они так вверх-вниз, вверх-вниз подпрыгивают…
     - Не трави душу!
     - А какой у нее голосок! Ночью уже задремлешь, а она тебе на ушко шепчет…
     Дальше Арлитий не слушал. Солдаты начали перебранку и галдеж о женских прелестях, а сам он тем временем решил немного пройтись. Они сами пытались отвлечь себя от тоскливых мыслей и накатывающейся безнадежности.
     Капитан закрыл на мгновенье глаза. Ветерка, одного легкого дуновения. Ему очень его недоставало. А здесь все мертво, даже воздух. Жива одна лишь смерть, что рыщет в двух шагах.
     Имперцы смолкли, когда впереди показались две точки. Возвращались разведчики.
     -  Ave, капитан, - приветствовал его Айзик ударом по нагрудной пластине.
     - Ave. Что-нибудь нашли?
     - Так точно. Нескольких миль отсюда мы наткнулись на огромную впадину. Какой она ширины мы не знаем, ибо другого берега видно не было.
     - А вот тел там столько, что можно весь Лейлон от выгребной ямы до пика главной замковой башни засыпать! – Гжегош развел руками.  – Но больше ничего, капитан. Только огромные жуки, да голодные гиены. Проклятое место!
     Арлитий несколько секунд стоял в молчании.
     - Вы запомнили дорогу?
     - Мы отметили наш путь скрещенными копьями, - отрапортовал разведчик. - Решили перебраться на другой берег?
     - А разве есть предложения получше? Взгляни на них, - капитан кивком головы указал на отряд. – Они устали, у них нет цели, они сломались. Кормить обещаниями я их больше не намерен. Будь что будет. Кто знает, вдруг на другом берегу наше спасение. С нами Бог!
     - Он был когда-то с ними, - шепотом поправил легионер.
     Отряд вступил на марш.  Айзик и Гжегош шли впереди, ведя за собой остатки легиона.  Капитан бросал взгляды из стороны в сторону. Несколько раз на них нападали гиены, солдаты стойко отражали нападки. Осознав, что этот орешек им не по зубам, звери, поскуливая, удалились зализывать раны.
     - Слушай а, чудной шлем, - сказал Касий, солдат, рисовавший на писке каракули и живописно описывающий прелести свой Генриетты. Он поднял с земли рогатый шлем с назатыльником из мелких пластинок, некогда имевший алый цвет. Недолго думая, он нацепил его на голову.
     - Ну?
     - Вылитый идиот, - крякнул одноглазый. – Ты еще женскую тогу тут найди и представление нам устрой, хоть душу отведешь. Сразу видно, что ковал криворукий. Один добрый удар, и он треснет вместе с черепом так, что мозги из ушей потекут.
     - А ты-то, откуда знаешь?
     - Отец мой служил кузнецом в имперской мастерской, делал доспехи. Поэтому я в обмундировании кое-что смыслю. С другой стороны голова твоя, и проломят ее только тебе.
     - За неимением лучшего оставлю этот, - Касий поправил шлем на голове и затянул кожаный ремешок под подбородком. Выглядел он конечно не лучшим образом.
     Вскоре их взорам предстала огромная падь, заполненная телами. Гжегош ни сколько не перебрал в гротеске, когда описывал это место. Дальний берег терялся из виду, его заволокла пелена и испарения от гниющих трупов. Хотя от выступа до первых тел было всего несколько метров, каждый из солдат не сомневался в том, что расщелина глубоко уходит в землю. Однако не это удивило легионеров. В расселине посреди мертвых, стояли живые, до боли знакомые, облаченные в меховые одежды ратоборцы…
 
     ***

     Ночная вылазка сморила генерала надолго. Он спал отдельно в комнате этажом выше, чем остальные имперцы, и потому не сразу услышал суматохи, поднявшейся в казарме.      Легионеры спорили, что им делать дальше. Кто-то предлагал осесть в городе, кто-то ринуться на волю, как это якобы сделал второй капитан, кто-то уже собирался разбудить генерала.
     Верилиус спустился сам. Легкий голод пришлось позабыть, неведомая проблема нуждалась в незамедлительном решении. Солдаты разом смолкли, едва он переступил порог комнаты.
     Не все. Он понял это сразу, лишь окинув бойцов взглядом.
     - Где Бонир?
     Повисло тягостное молчание. Авл опустил голову. Было бы легче, если второй капитан валялся где-нибудь пьяный. Но не хватало еще нескольких легионеров. Генерал повторил вопрос.
     Из-за спин других вышел Ренди. Он посмотрел Верилиусу в глаза, скрестив на груди руки, сказал:
     - Я слышал, как второй капитан и еще семеро собирались в лес.
     - Бонир обещал вернуться в скором времени, мой генерал, - вставил слово Авл.
     - В лес? – генерал закрыл на мгновенье глаза. – Почему же не разбудили меня раньше? Почему…
     Сжав кулаки, он вышел в коридор.
     - Эй, Верилиус, что случилось? Из-за чего такой шум? – спросил подошедший Нерфол.
     - Недоброе утро, Нерфол. Похоже, несколько моих солдат решили посчитать счастья. Направились в леса.
     - Ушли в самоволку? Я бы мог назвать их дезертирами. Но в Леса Вечной Скорби. Тогда они сумасшедшие.
     - Знаю, Нерфол, знаю.
     - Стой, через западные ворота никто не проходил. Мои бы доложили. Значит, ушли через южные.
     - Южные? Они без надзора.
     - Без. Свободный проход. Там дальше топи, а в никто не осмелится сунуться. Так, но чтобы обогнуть город с юга, нужно идти восточным большаком. Хм, называл я тебе одного нехорошего человека. Делстик. Хитер гад, все тропинки знает. И язык хорошо подвешен, чтобы соблазнить обещаниями.
     - Будешь их искать? – правая бровь  Нерфола поползла вверх. -  Хотя гиблое это дело. В другой жизни я бы помог. Но весь город сейчас на мне. Он нуждается в моей защите.
     - Нет. Пускай идут своей дорогой. А с остальными я поговорю.
     - Разумное решение. За подчиненными нужен глаз да глаз. Ну, я пойду, пока Кусок не утонул в кружке.
     Генерал вернулся в комнату к имперцам. Внутри него разгоралась буря, и он еле сдерживал ее. Он чувствовал себя одинокой фигуркой на поле боя, наблюдающей за разбегающимися легионерами. В конце концов, он остается совершенно один.
     Верилиус молча сел на табурет и склонился, опершись подбородком на кулак.  Враг наступает. Бесчисленные полчища, а он один. Где неунывающие лица друзей, где прикрывающие спину ветераны? Где они все?
     - Мой генерал, мы с вами навсегда.
     Хансельбайн поднял голову. Говорил Стариан:
     - Черт с ним, с Бониром. Он сам ушел…
     - Сам, это верно. Мне не хочется терять. Ни одного из вас. Ни одного. А Бонир… он сам не знает, что ведет себя и остальных на верную смерть. Я не хочу рисковать другими. Я говорил о своей цели. Мы должны попытаться выбраться отсюда. Мы отправимся, лишь      только наберем в возможные силы. Двух тысяч нам уже не собрать.
     - Трусы гниют сейчас в Тартаре, - вставил слово Харди.
     - Возможно так. В любом случае мы ждем Арлития. А второй капитан, если он останется капитаном…. Нет. Не буду говорить. Все решится после…

     ***

     Бонир посмотрел на своих собратьев. Войцек, Аурэл, Галахард, Эктор, Гавэй, Кристов, Датори. Эти воины были близки ему по духу, сразу согласились пойти с ним, невзирая на последствия. Капитан мог на них положиться. В таверне он наспех познакомил их с вольными, и они быстро поладили. Отряд взял с собой двух лошадей. Позже было решено оставить их у тракта.
     И вот он лес. До боли знакомый, до боли пугающий. Величавые сосны высились до неба. Слабый ветерок чуть шелестел пожухшей хвоей, играл верхушками деревьев.
     Имперцы помрачнели. Они молчали, потому что нечего было говорить. У каждого душу опалило холодом воспоминаний. Защемило сердце у Бонира, и он невольно замер, тоскливо подняв взор к синему небу.
     - Что такое? Как будто призраков увидали? – спросил Делстик, обернувшись на отстающих.
     А те молчали. Ноги их несли вперед, но медленно, будто мешала доходившая до колен вода. Глаза безумно смотрели по сторонам, руки тянулись к оружию.
     - Как бы ни отголосок  смерти, - прошептал тот, кого звали шестипалым.
      - Он самый,  - подхватил Горшок.
     - Тогда ждем, - отрезал атаман, и вольные расступились в стороны, дав пройти имперцам.

     Не может быть. Вторая жизнь? Или вторая смерть, последняя и окончательная? Бонир посмотрел налево. Арлития зажимают в тиски. А генерал еще сражается в самой гуще. Что-то кричат ему. Он ничего не слышит. Полупрозрачная фигура варвара несется прямо на него. Второй капитан ничего не успевает сделать, его просто сбивают с ног.
     Трудно дышать. Сломаны ребра, и он чувствует боль. Топор давно уже отлетел в сторону. На руках – кровь. То ли его, то ли врагов.
     Страх накатывает, поглощая целиком. Бонир вздрагивает, когда проносятся мимо призрачные фигуры. Чьи-то глаза яростно горят огнем. Сталь пронзает тело капитана, и он застывает от новой боли. Стиснуты зубы. Агония убивает. Голова падает о землю.
     Арлитий смеется перед смертью. Прощай. Удача покинула нас. Умирающий выдох. И темнота…

     ***

     Они стояли у самого обрыва и наблюдали за тем, как из-под пласта трупов вылезают огромные сколопендры. Их оранжево-красный хитиновый слой являлся отличной броней, варварская сталь бряцала по тварям, не причиняя им практически никакого вреда.
     Сотня, зажатая в круг, постепенно уменьшалась. С каждым новым налетом огромные насекомые утаскивали с собой в трупное море того или иного. Воины кричали, ругались, молились свои богам, но все бес толку. Они были обречены.
     Легионеры наблюдали за этим побоищем с края обрыва. Смотрели в молчании, не произнося не слова, ибо были испуганны. Легкий свист, чавканье жвал, и несчастный варвар, подхваченный сколопендрой, утопал среди трупов.
     - Что будем делать, капитан? – промолвил вышедший из оцепенения Годрик.
     - Поможем, - твердо решил Арлитий.
     - Капитан…?
     - Мы были врагами. Мы остаемся врагами. Однако смерть достаточно попировала. Придется ей напомнить, что в этом месте еще есть те, которые дышат и могут держать меч. Склон здесь крутой, но не слишком высокий. Легион! За мной!
     - Очнись, безумец! – раздался крик за спинами имперцев.
      Воины разом обернулись. Недалеко от них стоял человек в сером потертом плаще, опершись на посох. Через плечо у него висел видавший виды походный мешок. Незнакомец смахивал на паломника. Капюшон был откинут, так что Арлитий смог хорошо осмотреть его. Старик с сухим желтоватым лицом, испещренным морщинами. Седые, поредевшие волосы до плеч, крючковатый нос, отчасти напоминающий клюв грифа. И глаза, глаза цвета стали.      Старик медленно подошел к обрыву и присел, свесив ноги. Потом глубоко вздохнул.
     - Отчасти это моя вина, - печально проговорил он, видя, как несчастных варваров растаскивают сколопендры. -  Я пришел слишком поздно. Выживших так мало. Этот разлом сегодня получил прибавление…
     -  Кто ты? – выпалил Арлитий. – Кто ты, черт тебя дери?
     - Имей уважение, юноша, - старик скривил потрескавшиеся губы в улыбке, обнажив пожелтевшие зубы. – Я намного старше тебя. Намного. Я здешний проводник…
     - И проводник кого же?
     - Им уже не помочь, - старик поднялся и отряхнул полог плаща. – Печально, но видимо такой жребий им выпал. Пойдемте, легионеры. Время не ждет, хотя здесь оно не имеет особого значения.
     Арлитий обнажил меч и встал наперерез монаху. Глаза незнакомца блеснули, но более он никак не прореагировал.
     - Я повторю вопрос. Кто ты? Я с моими людьми за последние несколько часов… может, дней пережил столько, что доверять вот так незнакомцу не стану. Этот мир слишком опасен, чтобы просто принимать помощь от того, кто даже не удосужился назвать своё имя.
     - Харонус. Я Ханорус, Арлитий.
     - Откуда ты меня знаешь?
     - Я многое знаю. А теперь пойдем. Твой генерал ждет тебя в Кагероне. Там ты получишь ответы на все свои вопросы. Ибо путь твой – судьба твоя.
     На время ушло уныние с лиц солдат. Генерал ждет их. Он знает, он поможет, он объяснит. Они двинулись на восток, а с запада еще долго доносились крики убиваемых.

     - Сейчас очухается. Эй, Бонир!
     Второй капитан приоткрыл глаза, будто после долгого сна. Вокруг – незнакомый густой лес, темные кроны сосен, закрывающие собой и Солнце, и все небо. Мертв? В полумраке зашевелились и остальные имперцы, лежавшие на земле, покрытой мхом. Они все мертвы. Или ему кажется? Сейчас он увидит поверженных врагов, и уставшие после боя, но счастливые легионеры окружат его, помогут встать на ноги и поднесут бокал вина в честь виктории.      Нет, все не так. Мгновенье, и Бонир пришел в себя.
     - Какого лешего это было? – спросил он, отряхиваясь.
     - Морок. А что ты видел?
     - Смерть свою. Во второй раз. Чтоб этих варваров…
     - Все с этим сталкиваются рано или поздно. Отголосок смерти. Это всего лишь образы прошлого, ничего более, - объяснил Делстик.
     - Уф. Я будто два бочонка браги выдул, -  покряхтел Бонир.
     - Ну, вы очухались? Нам бы дальше.
     - Да, да. – Бонир оглядел своих. Те уже пришли в себя.
     Отряд продолжил идти. Впереди шли вольные, вся их немытая, дурно пахнущая братия. Обычные головорезы, может, и насильники, убийцы, те, кого обычно отвергает общество. Однако второй капитан ни мог не отметить то, что все были экипированы в прекрасные новые, кожаные доспехи, Горшок и Шестипалый, на поясах носили по два небольших меча в инкрустированных ножнах, Щекастый вооружился длинным копьем, а их атаман носил за спиной на скрещенных ремнях два меча.
     Высокие деревья росли очень часто. Не было тропинки, и местами приходилось пробираться через кусты колючего кустарника.
     - Мы скоро пройдем Кагерон. Он сейчас на западе, а наш путь лежит на север.
     Некоторое время шли молча. Бонир прислушивался к тишине. Она могла быть обманчивой. Лес казался пустым, вымершим. Капитан посмотрел на имперцев, что отправились за ним, не побоявшись генерала. А что генерал? Ему он не указ.
     Внешне легионеры сохраняли хладнокровие. хоть и медленно, но заряд энергии истощался. Мрачный лес вселял в душу тоску, сдавливал и сковывал рассудок. Он мертв, как и они. Он померк, а они еще горят.
     - Бонир, давай договоримся сразу. Я командую своими людьми, а ты своими. Но здесь в лесу пусть все меня смущают, - вдруг сказал Делстик.
     - Мне это по душе, - мотнул головой капитан.
     - Отлично. Только не нужно поддаваться влиянию лесу скорби. Пусть он скорбит, а мы идем за наживой. Идем, идем. Скоро выйдем к тракту, дальше оставим лошадей.
     - А что за тракт? – спросил Эктор.
     - Дорога, протоптанная сотнями рабов, которых отвозят на копи. Это на востоке, - пояснил Щекастый, прикрыв рукой изувеченную шрамом щеку, норовившую задергаться.
     - Рабы? Чьи рабы? – возмутился легионер. В Империи рабовладельцев жестоко наказывали.
     - Демонов. Я не хочу сейчас об этом говорить, - закончил разговор Делстик.
     Снова молчание. Хруст ветвей кустарника под ногами. Все также пустынен лес, и правит кругом полумрак. А, может быть, где-то совсем рядом враг, но не понять.
     Тракта не было видно еще долго. Бонир заметил свисающее с ветки тельце синей птицы.  Похоже она стала чьей то едой.
     Потом попадались редкие деревца, покрытые липкой слизью. Вольные посчитали ее за смолу. Лес менялся.
     Под ногами хрустнула кость. Бонир осмотрелся. Скелеты в пожухшей хвое. Много скелетов, но все преимущественно лесных зверей. Он покрепче сжал рукоять топора. Это место ему сильно не нравилось. У него было плохое предчувствие.
     Дорога открылась внезапно. Тракт пересекал лес широкой вытоптанной тропой. Вдоль него по обеим сторонам через два шага высились гладкие колья с насаженными на них человеческими черепами.
     - Это напоминание беглецам, - пробормотал Шестипалый.
     - Скорее перейдем. Ненавижу эту дорогу, - сплюнул Делстик.
     Бонир сбился со счета, попытавшись оценить количество черепов. Их было слишком много. Колья забором уходили далеко на восток.
     Вольные поспешили за атаманом. Они бывали здесь не раз, однако сейчас пытались пройти его скорее. Легионеры помрачнели еще сильнее. Но никто не вызовется за возвращение. Они сами убийцы. Без или с приставкой “благородные”.
     Черные провалы от глаз будто провожали их. Они не будут ждать их возвращения. Как могли, черепа уже предостерегли живых. А те сами будут виноваты, что не придали значения символам черепа. Но разве они уже не мертвы?

     Тракт остался далеко позади, вместе с уверенностью. Отряд вторгся в северную часть леса. Лошадей решено было оставить. Охранять не без колебаний согласился Кристов. Солнечный свет покинул их. Здесь было еще темнее. Вековые деревья казались каменными изваяниями.
     Через десять шагов они увидели огромный кокон, сотканный из толстой белой нити. По крайней мере так предположили вольные. Рассмотреть его лучше не представлялось возможным, он висел слишком высоко.
     Делстик замедлил шаг, озираясь по сторонам. Что-то не так. Они не были здесь одни. Кто-то следил за ними, ловко прячась за деревьями. Отвратное чувство охватило и остальных.
     - Не нравится мне эта тишина, - прошептал Бонир, напрасно высматривая неведомую тварь.
     - Тихо. Замрите,- Делстик остановил отряд.
      Оно могло напасть откуда угодно. Из-за зарослей кустарника, из-под бугорков земли под ногами. Здесь ничего не внушало доверия. Отовсюду исходила опасность. Страха не было. Они еще не знали, кто следил за ними.
     Внутри у Бонира все сжалось. Он готов был разразиться криками, вызывающими невидимого врага, чтобы тот показался. Ожидание - худший из его врагов. Вот только что он увидит? Исчадия из тех баек, что травились при жизни? А если будет то, к чему он не готов? Что тогда? Он стиснул зубы, глотка готова была кричать.
     Имперцы почти не дышали. Сколько раз они попадали в передряги. В последний раз им не повезло. Но там было проще. Человек с мечом, несущийся на тебя, - вот он твой враг. А что за создание притаилось здесь? Кто доводит до безумия…
     Делстик, наверно, единственный догадывался, кто следит за ним. Его братья по оружию пока еще сдерживали вырывающийся страх. Но это сейчас. Что будет дальше, никто не мог ручаться. И не стало вдруг уверенности, что они вернутся.
     Они стояли неподвижно чуть больше минуты. Делстик услышал долгожданный шорох. Они все услышали. А потом увидели…
    Да за ними наблюдали. Четыре черных глаза на серовато-коричневом тельце. Не успели они, как следует, разглядеть создание, как в мгновение ока оно, ловко перебирая тонкими лапками, скрылось из вида.
     - Разведчик, твою центурию, - присвистнул Бонир.
     - Ходу, - Делстик кинулся вперед.
     Они бежали относительно недолго. Создание исчезло без следа.
     - Ребята, оружие на изготовь, - прошептал капитан имперцам, снимая с пояса топор.
     - Думаешь, будут нападать? – нахмурился Делстик, поправляя съехавшую повязку на лбу.
     - Нутром чую. Лучше быть готовым к атаке, - ответил Бонир.
     - Ты прав! Идем медленней, смотрите по сторонам.
     Отряд шел осторожно, стараясь не шуметь. Но никто не думал оборачиваться назад. Потому появление врага заметили совсем не сразу.
     Вскрик позади. Бонир обернулся, и увиденное на мгновенье ввело его в ступор.
     Двое имперцев, составляющих арьергард отряда, Войцек и Гавэй, упали на землю, внезапно атакованные со спины. Опрокинув солдат своими лапами, создания приготовились вонзить в них клыки. Это были пауки. Огромные, внушающие трепет не только своими размерами, но бездонными четырьмя глазами, жуткими глазами, и темно-багровым оттенком брюха.
     - Пауки! – выкрикнул Шестипалый от неожиданности писклявым голосом.
     - Руби сукиных тварей! – Бонир поспешил на выручку имперцам, которых застигли врасплох.
     Пауки метнулись назад, но отступать они не были намерены, считая людей легкой добычей, которые не смогут дать отпор. Имперцы атаковали. Один паук зашипел, лишившись передней конечности. Второй, совершив молниеносный прыжок, свалил Аурэла и попытался пронзить его грудь клыками. Воин растерялся, выронив гладиус из рук. Его спасла крепкая броня и подоспевший Бонир. Топор легко вошел в плоть между двумя левым глазами твари. Паука зашатало. Вольные быстрыми и меткими выпадами добили его.
     Обе твари лежали поверженные. Конечности их еще подергивались в предсмертной агонии. Имперцы, которых застигли врасплох, довольно быстро пришли в себя. Теперь все осматривали трупы гигантских насекомых.
     - Сволочи, напугали то как! – выругался Аурэл, проверяя немного сдавленный от удара доспех.
     - Откуда они взялись? Из-под земли что ли вылезли?
     - Так вот, кто следил за нами, - прищурившись, хмыкнул Горшок.
     - Пауки и пауки. Идемте дальше, - равнодушно сказал Делстик, бросив косой взгляд на тварей.
     - И то верно. Это вы не видели несущихся на вас орду немытых варваров. То было зрелище…. Тьфу! Вспоминать тошно.
     И отряд двинулся дальше. Все невольно оглядывались по сторонам. Не хотелось оказаться вторично застигнутыми врасплох.
     Первый камень отряд увидел довольно скоро. Некогда белоснежного, теперь покрытый мхом едва различимый на фоне леса.
     - Город близко, - восторженно заявил Делстик.
     - Скорее бы, - сказал Бонир, вглядываясь в горизонт.
     Потом показались еще и еще камни. Иногда они лежали кучей из сломанных кусков, иногда еще сохраняли небольшую часть некоего утерянного строения.
     Сквозь плотную стену сосен и дубов, стали промелькивать белокаменные руины. Отряд немного замедлил шаг. Бонир, никогда не ценивший и не разбирающийся в архитектуре, не мог не отметить былую красоту забытого города. Некогда высокие смотровые башни, теперь обломанными клыками тянулись в небо. Почва стала тверже, они вышли на разбитую мощеную дорогу.
     Резная арка ворот рухнула, поэтому солдаты пробрались в город через один из многочисленных проемов в стене. Улицы потерянного города давно заросли кустарником и пихтой. Природа здесь вершила свое созидание, медленно, но верно превращая исполина цивилизации в прах. Белокаменные дома встречали их пустыми окнами и дверными проемами. Делстик все время нервно оглядывался. Стояла непривычная тишина.
     Обломки, глыбы, покинутые дома с рухнувшими крышами. Порой дом «наезжал» на дом. Город в былые времена являлся венцом архитектурной мысли. Вот здесь, скорее всего, располагалась таверна, ибо торец был украшен инкрустациями в виде виноградных лоз.      Атаман вел их по более или менее открытым улицам. Очень часто попадались разбитые статуи морских существ: дельфинов, китов, рыб. Легионерам невольно вспоминался дом, уж слишком этот мертвый город походил на Лейлон. Такие же мраморные беседки, статуи людей, украшающие скверы. Воспоминания ржавой иглой вонзались в их сердца.
     - Что это за город? – спросил Бонир. – И кто его разрушил?
     - А я покуда знаю? – пожал плечами атаман. - Много про него легенд да сказок ходит. У местных бабок на рынке поспрашивай. А так… Вроде этот город… Ну как тебе объяснить. В общем сдох и попал сюда к нам.
     - Что целый город?
     - Ну да. Атласпида… Нет… Аткрантида… Что-то в этом роде. Мол, море разверзлось и поглотило его. Другие говорят, что кракен, морское чудище, пожрал город. Меня история как-то мало волнует. Прошлое прошло.
     -И верно. Это как жерло воронки. Вроде все мы стоим с краю, а попадаем в одно место. Странно.
     Когда они проходили мимо огромного здания с готической апсидой, высоким нефом, а фасад украшали резные арки, под ногами захрустело разноцветное стекло. Храм. Кого здесь почитали? Бога или Дьявола?  Хотя какое теперь это имеет значение, все здесь себе прибрала смерть. 
     За храмом они нашли глубокий канал с тухлой водой и разрушенную каменную лестницу. Атаман кивком головы ответил на немой вопрос Бонира и прыгнул в воду. Как оказалось, ее уровень не доходил даже до колен.
     - И что теперь?
     - Вон туда, прямо в ту вонючую клоаку, - Делстик рукой указал на проржавевшую металлическую решетку. – Теперь нам предстоит наиинтереснейшая прогулочка по акведуку. Да! Вот она, канализация, сущность любого города! И кто после этого скажет, что деньги не пахнут? Так ну-ка подмогните мне с этой чертовой решеткой…
     Решетка заскрипела, проржавевшие петли долго не могли сопротивляться хватке трех здоровых мужиков. Атаман явно повеселел и прытко вскочил в проём.
     - Нам понадобятся факелы, - утвердительно сказал Бонир. – Темно, хоть в  морду дай.
      -А ты боишься темноты?
     - Боюсь, как бы в дерьмо не вляпаться.
     - Ха-ха ты уже в нем, капитан. Оно по-в-сю-ду! – атаман проговорил слово по слогам, очень сильно их растягивая. – Ладно, не ссы. Сейчас сварганим. Щекастый, ну-ка дай-ка нам огоньку, а то еще чего действительно кто-нибудь в анал тьмы, у-у-у.
     Было изготовлено восемь факелов. Этого света было достаточно чтобы разогнать вековой мрак акведука.
     Вниз вела винтовая лестница с раскрошившимися ступеньками. Шли осторожно, друг за другом. Проход с гладкой стеной постепенно расширяется.
     - Терпеть не могу все эти тоннели. Как крыса в норе.  Мерзость какая. Только бы они мне не попались. Терпеть не могу крыс, - ворчал Горшок, спускаясь первым.
     - Сейчас ты их здесь и увидишь, - ухмыльнулся Шестипалый. – Их тут поди целые орды.
     - Скорее всего, так и есть, - подхватил Щекастый.
     - Съешьте свои кишки! – огрызнулся Горшок. – Умеете поддержать.
     - Тихо, - шикнул Делстик.
     Это небольшая перепалка, однако, подняла общий дух, и на время спало мрачное настроение.
     Ноги опустились в песок. Они оказались в коридоре с довольно высоким потолком, с пересохшим руслом и облезлыми кирпичными стенами. Позади – лаз с решеткой, впереди – темный проход в неизвестность.
     - Не знаю, что мы можем здесь найти, - пробормотал Бонир.
     - А это уже моя забота, - ответил атаман.
     Горшок вдруг остановился, почесав причинное место.
     - Вы это, идите пока. Я догоню, - сказал он, оборачиваясь.
     - Ладно, Горшок. Только не переусердствуй, - съязвил Шестипалый. – А то чего доброго затопишь тут всё…
     Вольные едва сдержали вырывающийся смех. Делстик шепнул на ухо капитану:
     - А ты почему думаешь, у него такое прозвище? Этим все сказано.
Бонир кивнул, хохотнув. И услышал в ответ:
     - И нечего тут ржать. С детства любой родитель своего отпрыска учит, что над инвалидами смеяться не хорошо.
     Тоннель петлял, похоже было, что они движутся в брюхе огромной змеи. Иногда свод опускался слишком низко, так что приходилось нагибаться. Время и тектоника брали своё. Впереди что-то блеснуло. Капитан прищурился, пытаясь взглядом разрезать полумрак.
     - Ну-ка посветите, - попросил Бонир. – Что это еще?
     Отряд изучал находку, найденную в песке.
     - Похоже на шкурку змеи, - заявил Галахард.
     - Ага, змеи. Остается надеяться, что они поменьше тех пауков, - проворчал Щекастый.
     Деслтик обернулся. Они прошли уже довольно много, а один вольный так и не дал о себе знать.
     - Даже для Горшка времени было достаточно, - без тени улыбки сказал атаман. – Нужно возвращаться.
     - Горшок! – крикнул Шестипалый.
     Лишь позже они услышали слабый ответ.
     - Какого дьявола ты тут расселся? – Дестик терял терпение.
     Вольный сидел прямо на полу, прислонившись к стене и широко расставив ноги. Он боялся пошевелиться. Бледное вспотевшее лицо замерло от страха. Глазами он указал вниз.
     Две небольшие змейки темно-зеленого окраса разлеглись на его ноге. Бонир весело хохотнул.
     - Не смешно. Я шевельнусь, а они вдруг в мое хозяйство вцепятся? Они так недобро смотрели в ту сторону. – Прошептал Горшок умирающим голосом.
     - Вцепятся? И кстати, может, ссаться перестанешь! Сейчас все сделаем, - успокоил его атаман, вытаскивая из левого сапога кинжал.
     Почувствовав недоброе, змейки зашевелились. Одна угодила под лезвие, вторая юрко отпрыгнула в сторону. Щекастый поймал ее за шейку.
     - Не ядовита, - сказал он, внимательно осмотрев ее пасть.
     - И на том хорошо, - вздохнул Горшок, поднимаясь. – Уф. Жопа замерзла.
     - А теперь потопали дальше, - сказал Делстик.

     ***

     Она следила за ними давно. За небольшим отрядом, экипировкой и вооружением напоминавших воинов ее мира. Но наречие. Наречие было иное. Долгое время она пряталась за кучами трупов и медленно шла по их следу. Их вел молодой капитан, в нем чувствовалась неуверенность. Он слишком часто оглядывался, будто опасался, что ему воткнут кинжал в спину. Неуверенность в этом месте погубит его и его людей.
     Они дошли до Гниющего разлома. Охотница заметила еще живых. Мужи, облаченные в меховые плащи и рогатые шлемы, отбивались от сколопендров. Иноземцы были обречены.      Разлом никого не отпускает. Он не прощает ошибок. Воздух разрезали крики умирающих и лязг оружия. Она видела, молодой полководец хотел прийти обороняющимся на помощь. Но нет, все та же нерешительность.
     И когда капитан подошел к краю, явился тот, кого она больше всего ненавидела. В ее сердце вспыхнуло пламя ненависти. Охотница скрипнула зубами. Старый монах. Ей очень хотелось снять со спины свой композитный лук, натянуть тугую тетиву, и дать выход терзающему душу, гневу. Одна стрела, несколько мгновений. Нет слишком опасно. Она не успеет уйти. Нужно выжидать. Еще будет шанс.
     Монах повел отряд на юго-запад, а по его следам рысцой, словно пантера, шла охотница.


     ***    

     Когда послышалось шипение, все как по команде стихли. Впереди путь преграждали змеи. Не один десяток, их было гораздо, гораздо больше. Они представляли собой беспорядочно переворачивающиеся, сплетающиеся живые клубки. И свет факелов не доставал до конца этого движущегося шипящего ковра.
     - Чтоб я сдох, - прошептал Датори.
     - Это уже свершилось, друг, - поддержал его Войцек.
     - Не, рябят. Я туда не полезу. Вы уж без меня как-нибудь, - пробормотал Горшок, замотав решительно замотав головой. – Я может и мертвый но не умалишенный.
     - Передавить гадов, и все дела, - пожал плечами Бонир.
     - Наверное, так и сделаем, - согласился Гавэй.
     - Без меня, - повторил Горшок. – С детства недолюбливаю змей.
     Все задумались. Дестик прикидывал, как лучше использовать факелы.
     - Эй, смотрите-ка. Здесь стена неровная. Часть из других кирпичей. Кладка отличается, - указал рукой Датори.
     - Хм, действительно. Как думаете, там есть что-то? – спросил Галахард, ощупывая стену.
     - Но проверить стоит. А то уже раздражают это шипение, - сказал Аурэл.
     - Надо как следует ударить, - почесав затылок, сказал Щекастый.
     - Дайте-ка мне. – Бонир, сильно размахнувшись, ударил о стену своим топором.
     Несколько кирпичей вывались наружу. Дальше в ход пошли руки. Очень скоро все увидели еще одну стену, на расстоянии чуть меньше пары шагов.
     - Значит, пойдем здесь. Шестипалый иди впереди. Втянули животы, ребят. Я чую добычу, - сказал Делстик.
     - Как пес следы? – спросил Бонир.
     - Лучше, - улыбаясь ответил атаман.
     Отряд прошел несколько шагов, и шипение змей затихло позади. Узкий проход раздваивался в конце. Отряд свернул направо, и вскоре увидел полуразрушенную стену.      Переступив через нее, они оказались в широком коридоре с более ухоженными стенами из белого кирпича.
     - Вот и тайные проходы. Значит, скоро что-нибудь да найдем, - сказал Делстик.
     - Оптимист, - покачал головой Бонир.
     В конце коридора их встретила плотная вуаль из паутины. Целые толщи на потолке, полу и стенах.
     - Очень весело. Вот и свиделись вновь, - вздохнул Гавэй.
     - Не боись. Мы прикроем, - ухмыльнулся Войцек. – Опыт уже есть в таких делах.
     Здесь паутина не была преградой. От нее легко избавлялись. Но потом, когда они попали в обширный зал, служивший, видимо, для тайных собраний, отряду пришлось продвигаться осторожнее. Липкие волокна оказались довольно крепкими, и так просто от них нельзя было избавиться.
     Сам по себе зал представлял собой помещение со скругленными углами, в центре которого некогда стоял большой каменный круглый стол. Видимо отсутствие углов говорило о том, что все находившиеся на собрании были равны, тут не было званий или привилегий. Невысокий потолок украшала выцветавшая фреска, изображающая изумрудно-синее море и плещущихся в его волнах русалок и нимф. И сети паутины, множество паутины.
     Пройдя немного вглубь зала, они увидели яйца. Их размеры, а потом и количество ввело отряд на мгновенье в ступор.
     - Десять лет мне на копях, - пробормотал Делстик.
     - Мы встретили двух постарше. Но если вылупятся все эти детишки…. Представляете, что будет? – проговорил Галахард.
     - И что ты предлагаешь? – спросил его Эктор.
     - Выжечь.
     - Да, точно, - согласился Аурэл. – Выжечь тут всё, раздавить сукиных тварей!
     - Эй, тише. А если привлечем их мамашу? – шикнул Горшок.
     - А ты не видишь, сколько их здесь? Больше полсотни, - сплюнул Шестипалый.
     Бонир зевнул, приложив топор на плечо, и сказал:
     - Давайте, посмотрим, что там дальше. Факелы есть. Если что, сожжем здесь все дотла. Судя по размеру, - он покосился на яйцо, - из этого вылезет малышка раза в полтора больше раскрытой ладони Верно, ребят? – имперцы закивали. – Наши самые большие степные паучки примерно с кулак юноши, который лишь осознал, что значит иметь яйца.
     Все засмеялись. Лишь Горшок поглядывал назад, боясь больше увидеть мелкую змейку, чем здорового паука здешних мест. А Щекастого волновала лишь собственная щека, вновь начавшая судорожно дергаться.
     - Не хочется, конечно, оставлять за собой этих тварюшек, которых могут напасть со спины. Но мы и так в самой заднице, и рыпаться не с руки. Будем по-тихому идти дальше, - сказал Делстик.
     В другом конце зала их ждал коридор, сплошь перекрытый паутиной. Пришлось пустить в ход мечи. После коридора показался еще один зал. Они не сразу сообразили, что он намного больше предыдущего. Ведь внимание их привлекло совсем другое. Устланный паутиной, будто ковром, где лежали сотни и сотни яиц, готовых выпустить из себя монстров.
     В тяжелом молчании отряд сделала несколько шагов вперед. В зле стояли несколько рядов скамеек, а дальше – стол полукругом и четыре бронзовых кресла.
     - Чтобы мне прям здесь приспичило, - прошептал Горшок.
     - Вот попали, - сглотнул слюну Гавэй.
     - А где дракон, охраняющий свои сокровища? – усмехнулся второй капитан.
     - Бонир! – шикнул атаман.
     - А что? Сейчас они действительно полезут, а мы еще ничего не нашли.
     - Смотрите. Там несколько комнат, - Датори указал рукой.
     Внимание всех переключилось на четыре двери. Первая, толстая, обитая ржавым металлом, не желала сдвинуться с места, но и через небольшую щель было видно, что небольшая комната абсолютно пуста. То же их ожидало и в еще двух. Последняя, обширная комната служила складом кухонного инвентаря. Единственно ценными вещами оказались две бронзовые статуэтки-подставки да серебряные столовые приборы.
     - Хоть ложек что ли наберу, - улыбнулся Шестипалый, пряча за пазуху находку.
     Бонир усмехнулся, покачав головой.
     - Мы найдем что-нибудь более стоящее, - пообещал Делстик.
     - Эй, тихо. Слышите? – шепотом спросил Щекастый.
     - Давно пора. Руки уже чешутся, - сказал Войцек.
     - Тихо. Смотрите, - пробормотал Эктор.
     Несколько яиц начали трескаться. За ними наблюдал паук средних размеров, из тех, что видели раньше. Из-под клыков он сбросил яйцо поменьше, белого цвета, и тут же раздавил его. Не замедлили выбраться из скорлупы мелкие паучки. Они сразу же набросились на приготовленную для них еду.
     - Кормит, - предположил Датори.
     Паук не сразу заметил скрывшихся за дверью людей. А потом он заклецал жвалами, отступая, пока не исчез в темноте. Мелкие последовали за ним.
     - Что же мы прячемся-то, - Бонир толкнув дверь, вышел вперед.
     - Капитан, - шепнул Гавэй.
     Когда свет факелов дошел до другого конца зала, все замерли. Проход был более широкий, чем прошлый, а за ним находился, видимо, еще один зал. В полумраке сверкнули недобрым огоньком чьи-то глаза. Затем показались огромные суставные конечности, покрытые волосками, и паук с трудом втащил остальное тело. Тварь выпрямилась, подняв черное брюхо с кровавым оттенком, доставая чуть ли не до потолка. Чудовищные клыки зашевелились в предвкушении свежей еды.
     - В стороны, - шикнул атаман.
     Вольные пригнулись за ним. Бонир увел имперцев правее. Все скрылись за столбами.
     - Большая сволочь, - прохрипел Аурэл.
     - Капитан, что будем делать? - спросил Гавэй.
     - Всем быть наготове. Сейчас полезет.
     Паук широко расставил конечности, покачивая брюхом. Шесть огромных глаз, казалось, видели всё и всех.
     - И что она медлит? – поинтересовался Эктор.
     - Выбирает, кого пожирнее, - ответил Войцек.
     - Эй, дубина! – Бонир пнул одно из яиц. Как ты на это посмотришь?
     Задергались жвала. Тварь издала пронзительный вопль, состоящий из писка, шипения и хрипа, и в безумной злости кинулось в сторону капитана. Двое имперцев попытались перехватить паука, но тварь отбросила их, даже не замедлив бешеной скорости. Капитан перекувыркнулся в сторону, и в следующее мгновенье на том месте клыки рассекли воздух. Бонир кинулся через зал, нарочно раздавливая по пути скорлупы яиц.
     - А давай! Ну-ка поймай меня!
     Тварь ударилась о столб, но продолжала настигать свою добычу. Вольные подбирались к ней с тыла. Имперцы не бросали попыток отсечь ей конечности.
     - Бонир! – вскрикнул Гавэй.
     Над капитаном взметнулись жвала, которые, казалось, могли проткнуть все, что угодно. Он резко развернулся и, подпрыгнув, полоснул брюхо паука топором. Тот запищал, но не растерялся. Он приподнял передние конечности, из конца брюха вылезло огромное жало, и он ударил. Черное острие столкнулось со щитом. Бонир на время потерял равновесие.
     - Сейчас! – крикнул Делстик.
     Брюхо вскинулось, жало было готово снова ударить. Вольные и легионеры ударили по конечностям. Сталь с трудом пробивала хитин, порой застревая. Щекастый метнул копье. Оно с клацаньем отскочило, не причинив вреда.
     Паук заметался на месте, раскидывая нападавших как пушинки. Раны твари были легкими, она даже не обратила на них внимание. Однако ее раздражали множественные атаки с разных сторон.
     Зато Бонир успел прийти в себя, рассматривая немного погнутый щит.
     - Вот гадина, - выругался он, восстанавливая дыхание.
     - Бронястая мамаша-то. Чем ее взять? – негодовал Галахард.
     - А ну, ребята, навались скопом! – орал Щекастый.
     - И факелы ей в морду! – кричал Аурэл.
     - А-а-а! Леший с домовым напились! Руку вывихнула. Чтоб тебя! – ругался Войцек.
     Огонь не пришелся пауку по вкусу. Он замотался еще быстрее, почувствовав запах своих поджаренных ног. Люди выматывали его, продолжая нападать.
     Поняв бесполезность своих действий, паук отбежал в сторону и залез на стену. Брюхо его задергалось, клыки приподнялись, а глаза начали искать самую легкую добычу.
     - А ну, слазь сюда! – прикрикнул похрабревший Горшок.
     - Осторожно! Готовиться прыгнуть, - предупредил Датори.
     Никто не ожидал, что будет в следующие мгновенья. В их сторону огромными нитями полетела паутина. В липкой ловушке оказались Эктор и Щекастый.
     - Вытащите нас отсюда! – взревел вольный, выронив копье.
     - Руби! Руби мать твою!
     Никто не успел. Паук дернул паутину обратно, поймав к себе на обед двух “мошек”. Щекастый посмотрел ему в глотку. От ужаса перестала дергаться щека. Он не мог и пошевелиться, а потому только смотрел, как правый клык твари сейчас вонзится в его плечо.
     - Сука! – закричал он.
     - Факелы кидайте! Да в глаза ее наглые! – надрывал глотку Аурэл.
     Эктор с трудом освободил руку и вонзил меч в глотку твари. Паук с негодованием сбросил паутину, пробежав дальше по стене.
     Отряд подобрал пойманных в сеть.
     - Щека, ты как?
     - Не очень, атаман. Оцарапало плечо. А если кровь пойдет?
     - До смерти заживет.
     У отряда остались два факела. Остальные уже потухли где-то в зале.
     - Плохо горит паутина, а то мы бы сейчас устроили ей баньку, - сетовал Датори.
     Паук больше не выжидал. Теперь он действительно прыгнул. На свою саму первую цель. Бонир продолжал уничтожать кладки яиц, когда на него налетел вне себя от бешенства паук. Щит окончательно погнулся. Капитан отбросил его в сторону. Остальные кинулись ему на помощь.
     - Только ты и я, милашка. Только ты и я, - улыбнулся Бонир, обхватив топор обеими руками.
     Паук приподнял конечности, чтобы прижать наглую жертву и вонзить в нее клыки.      Взобравшись на скамью, капитан ждал до последнего мгновенья. А потом сам прыгнул навстречу. Топор вонзился меж глаз.
     Тварь пронзительно запищала, пошатнувшись. Бонир успел спрятаться за колонной, и примчались остальные. В результате паук потерял одну конечность и получил несколько ударов в брюхо. Еще сильнее запищав, он впал в неистовство, раскидал атакующих и зашатался как пьяный.
     Отряд собрался в другом конце зала, наблюдая за приходящим в себя противником.
     - Добить бы надо, - пробормотал Датори, осматривая поврежденный меч.
     - Добить? Да ей ничего не досталось! – заворчал Аурэл.
     - Неужели? Бонир, ловко ты ей засадил, - одобрил Делстик.
     - Да, только бы вернуть теперь мой топор.
      Странное шипение заставило всех смолкнуть. Паук уже разворачивался к ним для новой атаки, как неожиданно сам замер. Неспешно выползал его истинный врага. Такой огромной змеи они тоже не видели.
     Паук брызнул паутиной, шарахнувшись в сторону. Зеленая змея с желто-коричневым рисунком остановилась лишь на секунду, а затем накинулось на него, накидывая кольца. Полумертвый паук уже не сопротивлялся.
     - Ребят, пошли отсюда, пока нас не заметили,  - сказал Галахард.
     - Да уж. Сладкая парочка. Они нашли друг друга,  - усмехнулся Войцек.
     - Совет да любовь, - Шестипалый отвесил поклон.
     - Пойдем уже, - занервничал “любитель змей” Горшок.
     Выбравшись из зала, отряд попал в широкий тоннель.
     - Как же я теперь без топора? Добротный был, делали на заказ, - причитал Бонир.
     - Капитан тебя чуть не съели, а ты о топоре беспокоишься, - покачал головой Щекастый.
      - А меня вот другое волнует. Почему остальные пауки бросили свою мамашу? – спросил Эктор.
     - Ты уверен? А если это был мужик? – предположил Войцек.
     - А ты видел у него член?
     - Извини, как-то не до того было.
     - Вот-вот, - смех гулом разнесся по тоннелю.
     Немного спустя отряд оказался в просторной пещере с высоким белесым сводом. С потолка свисали белые сталактиты, с некоторых из них капала вода, образуя на полу небольшие лужицы. Проход дальше был завален огромными гранитными глыбами.
     - Тупик, - заключил Гавэй.
     - И что теперь? Поворачиваем? – спросил Эктор.
     - Только не обратно, - взмолился Горшок, все еще под впечатлением от увиденного.
     - Можно вернуться к развилке, - предложил Датори. – Помните ее? Мы свернули тогда направо.
     Бонир сложив руки на груди, задумавшись. Сейчас ему больше всего захотелось провести пальцем по острию своего утерянного топора.
     - Подождите-ка. Давайте осмотримся получше,  - высказался Щекастый.
     - Верно говоришь, - согласился атаман. – Если завал небольшой, можно будет попытаться его разобрать.
     - Точно, - вставил слово Горшок.
     Все разошлись по пещере. Атаман отвел капитана в сторонку.
     - Бонир, ты уже думал, куда потом пойдешь?
     - К чему ты сейчас спрашиваешь это?
     - Когда найдем золото, а мы его найдем, нужно будет решать, что делать дальше.
     - Ты так уверен в успехе нашей кампании?
     - Абсолютно. Кто-то разговаривал с одной девицей, выжившей в том эпохальном сражении. Она рассказывала про удивительные вещи, - улыбнулся Делстик. – Ну, так что? Ты не ответил на мой вопрос.
     - Вернусь в легион. У моего генерала вечно много идей.
     Атаман задумчиво опустил голову, придержав вопрос:
     - А ты, Делстик?
     - Отгуляю в Кагероне. Потом накуплюсь основательно. Возможно, устрою еще один рейд в Леса Скорби. Время покажет.
     - Да время…
     Их разговор прервал крик Щекастого:
     - Эй! Нашел! Видно просвет.
     Совсем скоро у самого потолка пещеры над сталактитами образовался небольшой проход. Счастливый Щекастый полез первым.
     - Ну, что там? – спросил Делстик.
     - Не поверишь, атаман. Склад целый. По-моему, оружейная.
     - Отлично. Вперед.
     Комната с одной единственной металлической дверью действительно оказалась оружейной. На полках, у стоек в беспорядке лежали щиты, копья, мечи, на крюках висели луки, арбалеты и алебарды.
     - Ну, хотя бы пополним нашу амуницию, - ухмыльнулся Шестипалый.
     Оружие сохранилось в удивительно хорошем состоянии, лишь некоторое едва тронула ржавчина. Щекастый присмотрел себе новое копье. Имперцы сменили затупленные мечи. Бонир, порывшись, достал великолепную секиру, завернутую в мех.
     - Ох, отличная штука. Но я все равно буду скучать по своей старушке.
     Делстик снарядил и правый сапог кинжалом, выбрав тот у которого рукоять лучше ложилась в ладонь.
     - Все обновились? – спросил он.
     - Ага.
     - Да, идем дальше.
     Делстик без лишнего шума отворил дверь, мало ли кто или что еще может обитать в руинах замка.
     - Тут ступеньки наверх.
     Их встретила некогда дивная аллея из умерших тисов. Черные, скрюченные ветви, казалось, окаменели.
     - Похоже на сад, - предположил Шестипалый.
     - Да. Он огромный. По крайней мере, был. Теперь он мертв, - заключил Галахард.
     - Былое величие, - пробормотал заворожено Щекастый.
     За аллеей показались статуи диковинных существ в человеческий рост. Тут были и ангелы со сложенными крыльями, прятавшие лица под капюшоном, и четверорукие искусные воители, и прекрасные женщины, едва прикрывавшие свою наготу.
     - Как это все ушло под землю? – пробормотал Эктор.
     И действительно, свет от факелов не позволял увидеть, что над их головами. Лишь чернота. Складывалось впечатление, что они до сих пор находятся в пещере.
     Когда отряд прошел через мраморную арку, покрытую древними символами, взору открылись распахнутые тяжелые двери, ведущие в какое-то грандиозное сооружение. Внутри их ждали лабиринт коридоров и просторная мраморная лестница, ведущая наверх.      Рассредоточившись, отряд стал не спеша подниматься наверх, пока их взорам не предстал королевский зал.
     Цветные мозаики давно потускнели и частично осыпались. Ряды каменных скамеек, столов, постаментов за столь долгое время превратились в груду мусора. Статуи исполинов, словно Атласы, удерживающие на своих плечах кровлю зала, стали безликими. Их лица стерло время, предав их забвению как, впрочем, и весь город. Однако каждый из присутствующих мог на себе ощутить былую славу этого места и мощь того, кто некогда правил этим городом. У дальней стены на каменных ступенях, стоял позолоченный трон, некогда на котором восседал грозный правитель этого града. Одним движением руки он начинал воины, кивком головы он даровал милость и приговаривал к казни.
     На стенах в цветных гравюрах запечатлелись подвиги героев древности. Тут были великие битвы, когда одна империя сходилась с другой. Тогда лились реки крови, солдаты шли по трупам своих братьев с именем своего владыки на устах, принося ему в дар победу. Были и морские сражения, где дерзкие и одурманенные моряки брали на абордаж вражескую галеру. Они дошли до места назначения. Их цель – тут.
     Первое, что бросилось в глаза Бониру, - это два белоснежных человеческих скелета. У стены слева и справа тянулся желоб с какой-то жидкостью. Атаман, забрав у Щекастого факел, зажег кольцо огня, которое осветило весь зал. Пламя затрещало, борясь с сыростью
     - Масло.
     - Смотрите!
     - Глазам своим не верю, - прошептал Бонир.
     - А я вам что говорил? Вот оно золото.
     Золотые кубки, монеты, украшения, драгоценные камни, - все это лежало у их ног. И за все это когда-то боролись.
     - Атаман, да мы столько не унесем, - взмолился Шестипалый.
     - Значит, будет повод вернуться, - улыбнулся Делстик и от души рассмеялся.
     - Э-э-эх! – Бонир наполнил горсти монетами, любуясь их блеском. – Да этого хватит, чтобы купить сотню сраных Кагеронов.
     - Ребят…
     - Точно! Набиваем карманы. Сейчас я разверну припасенные мешки.
     В этой беззаботной суматохе только один заметил перемены.
     - Ребята, - повторил Горшок.
     - Эй, Горшок, расслабься. Глянь! Мы ведь нашли, что искали, - сказал Войцек.
     - Неужели не чувствуете?
     - Капитан, оденьте-ка эту корону. Весело будет смотреться…
     Заструился синий туман, неведомо откуда взявшийся. Он распростерся по всему залу, застыв на несколько мгновений, а после так же быстро исчез, как и появился. Все замерли на местах, лишь наблюдая за ним.
     - Мне кажется, или это не к добру, - первым нарушил молчание Гавэй.
     Хрустнули суставы. Скелет, поднимаясь с пола, ухватил за ручку булаву. Отряд медленно попятился к выходу.
     - Ничего не дается легко, - прошептал Галахард.
     - Что будем делать? – спросил Аурэл, нервно сжимая рукоять меча.
     Скелеты поднимались один за другим. Их глазницы, горящие синим пламенем, устремились на пришельцев, потревоживших похороненные сокровища. Они были готовы нападать. Их было двадцать, двадцать мертвых воинов, лишенных тела и души.
     - Мертвые. Разве мы нет? Круши! – вскрикнул Бонир, и это послужило общим сигналом к бою.
     Сшиблось оружие, высекая искры. Скелеты позабыли прошлые навыки, костяшки пальцев сжимали мечи, и они наносили удары как неумелые новобранцы, с медленной скоростью и совсем не отбивались.
     Бонир рассек со свистом воздух секирой. Отделенный от шейного позвонка череп с безумной ухмылкой взлетел вверх, а тело рассыпалось следом.
     - Бей! Бей!
     Затрещали переломанные кости, отряд быстро расправлялся с неуклюжими скелетами. Однако приходилось потрудиться, чтобы окончательно умертвить их. Когда было покончено с дюжиной этих созданий, среди оставшихся показался двухметровый гигант в стеганых доспехах. У него было четыре руки, и в каждой из них он держал длинные сабли.
     - А вот этот – действительно проблема.
     Мертвый воитель ловко закрутился из стороны в стороны, проделывая секущие удары и молниеносные выпады. Он принимал удары на себя, пока другие, подобные ему, прижимали людей к стене.
     К гиганту нельзя было подойти на расстояние удара. Он без устали взмахивал лезвиями, оттесняя пытавшихся добраться до него. Вот когда пожалел Бонир, что не было рядом генерала, который сумел бы расправиться с этими ожившими костями.
     Люди начали выдыхаться. Имперцы, как более выносливые, уже из последних сил сдерживали напор. Брошенное копье Щекастого четверорукий отбил без малейшего труда, сосредоточив тем временем свои удары на капитане и атамане.
     - Остальных! Убейте сначала остальных! – крикнул Бонир.
     Словно поняв угрозу, гигант переключил свою внимание с предводителей отряда и кинулся защищать тех пятерых скелетов, что еще стояли на ногах.
     - Шестипалый давай! – выдохнул Делстик.
     Вольный и так уже вовсю готовился. Он снял с правой руки перчатку, разминая все шесть пальцев. Ошибиться ему было нельзя, да он и не думал об этом. Набрав камней, Шестипалый завертел в воздухе пращой.
     Гигант слишком поздно понял, в чем дело. Свист, быстро приближающийся свист. И камни поразили свою цель. Ошеломленный, скелет упал на колени, не выпуская оружия.      Делстик, скрестив ножницами клинки, лишил его головы. Гигант покачнулся, запрокидываясь назад. Вот только напоследок он метнул прощальный подарок. Все четыре сабли.
     - Нет!
     Два лезвия с лязгом отлетели от стены. Третье полоснуло Войцека по руке.
     - Шлюха портовая!
     Он не издал ни звука. Просто не успел. Глаза удивленно остекленели. Сабля вонзилась по рукоять чуть ниже шеи. Из смертельной раны Щекастого потекла густая багровая кровь.
     - Щека…
     - Сука, да как такое…. Сука.
     Атаман тяжело вздохнул.
     - Я выпью за него десяток кружек, как бы он выпил за меня. Я не забуду его дела, как он бы не забыл моих…
     - Надобно похоронить его.
     - Да, соберем, что можно унести. И давайте уже на свет божий.
     - Бога нет, атаман, - прохрипел Горшок.
     - Я знаю. Я просто хочу напиться к чертовой матери…
     Тихий каркающий смех, который усилило эхо пустого зала. Атаман грязно выругался. Неужто это еще не всё? В дверях показалась скрюченная фигура в изрядно истлевшем балахоне, издали напоминавшем саван. Когда блики света упали на его лицо, Бонир заметил, что незнакомец похож на высохшую мумию. Тысячи морщин испещрили его лиц, словно землепашцы поле. Худое вытянутое лицо украшала длинная, почти, что до пола, черная борода. Впалые глаза светились азартом и ненавистью. Голову покрывала грязная чалма, а в худых руках старец сжимал дубовую ветвь, служившую ему опорой. Кряхтя и прихрамывая на правую  ногу, старик пошел навстречу солдатам.
     - Принесла ж нелёгкая! А ты кем, папаня, будешь? – осведомился Делстик, сплюнув себе под ноги. – На охотника за сокровищами не похож, ибо годков тебе как моей прапрабабке.
     - Слетелись… слетелись мотыльки на пламя… - старик остановился и глухо засмеялся. – Его имя давно позабыто, но имя его Господина живо и будет жить вечно. Его когда-то звали Алим Ибн Шазур.
     - Я слышал о нем, - отозвался Шестипалый. – Приспешник Думака, ищейка на побегушках. Говорили, он давно издох и попахивает падалью.
     - Кто еще такой Думак? – спросил Эктор.
     - Мотылек говорит? – Алим задумчиво поскреб жилистой рукой затылок. – Все говорят. Слишком громко. Когда они умрут, то станут молчаливыми, и у них не будет языка. Будет хорошо. Будет тихо и спокойно.
     - Слушай, папаня, - перебил бормочущего старика атаман. – Хабар жирный, всем хватит. Мы возьмем, что нам нужно и свалим. Ты нас не видел, и мы тебя.
     - Говорит… говорит без умолку. Нужно молчать, молчать всегда…
     - Он спятил, - отмахнулся Бонир.- Что с ним говорить. Давай, парни, берем золото и пошли. Меня от этой могилы уже тошнит.
     - Нет, нет, нет… Мотыльки не уйдут. Они останутся здесь со мной. Как все, - старик расхохотался. – Ему нужны еще слуги. Господин вернется и будет рад. Много слуг – больше сделанной работы. А сделанная работа – недели тишины и покоя.
     Рука Щекастого дернулась. Никто и не заметил, как он медленно поднялся с пола. Как вытащил из шеи саблю. Мутными глазами он осмотрелся. Ближе всех к нему спиной стоял Аурэл. Имперец слишком поздно заметил опасность. Леденящий крик заглушил бормотание старца.
     - Какого..? – Бонир на секунду обомлел от увиденного.
      Восставший разбойник насквозь проткнул его солдата и зубами вцепился  в шею, словно голодный волк в зайца.
     - Щекастый ты … - Атаман тоже не верил своим глазам, потом крикнул: - Магия! Этот сукин сын - некромант! К оружию!
     Алим Ибн Шазур как умалишенный стал плясать, что-то бормоча, тряся над головой посохом, а вокруг него вспыхнули синие языки пламени. Перебитые скелеты как по команде стали подниматься, отвратно скрипя зубами.
     Войцек бросился на воскресшего Щекастого. Разбойник швырнул обмякшее тело Аурэла на имперца, свалив его с ног, и  с дикими воплями бросился на остальных. Завязалась новая битва с неусопшими. Бонир, махая своей секирой, ринулся на четырехрукого гиганта. Даже без сабель и с разбитым черепом тот представлял серьезную опасность. Двое имперцев пришли на помощь к капитану, и они втроем стали зажимать гиганта.
      Горшок сбил с ног Щекастого и коленями придавил к полу.
     - Щека, что ты творишь! – вольный пытался образумить друга. – Ты что меня не узнаешь? Это я Горшок. Гадство!
     Щекастый цапнул друга за руку и высвободился. Сбросив с себя вольного, неупокоенный набросился на Горшка и стал его душить. В мутных глазах загорелись недобрые огоньки. Горшок пытался вырваться, бил кулаками по ребрам бывшего товарища, но тот, казалось, не чувствовал боли.
     Вдруг в лицо Горшку брызнула кровь, а изо рта Щеки показался стальной наконечник его копья. Шестипалый вовремя пришел на выручку сослуживцу. Горшок отбросил мертвое тело и его вырвало.
     Эктор первым рванулся на некроманта, но не успел и близко подойти к нему, как синее пламя перекинулось на его руки, потом голову, и имперец вспыхнул как соломина. Эктор, истошно крича, стал кататься по полу, пытаясь сбить пламя, но все было тщетно. Спустя секунду он затих. Не унимаясь, некромант плясал и хохотал. Делстик, ранее бывший рабом на Копях, никогда не слышал о Шазуре. Возможно, старец задолго до этого ушел в покинутый город. Но сейчас атаман понял одно. Если и кому предстоит убить демона, то только ему.
      Покрепче сжав свои два клинка, разбойник стал полукругом обходить некроманта. Заметив его, старец перестал плясать, и его лицо искривилось в злости:
     - Раб!… Вернешься туда, откуда бежал. Он это сделает для хозяина, и хозяин будет рад. Да. непременно…
     - Как бы ни так, - усмехнулся Делстик, вращая в руках клинки. – Ты мумия в юбке, сейчас на своей иссохшей заднице ощутишь всю мощь Вольных!
     Шазур нагло рассмеялся и взмахнул посохом. Огненный вихрь синего пламени устремился на атамана. Кувырком атаман откатился в сторону. Делстик видел смерть одного из имперцев и знал, что в ближнем бою ему с некромантом не совладать. Хотя нет. Что это? Пламя стало меньше. Или просто показалось? «Нет, этот сукин сын устает, как и все мы, - про себя улыбнулся Делстик. – Аура этого места сказывается даже на тебе Алим. Значит , не такой уж ты и непобедимый. Эх, сейчас бы горло промочить».
     Делстик перешел на тактику удар-отскок. Он максимально близко подбегал к некроманту, для вида махая мечами, и осыпал того бранью. Уловка сработала. Каждый магический вихрь мог стать последним для атамана, но он осознанно шел на риск. И вот после очередного успешного уворота, вольный метнул в колдуна кинжал, припрятанный в сапоге. Неудачно. Нож сбил с Алима Ибна Шазара чалму открыв его лысую, покрытую старческими пятнами голову, но вреда не причинил.
     Колдун ослабил бдительность, и окружающее его синие пламя немного унялось. Атаман разбежался и прыгнул. Алим обернулся, но увидел лишь стальной блеск двух кинжалов. Он попытался выкрикнуть что-то, но не успел. Слова так и застряли у него в глотке. Один клинок вонзился  в грудную клетку, второй, пробив переносицу, прошел на вылет. Тело колдуна стало дергаться в конвульсиях. Оживленные им скелеты рассыпались прахом. Атаман уперся ногой в колдуна и высвободил клинки. Все выдохнули с облегчением.
     - Я никогда туда не вернусь.. – тихо проговорил он. – Никогда!