Заново

НАЗВАНИЕ: Заново
ФЭНДОМ: Хеллсинг
АВТОР: Рип ван Винкль (anime-rait.ru)
БЕТА: Анна Райт
РЕЙТИНГ: NC-17
ПЕРСОНАЖИ: Рип
ЖАНР: Angst, AU
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Впечатлительным и слабонервным не читать. Я серьезно.
УСЛОВИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ: Только с шапкой
ДИСКЛЕЙМЕР: Все права на персонажей принадлежат Кота Хирано

   Ну и воняет же в этом баре. Грязно, накурено, постоянный и уже, наверное, въевшийся в стены, запах алкоголя. Место сбора бандитов всех мастей, мелких наркоторговцев, шлюх и сутенеров, да и просто опустившихся пьяниц. Выгребная яма, дно этого грязного городишки. Место для сбора отбросов. К коим, к сожалению, принадлежу и я. А ведь когда-то все было иначе. Когда-то давно. Я была офицером, воином великой страны, неуловимым и страшным «вервольфом», вампиром в конце-концов! А теперь все что осталось – этот вонючий колумбийский кабак, мерзкие уголовные рожи и дрянное виски в плохо вымытом стакане. Я пью это виски, не замечая как пустеют бутылки… но оно не способно утолить мою жажду. Даже кровь неспособна. Да и то сказать: что за кровь у местных? Такая же гнилая, как и все здесь.
   Я опрокинула в себя еще один стакан, судорожно занюхала рукавом куртки.
– Garganta Profunda!* – насмешливо крикнул кто-то из изрядно подвыпившей компании лесорубов. Эти когда напивались – не боялись ни бога, ни черта.
Я дернула щекой. Пальцы сжали стакан, стекло хрустнуло в тонких пальцах и осыпалось на стол. Оставшееся донышко я, не оборачиваясь, метнула в шутника. Истошный вопль, сменившийся сдавленным бульканьем, и глухой удар тела о столешницу сказали мне, что я не промахнулась. Впрочем, я никогда не промахиваюсь. Лесорубы повскакивали с мест, схватились за мачете. Глупцы. Моя верная StG 44** всегда лежала у меня на коленях. Короткая очередь, оглушительно прозвучавшая в замкнутом пространстве, хлюпающий звук пуль, впивающихся в плоть. Пятеро самых смелых осели на пол, остальные тут же побросали мачете и попятились к двери.
Не обращая больше на них внимания, я снова села за стол, сделала бармену знак рукой, чтобы повторил. За последствия своей стрельбы я не опасалась. Во-первых: меня здесь знали очень многие влиятельные люди, а во-вторых: тут такое по пять раз на дню случается и никому дела нет. Отнесут себе в джунгли и там где-нибудь прикопают. И всем без разницы. Люди здесь пропадают так часто, что это даже никого не удивляет. Дно, оно и есть дно.
Пока официантка, нервно косясь в мою сторону, убирала осколки, я достала из нагрудного кармана мятую пачку «Кэмела», брякнула 44-ку на стол и закурила. Сделала глубокую затяжку, чувствуя, как дым наполняет легкие. Еще одна вредная привычка, подхваченная в этом гадючнике под звучным названием Сан-Фернандес. Привычка призванная хоть немного сократить опостылевшую жизнь…
Как жить без веры, без долга, без своего знамени? Тогда, десять лет назад, я об этом не задумывалась. Мне казалось, что жизнь – превыше всего, а какой ценой она оплачена – неважно. О, я заплатила сполна… И цена была неподъемной. Почти. Я смогла, заставила себя, пересилила и заплатила ее до последней капли. Но… зачем?
Официантка принесла еще одну бутылку виски и стакан. Я молча отобрала у нее и то и другое, плеснула полстакана мутно-желтой жидкости. В свете ламп виски засверкало золотисто-багряными отблесками. Словно блики огня, игравшие в тот вечер на палубе «Адлера».

Боль впивается в ребра, пронзает грудную клетку, рвется к сердцу, словно ударные танковые клинья. Все тело сжато спазмом, ни вдохнуть, ни закричать, да и хватка цепких рук на горле не дает.
– Бойся, бойся, Рип Ван Винкль, – льется в уши этот мерзкий мягкий голос. – Бейся в агонии, цепляйся за жизнь, борись!

Виски обжигающей волной прокатилось по горлу, смывая ощущение цепких пальцев на шее. Я судорожно затянулась сигаретой, откинулась назад, прислонившись спинкой стула к стене, и закинула ноги на стол. Надвинула шляпу на самый нос и прикрыла глаза.
Он хотел, чтобы я боролась, но у меня не было сил. И я зарыдала, громко, отчаянно, уже осознавая, что мертва. Мертва, несмотря на то, что мое сердце еще бьется, а дуло мушкета только уперлось в ребра. Но я уже знала, что все, что было: Рейх, долг, Майор, Ганс, все надежды и мечты – там, позади. А впереди только страшный хруст ломаемых ребер, только кровь, затопляющая легкие, только смерть окончательная и бесповоротная. Или нечто хуже смерти.

Хватка на горле исчезает, давление на грудь – тоже, и я падаю на теплую от жара палубу. В глазах все плывет от слез и нервного напряжения, я пытаюсь поднять голову, но сильный удар в лицо опрокидывает меня на спину. Черный сапог упирается мне в грудь, я сдавлено охаю, рукавом отираю слезы и кровь. Самиэль возвышается надо мной, огромный, черный страшный. И взгляд его горит презрением.
– Дерьмо, – губы Самиэля брезгливо вздергиваются. – Какое же ты дерьмо. И ты называла себя Волшебным Стрелком? Ха! Ха-ха-ха! Не чудовище, но и не человек… Но кто же ты? Ответь!
– Я-а… я-а-а-а… – голос противно пищит и срывается, но у меня нет сил с ним совладать. – Я… оберштурмфюрер Рип ван Винкль… Волшебный… Стрелок…
– Нет, ты не она, – неожиданно спокойно и тихо произносит вампир. – Волшебного Стрелка я бы узнал. Если бы ты была она – ты стала бы моей добычей. Но такие как ты мне не нужны. Это все равно, что пить прокисшее вино. Ты хочешь жить?

Вот тогда-то я и совершила ту фатальную ошибку. Заикаясь и давясь слезами, я ответила «да». Как его перекосило! Наверное, он думал, что во мне проснутся хотя бы отзвуки офицерской чести. Но чести не было, было только безумное, животное желание жить. И он оставил мне жизнь. Но поступил со мной, так, как, по его мнению, должно поступать с отбросами. Сорвал одежду и грубо взял. До рассвета было еще десять часов и все это время я билась и извивалась под ним, когда он снова и снова… Тогда мне казалось, что лучше бы я умерла. Вот ведь дура. Что такое те десять часов, по сравнению с десятью годами безумного бегства, постоянного страха, что найдут, настигнут – не чужие, так свои!
В глазах защипало, по щеке прокатилась одинокая слезинка. Schei;e***, хорошо хоть шляпа надвинута по самый нос, и никто из этих не видит. В правом кулаке что-то хрустнуло, я спешно ослабила хватку и поставила стакан на стол. Хватит на сегодня представлений. Схватила бутылку, щедро отхлебнула прямо из горла. Мда… А когда-то такой манерной была – вино только из бокалов, костюмчик с иголочки... Посмотри, подруга, во что ты превратилась. Вместо изящного костюма – видавшая виды брезентовая куртка, пропитавшаяся пылью, грязью и кровью настолько, что вряд ли отстирается. Да и когда ты ее в последний раз-то стирала? Камуфляжные штаны, цвета «линялый», бесформенная шляпа с пером – моя визитная карточка. От привычного образа остались только очки и длинные волосы, которые теперь ты снова заплетаешь в косу.
Мушкет? Мушкет я потеряла. Это было даже больнее, чем десятичасовое изнасилование. Он просто взял его и сломал, как сухую тростинку, а потом вышвырнул за борт. Я хотела броситься спасти верного друга, но ноги попросту отнялись от безумного непрерывного… совокупления (назвать это актом любви или даже сексом у меня просто не повернется язык), и я только и смогла, что ползти. Нагая, беспомощная, жалкая, под аккомпанемент издевательского хохота я все-таки доползла до релинга и, наверное, бросилась бы в воду, но он схватил меня за волосы, рванул на себя… и снова взял.
Потом был пылающий Лондон, суматошные метания по улицам в поисках одежды и выхода. Страх попасться на глаза своим. Вначале я хотела вернуться в штаб, но потом поняла, что это последнее место, где мне стоит появляться. Майор уже продумал сценарий пьесы, ненужные актеры убраны со сцены и спектакль продолжается. Уже без меня…
Дальше – скитания по новому и незнакомому для меня миру людей. Он, оказывается, не менее жесток, чем тот, в котором воспитывали нас, «вервольфов». И люди, зачастую, в этом мире гораздо более жестоки, чем мы, чудовища. Может, Алукард ошибся, и его представления о людях и чудовищах – слегка устарели?
Что в итоге? В 2009-м я осела в Сан-Фернандесе. Просто потому, что дальше бежать, кажется просто некуда. Да и устала я бегать. Живу вот тут теперь, превратилась в ходячую достопримечательность и источник различных страшных историй, что рассказывают друг другу за чаркой-другой. Местные крестьяне считают меня выходцем из Ада, мол, душа моя была столь нечиста, что даже Дьявол побрезговал забрать ее. Знали бы они, насколько близки к истине. Самое смешное, что и прозвище мое почти не изменилось, разве что зовут меня не Волшебный, а Черный Стрелок. Даже начав новую жизнь, мне не избавиться от тебя, Каспар…
Окурок дотлел и обжег пальцы. Я выбросила его и закурила новую сигарету. Подумав, еще раз приложилась к бутылке. Вот ведь… Пью запоем, курю сигареты блоками, а ни цирроз, ни рак меня не берут. Спасибо, Док. Твое здоровье, и да икнется тебе в Аду.
– Может вам уже хватит, сеньорита?
Гул голосов стих, будто его обрезало ножом. Даже начинающаяся между двумя наемниками и несколькими местными наркоманами драка стихла. Все, затаив дыханием, следили за Черным Стрелком и безумцем, осмелившимся…
Я медленно повернула голову, указательным пальцем сдвинула шляпу на затылок. Бармен, молодой мускулистый парень (другие в этом заведении не выживали) побледнел и задрожал. Ну да, когда на тебя в упор глядят, горящие синим светом глазищи – это немного напрягает, ага. Но, не смотря на дрожь, он остался на месте.
– Понимаете… ваш кредит… Вы и так должны господину Мигелю почти тысячу долларов. А он… а я…
Я громко фыркнула. Торгаши в этой стране хуже всяких упырей – за своей деньгой даже к черту в пасть залезут.
– Пожалуй, ты прав, амиго, – я снисходительно потрепала его по щеке и поднялась. – Расплачусь, как только смогу!
Не успела я выйти из-за стола, как дверь распахнулась и помещение протиснулись сначала два широкоплечих верзилы с автоматами, а потом невысокий, плотный человечек в широкополой шляпе, ярко контрастирующей с белым деловым костюмом. Этакий гангстер из комедийных мультиков. Вот только шутить с этим мультгероем я бы никому не советовала. Акула он, не человек. Майор по сравнению с ним просто душка.
– Не торопись, Стрелок! – пропищал «гангстер», ткнув в мою сторону сигарой. – Долг свой хочешь отработать?
– Конечно, герр Мигель, – обворожительно улыбнулась я, одной из улыбок «старого запаса». Телохранители Мигеля вздрогнули, а их хозяин – недовольно поморщился.
– Сколько раз говорено: избавь меня от своих немецких словечек! – фыркнул он. – И если ты еще не совсем пьяна – отрывай попу от стула и шевели своими длинными ножками. Есть разговор. Серьезный.

*  *  *

Заказ и правда обещал быть серьезным. На этот раз отряду, которому я была придана в качестве снайпера, предписывалось не сжечь очередное маковое поле, и не взорвать усадьбу конкурента. Люди Мигеля утверждали, что среди руин какого-то древнего города происходит что-то странное: вроде бы там были замечены машины и люди странного, нездешнего вида. Это была еще не боевая операция, а просто разведка. Пока что разведка. Хотя тот факт, что Мигель привлек к делу меня, зная о стоимости моих услуг, не может не навевать мысли о том, что затевается большая война.
Как назло пошел дождь, и машина застряла в грязи гораздо раньше, чем предполагалось оставить ее. Люди Мигеля матерились на испанском, плевались и скользили по грязи, поэтому я решила оставить их и отправиться вперед, разведать подходы к цели, а может и позицию присмотреть.
Похоже, новые гости устроились тут неплохо, потому что уже через полчаса я наткнулась на их секрет. Не знаю, ждали они кого-то или нет, но увидели мы друг друга почти одновременно, причем я их – только благодаря вампирскому ночному зрению. Их было пятеро, а я одна и шутить в духе «стоять, ни с места!» они не собирались. Как и я.
Моя верная Gew.43**** была под рукой и плевать, что между нами были деревья, и вести прицельную стрельбу не представлялось возможным. Я хоть и бывший, но Волшебный Стрелок. Их очереди прошли мимо. Вернее в цель, но меня там уже не было. А потом моя винтовка коротко тявкнула пять раз. Пули из винтовки это конечно совсем не то, что мушкет, но за неимением привычного оружия, я приловчилась к этому. Сначала упал один, потом еще два, потом еще… На лицах бойцов противника читался единственный вопрос «Как???». Ха, прямо как в старые добрые времена…
Нет, не так. Одному все же повезло спастись – перецепился через корень и упал, и пуля вместо сердца прошила плечо. Хм, старею, наверное… Ну, что ж, сейчас исправим оплошность. Я наступила ногой ему на грудь, прицелилась прямо между глаз. Хм, а ведь парень-то европеец – светлые волосы, серые глаза. И черты лица такие… правильные. Ну прям…
– Nicht schissen!
Я замерла, будто громом пораженная. Изумленно уставилась на него, на его распахнутые от страха серые глаза, дрожащие губы… А парень снова на чистом немецком, пролепетал:
– Не стреляй! Пожалуйста, не стреляй!
Чуткий вампирский слух уже уловил шелест зарослей за спиной, это спешили к нам, услышавшие перестрелку, бойцы Мигеля. Время убегало, как и кровь из моей добычи. Моей недобитой добычи… Я застыла, напряженно пытаясь понять, что все это значит и насколько то, что сейчас происходит важно для меня. А в том, что все это очень важно я не сомневалась. Люди Мигеля были уже совсем рядом…
– Имя, звание, только полные! – рявкнула я тоже на немецком.
Его глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит. Он даже про рану забыл.
– Карл Вольтц, СС гауптшарфюрер 16-й танково-гренадерской дивизии СС «Рейхсфюрер СС»! – выдавил солдат и в изумлении уставился на меня.
Из зарослей за моей спиной вырвались бойцы Мигеля, но я уже твердо знала, что делать. Что-то новое, давно забытое зашевелилось во мне. Никогда за последние десять лет я не была так уверена в том, что я делаю.
Ствол Gew.43 развернулся в сторону людей Мигеля и выплюнул несколько пуль. Бойцы не успели ничего сделать, на этот раз я не промахнулась. После того, как последний хрип с той стороны стих, я повернулась к гренадеру и убрала ногу с его груди. Наклонилась и осторожно подняла его на руки.
– Я – СС оберштурмфюрер Рип ван Винкль, – медленно произнесла я, глядя ему прямо в глаза. – Ты проведешь меня на вашу базу и устроишь встречу с командующим. Поверь, мне есть о чем с ним поговорить.
Он только кивнул и махнул рукой, указывая направление. Я слегка пригнулась, а потом рванулась вперед, с быстротой ягуара понеслась через заросли. Гауптшарфюрер стучал зубами и стонал от тряски. Я же улыбалась. На душе было легко и свободно. Теперь все изменится. Я нашла своих. Я все начну заново. Заново! Слышишь, Алукард?! Скоро я приду за тобой. Приду, как когда-то пришел Майор. О да, он проиграл, но Майор хотел победить тебя. Я же приду, чтобы умереть вместе с тобой. И тогда запятнанное знамя моей чести – будет очищено. Отмыто твоей и моей кровью. Потому что «честь моя – зовется верность», хоть я и поняла это слишком поздно. Верность клятве и долгу. Я поклялась когда-то убить тебя, Алукард, и за мной должок, помнишь? Я иду вернуть свой долг.
Сполна, Алукард. Сполна.



* Бездонная Глотка! (портг.)
** StG 44 (нем. SturmGewehr 44 — штурмовая винтовка 1944 года) — немецкий автомат, разработанный во время Второй мировой войны.
*** дерьмо (нем.)
**** Gewehr 43 (Gew.43, Karabiner 43) — немецкая самозарядная винтовка времён Второй мировой войны