Не один

Высокий и худой Человек стоял на мосту и смотрел на реку, несущую свои темные и холодные воды куда-то в неведомую даль.  Сколько времени прошло с тех пор, как он тут оказался? Десять минут, час, два? Он не знал. Как и почему очутился тут, собственно, тоже. Он стоял и чувствовал каждой мельчайшей частичкой  своей истерзанной бессонницей и страданиями души  Одиночество.  За все свои тридцать восемь  лет  он ни разу так остро не ощущал этого  рвущего сердце безжалостного чувства. Он был один во всем мире, нет, во всей бесконечной Вселенной, такой  незаметный и ничтожный  на фоне сияющих звезд.

Она ушла от него... кто виноват и что делать? Эти извечные вопросы уже не занимали его мозг так, как два дня тому назад, когда она объявила о своем решении. Он уже понял и осознал, что решение её окончательно, бесповоротно и обжалованию не подлежит.  Теперь надо как-то с этим смириться. И жить дальше. Или не жить?

Поймав себя на этой мысли, он содрогнулся  и помотал головой. Нет, так нельзя! Не просто так мне достался  этот  великий дар – Жизнь, чтобы вот так взять и распорядиться им по своему усмотрению.  Но как жить, когда ты совсем никому не нужен?  Если никому не интересно, как прошел твой день и чем ты завтра пообедаешь? И когда ты не можешь поделиться ничем из того, что дали тебе природа, воспитание, общество и собственная работа над собой. Одолеваемый мучительными и тяжкими мыслями, он повернулся  и побрел в сторону остановки, забыв о том, что на улице уже ночь и последний автобус ушел полчаса назад. Человек  шёл, не глядя под ноги и не замечая начавшего накрапывать мелко моросящего противного дождя. Вдруг он остановился. Откуда-то из кустов доносились непонятные шуршащие звуки. В другое время он и не заметил бы ничего, но улица была окутана тишиной, нарушаемой только тихим шорохом падающих на землю  березовых листьев, прибиваемых дождем к мокрому асфальту. Он подошел к кусту и раздвинул поредевшие ветки. Там в глубине копошилось что-то маленькое, белое и, по-видимому, в сухом состоянии пушистое. Это был щенок, только недавно открывший глаза и явно не понимающий, где он  и что происходит вокруг.

– Жалко тебя, но куда ж я тебя возьму? Я ведь и сам одиночка, такой же брошенный, как и ты.  Домашних животных у меня никогда не было. Да и на работе я всё время…. Нет, никак не могу, уж извини.

Он  отпустил мокрые ветки и уже шагнул назад, собираясь идти дальше, но вдруг услышал тоненький скулящий звук и остановился.

– И зачем я только заглянул сюда? – Он вновь отодвинул ветки. На него смотрели голубовато-мутные глаза, выделявшиеся на мокрой мордочке размером меньше его кулака. Щенок снова пошевелился и издал короткий и жалобный писк.

Человек коротко ругнулся, наклонился  и протянул руку к дрожащему комочку.

– Да не бойся ты, не обижу! – он взял в руки щенка, который легко уместился в сложенных лодочкой ладонях, - Ладно, так и быть, переночуешь у меня, а завтра унесу тебя в приют.
Человек  сунул своё «приобретение» за пазуху и уже довольно бодрым шагом двинулся в сторону дома. Он шел, не обращая внимания на холодный ветер,  прижимал к  себе продрогшего щенка и бормотал себе под нос что-то о жестокости  и бездушности людей, бросающих таких крошечных и беспомощных животных  на улице, обрекая их на верную гибель от голода, холода или проносящихся по дороге машин.

Зайдя домой и разувшись на пороге, он вытащил маленькое хрупкое  тельце  и рассмотрел его на свету. Какой все-таки мелкий! И как только рука поднялась такого выбросить? Уж лучше б сразу и безболезненно, чем  вот так…. на дорогу.  И меня так же бросили…  Он  поймал себя на мысли, что за последние полчаса ни разу не вспомнил о своём несчастье.

– Надо же, как ты меня отвлек!  - удивился Человек и, не выпуская из рук свою находку,  направился в сторону кухни, - давай-ка тебя покормим. 

В холодильнике среди пивных бутылок и обрезков засохшего сыра  совершенно чудесным образом обнаружилось полбутылки ещё не прокисшего молока. Он наполнил  блюдце, поставил его на пол и осторожно положил рядом  щенка.  Тот жалобно пискнул, лишившись уже привычного тепла больших рук,   помотал головой и,  косолапо переваливаясь,  пополз в нужную  сторону.

– Да ты же даже пить не умеешь! - Человек  со смешанным чувством умиления и щемящей грусти наблюдал, как щенок бестолково  тыкается носом  в миску,  явно не соображая, как же употребить питательную жидкость. Тогда он  достал маленькую ложечку, посадил  своего  крошечного подопечного  на колени и принялся терпеливо  и аккуратно  по несколько капель вливать молоко в раскрытый беззубый рот. Щенок быстро приспособился и вскоре  с жадностью поглощал его, полуприкрыв глаза  и причмокивая.

Через полтора часа Человек улегся в кровать, аккуратно отгородившись подушками от второй её половины, где спал отмытый и накормленный  щенок, и повернулся на правый бок.  Он поймал себя на том, что улыбается, глядя на белого пушистого детеныша,  лежащего рядом и периодически дергающего крошечной задней лапой, как будто отбиваясь от кого-то там, в своем неведомом собачьем сне. Человек закрыл глаза  и уже через несколько минут погрузился в объятия Морфея,  расслабленно и безмятежно улыбаясь во сне.  Он был не один...