ненаписанная история. лист 2

Ольга  позвонила три раза. Обычно за это время  соседка Настасья  успевала отвлечься от грез, проснуться и дошагать до  двери.  Они  были лучшими подругами, жили сестрами, ждали друг друга с работы,  заботливо звонили, если задерживались. Настасья  была на 10 лет старше, но так же очаровательно молода, горда и эгоистична.   Вечерами   она приходила к Ольге с бутылкой вина и сигаретами, они зажигали свечу, садились на мягкий плед и   вели разговоры о жизни.
 Ни шагов, ни поворота ключа.  Ольга вздохнула. Перспектива быть наедине с собственными мыслями не радовала.  Если бы  не ее чертики, игравшие  в голове, и под сердцем,  она бы рада была заснуть  и избавиться от тяготивших мыслей.
Ящерка   верно  догадавшись, что они дома, завертелась, закрутилась и опять полезла  из кармана.    Ольга ей не мешала и вопреки правилам разрешила   обвить запястье.
- Ох, умела бы ты еще открывать дверь без ключей. Цены бы не было.
 Об этой ящерке  никто кроме Настасьи не знал.  Впрочем,  и Настасья, можно сказать,  почти ничего о ней не знала.  Ползущую тварь, суетно передвигающуюся от кухни до комнаты, она  побаивалась и готова была раздавить. Но  Ольга… пойми ее странные увлечения.
В квартире хозяйничал только шум ветра. Окно открыто почти нараспашку.  Веяло свежестью и осенью. Уютной, родной.
 Темень  разбавлялась единственным лучом света, не пойми откуда идущего. Толи от  фонарей, толи от луны.  Ольга встала в центр этого луча, недвижимая, представляя как по нему можно добраться прямо до неба, до бабки. Глупая ящерка тоже замерла на запястье только чуть поскрипывая зубами. Она ой как боялась   черноты вечера.
Девушка  на минуту  отвлеклась  от гнетущих дум, поймав  прелесть скупой тишины. Будто не ыбло нигде ни людей, ни их вездесущих звуков, криков.    Как во время ее последнего ночного путешествия. Тогда  она выпросила у    бабушки  право полетать,  кинуться  молодым телом в  темноту вечности,  добраться до звезд. До звезд она конечно не добралась,   прошипела что- то ошибочное  и упала на  огромную тучу. Туча оказалась неуправляемой, капризной, неразговорчивой. Хотя, откуда она вообще  взяла, что тучи разговаривают…..   Должно быть бабка что- то говорила, а она домыслила.
Ольга не включала свет. Прошла на ощупь в большую комнату, скинула пальто,  за ним- всю одежду, и голышом присела на окно.   Сложив ноги по- русалочьи, как часто любила делать. В эти минуты она представляла себя на той самой туче, или на облаке, летящей вверх, вверх, к звездам, под раздирающий вопль  ее случайных  шальных подружек. Еще бы годик потерпеть,  и бабка точно даст согласие на ее ночные прогулки. Только год. Даже меньше. Месяцев 10….
Ящерица так и  заснула, укрываясь теплотой  человеческого тела, представляя себя во сне то ли бабочкой, то ли стрекозой. Цветной, легкой с крылышками, она летела над землей и по- человечески смеялась над людьми. Во сне ей было хорошо. Настолько, что она верила в сон как в реальность и  проснувшись, пыталась засмеяться так же громко и заразительно. По получался только невнятный скрежет.
  А Ольга так и сидела недвижимо, замерев древней богиней.   В этом полусвете лицо казалось точеным, свирепым, притягательно- властным. Она  склонила голову на колени. Закрыла глаза и  постаралась до мелочей вырисовать Его образ. Худощавое лицо, зеленые глаза, очерченные черными ресницами, губы,   округлой форме которых могла позавидовать и она. Таким она представляла себе  Мефистофеля. Когда  пересказывала бабке трагедию Фауста.
-Какой же он красивый, - подумалось ей.  Словно и не человек. Разве могут быть люди такими красивыми..

тут же  сердце кольнуло иголочкой. Взбудоражив  совсем детские воспоминания.  В гостях у бабки, когда собрались   ей подобные, кому- то за сто, кому – то за 200...Ольге было  лет 5.  Тогда она в первый раз  полюбила. Без осмысления, интуитивно, каждой капелькой крови. Она полюбила и долго еще держала в мыслях  сына местного колдуна, который сидел напротив нее с бабкой. Ему достаточно было всего лишь взглянуть. Надо же…. Те же зеленые глаза, как у Костика, и брови такие же очерченные и черные. И взгляд такой же страшный, но притягательный. Так что оторвав, чтобы не быть замеченной, взгляд, она не в силах была долго на него Не смотреть. Так ей желалось  проследить за этими зелеными зрачками. Крупными и блестящими  изумрудами. А  он по -  заговорчески ей улыбнулся и чиркнул на салфетке.
                Царица, я пришел назад.
                Ты бросишь человеку взгляд,
                И сразу же, ошеломясь,
                Он нищ, как голь, богат, как князь.
Салфетка  с тех пор хранится в ее дневнике. А сын колдуна теперь стал князем. И вряд ли ее помнит.