Разрешите мне возразить

               
               
Ну, вот, наконец-то я выловил в мутных водах «проза ру» настоящую публицистику, а не кликушеские завывания насчет патриотизма и судьбы русских.
Это не значит, что я согласен с Вашими тезисами.
И это не значит так же, что все мои соображения на этот счет исключительно правильные. Давно подмечено – нельзя ни чего выразить так точно, чтобы исключить неправильное понимание. Отсюда нехитрый вывод, который я адресую себе всегда – ты (я) тоже можешь неправильно понять написанное прежде, отцами церкви, или богословами, или кем-то иным.
Будем это иметь в виду и приступим.
                * * *
Почему то принято, публицистику так особенно, воспринимать как научный трактат, на самом же деле – это литературный жанр, где главная задача – занимательность, острота темы. Все это сопровождается определенной дозой эпатажа, поскольку без этого острия не прошибить нашу толстую кожу. Надеется на то, что мир «перевернется» прочитав статью – глупость несусветная! Кто ставит такую задачу у того с головой нелады. Я не претендую на истину, но рассчитываю на то, что эта статья, как и другие, хоть на миллиметр, но пробьет толстокожих.
                * * *
РПЦ переживает болезнь, которую я бы назвал – «болезнью объятий власти». Между прочим, эта болезнь поражает и партии, и профсоюзы, и любые другие общественные организации.
Царская власть задушила в своих объятиях ту дореволюционную церковь и за эту «нежность» обеим пришлось жестоко расплатиться. И всегда так было и будет впредь, когда жрец и царь обнимаются – терпит ущерб и царская власть и жреческая.
Сейчас история с РПЦ повторяется потому, что соблазн прислониться, а лучше обняться с властью, велик и не всякий устоит и уклонится от объятий.
Рассматривая вопрос возникновения атеистического сознания в русском суперэтносе, архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской) так понимает гносеологию этого процесса. Он задает риторический вопрос:
«Как можно объяснить такое беспримерное в истории гонение на веру в Бога, гонение открытое и прикрытое, ведущееся всеми средствами и силами государства, среди народа, который 1000 лет нес светильник апостольской, православной веры?»
И отвечает на его так:
«Объясняется это, мы думаем, тем, что русский народ - один из самых религиозных и доверчивых народов мира, он был большим препятствием на путях отвода от Бога всего человечества. И злой силе надо было подорвать веру, прежде всего в русском народе, и сделать его трамплином к обезбожению всего мира».
Тут даже и комментировать нечего – РПЦ атакуется как справа, так и слева, как в лоб так и с тыла. Она в жесточайшей осаде. Но не прежде рушатся стены крепостные, чем рушится воля их защитников. Любое поражение начинается с порчи души. И потому РПЦ шатается в своем основании, что тело её (свяшенноначалие и приход), душевно больно. И одна из самых застарелых болезней – суеверие, среболюбие и славолюбие.
                * * * 
Аналитическая часть Вашей работы, посвященная отражению в истории русской живописи характера человека из народа, да и многое другое верно. Сложнее дело обстоит с православием, как «учением отцов» в Вашем изложении.
Ваши претензии к РПЦ могут быть сведены к одной вопросительной фразе – почему православие не католицизм? Да от чего оно не католицизм!? Как бы словно было, если бы оно было католицизмом!  Цитирую:
«Вместо того чтобы заниматься сомнительной «духовно-просветительской» деятельностью направила бы РПЦ стопы свои на решение проблем жалкого здравоохранения и на защиту детства. Не помешало бы,  заняться и защитой животных. Обучили бы монахов и монахинь навыкам медицинских и ветеринарных работников и под эгидой какого-нибудь «Ордена спасения» начали бы работать сиделками…»
Словом пристегнуть церковь к колеснице государственности, включить её как «департамент улучшения нравственности и воспомоществованию нищим».
Ну, а как же иначе, если Вы на полном серьезе считаете, что
«христианская религия (равно как родственные – ислам и иудаизм) являет нам некий идеальный образ, коему надо следовать с детства, чтобы вырасти нравственным членом общества».
Не такую задачу ставит православие! Это власть хотела бы, чтобы у церкви такая задача стояла и во многом власть преуспела. Но к этому мы вернемся чуть ниже.
Еще апостол Павел писал, что «среди язычников есть люди нравственные». Цитирую:
«язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон:   они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую».
Добавлю, полным-полно людей нравственных и моральных среди атеистов. В этом смысле православие ни чем не лучше протестантизма, шаманизма, ислама  и так далее.
Нет у православной церкви в её богословском ядре такой задачи – воспитать нравственного и морального человека! Другая задача стоит – спасти человека, подразумевая при этом его личностную часть, то есть душу соединенную в данном случае с Духом святым. Потому что всё живое имеет душу – так следует из православного учения (Епископ Лука Войно-Яснецкий), но только человеческая душа имеет способность соединяться с духами. С разными. Иначе сказать – быть одухотворенной.
                * * *
Есть естественное противоречие между нуждами церкви (требами) и православным богословием. Все телесное, телесным же способом и строится. Иначе сказать без денег храма не построишь и многое, многое другое не сделаешь. Церковь, как и человек, состоит из материального – храмы, одежда, и так далее и духовного, бестелесного. Как у человека бывает разлад между потребностями тела и совестью (духовным), так и в церкви есть этот разлад.
Православное богословие требует, чтобы к церковным таинствам люди подходили подготовленными, а иначе – ссылаются на апостолов и учителей церкви, что принятое таинство может привести человека не к исцелению, а к смерти. Человек должен осознанно принимать таинства, а между тем во многих приходах в погоне за копеечкой, крестят даже младенцев.
На все возражения – один ответ: хуже не будет. Конечно младенцу от такого крещения, как говорят – ни жарко, ни холодно, но как быть с теми, кто поклялся Господу за него? Ведь чин крещения требует, чтобы крещаемый произнес формулу отречения – «отрекаюсь от сатаны и дел его…»
Не стану обременять текст цитатами, все это Вы сами можете найти в работах святителя Игнатия Брянчанинова, или в лекциях пока еще живого профессора Осипова Алексея Ильича.
Повторю: церкви, а конкретно приходу важна копеечка и потому настоятели церквей на многие богословские положения закрывают глаза, либо их не знают. Чтобы еще сильнее привязать прихожан к приходской церкви, внушают прихожанам мысль, что намоленая икона, церковные таинства сами по себе без особого усилия со стороны прихожанина, неким магическим образом целительны и полезны! Магизм – вот еще одна зримая язва на теле РПЦ!
Пропагандируют культ паломничества к святым местам, вытравив из него сердцевину – долгую волевую  работу над собой перед встречей со святыней. То есть превращают в род экскурсии, или туризма, иначе сказать – душеполезного развлечения! 
Такой коммерческий подход к паломничеству самым решительным образом расходится с православным вероучительством, требующим совместного усилия тела и души для встречи со святынями.
Вот почему совершенно не место иконам в музеях и частных коллекциях, куда люди ходят отдыхать. Встреча с иконой такой душевный труд, которым нам и не снился! Через этот труд возможно чудо.
Безтрудное получение божьих даров – вот идеал и движитель многих прихожан, а особенно тех у кого тугие кошельки. И беда РПЦ в том, что прямо или косвенно обманывают таких пожертвователей, обнадеживая их избавлением от грехов бывших и будущих. То есть происходит реальное окатоличивание православных, по форме, людей.
Протестантизм уже настолько глубоко проник в РПЦ, что не замечать этого просто невозможно. Так что медленно, но верно мы преображаемся и соединяемся с Лютером и папой. И вскоре Ваша мечта сбудется, будут у нас и «армии спасения» и приюты церковные и многое, многое другое. У губернаторов региональные епископы будут занимать должности замов по вопросам морали и нравственности, или как то там, около этого.  Вот это будет и скоро. Не грустите!
                * * *
Различные епархии, словно соревнуясь между собой, приглашают к себе паломников и сулят им всяческие чудеса исцеления.  И народ, что называется, прет. Потому что основной массе тех, кто считает себя верующим, Бог вовсе не нужен, им нужно что-то конкретное, здесь и сейчас. А кто даст им желаемое Бог православия, или безличностный дух буддизма, аллах,  Иегова, или алтайский шаман – какая разница!
                * * *
Православие в отличии от всех других христианских конфессий в своем богословском ядре утверждает, что даже Господь не может ни чего сделать с человеком без его воли.
Волей своей человек под-двигается к Богу и тогда божья благодать (в виде энергии любви) изливается на него с той полнотой, с какой он под-двинулся к Богу.
Волей своей человек отодвигается от Бога и может так ото-двинутся, что божественная энергия едва достигает его. А дальше – проще. В области божественной энергии действуют ангелы, а там где её чуть-чуть – там царство демонов. И пока человек живет – он имеет волю ото-двигаться и под-двигаться. Когда душа остается без тела, она теряет волю.
Механизм, если хотите – технология под-движки к Богу – молитвенная практика. Молитва связывает человека с Богом. Однако «правильная молитва» не такое простое дело, как это может показаться. Более того православие предостерегает от неправильной молитвенной практики, которая может привести к психическим и иным расстройствам. У Игнатия Брянчанинова несколько статей посвященных правильной молитве, так что не стану усложнять текст цитированием. Сами найдете и прочтете.
Насчет семи смертных грехов. Православие в святоотеческих толкованиях объясняет любой грех – раной нанесенной человеком самому себе. Это принципиальное отличие от протестантизма, да и католичества тоже. Они толкуют грех как вину человека и все последующее, как наказание за провинность. Отсюда в их богословии  тема  искупления вины звучит особенно сильно.
Упоминание в Евангелие о грехах – всего лишь перечисление законов человеческой природы, аналогично тому, как на высоковольтных столбах красуется надпись: «Не влезай бо наебне», она отражает, всего лишь закон «прохождения тока по проводнику».  «Не сигай в окно» то же ведь выведено из второго закона Ньютона.
В сущности все просто: не делай этого – душе повредишь и телу. Ну, а для простоты – «боженька накажет». А как же иначе объяснить то, что неочевидно?
В окно сиганул и в лепешку – очевидно. По матушке послал, и палец молотком зашиб – какая же тут очевидность?
Человек живет в социально-политическом пространстве, где за проступок – наказывают. Так что он хорошо понимает такую простую формулу: «не лги, боженька накажет».
Православное богословие утверждает, что Бог ни кого не наказывает и не может наказать, так как его сущность одна – любовь. Он не судья – судит Логос (Христос), но это отдельная и весьма обширная тема и касается она определенного, конечного  периода в развитии мира…
И последнее, как мне кажется самое важное прямо не вытекающее из нашей дискуссии. Настоящий православный христианин ни кого не осуждает, ни кичится какой-то особой своей моральностью. Он вопреки Карнеги и другим учителям рода человеческого, считает себя хуже кого-либо еще!
Разве не удивительно, что православие утверждает: «первый признак духовного здоровья – это видение у себя грехов многочисленных как песок морской».
Понятное дело, если я сам с бельмом на глазу, то чего же буду тыкать другого в его бельмы? Но если «бельмастый» начнет рассуждать о том, как худо он видит и что это несчастье, то разве в его словах нет правды?
Если пьяница, станет говорить о вреде пьянства, разве его слова ложны?
Давайте смотреть не на то, кто сказал, а что сказал, но еще лучше смотреть по делам его.