Черт нерусский Из сборника Страшные истории

                Черт нерусский.

Водится ли у нас нечисть? Да, было такое дело. – Старик Иваныч лукаво прищурил глаз. – Давно это было. Сразу после войны. Я тогда мальцом был, таким как ты. Жили мы в ту пору в области, в маленьком хуторе,  который назывался Рассветный. Время было тогда голодное. Война недавно закончилась. Мужики все до одного, пятеро душ, не вернулись с войны. Бабы и дети трудились и за себя и за мужиков. Да и хутор у нас был маленький. Дворов, считай, меньше десятка. Все друг друга знали в лицо. Верстах в двадцати от нас находился районный центр, станция железнодорожная там была. Еще в голодные двадцатые годы опустел наш хутор. Все хуторяне, за исключением нескольких семей, ушли тогда поближе к цивилизации.  Затем и мы переехали. Но это было намного позже. Нынче на месте  нашего Рассветного,  поля колхозные шумят. Так вот, на окраине, возле дороги,  жила одна молодая солдатка. Мужа ее убило на войне. Баба она была молодая, свежая, как говорится, кровь с молоком. Незадолго до победы вышла замуж за своего Ивана. Думала, все. Скоро конец войне. Ан вышло все не по ее желанию. На следующий же день после того, как он переехал жить к ней, тут-то его под белы ручки и отправили на фронт. Война закончилась. А от него ни слуху ни духу. Разумеется, она ждала его долго. Лет пять, не меньше. И вот с опозданием пришла весточка из военкомата, мол, пропал без вести, сгинул, значит. А она упрямо верила, что вернется ее Иван. Частенько к матушке моей забегала. Моя мать гадала на картах. Ну и, как водится, солдатка эта просила матушку погадать ей. Известное дело, мать всегда обнадеживала ее, говорила, что скоро вернется ее муж в орденах и медалях. «Ты, главное, жди его, надейся и молись господу богу». -  Такими словами заканчивала матушка свое нехитрое гадание. Как-то вечером, как сейчас помню, летом это было, забежала солдатка к матушке, встревоженная, сама не своя. Видимо, хочет о чем-то спросить, поделиться мыслями. Матушка вытащила карты, может, погадать? А она головой упрямо мотает, нет мол, сказать что-то хочет. Косится на меня. Стесняется говорить при мне. Матушка знаками мне указала на дверь. Я вышел. А ведь страсть как интересно же узнать, о чем они с матушкой секретничают. Сделал вид, что вышел на улицу. Сам же прокрался в окошко и слышу: « …тетя Маша, вы не представляете. Я так перепугалась, думаю, почудилось мне. А Он или Она мне так жарко шепчет, мол, не бойся меня, красавица, я хороший, добрый черт. Я не ваш, не христианский черт, которых рисуют художники в книжках. Я черт другой веры. – Поначалу, тетушка, я, конечно, хотела кричать, чуть в обморок не упала. А Он начал так просить меня таким нежным голосом. И голос у него не такой как у нас, какой-то нерусский. Тетенька, что мне делать»? Дальше я ничего не расслышал, что-то очень тихо она стала говорить. А матушка, прячет смех, так обняла ее и утешает, мол, ничего страшного, бывает. Вот и пошло с тех пор. Через день она прибегала к матери. Подолгу сидела с нею и шушукалась. Матушка при ней вела себя чинно, зато потом, после ее ухода, смеялась. Как я понял своим детским умом, видимо, и черти бывают добрые. Ближе к осени в один из вечеров солдатка прибежала к матушке расстроенная донельзя. Я в это время лежал в постели. Она с матушкой посчитали что я сплю. И вот что услышал я тогда. Матушка ей говорит: «Радуйся, Нюрка, ребеночка скоро ты родишь». Она с ужасом в голосе: «Как же это, тетушка? Ведь разве можно от черта родить?» «Деточка моя, это господь тебя пожалел. Не быть же тебе всю жизнь бесплодной». Утешила ее матушка как могла. Прошел год. Родила Нюра дочку. Ну,  разумеется, слухи разные поползли по хутору. Многие были наслышаны о том, что к ней по ночам «черт нерусский» наведывался. Только сама Нюра вопреки всем слухам верила, что ее ребенок родился от черта, вернее, считала что Господь ей помог, прислал к ней черта в человечьем обличии. Все разрешилось весьма курьезно. Как-то раз поехала Нюрка в первый раз в своей жизни в районный центр, прикупить для дитя что-нибудь из одежки. А до этого она далее околицы села не выезжала. И матушку мою упросила вместе с нею поехать. Со слов матушки пересказываю. Пришли они на рынок. Нюрка диву дается. Сколько всякой всячины, аж глаза у нее разбежались. Проходя мимо рядов, где с юга гости фруктами, цветами торгуют, слышит до боли знакомый голос: «Красавыца, купи апэлсин. Нэ пожалэешь». Нюрка встала, как будто ее током ударили. Из-за прилавка с улыбкой до ушей, скаля белоснежные зубы под густыми, черными как смоль усами, на нее взирал ее ночной гость, черт нерусский. И что же было далее? Переехал он к нам в хутор, женился на ней. Жили они после того душа в душу, в любви и согласии. Он оказался действительно любящим отцом и мужем. Потом, когда нас укрупнили, переселили в деревню Знаменку, Нюрка со своим Чертом переехала к нему на юг, а куда, не помню. Не помню точно, как его звали-то  на самом деле. Всем хутором, и за глаза и при встрече,  его так и окрестили: черт нерусский!